Фиксики фанфик. собрал для удобства
— А кто такие фиксики — большой-большой секрет! И ДимДимыч продолжал хранить сию тайну, уже столько лет дружа с мелкими существами, которые чинили (да и продолжают чинить) различные приборы в его доме. Но вот парню исполнилось семнадцать. И тут началась наша история о развратных фиксиках, бедных людях, что знают о них, и странных последствиях таких связей... Ночь. Парень мирно спит на своей кровати, обняв левой рукой подушку. Он и не подозревает, что каждый день в это время "маленький человечек" наблюдает за ним, и так уже на протяжении двух недель. И с каждой ночью Нолик заходит всё дальше и дальше. Его развратные планы, действия, которыми тот желает наслаждаться как можно дольше, так как вскоре придётся осуществить самое главное — изнасилование ДимДимыча. И после этого, скорее всего, человек выгонит фиксика куда подальше, а ещё дальше пошлёт самыми нецензурными словами, но всё это будет потом. Сейчас же Нолик ловко забирается на кровать. Облизывается, а потом странно, очень странно улыбается. Фиксик засиял на мгновение до безумия ярко, а потом, умерив малость свой пыл, двинул в сторону зада парня. Конечно же, пришлось нелегко тут: сперва с помощью длинной палки, что он вытащил из помогатора, который вот уже две недели тайно ворует ночью у родителей, стал медленно стаскивать одеяло с ДимДимыча. Осуществив это, Нолик довольно прошептал "Тыдыщ!", сложив пальцы в соответствующем жесте всех фиксиков, и залез по ноге парня, остановившись у него на боку. Затем, недолго раздумывая, ибо не впервые делал это уже, Ноль залез под резинку трусов ДимДимыча и, приближаясь к заднему проходу, иногда наклонялся к ягодицам парня, дабы оставить мелкий, совсем неощутимый поцелуй на них. Но вот Нолик приблизился к главному — анусу Димыча. Фиксик, словно заколдованный, стал гладить кожу вокруг дырочки, так и не решаясь залезть внутрь, потому что тогда парень уж точно бы проснулся. "Это удовольствие оставим на потом, верно, ДимДимыч?" — и фиксик стал проворачивать то единственное действие, на которое решался пока что, залезая сюда: Нолик сначала коснулся весьма специфическим способом эмблемы с пальцами, что была у него на груди, затем, увидев небольшой бугорок, что появился в области брюк у него, расстегнул голубой пояс и сбросил ненужные части одежды прочь, оставив их рядом с собой. Его член слегка голубоватого цвета легко светился, но был не таким, как у людей, а подобным винтику: стержнем с резьбой, немного плоским у окончания. Нолик залез рукой к своему животу и, словно чиня самого себя, как бы парадоксально это ни звучало, настроился на нужный лад. Его пенис немного увеличился в размерах, при этом оставаясь до чёртиков мелким для того, чтобы нормально оттрахать столь громадный зад. И Нолик, совсем уже, казалось, выйдя из себя, подошёл вплотную к дырке и засунул свой половой орган внутрь, который немедленно начал пульсировать. Фиксик впихивал его, чтобы потом вновь высунуть... Процесс длился долго, примерно полчаса Ноль занимался сим непотребством. Он не уставал, не мог устать, ибо удовольствие стоило того, чтобы так напрягаться. И, что главное, сам ДимДимыч может и почувствовал бы нечто неладное, если бы был в сознании, но во сне, кажется, даже если бы Нолик стал орать при этом, так сказать, одностороннем сексе, парень бы не проснулся. "Спит, как убитый" — вот это уж точно про него. Но вот подошло время для того, чтобы кончить. Сладкий, но весьма тихий стон наполнил комнату. Полупрозрачная светлая жидкость голубовато-белого цвета, мало чем напоминающая человеческую сперму, забрызгала задний проход ДимДимыча. Нолик же, удовлетворённо улыбнувшись, взял из кармана брюк заранее подготовленную тряпочку, дабы вытереть свой член, оделся и, выбравшись из-под трусов, немного посидел на ноге парня. Он никогда не вытирал его дырку, ибо ему нравилось смотреть утром на то, как Димыч с удивлением рассматривает странное пятно на его белье сзади. Правда, парень делал так лишь два или три раза, но всё равно это было до жути приятно и до чёртиков возбуждающе. Именно это и подталкивало к тому, чтобы в следующую ночь вновь начать всё это безобразие, о котором пока никто не знал, сначала. — Мне было очень, очень приятно, ДимДимыч. Как жаль, что ты бы не позволил мне сделать это, не будь сейчас спящим, — на удивление робко произнесло маленькое существо. И оно же, вмиг переменившись, стало медленно идти к лицу парня, явно намереваясь сделать нечто такое, на что раньше не решалось. Но тут ДимДимыч стал ворочаться. Обычно, когда спит, тот мало двигается. Сейчас же Нолику пришлось нелегко, но, к счастью, помогатор и тут помог, так сказать: Нолик, уже почти свалившись на кровать от того, что парень отпустил подушку и повернулся на спину, вытащил на лету крюк и успел зацепиться за трусы парня. Фиксик залез обратно на Димыча, всё же решив совершить то, что собирался. Вот он уже возле губ парня, который, явно инстинктивно, чуть не смахнул рукой Нолика со своего тела, но тому всё же удалось увернуться. Фиксик коснулся нежных губ, затем... лизнул их. Сладкий вкус для такого извращенца, как он. Нолик пошёл к волосам парня, взял одну небольшую прядь в руки и, облизнувшись, запихнул её к себе в рот. Фиксик сосал волосы. И хотя это действие было воистину глупым и дико странным, тот знал, что делает. Во время сего процесса Нолик представлял на месте волос член ДимДимыча, к которому пока не смел приближаться. Он уж больно хотел оттянуть этот момент, когда пред ним предстанет орудие, которое фиксик с удовольствием будет лизать, с которым, с помощью множества инструментов, станет играть так, как ему только вздумается. Но это, опять же, будет потом. "Хватит, пора отдохнуть, ибо утром нужно будет подготовить ловушку". Фиксик, оставив в покое парня, ушёл, дабы тихонько положить на место помогатор и заглянуть в соседнюю комнату, в которой Симка играет подобным образом с матерью ДимДимыча, даже близко не подозревая, что за ней кто-то наблюдает. Она, как и Нолик, стала до жути развратной. И ни он, ни она не понимали, почему с ними произошла такая вот перемена. Но ответ был, и они узнают его несколькими днями позже, когда в полной мере насладятся глупыми людьми. А ещё больше удовольствия получит Нолик, нежели Симка, ибо он сможет насиловать ДимДимыча, не скрываясь, ибо он, несчастный парнишка, знает о нём, в отличие от его матери. Нолик пошёл спать, перед сном сладко улыбнувшись, потому как знал, что это уже завтра. И пускай ему придётся уйти...
