Золотая саламандра
… Невзирая на дюбеля, жизнь становилась прекрасной. Она менялась – это самое главное. В ней стали появляться краски и чувства, а мне так долго казалось, что серая тоска – это не состояние души, а просто неотъемлемое свойство существования.
Я хватала одну за другой книжки (жж-шный френд подарил мне электронную читалку, и я предалась запойному чтению, понимая, сколько пропустила за последние тусклые годы), музыку (та же история, но главное - я снова смогла ее слушать, а прежде сразу начинала плакать), фильмы (их оказывается, можно смотреть в интернете сколько угодно, да и музыка легко качалась там же – хорошая, посоветованная жж-шными друзьями). Я глотала все это не жуя, получая от всего великое наслаждение. Никто не прятал их и не держал меня взаперти, почему так?
Я так же хватала саму жизнь со всеми ее - самыми разными - впечатлениями. Я превращалась в себя, словно прозорливый художник решил изобразить мой портрет и увидел то, чего я не знала и сама. Он надевал на меня кучу звенящих браслетов, распускал волосы, которые теперь стали огненно-рыжими, он что-то сделал с моими глазами, заретушировал морщинки. Когда я гляделась в зеркало, мне становилось и смешно, и страшно и немного грустно.
Но самое главное происходило не здесь, а в виртуальном зазеркалье. Я просыпалась, заваривала кофе в чашке (плиты пока у меня не было) и читала жж-шную френдленту. У меня становилось все больше виртуальных друзей, а те, что были, обретали какое-то подобие плоти или, по крайней мере, характеры. Они знали о моем переезде, о сложностях, сопряженных с этим и чем могли – помогали. Подбадривали, когда я жаловалась на тяготы перемен, давали дельные советы насчет выбора унитаза, высоты установки розеток или тонкостей общения с ремонтниками. Один френд даже приехал и повесил люстру.
Часто рано утром меня разбирало на посты. Добравшись до работы, читала комментарии, их успевало накопиться много. Тем летом я настрочила какое-то неимоверное количество постов. Я ничего не выдумывала, нет, наоборот, в своем жж я была слишком откровенной, иногда даже становилось страшно. Но я просто научилась по-другому смотреть на свою жизнь – и творила в блоге новый, более уютный и интересный мир и новую себя. Там я была моложе, смелее, пофигистичнее, там я умела наслаждаться маленькими радостями жизни: чашкой утреннего кофе, кошачьим тарахтением, смешными и милыми людьми, покупкой ерунды… Жизнь жж-шая и жизнь реальная переплелись между собой – и я уже порой не понимала, где что.
Я приходила домой с полным ощущением того, что там кто-то ждет: «Honey I’m home!». Распахивала ноут. И мы – болтали! Я сновала по квартире, разбирая кавардак и успевая между делом кидать реплики в скайп. Маленький нетбук путешествовал за мной. Разбираю коробку – он лежит рядом. Крушу балкон – примостился на подоконнике. Денис печатал медленно, одним пальцем, а я - Анка-пулеметчица, так что общались мы практически без запинки. Пока он писал ответ, я успевала достать на белый свет очередной завернутый в газету предмет и, возможно, куда-нибудь его пристроить. Эффект присутствия моего далекого друга в доме был настолько велик, что однажды я прикусила язык, поймав себя на том, что собираюсь крикнуть: «Принеси с кухни нож!».
А вечером я распахивала окно в закат, усаживалась за широкий подоконник, ставила рядом большую чашку ромашкового чая, разрисованную носастыми птицами – и начиналось самое упоительное время суток. Жаль только, что существуют часовые пояса. Мы расставались глубокой ночью, впрочем, у Дениса, в его Сибири уже занималось потихоньку утро.
Вы спросите: у какого Дениса?! А как же мое твердое решение прекратить общение?
Да, в тот день после нашего видеознакомства я много плакала, очень много. Потом не спала полночи. Думала? Принимала решение? Взвешивала силы? Ни то, ни другое, ни третье. На следующий день все было по-другому. Я ехала в метро и сжимала кулаки, стараясь вонзить ногти в основания ладоней — так, чтобы было больно. Больно не было, ногти я стригу под корень. Страшно было. Закипали слезы, но то была не жалость. Чувство напоминало решимость, но решения принимает мозг. Тут словно кто-то все уже решил за меня, и мне предстояло выстоять на это странном посту, сжав руки в кулаки до белых костяшек. Никто не спрашивал ни меня, ни мою уставшую от сомнительных приключений жопу, нужно ли мне это, хочу ли, смогу ли. И мозг отдыхал, поняв: творятся важные дела, которые выше его понимания.
Порой мне казалось, что я попала в поле действия некоего гигантского магнита и меня тянет куда-то помимо воли. Иногда – что про мою жизнь снимают кино, и не я тут режиссер, делаю, что требуется по сценарию, а что будет дальше – не знаю. Я больше не жалела Дениса, жалость превратилась в боль, маленькую ранку на сердце, к которой я привыкла, словно она всегда была там.
Мы входили в скайп в одно и то же время – минута в минуту. Всегда. Без исключения. Сначала я удивлялась, потом это стало порядком вещей, и если вдруг я оказывалась в интернете, а Ден Семенов был вне сети, это уже было удивительным. Он угадывал мое настроение – настолько точно, что это отдавало мистикой. Если я чего-то боялась или мне становилось особенно грустно, он выстукивал: «Только не плачь!», хотя я ничего не писала, кроме слова «Привет!» с традиционным смайлом…