О стиле III. Конкретизация одежды Часть 1.
Одежда как будто в представлении не нуждается. Все мы её носим, время от времени перебираем и приобретаем новую. Сегодняшнее многообразие одежды привело к её естественному эстетическому обесцениванию. Этим объясняется проблема всеобщей "безвкусицы", на которую жалуются модные снобы, стилисты и фэшн-блогеры.
Будем честны, одежды стало слишком много. Шестерни модного механизма бешено закусывают друг друга, адски скрипя от ежегодных попыток дизайнеров учинить культурную революцию и очередное "переосмысление". Творцы запада в погоне за этим желанным переворотом и совсем забыли про саму одежду, нырнув с головой в мудреные философские концепции и одиозное творчество ради резонанса и близости к авангарду.
В моде и искусстве авангард понятие свежее, прежде всего ассоциированное с передовыми идеями. Само слово взято из военной стратегии, в которой под "авангардом" подразумевается идущее впереди всего остального войска военное формирование. В контексте искусства это слово характеризует "прогрессивных" деятелей, идеи которых опережают современность. Но чтобы нечто было впереди остальных, нужно чтобы все двигались вдоль одной линии маршрута. Стоит ли мне говорить, что движение искусства нисколько не похоже по характеру на движение войск или спринтеров, чтобы кто-то был впереди, а кто-то сзади. То что называют авангардом, т.е. прогрессивным и новым, является только новым взглядом на нечто, уже существующее.
Художники скорее вырезают линзы, через которые можно смотреть на окружающий мир. Ввиду разной геометрии, эти линзы дают отличающиеся картины мира. Авангардисты просто придумывают новые конфигурации линз, но они этим самым не дают увидеть истинный мир, всегда остающийся вне нашего восприятия. По сути "авангард" ничем качественно не отличается от других, им описывается не сам деятель, а благостное ощущение непривычности взгляда на мир через новые линзы, которое совсем на короткий промежуток времени дает чувство достижения подлинной картины мира. Но этой иллюзии суждено со временем раствориться, потому авангард живет ровно до тех пор, пока до него не доберется массовое сознание. На войне авангард занимается разведкой и походным охранением. Находясь впереди остального войска, он ищет врага и неминуемо наталкивается на него, принимая основной удар на себя. В случае отступления, авангард уходит в арьергард, т.е. становится своей противоположностью. Долго авангард не живет, по сути являясь очень эффективным и важным, но расходным материалом военной кампании.
Вернемся к конкретизации одежды...
Оттого Мода оставляет дурное послевкусие во рту у толпы. Обыватели без стеснения надрывают животы с этих "новых" решений, а модным ценителям остается неловко молчать с вытянутым кверху пальцем.
Я привел несколько утрированных, однако показательных примеров. Конечно, нельзя судить по ним всю деятельность этих брендов, однако какие-то выводы сделать можно. И лучше я предоставлю эту возможность вам.
Скажу лишь, что современная Мода в большей степени вводит в заблуждение и не дает никаких ориентиров, поскольку у её творцов сегодня более прозаичные цели, а многие её исследователи напоминают интеллектуальных кротов — старательных, но слепых(не в обиду многим прекрасным в своем деле модным исследователям).
Потому я предлагаю вам полагаться сугубо на себя и собственные эстетические реакции.
Снобы возразят: «Большинство людей очень поверхностны по отношению к одежде. Если каждый будет полагаться на себя, мы придем к профанации и безвкусице», — я согласен, но лишь отчасти.
Почему люди стали такими? Разве дело в них самих? Нет. Проблема именно что в поверхностности массового производства одежды и путанности современной моды. Сейчас, как я уже говорил, слишком много некачественной одежды и вторичных дизайнов, потому эстетические рецепторы людей естественным образом притупились, а то и вовсе деформировались. Разумеется, эта проблема не решится, если люди просто начнут изучать моду. Во-первых, она полнится от вторичных работ. Во-вторых, изучение моды — крайне непростой процесс для неподготовленного человека. По этим и другим причинам мне кажется необходимым развивать направление стиля, как некоторого индивидуально отлаженного механизма эстетического и культурного ориентирования внутри каждого из нас.
