Дух Истинной Крови
Человечество, вместе со всеми иными материальными формами, созданными в рамках нашего творения, представляет собой самовоспроизводяшийся последовательный цикл жизни и смерти. Нематериальные силы также самопорождающи и вечны - однако и сила, и форма возникают из сингулярности, называемой (исключительно для нашего понимания и различения) Несотворенным Абсолютом. Чтобы ещё глубже выразить это интеллектуальное восприятие вечной философии в более конкретных терминах, человечество создало Великий Божественный нарратив. Покров культуры - всего лишь вуаль Истины, сокрытого единства.
Итак, можно ли рационально утверждать, что архетипы могут моделировать пантеоны без предсуществования в качестве божественных сил? Действуют ли в таком случае эти архетипы как изначальные силы - обретшие форму и облаченные в культурный характер, впоследствии возведённые в (в сотворенном восприятии) "божественный" статус?
Борьба человечества за осознание самого себя отражает эти внешние влияния на явления материального плана с точки зрения нашего взаимодействия с другими людьми в соответствии с назначенными им судьбами. Так что мой вопрос даже глубже: являются ли эти архетипы, как эманации Несотворенного, подобно нам, продуктами проявленного творения как формы, или они созданы как явные, так и как непроявленные принципы силы и форм?
Вся жизнь неразделима, наши предки инстинктивно понимали это. Каждый человек в древнем мире ощущал сходство в своем и чужом восприятии. Божественные добродетели были искусно вплетены во все мифы и легенды как изначальные принципы, благодаря чему получали некоторую степень подтверждения их "реальности" на определенном уровне.
Все эпитеты, применимые к Вирду, отражают олицетворение постоянной связи во времени в виде туманного выражения, которое по иронии судьбы становится личностным и персонализированным в семейных духах и родовых связях. В итоге взгляды сливаются во все меньшее и меньшее количество, пока не станут одной мощной и влиятельной силой. Из этого мы можем с уверенностью сделать вывод, каким образом двадцать четыре изначальных предка племени стали ассоциироваться с неясными стихийными силами природы в качестве активных фильтров и каналов для Триединого Образа Абсолютной Судьбы. Таким образом, судьба воплощается ещё дальше как неосязаемая амбивалентность, более близкая к нам, чем Абсолютная Создательница.
Размышляя над этим, мы стремимся к объяснению убеждений, которые отражают эти взгляды. Наше участие в Работе сортируется согласно тому, кем мы являемся - в том смысле, как мы можем быть известны миру и окружающим: всему необходимо определение. Любой из следующих примеров, в которых сложность нашей веры обозначается как генотеистический панентеизм или монолатрическое язычество (в совершенно нео-языческой манере), утверждает, что на самом деле мы не относимся ни к одному, ни к другому. Точнее, мы должны постулировать экуменический гностицизм в абсолютном противопоставлении любым девиантным историческим искажениям того, что по существу описывает неэлитарную, несектанисеую конфедерацию людей, которые несут слово истины в абсолютном смысле и полностью погружены в Таинство. Поэтому нас скорее можно определить как Традицию Таинства.
Под завесой этого определения мы предлагаем только один из многих способов открытия реальности, будь то индивидуализация или достижение Грааля. Все меняется и цветет только в благодати. Мы не заявляем, что являемся Путем, и не придерживаемся окончательного представления о тех невыразимым испытаниях, которые несёт Вера. Фактически, наш Компас - вневременной и универсальный, но в то же время он становится точным направлением к предкам, несмотря на коллективную историю, созданную в Северной Европе. Мы в Ремесле - мистики, паломники, воины и ремесленники, оккультисты и шаманы. Но также мы и не являемся таковыми, поскольку любые ярлыки подавляют рост.
Множество культур и верований прошлого выросли на гностической основе. Это дисциплина "Я", но не с точки зрения навязчивой идеи эго, а того, что его трансмутация - чисто научный процесс. Строгость и стойкость обеспечивают уверенность искателей, идущих по этому каменистому пути - особенно, когда мы говорим о кривых дорогах - трудных, недооцененных, часто приносимых и слишком рьяно обсуждаемых.
Очевидно, что на этой быстро меняющейся арене традиций и определений вопрос о том, что квалифицируется как колдовство, особенно в отношении верований и практик Джеральда Б. Гарднера и Роя Бауэрса (Роберта Кохрейна, - прим.пер.), требует переоценки. Более того, несмотря на всестороннее прояснение в работах Бауэрса, чьи собственные разочарованные тирады признают ограниченность вопросов веры, его мнение было сильно искажено в среде более крупных оккультных сообществ. Пришло время исправить все эти непродуманные ограничивающие взгляды.
