Чего хочет Россия на Ближнем Востоке

Москва стремится использовать нестабильность в своих интересах, но избежать эскалации

После нападения ХАМАСа на Израиль 7 октября Россия с удовольствием наблюдала за ухудшением ситуации на Ближнем Востоке, занимающим ее главного противника – Соединенные Штаты. Однако 13 апреля Москва забеспокоилась, когда в ответ на нападение на консульство Ирана в Дамаске, своего растущего союзника, Тегеран запустил по Израилю более 300 ракет и беспилотников. Хотя эта атака была эффективно нейтрализована противоракетной обороной и скоординированной поддержкой со стороны Соединенных Штатов и арабских и западных партнеров, Израиль ответил шесть дней спустя ударом по системе ПВО дальнего радиуса действия С-300 в Исфахане, городе в глубине Ирана. Выверяя свои действия, и Израиль, и Иран дали понять, что они стремятся избежать сползания к войне. Тем не менее, нацеливаясь друг на друга на своей собственной территории, два давних врага предположили, что неписаные правила взаимодействия между ними изменились, что затрудняет оценку действий и намерений друг друга и ограничивает риск эскалации. Это беспокоит Россию, которая балансирует на тонкой грани между подрывом мощи США в регионе и отказом от чрезмерной приверженности, а также не хочет видеть более масштабную войну на Ближнем Востоке.

Конечно, растущая напряженность между Ираном и Израилем может иметь преимущества для Москвы. Во-первых, дальнейшая эскалация на Ближнем Востоке почти наверняка отвлечет внимание Вашингтона от Украины, где Россия в настоящее время ведет наступление. Эта динамика уже была очевидна сразу после 7 октября, когда администрация Байдена отправила на Ближний Восток дополнительные батареи Patriot из ограниченного запаса систем, в которых отчаянно нуждался Киев. В апреле, в ожидании ответного удара Ирана по Израилю, Соединенные Штаты перебросили в регион дополнительные военные средства, чтобы помочь обороне Израиля. Затем, в июне, на фоне растущей напряженности между Израилем и «Хезболлой», Вашингтон направил в регион корабли и американских морских пехотинцев. Дальнейшая эскалация потребует выделения дополнительных ресурсов США, что Кремль может только приветствовать. Более того, война на Ближнем Востоке, вероятно, приведет к росту цен на нефть, что осложнит усилия администрации Байдена по укрощению расходов на топливо для среднего американского потребителя за несколько месяцев до выборов в США. Президент России Владимир Путин наверняка потирал бы руки в связи с затруднительным положением президента Джо Байдена.

Тем не менее, более масштабная война в регионе будет нести в себе серьезные риски для Москвы. Если Израиль начнет воевать с «Хезболлой» или Ираном, Кремлю придется иметь дело с тремя опасными последствиями: вовлечением своего союзника Сирии, ослаблением способности Ирана поставлять оружие России и осложнением его отношений с арабскими государствами Персидского залива и Ираном. В более масштабной войне Соединенным Штатам следует ожидать, что Москва окажет ограниченную поддержку противникам Израиля и громко обвинит Вашингтон в эскалации, избегая при этом прямого военного вмешательства. Поэтому Соединенным Штатам следует использовать имеющиеся в их распоряжении дипломатические и военные средства, чтобы не допустить эскалации напряженности в регионе.