Так а что с одеждой-то? Все дело в том, что чем проще предмет обсуждения, тем сложнее из него раздувать смыслы. Но если вы читаете мой канал, то наверняка знаете, что я питаю неподдельную страсть к простым понятиями и их разложению.
СУЩНОСТЬ ОДЕЖДЫ
"Одежда — это искусственные покровы человеческого тела"
Покров. Оно действительно весьма точно отражает сущность одежды, как чего-то, отнесенного к телу человека. В данном случае одежда "покрывает" тело. Она как бы немыслима в своей первоначально сути без тела человека.
Что ж, едва ли это можно считать справедливым. Работа модных деятелей всех времен и народов своим примером дает ясно понять, что одежда живет намного дольше своего носителя и вполне представима без него. Порой человек становится представим лишь благодаря сохранившейся после него одежде(как пример — оставшиеся от знатных людей прошлого платья).
Эти вещи изготавливались под конкретное тело с учетом всех натуральных размеров заказчика. Кроме того эти сборки и складки некогда по-настоящему жили на телах своих носительниц: края юбок вздрагивали от шагов, воланы закручивались на поворотах. Носка не проходит бесследно: посеянное пятно от напитка, помятости, торчащая нитка — это все свидетельства разворачивавшихся некогда событий, сохранившихся в вжатой рюши, в заплатке или потускневшей пайетке.
И все же мне так не нравится тот утилитаризм, та буквальность, что зияет дырой в словарных определениях одежды.
То многообразие форм, цветов, текстур и подходов, то незримое количество фасонов и взглядов на простой "покров" в творчестве дизайнеров напрямую указывает на независимость одежды от тела и, напротив, на вполне резонную зависимость тела от одежды.
Едва мы можем представить себя без одежды в этом мире. Так не значит ли, что Мы немыслимы без одежды? Конкретно Мы в собственной цельности и завершенности на глазах у всего мира?
Мы независимы от одежды настолько, насколько одежда независима от нас, и это данность. Об этом и говорит Принцип отношения.
Многие пренебрегают избирательностью в ношении одежды, выбирая не выбирать, по сути становясь не лучше самой одежды.
И все же мало кто предпочтет не носить одежду вовсе. Все потому что её ношение прямо-таки вшито в нас наравне с ношением кожи. Потому слово "искусственный" в определении стоит понимать как "рукотворный", а не "противоестественный".
"Покров" же слишком утилитарное слово, устанавливающее нежелательную иерархию между человеком и одеждой. Одежда не просто покрывает тело, она облекает тело и волю человека. Не закрывает наготу, но представляет человека.
Одежда — это оболочка. Покров легко снимаем, ибо он лишь касается поверхности. Тогда как оболочка отражает неотрывность одежды от тела, естественное стремление человека быть в ней.
Одежда — это рукотворная оболочка тела и воли человека.
Кажется, что я ушел от стиля к моде. На самом же деле эти примеры с модных показов просто необходимы. Возможно некоторым из вас покажется, что я притягиваю за уши. Мол, к чему эти все слова про характерности животных, деконструкцию формы и собственную жизнь одежды? Никто же не собирается одеваться в ворону.
И вы будете правы в своих суждениях о слабой применимости рогов или перьев в искомом стиле. Однако только отчасти.
Мода — это холст. Стиль — это полиптих.
Суть Моды в завершенности на холсте. Суть Стиля в створках полиптиха, единящих моды человека и одежды.
Видите ли, модный показ — это поэзия. А поэзия парадоксальна по своей природе. Модные явления не нужно принимать буквально, собственно как и поэзию.