— Я сделаю это, так и знай, ДимДимыч.
День Нолика состоял из многих хлопот, ибо нужно было подготовить всё для того, чтобы вечером удовлетворить тонну развратных фантазий, связанных со столь чудным объектом, как ДимДимыч. Они знакомы уже несколько лет, а этого вполне достаточно, чтобы выучить друг друга почти наизусть: вот парень вернулся домой, немного расстроенный, уставший, но вполне обыденный, сбросил с себя одежду, надел ту, что поудобней для дома, уселся за компьютер... Первым делом фиксик выкурил из дома родителей парня, которые могли бы помешать им. Для этого он послал обоим одинаковые сообщения о том, что их драгоценная бабушка умирает. Им, в соответствии с этим, следовало срочно отправиться к ней. Так как не было родственников, которые могли бы подтвердить эту весть, они немедленно собрались и уехали, ничего не сообщив ДимДимычу, который в то время ещё не был дома. Из-за этого его и не захватили, хотя, конечно же, был риск, что они могли бы за ним заехать, но всё обошлось. Квартира, в которой фиксик сейчас был, находилась на последнем этаже. Звукоизоляция в комнате чудная, а соседи, которые могли бы всё же услышать какую-то возню, уже неделю как находились за пределами страны, отдыхали, чего уж тут. — ДимДимыч! — позвал его Нолик, предвкушая то, что ждёт его впереди. — Привет, Нолик, — немного грустно молвил ДимДимыч, заглянув на свою страницу "Вконтакте". Фиксик решил, как и обычно, играть его верного и немного глупенького дружка, а потому, хотя и знал, что парень ничего конкретного не ответит, спросил: — Что-нибудь случилось? Димыч неохотно закрыл страницу и посмотрел на фиксика. — Ничего особенного, просто день тяжёлый... С возрастом многое меняется. И если Нолик сперва думал, что ДимДимыч вырастет и станет часто задерживаться где попало, может быть пить, курить или приводить домой девчонок, то ничего этого не было. Тот не стал дерзким или грубым, а был всё тем же мальчишкой, который стал дружить с ними, с фиксиками. Просто теперь чаще приходил изнуренным домой, стал немного усердней учиться, чем ранее, имел великие жизненные цели, которых, как ему кажется и сейчас, он никогда не достигнет. В общем, типичный человек, чего уж тут. И друзей у парня не особо-то много. — ДимДимыч, а я тебе сюрприз приготовил! — радостно сообщил "великану" Нолик, широко и как-то неестественно улыбнувшись. — Подойди к окну и коснись батареи. Парень, ничего плохого не подозревая от столь невинного существа, как фиксик, двинул в указанном ему направлении и коснулся уже отмеченного (по всей видимости Ноликом) места на батареи отопления. Она была холодной. Впрочем, ничего удивительного, ведь на улице лето. — А дальше-то что? — недоумевал парень. Нолик удовлетворённо посмотрел на помогатор, размещенный внизу. — Ничего. Всё, что от тебя требовалось, ты уже сделал. Димыч откровенно ничего не понимал. Он попытался убрать руку, но как только тот её постарался отдёрнуть, послышался звук, будто бы запустился какой-то до чёртиков сложный механизм. В результате чего на руку парня буквально-таки налетели наручники, которые уже заранее, по всей видимости, были прикреплены с другой стороны к батарее. Их, как оказалось, скрывал с помощью странных лучей какой-то маленький, размера фиксика, прибор, размещённый возле помогатора, на который ДимДимыч вообще никакого внимания сперва не обратил. — Эй, что это значит? А если родители сейчас зайдут в мою комнату и увидят это? — Хи-хи, не увидят. Я отправил их покататься, они сейчас на пути в другой город, а пока обратно вернутся, пройдёт уже целая ночь. Так что мы одни тут до самого утра... — голос Нолика стал воистину жутким, несмотря на то, что это всё ещё писклявый голосок фиксика. — А теперь я тебя изнасилую. Возникла пауза. Длинная пауза. До парня ещё долго не могло дойти то, что произнёс Нолик. — Че-его?! И тут Димыч громко стал смеяться. — Это шутка, да? Если так, то она действительно "очень" смешная. А теперь отпусти меня. — Я не шучу. Тебе будет очень... очень больно... и совсем чуть-чуть, быть может, приятно. Но в последнем я совсем не уверен. — Я не согласен! Нельзя так. Где ты только этого набрался, а? Давай прекратим эту глупую шутку. Всё. Нолик подошёл поближе и сказал: — Твоё согласие не нужно, ДимДимыч. Смирись, главным здесь есть я. А ты — моя игрушка. Точнее говоря, прибор, который мне нужно починить... Парень, прикованный к батарее, тщетно пытался выбраться из ловушки, в которую загнал его Нолик, а фиксик в это время с наслаждением разглядывал тельце, которым собирался воспользоваться. Тем временем Димыч наступил на нечто скользкое и явно появившееся недавно, отчего распластался на полу, при этом его рука, прикованная, оказалась поднятой вверх в весьма неудобном положении для парня. Он решил пойти на угрозы: — Не смей, а то я всем расскажу о существовании фиксиков! Но Нолик, казалось, его и не слышал, коварно молвив: — Приступим. Ловко добравшись к помогатору, который ему сегодня очень даже пригодится, Ноль, даже не собиравшийся искать вибраторы, анальные шарики или прочие человеческие игрушки, если не считать наручников, которые были просто необходимы в данной ситуации, решил воспользоваться теми инструментами, что у него есть. И пускай парню будет чертовски больно, пускай он целый месяц не сможет спокойно садиться, фиксик сделает всё, что пожелает. "Тебе несдобровать, ДимДимыч", — подумал Нолик, впрочем, сам шатен это уже и без него понял, не умолкая ни на секунду, умоляя отпустить его, иногда угрожая, что родителям его пожалуется, что Симке сдаст и она будет Нолика звать "пидором несчастным", но ничего не помогало. У маленького существа будто бы отключился слух, оно ничего не слышало, думая о том, каким инструментом воспользуется в начале. Впрочем, наличие на ДимДимыче одежды уже и без того давало понять, чем первым делом займётся Нолик.
