Китай. Ганьсу. Ярданги
Из черных волн песка вырастают каменные изваяния, похожие на инопланетных существ, навсегда застывших посреди пустыни. Солнце на несколько минут находит прореху в плотном одеяле из туч, и кажется, каменные истуканы вот-вот оживут...
Национальный геопарк Ярданги (敦煌雅丹地质公园) находится в 165 километрах от Дуньхуана. Информацию, ездят ли туда какие-то автобусы, я не особо искала, так как мои китайские права позволили взять напрокат машину, и мне впервые в жизни не терпелось сесть за руль, чтоб как в кино: пустыня, дорога и мы. Туристам без китайского водительского удостоверения, чтобы добраться до ярдангов, скорее всего придется нанимать водителя.
Стоит ли тащиться в такую даль, чтобы поглазеть на какие-то каменья? Для меня однозначно да, потому что сам путь до нацпарка — это само по себе приключение. А ярданги... Когда в последующие дни мы приезжали в очередное место, часто говорили что-то вроде: «Не ярданги, конечно, но мило» или «Ух ты! Ярданги!». Хотя перед нами были уже ни разу не они, просто слово это самое собой стало символом чего-то очень необычного и впечатляющего.
Эта поезка была щедра на удачные стечения обстоятельств. Вот и офис прокатной компании Ehi совершенно случайно оказался в пятнадцати минутах ходьбы от отеля. В Хайкоу мы всегда арендуем машины у этих ребят, всё быстро, просто и лаовай-френдли.В Дуньхуане тоже проблем не возникло — пять минут, и черный «фольксваген» (дальше не знаю, что там за фольксваген, я тот еще автолюбитель), пыльный, зато с люком и всякими электронными приблудами, в нашем распоряжении.
Движение в Дуньхуане нормальное, только к светофорам в стиле «а теперь танцуют едут все» нужно привыкнуть. Но по городу много ездить не пришлось, сколько там этого города. Через десять минут мы на прямой свободной дороге, а еще минут через двадцать сворачиваем на двухполосную ленту асфальта посреди серо-черной равнины.
Пейзажи вокруг — не пейзажи, а готовые локации для эпизодов Love, Death and Robots. Такое бывает!
Я сильно крутить головой не могла, поэтому поручила Сереге всё фотографировать. В кадр попало много интересного. Например, кто-нибудь знает, что это за обелиск и магическое свечение на следующем снимке? Эта штуковина долго маячила на горизонте и будоражила любопытство. Может, стоило плюнуть на ярданги и подъехать поближе? Что если мы были близки к разгадке тайн китайской цивилизации и так бездарно прошляпили шанс?
Через пару десятков километров со мной приключился катарсис. На китайских трассах остановка запрещена, но мы немножечко, пока никто не видит. А что, может, у нас тут аварийная ситуация — водителя щас порвет на мелкие клочки от бури восторга.Я часто ловлю недоверчивые взгляды, когда пытаюсь описать, что такого в этих минималистичных пространствах, где ни тебе цветочка, ни еще какой пасторали. Но вы только вдумайтесь. Вокруг нас всегда что-то есть, красивое, обычное или уродливое: дома, горы, машины, люди, деревья. А представьте, что кроме вас до самого горизонта есть только плоскость земли, небо, и больше ничего. Давно ли вы видели что-то подобное? Видели ли когда-нибудь? Я — только однажды на Камчатке (и то, только благодаря туману) и вот здесь, в Китае. Такой вид как редкий драгоценный камень. Как внезапный простор после долгого сидения в тесной клетке.
По пути к ярдангам, километрах в ста от города, есть еще одно достопримечательное место, куда интересно заглянуть, раз уж вы проезжаете мимо. Застава Юймэнь (玉门关, yùmén guān), где можно посмотреть сохранившиеся фрагменты Китайской стены династии Хань (206 до н. э. — 220 н. э), и пару сигнальных башен.
На территории три точки: до одной сигнальной башни можно дойти пешком, а до останков стены и второй башни ездит шаттл бас. И едет он через всё ту же пустыню, только уже совсем другую. Мне кажется, я могла бы целый день кататься на этом автобусе, медитируя на восхитительно монотонные пейзажи вокруг.
Какая картинка возникает у вас в голове при упоминании Великой Китайской стены? А между тем, она бывает еще и такой: слепленной из соломы и грязи. Главное, что нужно знать о Китайской стене: это не одно сооружение, возникшее по велению какого-то амбициозного правителя. Стена, а правильнее сказать — стены, строились в разные эпохи, разными династиями и выглядели также не одинаково.
Сейчас слово «великая» никак не вяжется с этим смешным забором. С другой стороны, через две тысячи лет любой из нас будет выглядеть не более убедительно.
То, что осталось от сигнальных башен... Ну, симпатичные развалины, да. Но как бы я ни пыталась уговорить себя, что две тысячи лет же, сквозь толщу веков и всё такое, развалины не находят такого отклика в душе, как просторы вокруг. Вот от пустыни дух захватывает, это да.
На подходе к сигнальной башне, сохранившейся получше, при появлении туристов автоматически включается эпичная музыка, правда, навевающая мысли о европейском Средневековье, а не о китайских царствах времен династии Хань. Но эффект классный — идешь разглядывать развалины, а кажется, что вершить историю.
Мы поехали дальше. Сделали еще пару остановок, чтобы как-то осознать: так вот ты какая, пустыня Гоби.