Можем ли мы, как личности, определять и каталогизировать полностью субъективные переживания в рамках индивидуальных способов взаимодействия с другими? Разве это не нанесет ущерба цели роста? Это неопределимое нечто может быть в лучшем случае выровнено с потоком, шаблоном подобия, но не более того.
Изучая исторические паттерны возникающих гностических учений в дохристианские апокалиптические эпохи, мы можем обнаружить, как платоновская философия была искусно воспринята тонким переплетением герметизма, чтобы сформировать базовый шаблон складывающихся восточных мистических традиций. В наше время расплывчатые и субъективные категории примеров включают такие термины, как "традиционное колдовство", и тем оказывают нам не самую лучшую услугу.
Традиционное Ремесло, однако, становится в целом более многообещающим топонимом, определяющим прогресс в направлении конкретного понятия, помогающего отделиться от совершенно нежелательных воззрений о порчах и проклятиях, которые олицетворяют историческое колдовство. Ремесло - это нить, которая процветает как огромный подземный поток. Его яростное отречение от догм предлагает помощь, которая порождает мистический путь отшельничества и эволюции. Его источник чтит языческий дух, но ищет трансцендентного вливания, которое воспламеняет анимистические корни. Оно предоставляет каждому ищущему объективную цель, которая позволяет его субъективной потребности в религиозности сокрушить и возвысить его как подмастерье в Работе, разделяемой другими людьми со схожими взглядами...Ремесло ничего не отрицает, но принимает только тех, кто ухватился за его терновые шипы. На самом деле это магия души, духовная алхимия, мастерски порожденная созданием материи. В этом принципы Ремесла формируют и оттачивают ищущего. Родовые силы признают каждого человека динамичным катализатором своего роста и благополучия. Духовные силы, которые направляют их, лучше определить как Эгрегор, являющийся внутренним источником восстановления. Как оккультные силы эти концепции часто неправильно понимаются многими, чьи личные предпочтения в отношении всего мрачного низводят их до уровня элементарных суеверий. Поэтому Ремесло снова становится средством уравновешивания. Оно не для тех, кто поглощён материальной магией или злонамеренным действиями, поэтому оно снова бросает вызов любому ярлыку, связанному с колдовством в любом относительном, буквальном или психологическом смысле.
Фундаментальный для всего метафизического, анимистический принцип везде остаётся сверхъестественной сутью Истинной Добродетели - иначе и быть не может. В архаическом мире любая простая религия вне имперской или государственной системы считалась бы языческой. Это определение довольно сильно отличается от того, что понимается в современном нео-языческой смысле. Только анимизм допускает и принимает дух добродетели во всем, и Рой Бауэрс и Эван Джон Джонс осторожно высказывали это предостережение. Не забывая, что их ошибочно считают язычниками в истинно идиллической манере XVIII века, они стремились разделить свое восприятие, в отличие от того же самого примера, довольно успешно возрожденного и переработанного Гарднером. Этот современник Бауэрса приобрел известность, отстаивая постоянное напоминание о пропасти веры, разделявшей их практики. Ни один из них не был согласен со взглядами Дорин Валиенте на термин, в котором принципиальные различия становились менее важными, чем те, которые объединяют более широкий спектр "языческих верований".
Будучи магистром клана Тубал Каина, Эван Джон Джонс находился под влиянием Дорин Валиенте в течение нескольких лет, когда им пришлось тесно сотрудничать над рядом проектов, в том числе, книгой "Ведьмовство: Возрожденная Традиция". Поэтому некоторые из произведений Джонса содержат мнения, которые, по-видимому, расходятся с его собственным более откровенным пониманием Ремесла.
Вызвав определенную путаницу у тех, кто анализирует их коллективные работы, возможно, даже не подозревая об этом, и Джон и Дорин работали в тесном сотрудничестве с Роем Бауэрсом и друг с другом в течение некоторог
о времени после трагической гибели последнего. Надеюсь, это объяснение развеет все ошибочные суждения относительно их уникального изначального влияния, отраженного в мифах Клана, передаваемых воззрениями Народа Годы.
Возвращаясь очень кратко к суевериям, связанным с тягостным положением людей, мы обнаруживаем, что под солнцем нет буквально ничего нового.
Платон особенно боролся за объяснение всех вещей как негативных, скрывающих свою не-божественную природу - и все же его исследования действительно предполагают, что он обнаружил некоторую гармонию, которую боялся выразить полноценно. По правде говоря, лишь немногие оказываются достаточно храбы, чтобы стать мучениками - философы, странники, но не бойцы - и их конец предсказуем.
Двусмысленность даёт достаточно намеков, чтобы удовлетворить потребность быть услышанным, но предлагает удобный щит, чтобы отбиваться от тех, кто не понимает таких тонкостей - мертвец не лжет, но его и не слышат.