ДОРОГА В ДАМАСК

Даже если Тель-Авив и Тегеран избегут прямой конфронтации, эскалация нынешнего конфликта Израиля с «Хезболлой» будет рискованной для России. Если Израиль решит вторгнуться в Ливан, это, скорее всего, приведет к широкомасштабным разрушениям, а также к нападению ракет «Хезболлы» на Израиль. Сирия, где у России есть военно-морские и военно-воздушные базы, может быстро стать второстепенной ареной, потому что в стране находятся многочисленные позиции «Хезболлы» и маршруты снабжения, по которым Израиль может нанести удар. Наряду с нападением на иранское консульство в Дамаске, Израиль уже нанес удары по сирийской инфраструктуре, включая склады боеприпасов, контрольно-пропускные пункты и штаб-квартиры, что позволяет Ирану поставлять оружие «Хезболле» и другим партнерам. В начале июля в результате удара израильского беспилотника в Сирии были убиты два боевика «Хезболлы», что побудило группировку начать ракетный обстрел Голанских высот. Недавно в израильских СМИ распространились сообщения о том, что Тель-Авив предупредил президента Сирии Башара Асада не участвовать в нынешней войне в Газе, и даже пригрозил уничтожить его режим, если из его страны будут предприняты новые атаки.

Израильские атаки на Сирию, вероятно, усилятся после начала полномасштабной войны с «Хезболлой». Хотя последствия будут далеко не такими разрушительными, как те, которые ожидает Ливан, они все же могут нервировать Россию. Украина может быть приоритетом российской внешней политики в своем роде, но Сирия по-прежнему важна для Кремля как пример конфликта, в котором Россия вышла победителем, поддержав своего союзника. Сирия также представляет стратегическую ценность для России, поскольку она функционирует как платформа для проецирования силы Москвы в восточном Средиземноморье с военно-морской базы в Тартусе и военно-воздушной базы в Хмеймиме, которые Россия модернизировала и расширила перед вторжением в Украину. Страна также является хабом для транспортировки военных ресурсов в Ливию и Сахель в Африке, где расширяется присутствие России.

Есть много возможных сирийских целей. Аэропорты Алеппо и Дамаска уже находятся под прицелом Израиля. Но в случае войны Израиля с «Хезболлой» российская авиабаза Хмеймим на западе Сирии, которая может быть использована в качестве транзитного пункта для иранского оружия, также может стать мишенью. Израиль, вероятно, предупредит Москву перед любыми подобными ударами, поскольку причинение вреда российскому персоналу может привести к эскалации конфликта.

Тем не менее, Россия может столкнуться с тем, что некоторые из ее активов могут пострадать. Январское решение Москвы усилить собственное воздушное патрулирование вдоль линии разграничения между Сирией и Голанскими высотами, вероятно, было задумано как предупреждение как Ирану, так и Израилю, чтобы они не позволили Сирии быть втянутой в региональный водоворот. В случае усиления израильских атак на Сирию Москва, вероятно, усилит свои электронные помехи с Хмеймима, чтобы сорвать израильские операции и позволить сирийцам использовать российские системы ПВО для борьбы с израильскими истребителями. Москва, скорее всего, хотела бы избежать создания впечатления, что ее силы напрямую воюют с Израилем, если только она не считает, что ее присутствие в Сирии находится под серьезной угрозой.

ЗАПАСЫ ТАЮТ

Если Ближний Восток взорвется, в конфликт может быть втянут и Иран. Перед ответным ударом по Ирану 19 апреля военный кабинет Израиля, как сообщается, обдумывал несколько вариантов, включая удары по стратегическим объектам, включая базы Корпуса стражей исламской революции или ядерные исследовательские центры. Вместо этого Израиль согласился на умеренный ответ. Его лидеры, безусловно, будут менее сдержанны в случае дальнейшей эскалации, и у них есть возможность нанести серьезный ущерб Ирану. Это было продемонстрировано, когда Израиль нанес удар по объекту в Исфахане, показав мощь израильских разведывательных средств и их способность действовать на иранской земле. Нет никаких сомнений в том, что будущие атаки могут быть разрушительными.

Израильские удары, вероятно, могут быть нацелены на иранские производственные мощности по производству беспилотников в районах Тегерана и Исфахана, баллистических ракет в Тегеране, Ходжире и Шахруде или боеприпасов в Парчине и Исфахане. Объекты, производящие критически важные компоненты для производства оружия, такие как двигатели для беспилотников в Тегеране и Куме и твердотопливные ракетные двигатели для баллистических ракет в Ходжире и Шахруде, также могут подвергнуться нападению. Несмотря на то, что такие объекты разбросаны по всей стране, масштабные удары могут, по крайней мере, в краткосрочной перспективе, повлиять на поставки иранского оружия России в этих категориях.