"Синий человечек" вытащил из помогатора маленькую бензопилу, размером чуть меньше мизинца ДимДимыча, но, как оказалось, очень острую. Именно ею Нолик стал вырезать отверстия: вокруг ануса, пениса, сосков и подмышек. Перед этим, правда, Ноль был занят тем, что ловко с помощью клей-момента буквально-таки пригвоздил тапочки парня к полу, добавив ещё и на нижнюю часть брюк его вдоволь, и, что естественно, с помощью второго наручника, тоже спрятанного странным прибором, украденным из лаборатории профессора Чудакова, приковал и вторую руку Димыча к батарее. Теперь он совершенно беспомощен и не может ему помешать. Угрозы продолжали сыпаться со стороны парня, но какое дело до его слов фиксику? Ноль слишком занят рассматриванием прелестей шатена. "Наконец-то я тебя увидел", — подумал довольно Нолик, уставившись на член парня, который был весьма посредственным в размерах: в длину тот еле достигал пяти дюймов. Правда, фиксику было плевать на это, ибо для него любой размер — большой. Его самого чертовски возбуждал такой вот беспомощный вид парня, столь взрослого, но настолько доверчивого, наивного. Нолику показалось, что слишком мало частей тела парня открыто, а потому фиксик ловко запрыгнул на ногу Димыча и подбежал к краю тапочка, который, что не удовлетворяло все желания маленького существа, был закрытым. Именно поэтому с помощью бензопилы Ноль вырезал небольшое отверстие, через которое может легко теперь проникнуть к пальцам парня. Ох, сколько же извращённых мыслей было в голове у Нолика на предмет каждого сантиметра тела человека. И ведь на пальцах решил не заканчивать, оставив их пока открытыми и не трогая, ведь лучше для начала, пока фиксик ещё не столь сильно возбуждён, закончить все приготовления к разврату. "Синий человечек" подбежал к животу парня, который, к слову, весьма удобно полулежал на полу, и вырезал отверстие вокруг пупа ДимДимыча. На него у Нолика тоже были планы. Не удовлетворившись и этим, вырезал ещё несколько дырок в его одежде: по бокам живота, на коленках и чуть повыше. "Сколько же крови тут будет, миленький мой!" Нолик собирался издеваться над телом, что трепыхалось под ним, измываться, резать его, жечь, бить, насиловать всеми возможными способами и трахать так, как ему вздумается, и туда, куда сам пожелает. Приготовления были завершены, фиксик уже на пределе, ему становится чертовски сложно контролировать себя. "А, впрочем, нужно ли мне продолжать себя контролировать?" — и он сорвался, наконец-то начав слышать ДимДимыча, который громко, очень громко заорал: — Не-е-е-ет! И глаза Нолика, что зажглись алым цветом, осветили первый инструмент, который вонзится в тело жертвы...
Нолик не стал долго вертеть в руках дрель, которую вытащил из помогатора, но, впрочем, и впихивать её в орущего ДимДимыча сразу же не желал, а решил сперва сделать нечто, от чего парню уж точно хреново будет. А именно: фиксик взял ещё один прибор, который припрятал за батареей (шатен в это время внимательно наблюдал за его действиями, продолжая умолять о пощаде), он был странным на вид, явно утащенным из лаборатории, как и тот, первый. Ноль направил данную штуковину на дрель и нажал на кнопку, размещённую сзади прибора. Яркий фиолетовый луч пронзил строительный инструмент и увеличил его в размерах (такой теперь точно в помогатор обратно не влезет). "Потом его обратно уменьшу", — подумал Нолик и, схватив из-за той же батареи, за которой припрятал не только данные предметы, но и много чего ещё интересного, скрываемого первым прибором с помощью "лучей невидимости", которыми фиксик их именовал, перчатки. Но, как оказалось, данная часть одежды не была взята им просто-напросто для красоты или соблюдения чистоты во время развратного действия, нет, не для этого. Цель их была иной. Оказывается, перчатки тоже были украдены у профессора Чудакова, они давали возможность Нолику с лёгкостью брать в руки очень тяжёлые для маленького существа предметы, фактически уравнивая его силу с силой обычного человека, такого, как ДимДимыч. И теперь Ноль без проблем взял в руки дрель и подошёл к верхней части его ноги, обнажённой им с помощью бензопилы. Фиксик и не хотел в самом начале полностью обнажать Димыча, считая, что намного больше возбуждает вид человека, одетого в развратные вещи, ежели совершенно голого. — Не надо, умоляю... — вновь долетели до фиксика слова ДимДимыча, но нещадный насильник уже приставил громадный для него инструмент к коже парня и, став весьма сильным для того, чтобы с лёгкостью пользоваться такими предметами, и заранее побеспокоившись утром о том, чтобы кнопки находились на удобном для него месте на приборе, стал вводить сие орудие пыток внутрь. Инструмент придал вращательные движения сверлу, которое, не без огромных усилий Нолика, всё же продырявило кожу парня, который настолько громко стал орать, что