Изменение как необходимость предлагает вид выбора, проявленный в качестве иллюзорной уверенности, для защиты эго от принятия его насильственного подчинения чему-то меньшему, чем свободная воля. Я считаю, что присутствовать должно всё. Поэтому я придерживаюсь мнения, что никакое воззрение не работает, и, следовательно, никакой ответ не может считаться правильным или неправильным.
Изменения неизбежны, иллюзия выбора предполагает сохранение зоны комфорта, которой не препятствует неспособность оказать сопротивление какому-либо ощутимому эффекту...тонкая разница заключается только в том, что я избегаю предмета "эго" и "свободы воли" - разумеется, только на внешнем уровне.
Язык - этот инструмент двусмысленности - часто предполагает скорее прямого адресата, поскольку если нет постороннего вмешательства - не возникает и сомнений в сказанном. Все утверждения по определению являются комментариями, порожденными потоком необходимости, зависящим от конкретной цели, идиосинкразического характера и подчиняющейся независимому праву каждого человека. Даже незначительные внешние манипуляции изменяют способ восприятия слов, таким образом меняя их воздействие. Видение должно быть искренним, без лукавства и уловок.
Но Слово, дух Откровения, необходимо доносить с тонким и благородным искусством риторики, так любимым учителями философии, чья вера наполняет каждый урок чистым и священным огнем. При разговоре со спящими, ещё не пробудившимся, заряд памяти требует иного подхода, что является некоторой проблемой для прогнозирующего познания. Это приводит к замешательству, когда ищущий становится одним из тех многих, у некоторых из которых нет фильтров, в то время как у других их слишком много, а некоторым они оказываются не нужны вовсе - потому что их слепота дарует им внутреннее видение.
Так было всегда. Следовательно, даже если мысль, переносимая духом, находит выражение в вербальной форме, произнесённое слово не является исключением из этого основного принципа. Следовательно, самый ценный урок, извлечённый мной из бесценных излияний Фомы Аквинского, касается его осознания того, что те, кто понимает его слова, на самом деле не нуждаются в них, а для тех, кто не может их понять - они попросту бесполезны! У него, конечно, была мера, но тем не менее он признавал, что в каждом произведении, будь то хорошем или плохом, по крайней мере один человек прочитает то, что ему необходимо, а не то, что он хочет прочитать.
Зная это, как мы тогда должны пытаться понять аллегорическую сложность мифа или моральный принцип в легендах и сказаниях? Все это будет буквально догадками или метафорическими размышлениями.
Конечно, я считаю, что суфии могут полностью согласиться с мифом как метафорой. Другие течения, имеющие противоположную дуалистическую основу, могут рассматривать те же события как исторические. С другой стороны, Мастера Дзэн исповедуют, что внутренняя гармония для каждого проистекает из постижения истины, пронизанной Словом в созерцании - нети-нети. Не являясь единичным явлением, это совокупность всех идей, но все же трансцендентная по отношению к ним, ибо все едино. Только человечество создает взаимоисключающие понятия. Выбирая исключение всех форм самого себя и других из своей целостности бытия, человек утверждает отрицание единства и завершенность, и все для того, чтобы служить эго, опираясь на себя и восприятие себя ad finitum. Тем не менее, чтобы полностью ощутить всех остальных, мы должны продвигать то, что присутствует внутри и снаружи - чтобы стать заполненными, мы сначала должны себя опустошить. Мало кто воспринимает это как дар. Для многих это воплощение самого большого кошмара.
Было успешно доказано, что все имеет свою полярность. Помимо этого, существует третья, уравновешивающая сила, основанная на взаимодействии двух противоположных сил. Эта точка опоры гарантирует распределение явления посредством приливов и отливов. Одно без другого пусто - ни одна из двух сил не достигает своей цели без другой.
Опять же, Эван Джон Джонс настойчиво придерживался этого основного принципа, утверждая, что он присущ диалектическим механистическим методологиям, слишком часто рассматриваемым в рамках традиционного колдовства как оккультной системы.
Лишенные интеллектуализации, мы стремимся вместе с партнёрами (если возможно) и в одиночку достичь возможности испытать различные выражения нашей Веры. Динамика важна для целостного взгляда. Групповая динамика включает в себя сеть Вирда, врождённое чувство принадлежности, глубокое единство товарищества и братства внутри, которое вдохновляет нашего глубинное видение. В наших партнёрах мы раскрываем Атман. В одиночку мы постигаем Истину.
