Вселение закончилось. 24
— Сахён-а, послушай. Помнишь, я недавно говорил, что не из этого мира?
До Еджун решил для начала привлечь внимание Чон Сахёна. Как он и ожидал, тот замер и уставился на него.
По глазам невозможно было прочитать, что творилось у него в голове. Но было видно, что ждет продолжения.
— Прости, что не сказал раньше, но я правда скоро исчезну отсюда. Это не мое тело, оно останется как есть... Понимаешь? Я не До Еджун, поэтому…
До Еджун как раз собирался пуститься в сбивчивые объяснения, когда Чон Сахён вдруг перебил его:
В глазах Чон Сахёна мелькнуло недовольство. Но До Еджун проигнорировал это и воспринял вопрос как хороший знак. По крайней мере, похоже, тот поверил.
Вот только проблема была в том, что сам До Еджун понятия не имел, когда выберется отсюда.
— Эм... когда… — он забегал глазами. И тут заметил часы на стене.
Секундная стрелка мерно отсчитывала: тик-так, тик-так.
— В двенадцать! В полночь! Сегодня в полночь! Осталось две минуты!
Он выпалил первое, что пришло в голову. А потом начал извиваться, пытаясь выбраться из-под Чон Сахёна.
От его барахтанья одеяло, на котором он лежал, начало соскальзывать.
До Еджун рухнул с кровати. К счастью, вместе с одеялом, но так как приземлился головой вперед, получилось довольно громко.
— Ты в порядке? — встревоженно спросил Чон Сахён, бросившись к нему.
Честно говоря, было больше шума, чем боли. Но стыд перевесил все остальные чувства, поэтому До Еджун крепко зажмурился.
Он решил вернуться к изначальному плану.
Именно так. До Еджун выбрал идеальный момент для этого.
— …Хён? — Чон Сахён потряс его за плечо.
Тот отчаянно делал вид, что ничего не замечает. Даже дыхание задержал.
А затем сказал своим обычным монотонным голосом:
— Ладно, хватит, вставай. Еджун-хён.
Но тот уже упустил момент, когда еще можно было «проснуться».
Только когда в голосе зазвенел металл, он осторожно открыл глаза.
— Ты серьезно? — раздраженно спросил Чон Сахён, но До Еджун лишь беспомощно прикусил язык.
Похоже, тот действительно разозлился.
Встретившись с его ледяным взглядом, До Еджун почувствовал, как по спине пробежал холодок.
Из глаз Чон Сахёна исчезли все эмоции. Он смотрел так, словно видел перед собой незнакомца. Холодно.
Страх и ужас достигли предела.
В голове пронеслись сцены из романа. Вспомнились описания того, каким жестоким и беспощадным мог быть Чон Сахён.
Неужели он сейчас лишится жизни, хотя хотел просто сохранить невинность?
Пытался выбраться из могилы, а в итоге вырыл ее еще глубже?
Услышав этот голос, похожий на зов самой смерти, До Еджун встрепенулся и в отчаянии выкрикнул:
Оказывается, в экстремальных ситуациях человек не способен мыслить здраво. До Еджун только что узнал это на собственном опыте.
Но зато этого хватило, чтобы в глазах Чон Сахёна снова появились эмоции.
Возможно, не такой уж и плохой вариант в итоге.
…Хотя бы предпоследний по худшести?
Как бы то ни было, даже Чон Сахён не станет закапывать в горах человека с амнезией…
— Что? — на его лице отразилось недоумение. Он нахмурился, словно услышал что-то нелепое. — Что ты сейчас сказал?
В этой ситуации До Еджуну оставалось только одно — идти до конца.
Раз уж ляпнул, значит, он вернется в свой мир, а До Еджун останется здесь с «потерей памяти».
Чон Сахён глубоко выдохнул и провел рукой по волосам. В его глазах читалось желание убивать.
До Еджун съежился, изображая испуг.
Хотя, если честно, ему не нужно было притворяться.
Чон Сахён издал недоверчивый смешок и посмотрел на До Еджуна. Потом снова усмехнулся, словно не мог поверить в происходящее.
Ну да, с чего бы такому сработать…
Однако едва До Еджун открыл рот, как…
— Поднимайся и ложись на кровать.
…Чон Сахён произнес это, и он тут же невольно попятился назад. Тот раздраженно выдохнул.