у фиксика напрочь заложило уши. Сперва сверло очень медленно проникало внутрь, но потом, остановившись при прикосновении с костью ноги, резко вонзилось на всю свою длину, продырявив парню ногу почти до половины. Кровь лилась целыми ручьями из отверстия, созданного данным орудием. Ноль вынул его и отставил в сторонку. Стоило только слышать, какими словами Димыч материл фиксика в это время, насколько страшными были его мучения. "Прелестная алая жидкость", — глаза Нолика до сих пор пылали красным. Он приблизился поближе к проделанной дырке и стал слизывать кровь, что лилась из неё, а потом и вовсе начал пить её, набирая себе в ладошки и глотая. Насколько же сладкой была для сего существа подобная субстанция. Конечно, фиксики питались энергией приборов и практически никогда не касались человеческой еды, но тут... это было огромное исключение из правил. Их возбуждала кровь, придавая силы и сжигая остатки ума и трезвости. Безумие накатило на маленькое и теперь уж совершенно не безобидное существо. — Теперь-то ты понимаешь, почему информация о том, кто такие фиксики, является настолько большим секретом? ДимДимыч поспешно закивал головой, надеясь, что это спасёт и его пожалеют, но нет, всё лишь начиналось. Главные пытки были лишь впереди. Ещё несколько дырок появились как на одной, так и на другой его ноге, но уже неглубоких, относительно той, первой. Правда, болезненные ощущения это не смягчало. Вдоволь напившись крови, Ноль решил теперь побаловать себя главными удовольствиями. Фиксик приблизился к пенису парня, перед этим залив раны парня какой-то странной прозрачной жидкостью, что в один миг заставила кровь, льющуюся из отверстий, остановиться. Теперь ДимДимыч чувствовал себя слегка лучше. Даже появилось у него такое ощущение, будто бы ранения затягивались там, внутри, что не могло не радовать. Но, впрочем, веселиться пока рано, очень, очень рано. Прибор по увеличению/уменьшению был взят Ноликом в руки, на нём тот включил функцию изменения размера лишь части от объекта и направил предмет на член парня. Лучи направились в сторону полового органа и увеличили его до диких размеров. И если ранее длиной тот был не больше пяти дюймов, то теперь их было целых двадцать, а это уже нечеловеческие размеры пениса, если здраво рассуждать. Теперь для Нолика не составит труда пролезть к Димычу в уретру, но сперва стоит возбудить парня. Вопрос теперь предстоит таков: как это сделать после первого этапа пыток, пройденного шатеном? Как заставить его стонать от удовольствия, если всего пару минут назад он кричал от боли?.. Решение нашлось. Боль от проделанных отверстий в ногах почти улетучилась. Странная мазь, впрочем, хоть и была настолько чудной в плане лечения, имела ещё и свои негативные последствия, из-за чего некогда пострадал сам профессор Чудаков (у него, кстати говоря, были долгие и очень жаркие отношения с Дедусом, их чувства друг к другу, по правде, до сих пор не полностью остыли). Но о последствиях очень даже подробно потом, ибо они уж больно чудесны. Но всё же некую ясность стоит внести в сей рассказ: Дедус рассказывал юным фиксикам о том, откуда они появились. Говорил, что они рождались, когда некий предмет был создан с душой, когда его делал сам человек. В конце припомнил о машинах, которыми в наше время создаётся большинство приборов, и том, что фиксикам теперь самим приходится совокупляться для продолжения рода, но вот это по большей части неправда. Они не спят друг с другом, они насилуют людей. Папус и Мася были рождены человеком. И угадайте вот что: кто их отец? Думаю, что не будете сильно удивлены, узнав, что им является профессор Чудаков, согласившийся на такой эксперимент ради сбережения вида фиксиков для будущего. И он же был первым беременным мужчиной, пускай даже родившим дико сияющие шары, которые лишь спустя несколько недель превращались в нормальных фиксиков. Фиксик залез на член ДимДимыча и лёг на него всем своим телом, с животной любовью обхватив данный орган. Затем стал ползти вдоль пениса, оставляя на нём мелкие, очень мелкие влажные дорожки. Теперь парень ничего не понимал: то его насилуют, то пытаются сделать приятно. Всё смешалось. От безумия более некуда было деваться. Потом спрыгнул и побежал, дабы достать из-за батареи верёвку, относительно небольшую, уже заранее смазанную чем-то. Ноль обвязал ею член парня возле основания, потом выхватил из помогатора механическую руку и с помощью неё стал медленно двигать ею вдоль полового органа, доходя до начала головки и возвращаясь обратно. Но делать всё это вручную чертовски неудобно. Установив на приборе автоматический режим, взял парочку пластин, смазанных с одной стороны непонятной липучей слизью, и стал лепить их к члену. Кажется, парень возбудился. Пластины имели свои, особенные свойства, о которых, впрочем, можно и промолчать.