Более масштабная война на Ближнем Востоке будет сопряжена с серьезными рисками для Москвы.

В зависимости от того, что Израиль (или Соединенные Штаты, если они решат присоединиться) решит атаковать в обострившейся ситуации, оборонная промышленность Ирана может оказаться под серьезным давлением. Это будет иметь последствия для России, которая полагается на Иран в отношении беспилотников и другого оружия для разжигания своей войны в Украине. Действительно, после вторжения в Украину в 2022 году Москва и Тегеран значительно расширили свое военно-техническое сотрудничество, при этом Россия получила различные типы иранских боевых беспилотников, артиллерийские снаряды, боеприпасы к стрелковому оружию и планирующие бомбы. Признавая эту зависимость, Россия начала внутреннее производство иранских беспилотников Shahed и обеспечила дополнительные военные поставки из Северной Кореи. Хотя эти изменения, возможно, несколько снизили зависимость России от поставок иранских систем вооружений, Москва, безусловно, не хочет, чтобы оборонная промышленность ее партнера была уничтожена. До тех пор, пока Россия воюет с Украиной, она будет стремиться к тому, чтобы Тегеран мог помочь пополнить свои запасы, а также сотрудничать с Москвой в разработке новых видов беспилотников.

Вступление Ирана в войну вызовет у Москвы и другие проблемы. Если Израиль решит напасть на Иран, Тегерану придется мобилизовать весь свой военный потенциал, чтобы нанести ответный удар. Не имея эффективных военно-воздушных сил или средств противовоздушной обороны, Иран будет вынужден полагаться на свой парк ракет и беспилотников, что серьезно ограничит то, что он может доставить в Россию. Даже если эскалация на Ближнем Востоке ограничится ожесточенными боевыми действиями между Израилем и иранскими марионетками, Тегерану придется пополнять арсеналы своих партнеров, что опять же даст ему меньше свободы действий для поддержки Москвы.

Возглавляемая Израилем кампания против Ирана также может создать репутационные риски для России. Поскольку война в Украине является главным приоритетом, у Москвы нет ни возможностей, ни желания прийти на помощь Ирану в случае серьезного военного конфликта. На самом деле, Россия всегда хотела избежать войны с Израилем, не говоря уже об американских войсках, на Ближнем Востоке. Если напряженность будет нарастать, Россия не станет для Ирана рыцарем в сияющих доспехах. Он будет громко говорить об агрессии США и, возможно, даже увеличит свою военную поддержку Ирана после нападения, но избежит впутывания. Такое бездействие может нанести ущерб репутации России в регионе и за его пределами. В среднесрочной перспективе война между Израилем и Ираном может также подтолкнуть Тегеран к получению ядерного оружия, чего Россия не захочет видеть из-за рисков, связанных с таким развитием событий.

ПЕРЕСТУПИТЬ ЧЕРТУ

Региональная эскалация также может осложнить отношения России с Ираном и арабскими государствами Персидского залива. В последние годы Объединенные Арабские Эмираты и Саудовская Аравия стремятся к сближению с Ираном, считая, что прямой диалог и экономические связи являются лучшим способом сохранения региональной стабильности. Несмотря на то, что это сближение было организовано без участия России, оно пошло на пользу Москве. Это облегчило Кремлю тесное сближение с Ираном и его партнерами и марионетками, которые являются основными антизападными силами в регионе, сохраняя при этом отношения с арабскими государствами. Между тем, координация со странами Персидского залива в рамках ОПЕК+ дала России рычаги влияния на нефтяной рынок, а ОАЭ стали важнейшим каналом для российских усилий по уклонению от санкций, введенных в ответ на ее вторжение в Украину.

