ЗАМОРЬЕ И ОКРЕСТНОСТИ. "КОРОЛЬ УМЕР, ДА ЗДРАВСТВУЕТ КОРОЛЬ!

14 сентября 1131 г., через три недели после того, как король Балдуин нашел свое последнее пристанище в храме Гроба Господня, в той же церкви состоялась коронация Фулька и Мелисенды. Восшествие на престол нового правителя сопровождалось пышным празднеством. Однако в то время как бароны Иерусалимского королевства признали Фулька своим королем без каких‑либо сомнений, правители франкских государств на севере не стремились называть его своим сюзереном. Балдуин I и Балдуин II стали сюзеренами всех франкских государств потому, что обладали достаточной властью и необходимыми личными качествами. В то же время их юридический статус оставался неясным. Если говорить об Эдессе, то Жослен I, как и Балдуин II до него, совершил оммаж и принес клятву верности своему предшественнику, когда тот становился королем Иерусалима и лично передавал ему феод. Делало ли это наследников Жослена вассалами Балдуина II?

Граф Триполи Бернар назвал Балдуина I своим сюзереном, чтобы защищиться от агрессии со стороны Танкреда. Но уже его сын Понс попытался оспорить права Балдуина II и признал их лишь потому, что не был способен противостоять королю и его войску. Князь Антиохии Боэмунд I считал себя независимым правителем, а Танкред, хотя и бывший всего лишь регентом, а не князем, признавал себя вассалом короля только в том случае, когда речь шла о княжестве Галилея. Несмотря на то что Рожер и Боэмунд II назвали Балдуина II своим сюзереном, этот их шаг не был бесспорным. Положение еще больше осложнялось вполне законными притязаниями византийского императора на Антиохию и Эдессу, которые основывались на договоре, заключенном в Константинополе между ним и франками во время Первого крестового похода, а также на Триполи, граф которого Бертран совершил оммаж и принес императору клятву верности.

После восшествия Фулька на престол этот вопрос снова возник в повестке дня. Ведущую роль в стане тех, кто не желал признавать его своим сюзереном, играла сестра его жены Алиса. Она, хотя и с большой неохотой, подчинилась своему отцу – королю Балдуину, но теперь снова заявила о том, что должна стать регентом дочери. При этом ее притязания не были безосновательны в случае, если король Иерусалима действительно не являлся сюзереном Антиохии, ибо как на Западе, так и в Византии ситуация, при которой регентом становилась мать малолетнего наследника, была вполне традиционной. Благодаря смерти Жослена I, скончавшегося менее чем через месяц после Балдуина II, у нее появился такой шанс.

Именно Жослен был назначен защитником юной княжны Констанции, а антиохийские бароны не хотели видеть на троне Жослена I его сына. Новый граф Эдессы, охваченный разочарованием и также не желавший признавать Фулька своим сюзереном, прислушался к льстивым речам Алисы. Свою поддержку княгине предложил и граф Триполи Понс. Его жена Сесилия получила от своего первого мужа в качестве приданого Шастель‑Руж и Аржан, благодаря чему он стал одним из наиболее влиятельных баронов Антиохийского княжества. Понс понимал, что если Антиохия получит независимость от Иерусалима, то и Триполи сумеет последовать ее примеру. Алиса уже привлекла на свою сторону братьев Гильома и Гарентона, владетелей Зерданы и Сахьюна, огромного замка, построенного византийцами на холме позади Латакии, баронов, пользовавшихся наибольшим влиянием на юге княжества. Да и в самой Антиохии у нее были сторонники. Однако большинство представителей антиохийской знати с опаской относилось к перспективе оказаться под властью женщины. Услышав слухи о том, что Алиса планирует захватить власть, они тотчас же отправили в Иерусалим гонца, который должен был попросить Фулька приехать в Антиохию.

Едва получив сообщение, Фульк, который не мог оставить подобный вызов без ответа, вместе со своим войском покинул Иерусалим. Когда он подошел к границам Триполи, Понс отказался впускать его в свои владения. Графиня Сесилия приходилась Фульку сводной сестрой, но напоминание о родственном долге не помогло новоиспеченному королю, и иерусалимской армии пришлось продолжить путь по морю, двигаясь от Бейрута к Святому Симеону. Вступив на территорию, принадлежавшую Антиохии, король выдвинулся на юг и одержал победу над восставшими в битве у Шастель‑Руж.