— Тебе ведь нравится? — Не... ах... нет! — попытался возразить ДимДимыч, но получилось весьма скудно. Стояк. Громадный член ещё больше увеличился в размерах. И не стоило даже растягивать небольшое отверстие, в уретру Нолик теперь мог пролезть и так, чем, собственно говоря, и занялся. Уретра, которая в норме должна бы иметь двадцать сантиметров длиной, расположена у мужчин, как в тазу, так и внутри полового органа, и открывается наружным отверстием на головке. Дикие ощущения захлестнули парня, когда Нолик стал протискиваться внутрь, оставляя на стенках сего прохода мелкие поцелуи. Фиксик лизал всё, что видел, а увидеть там можно было мало что. ДимДимыч настолько был захлёстнут неоднозначными чувствами, что не сдержался и... описался. Спустя несколько мгновений на полу, между ног Димыча, валялся фиксик, он был весь в крови и моче. Грязный, но всё ещё светящийся. И, кажется, его только возбуждало это. Ноль знал, что так будет, ибо пластины эти вместе с возбуждением не дают парню кончить и испустить сперму, а вот на предмет иных жидкостей никаких ограничений не имелось. За это время, каким бы недолгим оно не было, та субстанция, что остановила кровотечение, проникла глубоко внутрь организма парня и, обладая воистину дикими и непостижимыми для ума свойствами, очистила организм от кала (буквально разъела его). Теперь задний проход ДимДимыча был достаточно чист для того, чтобы Нолик мог позабавиться и с этим отверстием тоже. — Я... я... — тщетно пытался что-либо произнести Димыч, находясь в состоянии умопомрачительного экстаза. — Ты никто. Хотя нет, не так. Не человек. Раб! Вот, кто ты. И я буду пользоваться телом твоим целую ночь. Только сейчас Нолик освободил себя от одежды, причём полностью, собираясь продолжить пытки, смешанные с наслаждением. Он сразу же вытащил из помогатора все инструменты, которыми в дальнейшем воспользуется: двуручная пила, молоток, топор, кувалда, набор отвёрток, плоскогубцы, кусачки, напильники, лом, ножницы по металлу, нож, болгарка... И это ещё даже неполный список. В глазах ДимДимыча вновь "проснулся" страх. "Я сдохну", — последняя мысль промелькнула в голове парня, прежде чем Нолик схватился за следующий инструмент и поспешил к анусу. А на животе ДимДимыча появились странные бугорки, которые начали медленно двигаться от пупа до сосков и обратно. Это привело его в состояние аффекта. Шок. Истинный. И ужас. Если бы он только мог потерять сознание, но и этой возможности парень был лишён. Такие уж коварные фиксики. Что в это время творилось в голове у Нолика: "Может быть, мне ещё и залезть в его ухо и станцевать там, забрызгивая ушную полость своей спермой?" И это была самая безобидная из идей.
Глаза горят алым цветом, руки, одетые в перчатки, не дрожат. Напряжение. Накал эмоций, будто бы лава бурлит, заливая внутренности. И Нолик, не щадя парня, взял пилу, размером с фиксика, и засунул её с лёгкостью в задний проход. В принципе, достаточно неудобно пробираться к анусу, ибо ДимДимыч полулежит, опираясь в большей части именно на свою задницу, но жестокого насильника мелочи вообще перестали волновать. — Я тебя убью! — бросил Ноль дерзко жертве своей. Казалось, фиксик обезумел. У него в голове сейчас полная неразбериха. Измениться тот мог в считанные мгновения, а виной всему был... Кровь целыми потоками, чуть ли не сбивающими маленькое существо с ног, хлынула из ран, резкими движениями проделанными Ноликом. Беспощадный. И чудовищно мерзкий. Дальше в ход пошёл миниатюрный молоток, которым Ноль бил непременно по ранам, нанесённым ранее пилой. — А-а-а!!! Да чтоб тебя, Нолик! Ненавижу, ненавижу!.. — поток слов, казалось, не прекращался ни на секунду. Он лился, а Нолик наслаждался скверными речами, вылетающими из рта "подопытного". Задний проход фиксик расширил с помощью строительного инструмента, именуемого уровнем. Имея достаточно громадную силу, данную ему перчатками, Ноль впихнул внутрь маленькой дырочки, уже и без того кровоточащей, его и стал протискивать настолько далеко, насколько вообще мог это сделать. Крики были настолько ужасающими, что уже через некоторое время ДимДимыч и вовсе охрип. Он смотрел на потолок. Пот залил всё его лицо, да и тело, кажется, тоже всё. Дышал ртом, жадно глотая воздух в то время, когда не проклинал фиксика. Губы сухие. Руки и ноги дёргает из последних сил, пытаясь всё же освободить хоть одну конечность, но тщетно. На руках точно появятся синяки от наручников, а всю одежду, что сейчас на нём, придётся выбросить, если только... он вообще выживет. Ибо парню кажется, что это конец, что утро не наступит никогда. "Мама, папа... я вас любил..." — мысленно обратился тот к родителям, которых чертовски сильно хотел ещё хотя бы раз увидеть. Лечить снова парня Ноль не собирался. Ему хотелось увидеть смерть, самую настоящую. Подождав, пока некая часть крови выйдет наружу, Нолик и сам решил войти внутрь заднего прохода "великана". "Вот, куда я мог тебя поиметь, если бы был человеком. Только бы у нас тогда детей не было, а сейчас... они будут, малыш, будут. Только тебя некоторое время не будет, их мамочки". Вонь была ужасающей. Хотя, чего удивляться, он ведь в заднице, причём в самом прямом значении данной фразы. Только вот, кроме извращённого удовольствия от пребывания там, Нолик больше ничего не получал. Ему лишь хотелось исследовать каждую промежность человеческую, может даже залезть во внутренности, на что фиксик, даже будучи в таком безумном состоянии, как сейчас, скорее всего, не решится. Жажда крови захлёстывает, но пока он не убил, власти над фиксиком не имеет полной. Выйдя обратно, двинул в сторону коленей Димыча, встал на одно из них и посмотрел на лицо парня. Жертва умолкла, лишь яростно взирая на насильника сверху вниз. — Это ты — самое настоящее ничтожество. Ты — раб! Не я, — злобные слова, которых Нолик уж точно не ждал от него. Но вот из-за ран парень постепенно таки теряет остатки жизни. Ещё