Мода — это экстракт воли художника, это свобода, это абсолют ассоциативных ходов. В модных плоскостях живут гиперболы образов, бытует одна метафорическая сплошность. Буквальный перенос художественных интенций с показов на индивидуальный стиль неминуемо ведет к смехотворности, неуместности и вульгаризации абсолютных замыслов. Это сродни литру выпитого лекарства, нормальная доза которого варьируется от 35 до 45 капель.
Суть в небуквальной, тонко выверенной "по каплям" адаптации абсолютных идей художников в относительные идеи собственного опыта и чувства. Это гораздо более сложная работа, требующая умения ощущать зыбкие основания, еле заметные шорохи образности, едва слышный шепот ассоциаций.
Искомый стиль — это искусство абстрактно чувствовать одежду и реализовывать на себе эту "небуквальность", принимать в себя капли абсолютного экстракта художников моды.
И кажется, что ответ лежит на поверхности — агрессивные внешние условия побудили наших предков использовать "покровы". Такая версия происхождения одежды именуется "утилитарной" и проблема её в том, что она раскрывает лишь часть вопроса. Одновременно с этим очень многое остается непонятным. Почему люди продолжают носить одежду дома, где эффекты агрессивной среды минимальны? Почему очень многие люди остаются в одежде даже наедине с собой без риска быть увиденными кем-то? И это лишь первое, что пришло в голову. И смысл состоит не в попытке ответить на всё это множество вопросов, а в способности нащупать более глубокие корни изначального предмета обсуждения.
Начнем с того, что мы объективно голые. Посмотрите по сторонам: как много в окружающем вас мире голых живых существ? Среди млекопитающих это только киты, слоны, бегемоты, носороги, отчасти свинки, одна искусственно выведенная порода кошек и... в общем-то всё.
Сознание человека подарило ему способность переноса ощутимого опыта в поле чисто умозренческого переживания, т.е. абстракции, которая не просто витает вокруг, а зреет внутри и оказывает настоящее влияние на носителя. Наблюдая за быком, человек не просто фиксирует его положение в пространстве, но и воспринимает зверя эмоционально, переносит видимое его поведение в поле своего умозрения и извлекает чистую суть, которая уже в языке человека может быть отнесена к нему самому. "Силен, как бык", — звучит устойчивое выражение. Подобных сравнений человека с животным огромное множество почти во всех культурах и мифологиях. И все они лишь свидетельствуют о естественном стремлении человека охватить разумом опыт всякого существа путем глубокого сопереживания оному. Сопереживание возможно только при наложении наблюдаемого опыта на самого себя, т.е. при сравнении.
Естественно, наблюдая за эффектным опереньем птиц, глубокой шерстью хищных котов и кудрями овец, человек обращаясь к самому себе, обнаруживал лишь наготу. Ко всему этому прибавлялось и прямохождение, безвыходно открывающее половые органы, которые у прочих зверей скрыты их природным положением.
Как мне кажется, первопричиной регулярного и почти непрерывного ношения одежды людьми помимо агрессивной внешней среды является именно явное ощущение своей наготы, как некоторой недостаточности, незавершенности. Смысл здесь не в стеснении, которое, конечно, тоже сыграло свою роль, а именно в четком осознании неполноценности в сравнении с окружающими зверьми, деревьями и даже землей под ногами.
В процессе глубокого сопереживания всякой живности человек отмечал их характерные особенности: орел решителен, бык настойчив, лев властен. Таким образом, создавая предмет одежды из оперенья или шерсти животного, человек обретал его характер. Трофейные шкуры, рога и клыки — первые атрибуты стиля. На тогдашних зевак подобное одеяние оказывало ошеломляющий эффект, что тогдашний стильный носитель, конечно, замечал и естественно стремился повторить этот совершенно новый опыт взаимодействия с себе подобными. Это в самом деле очень похоже на современный подход людей к стилю и моде.
Об одежде говорить очень трудно, однако я решаюсь. Иной раз сидя за компьютером, я ловил себя на долгом писательском молчании. Однако это молчание всегда так неожиданно сменялось почти вихревым словесным озарением. Эта статья — новое знакомство со старым другом. Продолжение следует.