Однако сил для того, чтобы покарать врагов, Фульку не хватило. Понс принес ему извинения и был прощен. Живая и невредимая Алиса осталась в Латакии, некогда полученной ею в качестве приданого. Братья Гильом и Гарентон, владетели Зерданы, а также граф Эдессы Жослен, не участвовавший в сражении, были прощены. Судя по всему, Фульк не стал требовать, чтобы Понс или Жослен приносили ему клятву верности; не сумел он и разобраться со сторонниками Алисы. Один из братьев, Гильом, был убит через несколько месяцев во время весьма скромного набега мусульман на Зердану. Жослен спешно женился на его вдове Беатрис, от которой, возможно, получил в качестве приданого Зердану. На какое‑то время воцарился мир. Фульк остался регентом Антиохии, но передал управление княжеством местному коннетаблю Рейнальду Мазору, владетелю Маркаба. Сам же король вернулся в Иерусалим, чтобы принять участие в драматичных событиях, происходивших при дворе.

Иерусалимское королевство в XII в.

К числу представителей иерусалимской знати относился красивый юноша по имени Гуго де Пюизе, правитель Яффы. Его отец Гуго I де Пюизе, двоюродный брат Балдуина II, возглавил группу баронов, восставших против французского короля Людовика VI, который в 1118 г. приказал уничтожить замок Ле‑Пюизе и лишил Гуго феода. Братья Гуго: Гилдуин ле Пюизе, аббат Пресвятой Девы Марии Иосафата, и владетель Биреджика Валеран – к тому времени уже отправились на Восток, и почти сразу после того, как Балдуин стал королем Иерусалима, Гуго решил последовать их примеру, взяв с собой свою жену Мабиллу. В путешествии их сопровождал маленький сын Гуго. Когда супруги проезжали мимо Апулии, ребенок заболел, и они были вынуждены оставить его там, при дворе Боэмунда II, приходившегося Мабилле двоюродным братом.

Когда Гуго прибыл в Палестину, Балдуин сделал его владетелем Яффы. Вскоре после этого Гуго умер, вследствие чего и Яффа, и Мабилла перешли к валлонскому рыцарю Альберту де Намюру. Вскоре за Гуго в могилу последовали и Мабилла, и Альберт. Гуго II, которому на тот момент уже исполнилось 16 лет, отплыл из Апулии, чтобы предъявить свои права на наследство. Балдуин тепло встретил его и передал ему феод, прежде принадлежавший его родителям. При этом юношу оставили жить в королевском дворце, где он подружился со своей двоюродной сестрой – юной принцессой Мелисендой. Около 1121 г. Гуго же нился на Эмме, племяннице патриарха Арнульфа и вдове Евстахия де Гранье, женщине немолодой, но являвшейся счастливой обладательницей обширных владений. Она обожала своего высокого и красивого мужа, но ее сыновья‑близнецы Евстахий II, наследник Сидона, и Вальтер, наследник Кесарии, ненавидели отчима, бывшего ненамного старше их самих.

Мелисенда, в свою очередь, вышла замуж за Фулька, до которого ей не было никакого дела, хотя сам он просто обожал ее. После вступления на престол она продолжила тесно общаться с Гуго. По дворцу поползли слухи, и Фулька охватила ревность. У Гуго было множество врагов, главными из которых являлись его пасынки. Они стали еще больше разжигать подозрения Фулька, и Гуго пришлось также собрать вокруг себя единомышленников, наиболее активным из которых был Роман де Пюи, владевший землями в Заиорданье. Вскоре все представители знати королевства разделились на два лагеря – одни из них встали на сторону короля, а другие – графа, о симпатии которого к королеве было хорошо известно.

На протяжении лета 1132 г. напряжение все возрастало, пока в один из последних дней лета, когда во дворце собрались все вельможи королевства, Вальтер де Гранье не встал со своего места, не обвинил отчима в том, что тот планирует заговор против короля, и не вызвал его на поединок. Гуго заявил о своей невиновности и принял вызов пасынка. Дату планируемого поединка записали, и Гуго, чтобы подготовиться к бою, уехал в Яффу, а Вальтер – в Кесарию.

