Вселение закончилось. 67
— И в этот раз промок до нитки под дождем. Честное слово… Стоит отвести взгляд хоть на минуту, и я места себе не нахожу от беспокойства, — Чон Сахён сказал это игривым тоном, словно шутливо жалуясь.
Мама До Еджуна тяжело вздохнула.
— Хоть он и мой сын, но иногда даже я не понимаю, о чем он думает. Интересно, когда наконец повзрослеет… Сахён-и, тебе, должно быть, нелегко.
В ее сочувственном взгляде читалась искренность. Она своими глазами видела, как старательно он ухаживал за больным До Еджуном.
Ей стало даже стыдно за то, что когда-то сомневалась, действительно ли Чон Сахён хорошо относится к ее сыну. Он всю ночь суетился — даже не успел переодеться. Постоянно бегал между кухней на первом этаже и комнатой на втором. В какой-то момент она даже испугалась и отправила его в ванную, чтобы он помылся в теплой воде.
Чон Сахён посмотрел на часы и встал с места. Мама тоже неловко поднялась.
— Я присмотрю за хёном. Ложитесь спать.
— …Но все же… сегодня я могла бы…
— Все в порядке, я все сделаю.
Он вежливо поклонился и направился к лестнице.
Дверь осторожно открылась, и Чон Сахён вошел в комнату. До Еджун спокойно лежал в постели.
— Похоже, еще не проснулся, — пробормотал Чон Сахён.
До Еджун, который слышал эти слова, почувствовал укол совести, но упрямо продолжал притворяться спящим. Он сидел на лестнице и подслушивал разговор этих двоих, а потом сбежал в комнату*. Ему почему-то стало неловко слушать, как Чон Сахён рассказывает о причинах своей любви к нему.
*От Сани. Это также было перед флешбеком — в 57 главе.
Теплая рука легла на лоб До Еджуна. Застыла на какое-то время, проверяя температуру. Затем переместилась на щеку и шею. Его прикосновения были простыми, словно Чон Сахён действительно всего лишь проверял температуру.
И выражение лица, и пылающие щеки — все стало намного лучше. Чон Сахён с облегчением вздохнул. Он беспокоился два дня подряд — а что, если жар останется? К счастью, все обошлось.
В этот момент он почувствовал запах, который немного отличался от обычного запаха До Еджуна. Чон Сахён прижался носом к его шее.
Тело До Еджуна вздрогнуло. От шеи пахло чем-то знакомым… Чон Сахён провел рукой по его волосам — их было сложно разглядеть в темноте. Они оказались слегка влажными.
Он заговорил так естественно, словно уже знал, что тот не спит. До Еджун потихоньку открыл зажмуренные глаза и робко кивнул.
— Нет. Просто я сильно вспотел, и стало неприятно…
Хотя Чон Сахён его ни в чем не обвинял, До Еджун продолжал оправдываться, растягивая слова*.
*От Сани. Когда человек чувствует себя неловко, он может «растягивать» конец фразы, делая интонацию более протяжной. Это характерный признак смущения или попытки объясниться.
— В следующий раз просто скажи мне.
— …Нет, не надо. Я могу сам, — сказал До Еджун и отчаянно замотал головой.
Чон Сахён коротко улыбнулся, словно ожидая такой реакции. Обхватив рукой спину До Еджуна, он помог ему сесть.
— Волосы нужно как следует высушить. Разве можно лежать с мокрой головой, когда болеешь?
— Значит, я могу сделать это за тебя?
До Еджун ненадолго задумался, а затем медленно кивнул.
Чон Сахён погладил его по голове, ушел и вернулся с феном. Вскоре волосы стали теплыми и пушистыми. От ласковых прикосновений тело расслабилось, и До Еджун начал клевать носом, сидя на краю кровати.
Через какое-то время его тело покачнулось и упало в объятия Чон Сахёна. Тот отложил фен и с удовольствием обнял прильнувшего к нему До Еджуна. Разомлевшее тело полностью отдавало свой вес. Чон Сахён обнял его сзади и уткнулся лицом в шею.
Он никогда даже представить не мог, что просто держать кого-то в объятиях может приносить такое чувство удовлетворения и полноты. Чон Сахён начал по очереди целовать плечи, шею и уши. Опьяненный сном До Еджун не открывал глаза даже от настойчивых прикосновений. Только когда Чон Сахён почти взял в рот его ухо и начал его посасывать, он сонно открыл глаза.
— …Что такое… — сонно пробормотал До Еджун и инстинктивно потянулся рукой к уху.
Но вместо него ладонь коснулась щеки Чон Сахёна. Вздрогнув от неожиданности, До Еджун повернул голову, и тут же губы Чон Сахёна с громким чмоканьем прижались к его щеке.
Затем он игриво прикусил мочку и сразу отпустил. До Еджун зажал ухо рукой и посмотрел на Чон Сахёна недоверчивым взглядом.
Чувствуя странное ощущение в ухе, До Еджун издавал звук «ы-ы» и начал яростно тереть его ладонью. Видя это недовольство, Чон Сахён рассмеялся и пригладил его волосы пальцами.