Традиционное колдовство - это, по сути, практика, инициированная одним человеком, реже - двумя или группой. Гностическая традиция, напротив, признает братство. Традиционное Ремесло, однако, представлено тау и полумесяцем, подставкой и дугой, как местом встречи и работы, где весь ритуал - это молитва. Брак такой близости, когда-то наполненный герметическим принципом, устанавливает совершенство в гармоническом соединении противоположности, где Самость исчезает в экстазе.
Он аполлонический и дионисийский - соединение сердца и разума. Ни один из принципов не отделен от другого и не подчинён ему.
Следовательно, поскольку никто из нас (включая Роя Бауэрса и Эвана Джона Джонса) никогда не считал себя традиционной "ведьмой", я благодарна, что мы можем продолжать использовать более широкое и неоднозначное понятие Ремесла. Оба мужчины утверждали, что такие описательные термины применялись другими людьми, не относящимися к нашему Ремеслу. Эта традиция честно служит своему гностияескому наследию, являясь безмерным даром и благословением, ценимым за пределами мирских определений.
По сути, мы не родственны и не связаны ни с каким колдовским ремеслом. Как Традиция Таинства мы должным образом отстаиваем свое место среди мистериальных течений, служа Истине, а не иллюзии, выбирая магию тайн, а не тайны магии. Хотя, как всегда, наша радикальная "ересь" останется незамеченной для тех, кто получит от нее наибольшую выгоду и, по иронии судьбы, наименьшую пользу. Таким образом, работа будет слышна только тем, кто захочет слушать, тем, кому она необходима, и никому другому.
Красота служения, смирение бедности, радость отчаяния, боль любви…
Служение другим достойно любого, но никто никогда не должен становиться раболепным. Изнутри исходит вдохновение, излучаемое фонарем Отшельника. Всякое сознание - это Ее активная форма. Поэтому, когда мы входим в состояние транса и созерцания, мы оказываемся "посередине", таким образом, попадая под влияние обоих в той или иной мере, углубляя то настроение, в котором мы вошли в это состояние. Переживания, вызванные наркотиками, могут быть ужасными, когда они одновременно обостряются негативным эмоциональным оттенком депрессии.
Таким образом, необходимая очистка ума от всех посторонних стимулов позволяет избежать наихудших проявлений негативных последствий во время самого яростного выполнения культурных императивов. Шаманская честность поддерживается за счёт тщательной подготовки ученика перед любым начинанием. Священные путешествия начинаются с внимательного изучения необходимых космологий, прежде, чем отправиться на поиски индивидуального или коллективного видения. Церковь не зря называла праздные руки орудием дьявола. Просто подумайте о Майе и Будде, которые стремились исследовать все, что отвлекает. Познав это - можно лучше понять его механику. Если в этот момент вы узрите Будды - убейте его, ибо это означает потерю истинного сосредоточения.
Каждый должен провоцировать, стимулировать, вдохновлять и интуитивно воспринимать все сокровища мудрости, выведенные из всех ответов, включая случайные и фальшивые элементы. Учения конструируют из нас лучших учеников, обучение - это действительно добродетельность Гифу (Дара), не подразумевающая снисходительности. Лучше всего мы учимся через взаимность. Однако, если мы будем действовать как слепые, ведущие слепых, все, что мы скажем - не вызовет эха. Только благодаря таким действиям мы обретаем и оттачивает сострадательный проницательность без осуждения. Все, что говорится и направляется, должно вызывать эмоциональный отклик, который затем может соответствующим образом трансмутироваться по сравнению с опасениями, возникающими во время утомительных путешествий.
Но однажды меня спросили, не увядаем ли мы и не уменьшаеемся ли в наших сострадательный наставлениях, на что я ответила, что этого не происходит. Ибо если рассматривать весь процесс в аналогии с любым растением, имеющим сильные корни, питающимся посредством них, купающимся в свете и цветущим под нежностью ветра - то какой более тонкий акт взаимности, чем разделение его аромата со всеми, кто остановился, чтобы насладиться им, может существовать? Разделяя его благодать, какой бы краткой она ни была, путник всегда будет помнить это мгновение - а растение продолжит расти, не уменьшая своего дара. Наша Муза наполняет нас Своими дарами за пределы границ формы. Герметики размещают миры, согласно небесному разделению. Подлинное царство по своей природе является иллюзией, хотя и основано на явлениях. Только надлунные царства по-настоящему говорят с душой разума, когда она проходит свой путь Домой. То, что наблюдается здесь - это возвышение осознания через самого себя внутри Всего, состояние различия, исключительное для подлинных сефра Каина. Известный как Человек Луны, он принимает наши ошибки, неправильные действия, "грехи". Это мы всегда стремимся исправить нашу цель, перестроить себя в тандеме с нашим Вирдом. Мы судим только себя, как и должно быть, и если мы не достигаем власти над собой - мы должны подтвердить принятие себя и двигаться дальше с этого момента, когда в следующий раз вспомним о нем.