Когда наступил назначенный день, Вальтер прибыл на место поединка, а Гуго так и не явился. Возможно, королева, узнав, что конфликт зашел слишком далеко, попросила его не приходить. Может, графиню Эмму не устроила перспектива лишиться мужа или сына. Либо сам Гуго, действительно готовивший заговор против короля, опасался Божьей кары. Какой бы ни была причина, заставившая графа не явиться на поединок, проявленную им трусость стали считать свидетельством его вины. Друзья больше не могли поддерживать его, а члены королевского совета признали Гуго виновным, поскольку он не сумел доказать свою невиновность. Охваченный паникой, он бежал в Аскалон, где обратился к египтянам с просьбой о защите. Отряд египетских солдат проводил его до Яффы, а затем разграбил поселения на равнине Шарон. Теперь то, что Гуго совершил измену, стало очевидно. От него отвернулся его ключевой вассал – владетель Ибелина и коннетабль Яффы Балиан. Когда к Яффе подошла иерусалимская армия, город сдался. Даже египтяне перестали поддерживать Гуго, посчитав его невыгодным союзником. В итоге он был вынужден покориться королю.

Наказание, которому подвергся Гуго, было не очень суровым. Все‑таки королева оставалась его другом, а патриарх Уильям Малинский посоветовал Фульку проявить сострадание. Да и сам король поспешил уладить конфликт, ибо Иерусалимское королество оказалось на грани гражданской войны. При этом 11 декабря, в тот день, когда иерусалимское войско призвали в поход против Яффы, атабек Дамаска совершил неожиданную атаку на крепость Банияс и захватил ее. По решению короля Гуго должен был отправиться в ссылку на три года, а затем мог спокойно вернуться в свои владения.

В начале следующего года Гуго, ожидавший корабль, который должен был увезти его в Италию, отправился в Иерусалим, чтобы попрощаться с друзьями. Когда он однажды вечером играл в кости, сидя у двери лавки на улице Меховщиков, сзади к нему подкрался бретонский рыцарь, ранивший его в голову и туловище. Истекавшего кровью Гуго унесли. По городу поползли слухи о том, что заказчиком убийства является сам король, но Фульк отреагировал на эти обвинения очень быстро и весьма осмотрительно. Рыцарь предстал перед судом, где признался, что действовал самостоятельно, желая добиться расположения короля. В итоге его приговорили к смерти через поочередное отсечение конечностей. Казнь провели публично. После того как несчастному отрубили руки и ноги, но голова все еще оставалась у него на плечах, его заставили повторить свое признание. Таким образом королю удалось сохранить репутацию.

Однако королеву это не удовлетворило. Она настолько сильно разозлилась на врагов Гуго, что те на протяжении многих месяцев опасались убийства, а их предводитель, правитель Наблуса Раурт, боялся выходить на улицу без сопровождения. Поговаривали, что даже король Фульк опасался свою жену. При этом он очень хотел добиться ее расположения и потакал всем ее прихотям. Сама же Мелисенда, лишенная любви, вскоре нашла утешение в применении власти.

Гуго ненадолго пережил рыцаря, совершившего покушение на его жизнь. Он уехал к своему двоюродному брату королю Сицилии Рожеру II, пожаловавшему ему в качестве феода Гаргано, где вскоре после этого он умер.

Теперь Фульк мог обратить внимание на ситуацию, сложившуюся на севере и оказавшуюся гораздо более неприятной для франков, чем та, что существовала там в правление Балдуина II. В Антиохии не было достойного князя, а графу Эдессы Жослену II недоставало энергичности и политического чутья, свойственных его отцу. При этом сам он был человеком весьма малопривлекательным – невысоким и коренастым, темноволосым, обладателем смуглой кожи. Он был пучеглазым, и его лицо, снабженное огромным носом, было изрыто оспой. Жослен был способен на широкие жесты, но в то же время не мог избавиться от лени, страсти к роскоши и сластолюбия. В общем, он совершенно не подходил для роли командующего ключевым аванпостом крестоносцев.