Кстати, вести машину по такой дороге не так уж легко. Конечно, дело в танцоре, а не в том, что ему мешает. Но в этих, казалось бы идеальных условиях — прямая дорога, ни тебе машин, ни светофоров — очень быстро начинает клонить в сон. Усугубляет сонливость и ограничение скорости 80 км/ч, которое я поначалу старалась соблюдать. Когда я последовала примеру местных и плюнула на это дело, дело пошло чуть веселее. Но на обратном пути все же пришлось сделать остановку специально, чтобы вздремнуть. Я скептически относилась к этой идее, но оказалось, что пятнадцать минут полежать на разложенном сидении, закрыв глаза, реально работает.
Главное везение дня — нас пустили в нацпарк с просроченным ПЦР-тестом. Напомню, что ПЦР-тест был нужен потому, что в Хайкоу на тот момент было два пациента с ковидом (господин Ху и господин Лин, угу, мы в Китае знаем имена своих героев) и четыре «желтые» зоны, то есть зоны средней опасности заразиться. Но мы очень надеялись, что пересдавать тест каждые 48 часов это глупость какая-то, и поперлись за полторы сотни километров, уповая на здравый смысл или в крайнем случае пофигизм работников парков.«Вон, смотри,» — говорили мы друг другу, показывая на какой-нибудь камень чуть примечательнее остальных. — «Может, это и есть наши ярданги на сегодня, любуйся на всякий случай».
Собственно, застава Юймэнь была своеобразным тестом, стоит ли нам вообще ехать дальше.
На въезде в геопарк Ярданги ПЦР-тесты трехдневной давности полностью устроили проверяющих. Ух ты, надо же, всё получилось — эта эмоция сопровождала нас на протяжение всей поездки.
Ярданги — нереальные. Не буду занудствовать о том, как они образуются. Со всеми интересными формами рельефа в принципе одна и та же песня: океан, тектонические плиты, пятьсот тыщ миллиардов лет, твердые породы, мягкие породы, ветер-дождь, извержение такое, смена климата сякая...
Мне кажется, главная мысль, притаившаяся в этих каменных фигурах, — даже если ты всего лишь ветер, но будешь тысячелетие за тысячелетием упрямо делать своё дело, ты сможешь создать что-то прекрасное.
А еще говорят, ярданги есть на Марсе.
Был и неприятный сюрприз. На карте нацпарка обозначен маршрут шаттл баса, а также целых два немаленьких пешеходных маршрута. Однако оказалось, что пешеходные маршруты еще или уже закрыты. Я вспомнила, что читала что-то такое в отчетах путешественников трех-четырехлетней давности, но надеялась, что ситуация изменилась к лучшему.
Сейчас посещение парка происходит следующим образом. Автобус с гидом катает вас по открытой к посещению части маршрута и делает четыре остановки. Гид рассказывает, какие ярданги на что похожи, а на остановках вы можете выйти из автобуса и походить по отведенным для этого местам в течение оговоренного времени. Это что же, нельзя будет затеряться среди этих чудесных каменных штуковин, по двадцать минут залипая на «смотри, этот ярданг похож на распутную гусеницу с гаечным ключом в глазу»? Потребовались немалые моральные усилия, чтобы подавить в себе разочарование этим обстоятельством и наслаждаться одними из самых необычных видов в моей жизни.
Из хорошего — туристов почти не было. С нами в автобусе было всего две женщины, которые так увлеченно фотографировали друг друга на остановках, что у нас было достаточно времени отрешиться от наносного и прозаического и погрузиться в почти мистическую атмосферу необычных фигур.
Когда мы приехали в парк, небо было непробиваемо серым. Такая погода к лицу здешним пейзажам, но вот для удачных фотографий хорошо бы добавить солнца. Я почему-то была уверена, что солнечные лучи уличат момент, чтобы пробраться сквозь завесу, и так оно и произошло. Нескольких минут солнечного света на фоне темного неба достаточно, чтобы случилась магия.
Посещение парка заняло меньше времени, чем мы рассчитывали. И хотя мы были под большим впечатлением от ярдангов на черном песке, разочарование от несостоявшейся пешей прогулки требовало компенсации. Эй, уже пять вечера, а мы еще не намотали положенные двадцать километров пешкодралом, непорядок.
И раз нам не дали побродить между ярдангов, мы хотя бы немного побродим по пустыне.
Выбрали местечко по душе, несанкционированно припарковались, и пошли шариться по черно-серым просторам.
— Нет. Вообще-то это я дарю тебе Гоби.
Правда на таком ветру долго не пошаришься, а кофты мы неразумно оставили в гостинице. В августе в Ганьсу такая жарища, говорили они.
По пути в геопарк мы видели, как ребята на внедорожнике съехали с асфальта и радостно катались туда-сюда по пустыне. У нас не внедорожник, но там вроде ровненько, так что мы тоже решили немного прокатиться. И позалипать посреди нигде.
Потом, ближе к городу, мы нарвались на проверку кодов здоровья и трекеров перемещения. Тогда-то и стало понятно, насколько удачный вышел день, когда полицейский сообщил нам, что вообще-то наш ПЦР-тест уже просрочен и нужно делать новый. Будь сотрудники нацпарков в чуть более дотошном настроении, мы бы никуда не попали. Впрочем, и при таком раскладе, у нас была бы пустыня.