Отношения России с арабскими государствами Персидского залива и Ираном помогли Москве обосновать необходимость расширения членства в БРИКС, блоке, основанном Бразилией, Россией, Индией и Китаем в 2009 году, к которому Южная Африка присоединилась в следующем году. В 2023 году группа была расширена за счет включения в нее Ирана и ОАЭ, а также Египта и Эфиопии, что способствовало усилиям Кремля по формированию растущего альянса незападных держав. России гораздо легче поддерживать эти отношения, когда в Персидском заливе царит гармония, а не игра с нулевой суммой, в которой ее отношения с одной стороной конфликта будут раздражать другую. Неудивительно, что российские дипломаты обрадовались, когда король Бахрейна Хамад бен Иса Аль Халифа пообещал в мае во время визита в Москву, что его страна, долгое время являвшаяся арабским государством Персидского залива, ориентированным на Запад, нормализует отношения с Ираном.

Военная эскалация между Израилем и Ираном может осложнить планы России. Хотя несколько арабских государств помогли Израилю отразить воздушную атаку Ирана 13 апреля, они преуменьшили свою роль и сигнализировали о явной заинтересованности в сохранении своего сближения с Ираном. Они выступают против любых дальнейших наступательных действий Израиля против Ирана или его марионеток, опасаясь, что региональная война поставит под угрозу их экономические планы и еще больше возмутит внутренние избиратели, которые осудили опустошение в Газе. Но как бы арабские страны Персидского залива ни хотели, чтобы их разрядка в отношениях с Ираном рухнула, эскалация между Израилем и Ираном или его марионетками может привести к ударам по их территории. Целями могут быть военные объекты США или стратегические активы, такие как нефтяные объекты, которые хуситы ранее атаковали в Саудовской Аравии и ОАЭ. Независимо от того, кто произвел первый выстрел, арабские страны Персидского залива, скорее всего, обвинят правительство премьер-министра Израиля Биньямина Нетаньяху в любой эскалации. Результирующая эрозия недавнего сближения Израиля с ОАЭ и другими правительствами стран Персидского залива понравится Кремлю, который с опаской смотрит на формирование антииранского блока, объединяющего Израиль и арабские государства Персидского залива под эгидой США. Тем не менее, региональная эскалация несет в себе риски и для арабо-иранской разрядки, а значит, и для России.

БЕДА

В апреле казалось, что Иран и Израиль приближаются к краю пропасти, но затем сумели сдержаться. Если в следующий раз они пойдут дальше — или если Израиль решит, что настал момент для борьбы с «Хезболлой», — последующая эскалация будет угрожать всем сторонам, включая Москву, которая будет вынуждена решать, отвечать или остаться в стороне. Однако способность России влиять на результаты будет более ограниченной, чем у Соединенных Штатов. Это связано с тем, что военные возможности России уже исчерпаны, а ее рычаги воздействия на воюющие стороны ничтожны. Когда дело дойдет до решительных действий, Россия, скорее всего, поддержит Иран или «Хезболлу» с помощью средств радиоэлектронной борьбы или направит своим партнерам оружие, которое не нужно для кампании на Украине. Маловероятно, что Москва будет вступать в прямое военное взаимодействие. Она, несомненно, обвинит Вашингтон в любой эскалации. Но с учетом того, что Россия может потерять в Сирии, в Иране и в других странах региона, далеко не факт, что Москва выйдет победителем из такой войны. Если Ближний Восток взорвется, это нанесет ущерб врагам России, но это нанесет ущерб и России.

Поскольку главным приоритетом России является ее глобальная конфронтация с Соединенными Штатами из-за Украины, Путин не должен быть заинтересован в том, чтобы быть втянутым в полномасштабную войну на Ближнем Востоке, которую он не может контролировать. Напряженность в регионе помогает России в ее стремлении подорвать мировой порядок, но только до тех пор, пока ею можно управлять. Москва извлекает выгоду из нынешней войны в Газе и рада видеть, что репутация Соединенных Штатов снижается из-за того, что многие воспринимают как несправедливую поддержку Израиля. По этой же причине Россия не проявляет особого интереса к снижению нынешней напряженности.