Нехватка в среде франков людей, обладавших лидерскими качествами, стала весьма важной проблемой еще и потому, что в лице Занги у мусульман появился предводитель, способный объединить их вокруг себя. Тем не менее пока он лишь ждал своего часа. Занги был слишком занят участием в событиях, происходивших в Ираке, и не мог извлечь пользу из проблем франков. В 1131 г. умер султан Махмуд ибн Мухаммед, передавший владения в Ираке и Южной Персии по наследству своему сыну Дауду. Однако предводитель Сельджукидов Санджар решил, что наследство должен получить брат Махмуда Тугрул, правитель Казвина. Затем о своих правах заявили два других брата Махмуда: владетель Фарса Масуд и правитель Азербайджана Сельджук‑шах. Сам Дауд вскоре отказался от претензий на престол отца, так как не пользовался поддержкой ни Мустаршида, ни своих подданных. Тугрула, за которым стоял такой влиятельный человек, как Санджар, на протяжении какого‑то времени в Багдаде терпели, а Масуд был вынужден отступить. Однако вскоре Санджар потерял интерес к событиям в Багдаде, вследствие чего в город приехал Сельджук‑шах, сумевший заручиться поддержкой халифа.

Масуд обратился за помощью к Занги. Тот выступил на Багдад, но потерпел сокрушительное поражение в сражении с силами халифа и Сельджук‑шаха у Тикрита. Если бы Наджм ад‑Дин Айюб, курд, правивший в Тикрите, не перевез его через реку Тигр, его захватили бы в плен или убили бы. Поражение Занги воодушевило халифа, мечтавшего возродить прежнее могущество своей династии. Это напугало даже Санджара, и Занги, будучи его представителем, в июне 1132 г. снова отправился в поход на Багдад, на этот раз заключив союз с непостоянным вождем бедуинов Дубаи. Во время последовавшего за этим сражения удача сначала была на стороне Занги, но халиф лично вступил в бой, наголову разбил Дубаи и набросился на Занги, который из‑за этого был вынужден отступить к Мосулу.

Следующей весной во главе войска туда прибыл Мустаршид. Казалось, будто Аббасиды вот‑вот вернут себе прежнюю славу, ибо правитель Ирака из династии Сельджукидов теперь оказался в зависимости от халифа. Но Занги бежал из Мосула, стал совершать постоянные вылазки в лагерь халифа и лишил его путей снабжения продовольствием. Через три месяца Мустаршид был вынужден отступить. Возрождению Аббасидов не суждено было случиться. На протяжении следующего года представитель династии Сельджукидов Масуд постепенно вытеснял других претендентов на трон султана Ирака. Мустаршид тщетно пытался помешать ему. В битве при Даимарге, состоявшейся в июне 1135 г., Масуд нанес сокрушительное поражение войску халифа, который был захвачен в плен. Его отправили в ссылку в Азербайджан, где он погиб от рук ассасинов, возможно с молчаливого согласия Масуда. Сын и преемник халифа Рашид обращался за помощью к Дауду, претенденту на багдадский трон из династии Сельджукидов, и к Занги, но все было тщетно. Масуд с помощью багдадских кади сделал так, чтобы Рашид не мог ни на что претендовать, а его преемник Моктафи с помощью щедрых обещаний сумел удержать Занги от союза с Рашидом и Даудом. Получивший от Моктафи и Масуда новые почетные титулы Занги начиная с 1135 г. смог переключить свое внимание на Запад.

Пока Занги был занят делами в Ираке, в Сирии его интересы представлял Савар, военный из Дамаска, которого он назначил наместником Алеппо. Занги не мог позволить себе отправить в Сирию большое число солдат, но, следуя его настоятельному совету, на службу к Савару поступило несколько отрядов туркменов‑мародеров, благодаря чему весной 1133 г. тот сумел организовать поход на Антиохию. Испуганные антиохийцы обратились за помощью к королю Фульку. По дороге на север, куда он двигался во главе своего войска, в Сидоне король встретил графиню Триполи, сообщившую ему, что ее муж попал в засаду, устроенную бандой туркменов в горах Ансарии, и бежал в замок Монферран, стоявший на границе долины реки Оронт. По ее просьбе Фульк направился к Монферрану, и, едва завидев его, туркмены отступили. Данное событие способствовало восстановлению теплых отношений между Фульком и Понсом. Вскоре после этого сын и наследник Понса Раймунд женился на сестре королевы Годиерне Иеру салимской, а его дочь Агнес вышла замуж за сына коннетабля Фулька в Антиохии – владетеля Маркаба Рейнальда Мазора.

Текст предоставлен издательством http://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=63407706

«Завоевания крестоносцев. Королевство Балдуина I и франкский Восток»: Центрполиграф; Москва; 2020

ISBN 978‑5‑9524‑5456‑9