— Просто дам тебе поспать, так что залезай.
Услышав это, До Еджун нерешительно встал. Продолжая следить за чужим настроением, он подобрал одеяло.
А когда неуклюже вскарабкался на кровать, Чон Сахён забрал у него одеяло. Видимо, его позабавило, что тот все равно слушается — его напряженное лицо немного расслабилось.
Правда, До Еджун этого не видел, потому что лежал к нему спиной.
Чон Сахён выключил свет. Когда погас ночник, в комнате мгновенно стало темно.
От этого До Еджун напрягся еще сильнее.
— Спрашиваешь, кто я, но при этом спокойно ложишься рядом с незнакомцем? — прозвучал в темноте голос Чон Сахёна.
Когда он устроился, Чон Сахён накинул сверху одеяло. До Еджун застыл как мумия, сложив руки на груди и не шевелясь.
— Исчезнуть в полночь... Прямо Золушка какая-то, — тихо пробормотал Чон Сахён.
Не зная, что сказать, До Еджун промолчал. Тогда Чон Сахён вздохнул и просто пожелал спокойной ночи.
Под мерный ход секундной стрелки тревога До Еджуна становилась все глубже. Рядом слышалось тихое, ровное дыхание.
«И что это такое? Вроде бы страдал бессонницей, когда успел вылечиться?» — мысленно проворчал До Еджун, стараясь дышать как можно тише, чтобы не разбудить его.
Вечно так продолжаться не могло.
Когда небо начало светлеть и тьма постепенно окрасилась в синий цвет, До Еджун принял решение.
Он больше не мог справляться с этим.
Это было выше его сил. До Еджун признал свои пределы.
Потрясение от этой ночи оказалось слишком сильным. Если раньше он просто чувствовал угрозу, то сегодня ощутил, как будто к его горлу приставили нож.
Появилось предчувствие, что долго он так не продержится.
Задобрить Чон Сахёна и вернуть отношения в прежнее русло, которые неизвестно когда успели так далеко зайти… Невозможно.
Остался только один способ отдалиться от Чон Сахёна.
До Еджун рассеянно уставился в окно.
Чон Сахён открыл глаза чуть раньше обычного, на рассвете. Проснувшись без единого звука, он посмотрел на пустое место рядом с собой.
Для человека, который только что спал, он выглядел на удивление бодрым — ни следа сонливости.
Прошло много времени, но ответа так и не последовало.
Неужели тот ушел, пока он спал? Лицо Чон Сахёна исказилось.
Он тут же встал с кровати и начал обходить весь дом. Хоть и понимал, что тот вряд ли спрятался в шкафу, но все равно тщательно проверил каждый уголок.
Настолько трудно оказалось принять тот факт, что До Еджун ушел. Нет, он просто не хотел принимать подобное.
Вся эта ситуация была связана с детской травмой Чон Сахёна и причиной его бессонницы.
Когда он был совсем маленьким и едва умел считать до ста, родная мать точно так же покинула их дома.
Дыхание Чон Сахёна стало прерывистым. Он остановился и сделал несколько глубоких вдохов, пытаясь взять себя в руки.
И тут заметил записку на столе.
Аккуратный почерк, под стать хозяину. Короткое послание:
[Сахён-а, не ищи меня и живи хорошо. Прости. Прощай]
Раз уж он назвал его Золушкой прошлой ночью, тот, видимо, и правда возомнил себя ею. Чон Сахён издал короткий смешок, словно не веря своим глазам.
Сначала притворился, что потерял память. А теперь еще и сбежал.
Убрав записку в карман, Чон Сахён спокойно начал собираться на работу. Пока обыскивал дом, время перевалило за восемь.
В его глазах До Еджун был очень пугливым. Даже слишком.
Он не любил все незнакомое и в целом настороженно относился к людям.
В отличие от него самого, который просто не любил людей, До Еджун их боялся.
Возможно, поэтому он до сих пор боялся и его.
Иногда это помогало приструнить непослушного До Еджуна, когда тот начинал чудить. Но порой и мешало.
Сейчас был как раз такой момент.
Чон Сахён постучал пальцами по рулю.
Он размышлял, как же следует наказать До Еджуна, который оставил эту нелепую записку и сбежал.
Для Чон Сахёна варианта «отпустить его» не существовало изначально.