Две крепости, глобус Омска и мертвый дом Достоевского: чем интересен город на берегу Оми
Сегодня в рубрике «Пройдемте» мы приглашаем вас прогуляться по самому центру Омска, туда, где зарождался этот город: мы побываем на месте омских крепостей, посмотрим на мир глазами Федора Достоевского и даже увидим «глобус Омска». Ну что ж, пройдемте!
Омск был основан в 1716 году на левом берегу Оми, со стороны довольно воинственной в то время степи. Это противоречило законам фортификации, так как река могла бы быть естественной преградой на пути кочевников. Но у отряда под предводительством Ивана Бухгольца были резоны не занимать более удобный и безопасный правый берег – там уже стояли лагерем тарские казаки.
Через полвека инженер Иван Шпрингер исправил ошибку предшественника – построил новую, каменную крепость на «правильном» берегу. Ни первой, ни второй Омским крепостям, тем не менее, воевать так и не пришлось.
Удвоения, парадоксы, странности – это вполне по-омски. Так, у места слияния Оми и Иртыша в 1996 году в честь очередного юбилея города была установлена старинная пушка. Установщики, заботясь об эстетике, не подумали, что дуло орудия оказалось направлено не в сторону противника – степных кочевников, а против своих же земель.
В центре площади, которая носит сейчас имя основателя Омска Ивана Бухгольца, в конце 1990-х появился памятный знак. Это и держава – символ власти, и ядро города – откуда он, собственно, начался. Но как только шар ни называют в шутку! Одно из удачных названий – «Глобус Омска».
Вопреки известному мему «Не пытайтесь покинуть Омск», успешно покидающие родной город омичи в последние десятилетия оказались рассеяны по всему миру. Да и сам шар во время сильнейшего урагана в апреле 2014 года тоже сдвинулся с места – пришлось городским службам построить для него бетонный загончик.
Первая, деревянная Омская крепость располагалась чуть дальше вверх по Оми. На ее месте сейчас один из архитектурных символов Омска – музыкальный театр, а также старинное краснокирпичное здание городского совета, украшенное остроконечными башенками, и так называемая Ленинская горка с памятником вождю.
Над этой зеленью, так обильно разросшейся рядом с бронзовым Ильичом, навис невидимый топор. Потенциально это поле идеологических сражений между сторонниками сквера и сторонниками храма. Бывший омский губернатор Леонид Полежаев на протяжении нескольких лет не оставляет мысль построить Ильинский собор – по типу того, что стоял здесь с конца XVIII века до 1930-х. Идея строительства церкви за спиной у Ильича недавно была рассмотрена на архитектурном совете и названа градостроительным анекдотом. И мэр Омска, памятуя об уральском «скверном» противостоянии, не спешит высказываться за или против. Омичи с тревогой следят за развитием ситуации: им не хочется потерять очередной зеленый уголок.
Всерьез эта территория, по сути, не изучалась, археологические раскопки велись бессистемно. И по ряду принципиальных вопросов историкам и краеведам так и не удается договориться. Поэтому, к примеру, установлены два памятных знака, указывающих на местоположение первой омской церкви, причем в разных местах.
Комплекс зданий первой омской ТЭЦ находится в частных руках; постройки частично завешаны баннерами. Здесь не удалось создать ни музей промышленности, ни модное общественное пространство.
Через арку воссозданных Иртышских ворот входим на территорию второй крепости и сразу оказываемся в Выставочном сквере.
Это бывший крепостной плац. Трудами нескольких поколений омичей в середине прошлого века он превратился в уникальное зеленое пространство и на протяжении десятилетий каждый год принимает городскую выставку зеленого строительства «Флора». «Омск – город-сад» – это местная легенда и всеобщая омская тоска по прекрасному цветущему городу. Действительно, в 50-е Омск стал образцом для подражания другим советским городам в плане благоустройства и озеленения; применяемые у нас градостроительные практики того времени предвосхитили сегодняшний передовой урбанизм. В Омск посмотреть на сибирское зеленое чудо ехали не только из городов СССР, но и из-за рубежа.
В последние десятилетия некогда грандиозная, имевшая комплексное, концептуальное воплощение «Флора» измельчала – превратилась в малоинтересную демонстрацию разрозненных и вторичных с точки зрения художественных идей объектов ландшафтного дизайна. От выставки до выставки отдельные декоративные конструкции остаются ветшать у дорожек сквера.
В бывшем доме коменданта крепости – Омский государственный литературный музей имени Достоевского. Писатель бывал в этом доме – конечно, уже после каторги. Основную часть музейных коллекций составляют материалы о сибирских авторах, но и Федору Михайловичу уделено заметное место, с погружением в настоящую «достоевскую» атмосферу. Посетители могут даже примерить кандалы каторжника.
Пройдя по дорожкам сквера, выходим к одноэтажному строению с надписью на фронтоне «Штабъ». Первоначально штаб Омской крепости был построен в 1792 году, отстроен заново – в 1994-м: его по старым чертежам воссоздала для своего омского офиса компания «Юкос». Сейчас на углу строения светятся буквы «Аренда». В другом штабном здании, по соседству, разместился музей воинской славы омичей. Во дворе, на открытом воздухе, – выставка военной техники периода Второй мировой войны.
Напротив – небольшой памятник матери: омичка Анастасия Ларионова проводила на фронт семерых сыновей, и все они погибли. Это главный антивоенный памятник в городе.
Крепостной вал и другие элементы крепости как военного сооружения в Омске не сохранились. Подлинный исторический объект, памятник градостроительства федерального значения – Тобольские ворота. Именно через арку этих ворот каторжане, включая самого Федора Михайловича Достоевского, ходили на работы к реке.
И где-то здесь, чуть ниже крепости, на берегу Иртыша, случилась знаковая встреча Родиона Раскольникова с Сонечкой Мармеладовой – в эпилоге «Преступления и наказания».
Воскресенский собор – новодел на подлинном фундаменте, зримый пример упорства бывшего омского губернатора. Как неофит в православии и сфере культуры, важнейшим из искусств он почитает храмоздательство. Подлинный Воскресенский собор, в котором крестили Врубеля и Карбышева, где молился Достоевский, был снесен в 50-х. Отстроен заново на прежнем месте за бюджетный счет – уже как музей истории. Однако лучшие помещения в здании использует церковь, а основной музейной экспозиции отведен холодный сырой цоколь.
Классик назвал омскую каторгу «мертвым домом». Этот памятник Достоевскому на фоне гауптвахты, самого старого каменного здания Омска, как будто символизирует возвращение мертвого Достоевского в «мертвый дом». Ведь чтобы добиться портретного сходства, для лепки лица скульптор использовал посмертную маску писателя, а одеяние сделал похожим на саван (хотя тут референсом послужил, конечно, халат Александра Вертинского, позировавшего скульптору Меркурову для памятника писателю в Москве). Путь свой бывший омский каторжанин держит в крепость, в ненавистное место – «мертвый дом».
Текст: Елена Завьялова