Если Ближний Восток взорвется, это нанесет ущерб врагам России, но это нанесет ущерб и России.

В течение последних девяти месяцев — возможно, самых важных для Ближнего Востока за последние десятилетия — Россия была на дипломатической стороне. В то время как высшие должностные лица США неустанно курсируют между региональными столицами, Россия сосредоточила свои усилия на Совете Безопасности ООН. Там Москва неоднократно критиковала Вашингтон за неспособность поддержать резолюции о прекращении огня. Когда Соединенные Штаты недавно предложили свою собственную резолюцию о трехфазном прекращении огня, Россия воздержалась, сославшись на отсутствие деталей, но воздержалась от наложения вето на текст, который получил поддержку арабского мира. Россия с удовольствием наблюдала за тем, как Соединенные Штаты борются с двойным затруднительным положением: они являются одновременно и самым ненавистным игроком в регионе, и тем, к кому многие державы обращаются за спасением — роль, которую Вашингтон не может или не хочет выполнять. До тех пор, пока политика США погрязла в этой неразберихе, у России нет причин ставить под угрозу свои собственные интересы, разжигая новые региональные проблемы.

Если между Израилем и «Хезболлой» разразится война, у России есть два вероятных варианта: она может ничего не делать, или она может увеличить свою поддержку противников Израиля, избегая при этом прямого военного вмешательства. Сидеть в стороне неправдоподобно, а это означает, что наиболее вероятным исходом является то, что Москва будет поддерживать ставленников Ирана с помощью комбинации поставок оружия и невоенной поддержки. Обладая все более изощренными возможностями, Россия может активизировать свою радиоэлектронную борьбу из Сирии, глушив системы наведения израильского оружия. Он также может направить больше оружия «Хезболле» в Ливане или хуситам в Йемене, что будет соответствовать его нынешней стратегии. В январе «Хезболла» нанесла удар по израильской базе управления воздушным движением Маунт-Мерон, по-видимому, управляемыми противотанковыми ракетами российского производства; По словам американских чиновников, Москва недавно рассматривала возможность передачи крылатых ракет хуситам. Военные ограничения, вызванные российской кампанией на Украине, и политическое благоразумие, обусловленное ее отношениями с арабскими государствами Персидского залива, должны удержать Кремль от слишком глубокого вовлечения в отношения с иранскими марионетками.

Вашингтон должен ясно понимать взгляды России на более широкую войну на Ближнем Востоке. Москва не заинтересована в том, чтобы американская дипломатия достигла спокойствия и стабильности, но она также не хочет регионального конфликта. Поэтому, хотя Россия и не будет конструктивной силой, помогающей Соединенным Штатам разрядить напряженность, она не будет подстрекать Иран или его марионеток к ведению полномасштабной войны против Израиля. Если начнется война, Вашингтон должен ожидать ограниченной поддержки противников Израиля со стороны России и работать над тем, чтобы подорвать или нейтрализовать ее там, где это возможно. Предупреждения из Вашингтона о том, что Москва не должна вмешиваться, вряд ли увенчаются успехом. Вместо этого Соединенным Штатам следует призвать своих партнеров из арабских стран Персидского залива оказать тихое давление на Россию, чтобы она не передавала ракеты и другое вооружение иранским марионеткам, ясно давая понять о рисках, связанных с этим. Соединенным Штатам также следует укреплять свою собственную оборону, поощрять своих израильских партнеров уважать российские «красные линии» в Сирии и, прежде всего, активизировать свои дипломатические усилия для обеспечения того, чтобы в случае начала войны между Израилем и «Хезболлой» ее можно было быстро сдержать.