— Сам виноват, нечего было засыпать сидя.
— Я не знал, что задремал, — нахмурился До Еджун.
Он выглядел искренне обиженным. Чон Сахён снова обнял его за талию и завалился всем весом набок.
Не успел До Еджун и пикнуть, как они оба рухнули на кровать.
Рука Чон Сахёна мягко погладила его живот.
— Как я смогу заснуть в таком положении…!
— Почему нет? Только что ты прекрасно спал в моих объятиях.
— Баю-баюшки, наш хён-а. Сладко спит мой хён~…
Чон Сахён начал напевать бессмысленную колыбельную, поглаживая его живот. Постепенно рука поднималась выше и в итоге остановилась на груди До Еджуна. От осознания, что ладонь лежит прямо на груди, сердцебиение стало казаться еще громче.
Пока он волновался, что Чон Сахён может услышать этот громкий стук, нежная колыбельная продолжалась. Благодаря теплу чужого тела за спиной он в конце концов полностью провалился в сон.
Через несколько дней До Еджун полностью восстановил свои силы. Это была заслуга тщательного ухода Чон Сахёна.
Словно понимая свою вину, До Еджун стал вести себя немного расслабленно.
Теперь он всегда выходил проводить Чон Сахёна, потирая сонные глаза. И даже без напоминаний использовал обращение «дорогой».
Возможно, благодаря этому атмосфера вокруг Чон Сахёна стала мягче и теплее. В компании даже поползли слухи, что у него появилась девушка.
Хотя голос До Еджуна звучал сухо, Чон Сахён улыбался так, будто слушал признание в любви.
До Еджун лениво зевнул и помахал рукой*.
*От Сани. Такое поведение Еджуна (капризность, нетерпеливость, фамильярность) считается проявлением «эгьё» — игривости в романтических отношениях. Он позволяет себе такое поведение с Сахёном, которого раньше боялся. А Сахён теперь реагирует положительно на все его капризы. Это показывает значительное развитие в их отношениях — в позитивном смысле. Ураган и забота их сильно сблизили.
— Ты еще не полностью выздоровел, так что не выходи на улицу просто так.
— Тот женьшень, что я недавно купил — пей его, даже если невкусно, ради своего здоровья. Когда вернусь, проверю.
— И даже если ты дома, не ходи в одной футболке и шортах. Надень хотя бы свитер.
На бесконечные нотации До Еджун отвечал измученным голосом, без особого энтузиазма.
До Еджун с тоской посмотрел на входную дверь.
— Я правда буду хорошо питаться, обещаю.
До Еджун широко раскрыл блестящие глаза и протянул мизинец, пытаясь вызвать максимальное доверие. Но Чон Сахён лишь смотрел на руку, но не протягивал свою. В итоге До Еджун сам взял его за пальцы, насильно сцепил мизинцы и поставил печать*.
*От Сани. В Корее обещание скрепляют мизинцами, а затем прижимают большие пальцы друг к другу — это называется «поставить печать». К такому жесту относятся довольно серьезно в бытовой жизни, особенно дети и молодежь.
— Обещание, видишь? Раз мы договорились, можно не звонить, да?
— Быстрее на работу, быстрее. А то опоздаешь.
До Еджун прекрасно знал, что Чон Сахён никогда не опаздывает на работу. Но он специально поднял панику, словно случилось что-то серьезное, и начал подталкивать его к выходу. А потом любезно открыл входную дверь. Даже собака из школы конфуцианства через 3 года начинает цитировать стихи — так и До Еджун постепенно понимал, как нужно общаться с Чон Сахёном.
*От Сани. Пословица «서당개 삼 년이면 풍월을 읊는다» буквально означает «Даже собака, проведшая 3 года в конфуцианской школе, начинает декламировать стихи». Смысл такой: можно многому научиться, просто находясь рядом и не участвуя напрямую. То есть Еджун научился, как «правильно» взаимодействовать с Сахёном.
— Пока, дорогой. Заработай много денег!
Чон Сахён издал смешок, словно не мог поверить в происходящее. И все же его взгляд был полон любви.
Под натиском До Еджуна он наконец ушел. Безусловно, ему нравилось, когда тот вел себя так мило. И при этом совсем не нравилось, когда пытался что-то скрыть.
Чон Сахён до сих пор не выяснил, почему До Еджун проигнорировал его слова в день тайфуна, вышел на улицу и насквозь промок.
Как только об этом заходил разговор, До Еджун сразу менял тему или вообще плотно закрывал рот. Можно было давить день или два, но постоянные пререкания ни к чему не приводили. Даже Чон Сахён в какой-то степени сдался.
Обычно До Еджун быстро пугался от малейшего давления и подчинялся — но на этот раз упорно избегал ответа. Похоже, он не собирался легко раскрывать причину.
В итоге Чон Сахёну оставалось только наблюдать за ним и строить предположения. Почему он решил выйти под дождь в тот день?