Путник должен запомнить путешествие и таким образом сократить срок каждого последующего возвращения. Все будет потеряно в водах Леты, если мы хотя бы не будем вспоминать о нем.
Итак, это первая цель. Лунная сфера - это то место, где мы используем зеркала, чтобы по-настоящему увидеть себя изнутри, чтобы отбросить все притворные тени и свет, но чтобы познать самих себя. Если мы ищем только Ее отражение, выхода за пределы Луны не будет.
Для этого у нас есть только один хранитель, излучающий все возможные аспекты, встречая каждую уходящую душу в соответствии с ее собственным уровнем достижений.
Гончая, о которой говорят Рой Бауэрс и Эван Джон Джонс - это Эгрегор, наблюдающий за всем, пронизывающий каждую нить гобелена, сотканную каждый человеком. Как конгломерат памяти внутри защитной формы через подлунный опыт, Гончая проявляет в (Коллективном) Разуме его объективность. Проницательное "Я" - это отсутствие подчинения - иными словами, сопротивляющиеся "Я" предпочло остаться тем аспектом коллективного разума, который необходим для предотвращения вторжения внешних и несовместимых сил внутрь.
Точно так же страж у ворот - Доверие, опять же порожденные Разумом, соединённым с другими. Эта связь скрывает страх, который является сомнением, сомнение и страх разрушают Истину. Только недостаток доверия препятствует проникновению в Таинство.
Все истинные паломники в конце концов одержат победу. Один очень мудрый человек однажды заверил меня, что мы все здесь, потому что потерпели неудачу. Следовательно, цель состоит в том, чтобы учиться и двигаться дальше. Сеть объединяет нас, когда мы смотрим сквозь Ее завесу, чтобы увидеть ту же истину. Наши шрамы исчезают в слезах, пролитых памятью. Соленые слезы - символ труда человека - дело этого царства, сладкие слезы - символ блаженства - дело потустороннего. Горькое алоэ и мед - суть Работы. Разница существует только в этой сфере, где память о жизни и ее ценность несут ввысь - совершенный дар поклонения Ей.
Все едино, и все возвращается к единому...мы возвращаемся на круги своя.
Эван Джон Джонс ссылается на свой собственный метод подготовки священного пространства, заявляя, что разбрасывание соли вокруг себя определяет место, должным образом освященном, как подходящее и надлежащее пространство Работы. Соль в этом акте обозначения рабочего места одновременно профанна и сакральна, так же, как и очищающее и освещающее действо возлияния. Все эти концепции - архаичный дар богини жертвоприношений, которая передала это знание первым представителям нашего вида.
Именно в этом пространстве, в конкретный момент времени, наполненный мудростью предков, мы черпаем силу из ее источника для выполнения необходимых действий посредством наставлений и указаний.
Составные формулы иллюстрируют такую мудрость с помощью символических элементов и иллюстративных таблиц. Соль, сера и ртуть предлагают три из пяти алхимических состояний, которые обрабатывают материю вместе с душой и духом, чтобы управлять сферами жизни, сна и смерти. Я, следуя своему собственному инстинктивно у выбору, расставляю их следующим образом: соль - это земная телесность, вся материя; сера - это огненная эфирная душа в восхождении. Ртуть завершает человеческое существо, представляя собой разум, ртуть духа и пластичность астрала. Тем не менее, все они составляют сложную структуру Мирового Древа - воды ртутного источника присутствуют как источник всей мудрости, чёрное древно - как anima mundi, а соль земли - как все кристаллические формы самой жизни.
Она ведёт - а мы следуем, мы находимся в любой момент именно там, где нам нужно быть, чтобы увидеть это маленькое пятнышко в формировании нашего Вирда. Кроме того, нужно ли нам засвидетельствовать свою силу? Нет? Только истина уходит в глубины. Тем не менее, мы пытаемся понять это, но процесс сложен, именно поэтому Рой решил отказаться от разума, сдаться Вере, упасть в Ее Истину, абсолютную пустоту. Насколько прекрасен этот дар благодати? Некоторые рождаются знающими, а другие умирают в поисках, некоторые рождаются определенными, а другие умирают в неведении, некоторые просто осознают, а другим ещё предстоит осознать. Каждый из нас лучше всего воспринимает ту точку зрения, которая соответствует нашему настоящему - будущее может быть создано исключительно на основе этого.
Личная борьба представляет собой самое большое препятствие на пути к нашим достижениям. Мы все ищем не факт или действительность божественнлго, а его поглощение нашим полным осознанием.
