Лаборатория морской экологии: как изучать днище.
После прошлого поста меня просили показать фото из лабы, где я сейчас работаю над проектом. Показываю.
«Моя» лаборатория специализируется на экологии бентоса - то есть, преимущественно беспозвоночных организмов, обитающих на дне морском. Норвежцы в принципе относятся к морю достаточно щепетильно - на аквакультуре и рыболовстве держится значительная часть экономики страны, - поэтому связанные дисциплины тут в почёте. Вышеупомянутый бентос имеет к этому самое прямое отношение.
Например, один из наших отделов занят поиском рифов глубоководного коралла Lophelia - оазисов, где размножаются и нагуливаются многие виды беспозвоночных и рыб. Крупные рифы в дальнейшем берут под охрану, запрещая разрушительное для кораллов рыболовство. В долгосрочной перспективе это выгодно - если риф будет жить и здравствовать, вокруг него возникнет так называемый «эффект разлива» (spillover effect). То есть, процветающая в защищённом оазисе живность будет активно расселяться и по окрестностям, попадаясь в рыболовные сети. Таким образом, уловы повышаются, а критически важный для морских обитателей район остаётся цел.
Я же сейчас участвую в проекте по долгосрочному мониторингу бентосных сообществ, по результатам которого буду писать диплом в следующем году. На практике это значит вот что: у нас есть старые статьи, где описаны видовое разнообразие и количество особей разных видов животных в образцах, собранных в близлежащих фьордах. Но жизнь на месте не стоит: в одном фьорде, например, построили рыбную ферму, в другой из-за строительства на берегу потекли стоки со всякой дрянью… Да и вообще, климат вон по всей планете меняется. Все эти факторы вносят изменения в сообщество бентосных организмов - например, какие-нибудь нежные зверюшки из-за загрязнения вымерли, зато на их место пришёл другой вид с юга, продвинувшийся севернее из-за потепления климата. Поэтому мы работаем со свежими образцами из тех же точек, пытаясь понять, что и почему поменялось за прошедшие года.В данный момент я занимаюсь первичной сортировкой образцов. Это значит, что заформалиненных животных вперемешку с некоторым количеством донного мусора загружают вот в такое устройство:
Колонка заполняется водой, и образец промывается какое-то время (от получаса до суток - в зависимости от объёма пробы), чтобы удалить остатки формалина и лишнюю грязь. Животные же при этом обычно остаются в целости (кроме отдельных хрупких видов вроде офиур - тех потом приходится собирать по всему образцу). Промытая проба окунается в краситель - ткани большинства животных после этого розовеют, и их становится проще выбирать из мешанины.
А дальше - пинцет в руки, глаза в микроскоп, и погнали разбирать пробу. На этой стадии животных нужно рассортировать по более высоким таксонам - скажем, разделить полихет (многощетинковых червей), двустворчатых моллюсков, ракообразных... Примерно как Золушка, отделяющая просо от мака.
Причём определить побитое формалином животное порой бывает совсем не просто. Например, актинии вида цериантус Ллойда (Сerianthus lloydii), при жизни похожие на растущие из песка чёрные хризантемы, после фиксации вызывают в памяти анекдот про пионера и вагон пиписек - щупальца теряют цвет и втягиваются внутрь, и остаётся лишь сосисочное тело, которое при жизн спрятано в песок.
Другие существа сохраняются лучше, но всё равно вводят в заблуждение - смотрите картинку ниже. Что это за белая ниточка - учёный глист, что вылезать умел на свист, или упавшая в чашку Петри макаронина из тарелки учёного? Ни то, ни другое - это моллюск! Если быть точным - моллюск отряда ямкохвостых (Caudofoveata). Эти товарищи утратили присущую всем брюхоногим ногу - вместо этого ямкохвостые ползают в донном осадке, поглощая детрит и мелкую живность. Безглазая уплощённая голова нужна лишь для того, чтобы в неё есть и пробивать дорогу в иле.
А вот это что? Вроде похоже на червя, но при ближайшем рассмотрении у непонятной зверюги обнаруживается хвост и плавники, словно у рыбки. Но нет, это не рыба и не червь, а морская стрелка (тип Chaetognatha). Морские стрелки - это не то, что забивают друг другу не поделившие риф акулы, а очень странные животные, дальние родственники коловраток. Название типа переводится как "щетинкочелюстные" - у них действительно есть челюсти в виде хитиновых игл (см. фото 2), при помощи которых они ловят мелкую добычу.
А вот с полихетами всё понятно: черви - они и есть черви.
Правда, из-за того, что толстыми полихетами не прочь поживиться рыбы и другие обитатели моря, некоторые из них строят себе труби из песка и грязи. Разбор пробы, заполненной такими трубками - превращается в настоящий ад - ведь каждую из них надо вскрыть и проверить, есть ли в ней животное.
После первичной сортировки животные снова фиксируются (на этот раз - спиртом), и отправляются в подписанные банки. Ведь это только начало - вскоре всё это богатство нужно будет определять до низших таксонов (например, вида, рода или семейства). Это ещё более трудоёмкий процесс - у тех же полихет особи, на первый взгляд выглядящие абсолютно одинаково, запросто могут принадлежать к разным семействам!
Вот, собственно, и всё, что я хотел рассказать на данный момент. Может, это и не какая-то глобальная наука, но, тем не менее - очень интересное и важное дело. А ещё - исполнение моей детской мечты, позволяющее прикоснуться к неизведанным морским глубинам.