несколько минут — и ему конец. — Может быть, так и есть, ДимДимыч. Только вот умрёшь ты, а не я. На колене остались кровавые следы от ног фиксика. Он взял в руки плоскогубцы и, твёрдо намереваясь добить окончательно парня, схватил ими кусок кожи на боку живота и вырвал его. Это действие оказалось последней каплей. — Лучше бы я никогда не узнал о том, кто такие фиксики. Я хоч... — человек даже не успел закончить свою фразу. Его мёртвое тело так и лежало прикованным к батарее. Глаза остались открытыми, взор направлен в сторону потолка. Казалось, что тот перед смертью даже пытался обратиться к Богу, в которого никогда раньше не верил. Люди, когда понимают близость собственной кончины, часто хватаются за последние ниточки надежды, ибо знают, что бывают же чудеса. Только вот конкретно их стороной обходят. Смерть человека не оставила Нолика, который горел желанием продолжить терзать тело, лежащее под его ногами. "Точно, ноги!" — фиксик чуть было не забыл об этом сладостном месте, которое столь сильно хотел изуродовать. Он протиснулся между пальцев ноги парня, которому уже откровенно было плевать на то, что с ним дальше будут делать, и стал слизывать грязь, которая обычно скапливается между ними. Всё самое грязное и мерзкое приносило фиксику необычное, головокружительное удовольствие. В это же место он прихватил болгарку, слегка увеличенную им ради пущего удобства. Ноль отрезал мизинец ДимДимычу. Кровь струилась до сих пор, она хлестала из тела, уродуемого самым настоящим уродом. Палец за пальцем отрезал фиксик, оставив, будто бы в шутку, лишь средний, будто бы ногой парня показывая самому себе фак. Как же мерзко и приятно было насильнику на душе. Пьянящее чувство. Пальцы, отрезанные им, выбросил куда-то в сторонку, как ненадобные более ему. Да и нужны ли конечности мёртвому телу? Теперь же маньяк подошёл к соскам парня, аккуратно, когда шёл по животу, обойдя бугорки, что продолжали двигаться внутри. "Детей своих губить не стану". Он лизал соски, кусал, потом натягивал кожу возле них и прокусывал её до крови. Оказывается, у фиксиков весьма острые зубы, хотя внешне такими и не выглядят. Затем подошёл к открытому рту Димыча и залез внутрь, ибо бояться более было нечего. Полость рта почти совсем иссохла. Оставив несколько влажных поцелуев на языке шатена, немного перекусив мелкими остатками еды, оставшимися между зубами парня, извращенец спустился к подмышкам, волосатым подмышкам, что не удивительно. Вдыхая аромат последних выделений пота ДимДимыча, Нолик возбуждал себя. Потом же, забравшись на голову его, несколькими точными движениями, покончил с собственным мучением. Он кончил, забрызгав волосы парня голубоватой жидкостью. — Я никогда этого не забуду. Никогда, — отдышавшись, произнёс Нолик. Удовольствию пределов, казалось, не было, но хотелось закончить то, что начал, уже, так сказать, в полном объеме. А потому фиксик вновь побежал к инструментам. И вот, что тот делал в дальнейшем: топором оставил отметины на боках живота, возле вырванных кусков плоти, ещё несколько частей кожи сорвал с ног с помощью кусачек, напильником содрал ногти с рук парня, лом запихнул искривленной меньшей частью в задницу, так его там и оставив, с помощью ножниц остриг хаотичным образом волосы ДимДимыча, отвёртки со злостью впихнул ему в шею, кувалдой заехал по щеке...
Казалось, Ноль может продолжать вечно, но нет, насилие должно было когда-то прекратиться. Возбуждение, впрочем, от тонны действий, совершённых им в дальнейшем, возобновилось, а потому Нолик, точно уже решив остановиться, кончил парню прямо на оставшийся открытым глаз. Нолик начал приводить себя и инструменты (те, которые увеличивал, уменьшал, вытирал абсолютно все от крови и прочих выделений, запихивая обратно в помогатор) в порядок. И, когда закончил с этим всем, сел рядом с трупом, явно ожидая чего-то. И оно, кажется, начало происходить. Маленькие шарики, которые со временем появятся на свет и превратятся в фиксиков, более резво стали шевелиться внутри живота шатена. Внезапно рука ДимДимыча зашевелилась, а сердце неуверенно, будто бы переспрашивая "А вы не ошиблись часом, я же остановилось?", забилось. Дверь, ведущая в данную комнату, издала скрипучий звук: — Что за?! — округлив глаза, произнёс отец парня.
Отец ДимДимыча с точно такими же, как у Нолика, красными глазами, подошёл к собственному сыну. Кажется, этот возглас был от него реального, который только что лицезрел мёртвое тело родного человека. Но жажда крови слишком сильна. Она украла рассудок мужчины, заставив подойти к воскресшему, встать пред ним на колени и провести по его животу кончиками пальцев. — Да придёт жизнь следующего поколения фиксиков! Шарики стали кружиться вокруг мест, которых касались тёплые пальцы человека. Вот и он исполнил свою цель, а именно: дал тепло, которое так необходимо для полного восстановления в дальнейшем ДимДимыча. Что касается фиксика, то объяснение было и этому. Нолик не просто так залезал и в уретру парня, и в зад, и в ротовую полость. В этом всём была своя задумка. Оказывается, слюна фиксиков так же является кое-чем необычным, ибо имеет лечебные свойства, способные оживлять человеческие тела. О данных существах, как спасателях, очень мало известно, но чудеса, что проходят в больницах, редко обходятся без вмешательства сих "малышей". Зачем пришлось так уродовать парня? Ну, тут уже сыграла жажда. Жажда крови, которая овладела Ноликом сполна. А маленькие фиксики, которые ползали в животе у ДимДимыча, должны были, дабы набраться мёртвой энергии и восстать сияющими и сильными, совсем чуть-чуть, недолго побыть в мёртвом теле. Сквозь отверстия в животе, уже начинающие затягиваться на чудным образом оживающем теле, выползли те самые шарики, которые через неделю-две превратятся в полноценных маленьких фиксиков, о которых, впрочем, нужно будет ещё заботиться, которых придётся растить, кормить энергией приборов, давать игрушки в