Итак, кратко ознакомившись с функцией и назначением как Эгрегора, так и Гончей, мы можем теперь обратиться к Той, чье имя не слишком известно. Ее (воспринимаемая) триединая форма аспектирована вместе с личным Даймоном (божественным Я) и Эгрегором. Вместе со всем этим Она бесконечна. Внутренний Даймон как отдельная часть личности проникает в самую сокровенную часть души, погруженную в Мировую Душу, от индивидуального разума - к Разуму Вселенной. Между двумя крайностями находятся посредники - одни в качестве фильтров, другие - как представители иерархических сил.
Определенные имена предков используются для обозначения Орлег (Долг перед Законом) как Вирда (преодоления Судьбы). Многие эпитеты принимаются как имена, которые лучше всего обозначают как личные аспекты Судьбы и Изначального Закона. Каждый из них повторяет связанность предков через последовательный призыв, мнемоническое сохранение во плоти тайного единства постоянно проявляется в форме сосуществования. Без знания этих различий дух крови не свяжет тех, кто призывает эти Добродетели без понимания.
Предки в некотором смысле являются обожествленными родственниками и частью Ее в душе, духе, разуме, и в конце концов - во плоти внутри раз как продолжающийся продукт родства. Предок - это часть Вирда, тем не менее, Вирд также является соединением Изначального Закона через Орлег. Такие яркие таинства невозможно определить или выразить. Мы можем только начать воспринимать их непосредственно на личном и индивидуальном опыте. Только в это мгновение истина проникает в человеческую психику.
Таким образом, я не могу передать то, что чувствую, но не могу не пытаться передать. Тем не менее, эта Надежда пронизывает скрытое желание, мечты, проникающие как личный импульс, подпитывающий отдаленное, но не случайное выражение. Поскольку мы являемся кланом, заключённым в завет через Эгрегор, внутренние силы должны соответствовать историческим и мифическим требованиям.в постмодернистском мире это сложный поиск.
По мере того, как углубляется осознание, наши дальновидные связи обеспечивают ещё большую ясность. Она раскрывает дальнейшее разнообразие форм, создавая радужный мост между царствами явной и непроявленной реальности. Преломленная через стеклянный мост, Она падает на искру внутри, привлеченная Своим отражением в ней, завершая Свой образ, но никогда не тот, как мы ее себе представляем. Каждому из нас Она раскрывает внутреннее "я", вкрутую душу, которую нам ещё предстоит открыть, лишённую эго, бассейн Памяти.
Еще один важный вопрос, который меня однажды попросили рассмотреть, касался бессмертия Богини Любви, Той, что всегда прекрасна. Является ли она исключением из процесса взаимной аннигиляции противоположностей, потому как Любовь - первое и последнее желание? Я воспринимаю Ее как альфу и омегу. В ней обитают все формы любви - ибо ее противоположности суть одно. Ибо хотя добродетель вызывает устремление без баланса, без гармонии, существует только предопределение, которое не то же самое, что изначальное предназначение. Одно - гибель, другое - причинность.
Она образует амбивалентную точку опоры желания, нюанс и кусочек необходимой целостности. Мы инстинктивно выбираем импульс любви или ненависти, желания или нужды. Отрицание этот выбор - и вы будете отрицать эволюцию. Все есть все, и все едино, и все одно и много больше. Это блаженство - наше освобождение. Наше соединение в Истине - это дар Любви и Красоты. Кажется парадоксальным, что Любовь побеждает все, и что эта любовь сохраняется в человечестве - ибо мы - Мировая Душа. Фактически, все "боги" существуют и процветают, поскольку являются одеянием духа, подобным своим изначальным образцам. Но из них любовь - самая сильная и вечная. Те, кто пропитан Ею, приносят в жертву все и сами Ею становятся...ибо Она - утроба и могила.
Так что в фантасмагории спроектированного творения, возможно, менее странно, чем сначала можно было бы представить, что божество ветра является высшим предком Клана - ибо Она считается таковой в историческом изначальном смысле. Изнутри этих достойных внимания связанных двадцати четырех светильников, небесных арок, безраздельно правят трое. Эти идеи, неоспоримые среди наших предков, неопровержимо бросают вызов современному восприятию.
Однако сама предпосылка всего сущего и его создания покоится именно на такой магии. В сочетании с этим мы должны учитывать уместность божественного "я", которое часто обсуждается с точки зрения того, что высшее "я" - это та часть нас, которая распознаётся во время соединения с другим. Накопление "формы" божественного персонажа отражает его комплиментарные сущность и дополняет себя внутри, в отличие от изначального "я", истинного "я", это иное - сила, которая "соответствует" божественному "я", гармония подобных, родственных вибраций.