виде гаек и обеспечивать прочими удобствами, их заслуживает любой, абсолютно любой ребёнок. Но всё это будет потом, а сейчас происходило то, о чём маленьким помощникам людей их создатели (они же родители) никогда не рассказывают. Именно так в последние времена и рождаются фиксики. Именно из-за них увеличивается количество людей, лежащих после подобных родов в психбольницах. Но большинство считает, что оно того стоит. Никогда не рождается на свет от человека один фиксик, их обязательно будет двое и больше. Почему же у Симки и Нолика такая разница в возрасте тогда? Тут дело обстоит так: возраст, первоначальный, определяется тем, насколько сильно смогли эти существа, ещё будучи внутри своей так называемой матери, насытиться мёртвой энергией. Чем больше её впитали, тем старше будут казаться всего спустя пару недель, ежели остальные дети, народившиеся фактически в тот же миг. Раны затягиваются. Предметы, которые фиксик затолкал внутрь Димыча, просто выпадают из его тела. Процесс выглядит весьма мерзко и до жути неестественно, но в этом его спасение. Правда, до конца ещё немного далековато. Это не счастливый конец, которым может показаться. Почти магическое излечение, которое так и останется необъяснимым для людей, но вполне обыденным для фиксиков, повлечёт за собой вторую фазу изменений, если, конечно же, жертва не сойдёт с ума быстрее, чем это произойдёт. — Почему вы вытащили меня из того мира? Зачем?! Гнев бушевал внутри ДимДимыча, который уже в достаточной мере пришёл в себя, пускай для этого и пришлось подождать. Но ему не восстановиться полностью. Никогда. Это лишь первый этап — отречение, неверие в то, что произошло. Первый. А ведь будут ещё остальные... — Детям нужна мать, пускай даже ты и не женского пола. Твоя энергия им ещё понадобится. И... тебе стоит познакомиться с нашим главой, — Нолик пытался ввести парня в курс дела, но тот до сих пор был дезориентирован, ему всё казалось бредом. В голове полный бардак. Ещё несколько минут назад его душа витала среди облаков, ибо тот был мучеником на земле, дабы получить покой на небесах, но теперь вновь вернулся в ад. Истинный. Хуже того, что внизу. — Папа... Во время пыток парень пролил мало слёз, очень мало, пытаясь быть мужчиной, но сейчас... расплакался. Слишком уж больно. "Это не мой отец". И Димыч был прав, ибо глаза отца сияли красным цветом. — Ты говорил, что отправил моих родителей подальше отсюда. Мама тоже тут? — Нет. И я не знал, что твой отец вернётся. Но, похоже, глава решил, что так будет лучше. Его пришлось вмешать в это дело. Ему теперь не выбраться, как и тебе. Появился Дедус и, ничего не говоря, имея такие же странные алые глаза, забрал новорождённых и унёс, судя по всему, в лабораторию профессора Чудакова. Сердце ДимДимыча пропустило удар. Потом ещё один. И ещё. Голова пошла кругом. — Ой, что происходит?! — Нолик, который вновь стал собой, непонимающе осмотрел комнату. Отец парня тоже пришёл в себя. — Сынок! Держись! — он обнял парня, с которым стало происходить нечто неладное, и заплакал. — Что же с тобой сделали эти... эти... да кто же они?! — и отец уставился на Нолика, который, будучи весь в крови и прочей грязи, испуганно попятился назад. Фиксик схватился за голову, ничего не понимая. — Я не знаю, что произошло! Я не мог это сделать, не мог! — он тоже плакал. Голова трещала. Руки дрожали. Руки, которыми тот делал с ДимДимычем... такое... — Ты знаешь, кто глава? Парень слегка оттолкнул папу, уже понемногу успокаиваясь. Состояние с каждым мигом улучшалось, раны затягивались. Он вытер глаз, на котором будто бы было белое бельмо, потом, не обращая внимания на свой внешний вид, выжидающе уставился на Нолика. — Тебе это не понравится. Но ДимДимычу было плевать. Кажется, тот повзрослел неожиданно на несколько десятков лет, осознав всю суть бытия. И твёрдо, жёстко произнёс: — Говори!
— А кто такие фиксики — большой-большой секрет! И тайна эта раскрылась не только ДимДимычу. Не один он узнал о главных помощниках людей в плане ремонта приборов и поддержания их в отличном состоянии. А всё потому, что им необходимо продолжать свой род, необходимо размножаться, пускай даже столь диким, жестоким способом. ДимДимыч горит желанием узнать, кто же подверг его на эти мучения, но такого ответа от Нолика уж точно не ожидал: — Это доспехи. — Что?.. — до парня не доходила суть его слов. — Что ещё за доспехи? О чём ты? Фиксик тяжело вздохнул и продолжил: — Те доспехи, что в кабинете твоего отца. Они — глава. Точнее говоря, призрак главного фиксика, альфы, который дал нам начало. И он поселился именно в твоём доме, ДимДимыч. Раньше я бы сказал, что это большая честь, но теперь... когда вижу, к чему всё это привело... — Ноль был совершенно не похож на себя. Чертовски серьёзен и хмур. Но тот больше не был жестоким маньяком, а стал вновь тем самым Ноликом, к которому столь сильно привык парень. Правда, это не меняло того, что реальность в это же время меркла пред его глазами. "Мне больно... Мне так больно... Отец!.." — шатен желал увидеть ещё и мать. Ему до сих пор казалось, что кончина очень близка. Что-то было не так. А то, что глава фиксиков, их альфа, находился весь час тут, в квартире, делало обстановку невыносимой. Чудовище, спрятавшееся в доспехах. А ведь однажды Димыч даже залезал в них, когда прятался от Симки и Нолика. Фиксик будто бы читал мысли парня. — Именно тогда, когда ты надел эти доспехи, когда фактически побывал в жилище нашего призрака-главы, невидимого для людей, он и решил, что ты подойдёшь. Он решил, что именно ты продолжишь наш род. Хотя, мне кажется, даже если бы ты не сделал это, ничего б не изменилось. ДимДимыч сделал попытку подняться на ноги. — Пошли! — Что?.. Куда?! — но ответ был очевиден, как для фиксика, так и для мужчины, что закинул руку сына к себе на плечо и потащил его в кабинет. Раны парня уже почти затянулись, но боль почему-то становилась вместе с этим ярче. Вот они все трое встали пред доспехами. ДимДимыч решился заговорить с ними (ему не показалось данное действие глупым; в его памяти остались воспоминания об истинном рае, шатену не терпелось вернуться обратно и получить отпуск на целую вечность): — Эй, ты! Тот, кто совершил всё это! Покажись нам и ответь за свои гнусные поступки! Не было страха, совсем. Однажды умерев и воскреснув, получаешь на всю дальнейшую жизнь такое бесстрашие, такую уверенность в себе, что, кажется, её ничем не разрушить. Но никто не появлялся. Прошла минута, две. ДимДимыч даже вновь заговорил, призывая владыку. Парень и сам толком не знал, о чём будет говорить, если тот появится, но ему хотелось просто посмотреть в глаза извергу, что заставил его друга Нолика делать такие гнусности с ним, что заставил его отца страдать, смотря на изуродованное тело сына, что довёл его уже фактически до безумия, отправив на тот свет и вернув обратно. — Появись! Открылось окно. Лампочки, что были выключены, начали мигать, на стенах появились трещины, также и на полу. ДимДимыч чувствовал силу, что витала вокруг них. Невыносимо. Жутко. И так... приятно. Из доспехов вырвался красный дым, что сделал круг по комнате. Ветер, что проник внутрь помещения, напрочь снёс на пол все предметы, которые вообще можно было сдвинуть. Стол рассыпался на части, причём в буквальном смысле. Никто не решался заговорить, все ждали, когда же он, альфа, наконец объявится. Всё успокоилось: дым растворился в воздухе, ветер прекратился, а стены и пол больше не покрывались трещинами. — Ты хоть раз его видел, Нолик? — Нет, но я просто... знал, что он тут. Знал о нём... Откуда я это узнал вообще?! — внезапно Ноль осознал, что ему никто не рассказывал об альфе. А что, если всё это было выдумкой? Или же всю эту информацию ему передал каким-то образом сам альфа?! Тело фиксика дрожало. Тишина и покой были необычайно пугающими для такой ситуации. Странно и то, что соседи с нижних этажей никак не реагируют на такой чудовищный шум. Если крики до них ещё не доходили, то массовые разрушения и неимоверный грохот должны были донестись. Но нет, тишина, будто бы... — А что, если все мертвы?.. — вслух стал размышлять ДимДимыч, а потом оглянулся по сторонам, ибо почувствовал, что более нет поддержки со стороны отца, нет его тепла. Пустота пронеслась по всему телу. Рядом никого. И сердце больше не стучит. — Что происходит? — спросил парень невесть у кого, желая получить ответ. — А ты ещё не догадался? — донёсся ответ невесть от кого. Шатен в недоумении осматривал комнату, не понимая, откуда этот голос. Но внезапно и сама комната растворилась. Она исчезла, а ДимДимыч остался в бездонной пустоте. Вдали к нему будто бы приближался какой-то огонёк. Парень, решив, что больше нечего делать, начал приближаться к нему, а голос тем временем продолжил: — Нырни в свои воспоминания, вспомни, что совершил, о гнусный подонок, заслуживший сие наказание! Но ДимДимыч всё ещё не понимал, что происходит. Сколько бы парень не приближался к огню, тот, казалось, лишь отдалялся от него. — Что это значит? — Ты уже несколько дней, как мёртв. Слова звучали, будто приговор. Но парню не хотелось в это верить, ведь всего несколько минут назад он был жив, искал главу и, как ему показалось, нашёл. Что вообще происходит? — Я умирал, но ведь ожил! И я был в раю, а не... — догадка пришла внезапно. — Я в аду? — молчание. — Но за что? Что я совершил? — А ты вспомни! Парень встал на месте. В это же время огонёк сам двинул в его сторону, а в нём шатен увидел себя. "Кажется... я вспомнил".
Он смотрел на то, как пришёл домой неудовлетворённым и злым, как рассердился на Нолика, который спросил, всё ли с ним в порядке. Как потом случайно нашёл прибор для увеличения предметов и испробовал его на фиксике, над которым потом долго и очень жестоко издевался, ибо из-за них, по его словам, он стал таким хлюпиком. ДимДимыч бил существо, которое было ему другом, которое даже не пыталось сопротивляться. Плевал в лицо, сдирал одежду, а потом приблизился и, будучи в жутко возбуждённом и агрессивном состоянии, изнасиловал фиксика. — Но как я умер? — Смотри дальше. А ведь парню больно было глядеть на собственное безумство. Он попросту сорвал всю свою злость на Нолике. Каков глупец, урод, идиот! "Я заслужил наказание". И вот последние минуты его жизни. Насладившись тем, что отодрал Нолика в зад, отпрянул от тела фиксика, взял прибор и уменьшил его до прежних размеров, затем пошёл принять ванну, даже начинал сожалеть о том, что так поступил с лучшим другом, и собирался было извиниться, но... не успел. Мыло на дне ванны, на которое наступил ДимДимыч, спровоцировало его падение, головой тот ударился о твёрдую поверхность, а потом, фактически потеряв сознание, нырнул с головой под воду и так и не вынырнул. — Глупая смерть, но она того стоит. — Так всё, что было дальше... — Происходило уже в аду, а не в реальности. Вот твоё наказание. Ты пережил то, на что подверг друга. И будешь гореть в аду целую вечность, ибо прощения тебе нет. Но! У тебя будет возможность восстановить частички своей садистской души. И быть может, когда-то, отправишься в мир между раем и адом, где тебе дадут возможность вернуться в новом человеческом обличье в мир земной и начать всё с чистого листа. — Я готов всё исправить! — как только мог орал ДимДимыч, но дьявол его больше не слушал, а парень был уверен в том, что это был он. Внезапно, рядом с ним появился Нолик, только человеческого размера. Он протянул ему руку: — Готов сложить свою душу в единое целое? Парень пожал ладонь фиксика. Слёзы залили его лицо. Шатен был готов на всё, лишь бы искупить свою необъяснимую, совершенно спонтанную агрессию, лишь бы искупить свою вину, заплатив за всё с лишком. Он уверенно произнёс: — Почини меня, Нолик! И ДимДимыча охватило адское пламя, забирая в пучины страданий, боли и вечного раскаяния в грехах, ибо такова участь насильников и садистов.