Хотя мы не божественны в том смысле, который вечен и не сотворен, мы формируем для него, если хотите, не столько конструкцию, сколько матрицу, которая придает форму божественному "я", - той части, которая в осознании всегда связана с Божеством. У нее нет формы и идентичности - индивидуальное божественное "я" воспринимает идентичность, извлеченную из множества эманаций божественного, с которым мы способны гармонизировать. Отфильтрованная через Эгрегор Клана, она течет, не ослабевая, как личностная связь, соединяющая высшее/божественное "я" с самим божеством. Многие предпочитают игнорировать эту реальность и возвышенное личное общение, являющееся настоящим подарком сверх всякой меры.
Это единственное объяснение, которое когда-либо имело смысл и для рационального интеллекта - божественное "я" не просто "божественное", как полагают многие. О чем речь? И Божественное не является одеждой, которую мы ткем для него, оно есть все и ничего из этого. Божественное "я" - это всего лишь оболочка, слой *я", способный удерживать божественное в осознании и, таким образом, получать более личное ощущение чего-то, что по сути амбивалентно.
Как ни странно, другие формы Божественной Женственности проявляют в своих слишком человеческих качествах типичные черты традиционных богинь. Например, Бертха/Берта/Пертха была, вероятно, самой традиционной формой богини в Европе железного века, а Фрейя и Фригг были практически неизвестны, хотя позже в течение нескольких десятилетий превзошло Пертху по популярности. Из-за отчётливо "женских" качеств в дополнение к их архетипической приверженности всем прежним "материнским" (sic) качествам, во многом как Исида и Венера, они превосходили других богинь своего времени.
Подтверждение в данном случае редко бывает достаточно ярким, чтобы проиллюстрировать, до какой степени мы "одеваем" наших богов в соответствии с меняющимися потребностями. Думаю, Рой Бауэрс и Эван Джон Джонс тоже хорошо это понимали.
Разумеется, мы не переизобретаем наших богов, мы просто вспоминаем их. Они нужны нам, чтобы мы могли получить доступ к огромным культурным сокровищам, скрытым в мифах и легендах, поскольку в этом изначальном мире, пропитанном верой, которую мы даже не можем понять, свирепствовали коварные суеверия и страх. Хотя нам не удалось полностью искоренить эти взгляды из легковерных, мы все ещё можем быть свидетелями того, как трепет и вера сохраняют свое место в виде знаний, применяемых посредством переживаний, переданных с полным доверием.
При нахождении по золотой цепи бытия вся сила сжимается в эту линию - однажды подвергнувшись описанию, она выдает себя как форму, чтобы мы могли узнать ее, принять ее и общаться с ней и через нее. Тем не менее, я знаю, что, несмотря на подобное упрощение, все в конечном итоге выходит за рамки наших описаний. Все, что мы можем сделать, это попытаться применить какую-нибудь разумную меру и позволить Всему творить свою Магию - его Присутствие и его Реальность передают Истину. Ибо хотя в нашу эпоху мы представляем собой огромное количество людей, в более примитивные времена, в далёком прошлом, все полагали, что их происхождение берет свое начало всего от семи или двадцати четырех племен. Такая седая память приписывает некую божественность апикальномв человеку, который обязан всегда быть послушным посредником для всех, кто впоследствии будет носить это имя.
На страницах недавно найденных мной старых дневников, среди различных каракулей, описывается обещание, данное почти три десятилетия назад тому, что тогда воспринималось мной как триединая "Создательница", изображённая Минервой, Бригиттой и Сулой, теперь же связанная в моем понимании со Скульд, Верданди и Урд. Все они связаны с числами 24, 12, 7 и 3, возникающих практически во всех естественных силах. Кроме того, эти числа относятся к собственному наблюдению человеком закономерностей и повторений в природе, выдвигая на первый план нашу оценку их как явных проявлений божественного.
Ее дух поистине древен. В виде санскритской Вак, Она - Истина, воплотившаяся в творении. Ее имя воплощает всевозможные достоинства как субъективные и вдохновляющие инструменты.
У Нее нет точного имени - ощущения Ее достаточно. Ей не нужно имя, чтобы существовать или создавать - помните Ее слова: "Ибо я - та, что старше времён, я утроба и могила, ибо я - все, и я же - ничто". Многие старшие идущие путем Ремесла никогда не стали бы произносить Ее имя из великого почтения. Она выше всего - поэтому не может быть ограничена одним именем.
Итак, сначала мы проходим через Него - обольстителя, обманщика и искусителя. Наш Эгрегор отводит назад своих Людей, чтобы они были должным образом подготовлены к смерти, признаны и поприветствовав предками духв и крови. Этот мистический путь имеет мало общего и с неоязычество, и с историческим колдовством. Итак, не будучи ни язычниками, ни ведьмами, мы не упиваемся своим Ремеслом как рудиментарным пережитком (британской) мистериальной Традиции. Так это было пятьдесят лет назад во время пребывания Роя на посту магистра и так это остаётся сейчас.
Ангельские энергии, воспринимаемые как духи предков, связанные с семьями Клана, описываются в древних источниках, упоминающих Году с точки зрения разума, защитного обоснования, если хотите, Центрального Разума. Семантика всего, для Ее действий, через 5000 лет, когда Эгрегор останется осязаемым наследственным присутствием, психической связью между всеми принадлежащими к нему людьми.
Все, что меняется, носит описательный характер с привязкой ко времени. Как разум/интеллект оно связано с источником, которым Она является, мы все - дети Матери, источник - дом, точка происхождения, а не Эдем, поскольку Эдем, рай, находится внутри Самого себя как наставник и учитель.
Ида - это имя нашего проявленного воплощения. Это легко проследить в Меру, Турция, и всех мифических местах, откуда люди, как считается, родом. Ида, более известная как Сад (плоды и пища, которые он даёт), Эдем (границы, Курган и Лабиринт), становится первым местом, известным нашим предкам.
Согласно нашим мифам и культуре предков, Ида в каком-то смысле является прародиной Клана, его происхождения. Ида (происхождение) фильтруется через Году (мозг и людей) Эгрегора через божество-покровитель, именуемое Тубал Каином, Триединым аватаром Прометея, путеводным светом и отцом. Как фигура отца (и сына) его роль закреплена в законе человеческих устремлений. Мы относимся к одному особому его аспекту, трансцендентному, единственному и неизменному. Как кенотеистическое божество, Он во многом становится богом присутствия и имманентности.
Однако, Она - прабабка, первичная клетка нашего существования, процессор нашего разума - того, кем мы являемся. Но откуда его дух? Мы несём внутренний Эдем посредством Эгрегора. Помимо этого, Абсолютный Источник - это неосязаемая лиминальность, измерение молчания, поскольку он лишён любой лжи. Искусство скрывает мысленный взор, чтобы раскрыть - фрагмент Ничто - это все, все за пределами и все в Ничто.
Как Мать всех Матерей Она - Судьба и Провидение. Только Она одна пребывает над всеми богами и существами, как Та, кому поклоняются все боги - подчинённые невыразимому правлению вселенной, все они являются силой. Вне времени они - вечность. Ниже приведена великолепная молитва, выражающая эти концепции, присущие нашему мифу:
Порядок из Хаоса, Время из Вечности, я взываю к тебе.
Ты, что слушает наш тихий голос,
Ты, что вдохновляет нашу мудрость,
Ты , что сияет ослепительным светом и что защищает нас от губительной мощи разрушителя,
Я молю тебя даровать мне внутренний голос,
И пусть любовь всегда будет путеводным светом,
Во имя Люцифера и Темной Матеои, Единого духа, что движет всем сущим.
Конкретные имена из разных культур, такие как Хольда, Фрейя, даже Геката - всего лишь зеркальные грани этого Великого Света. Аспект покровителя - это культурное явление, в котором Клан в некотором смысле становится макрокосмом микрокосма. Конечно, мы знаем, что Вера лежит за пределами этой культурной линзы. Она - Все, что есть, и никогда не может быть чего-то больше или меньше. Она - идеальный кристалл, отраженный бесконечно малыми лучами, исходящими от каждого осколка Красоты. Осколки наполняют Вселенную, каждое пятнышко о падает целое. Таким образом описание Роя Бауэрса не столько относится к каждому отдельному аспекту, воспринимаемому Ею, но больше к тому, что мы открываемся Ее Всеохватность через три самый фрагмент, который дарован нам. Каждый фрагмент - Ее искра, Ее часть, светящаяся в каждом из нас. Все человечество озарено светом Ее души. Вот почему мы живём в Ней, а Она - в нас.
Вдоль символа бесконечности таятся Ее восемь оттенков, падающих через завесы, чтобы сформировать Компас - Меркабу Ее самой как совокупность средств продвижения к цели. Затем в обратном потоке через Курган каждая точка Компаса отражает Ее божественные женские грани. Все связано единой целостностью как проявленные/непроявленные энергии. Вот почему смерть не там, где ее ожидают, и почему Ее Прекрасное Лицо становится Маской Смерти. Это портал, через который сливаются жизнь и смерть, своего рода vesica piscis.
Круговорот жизни прекрасно отражен в Розе Компаса Потомков Годы, которую Мой Бауэрс назвал ожерельем, на котором девять драгоценностей образуют самые невообразимые узоры. Она очаровывает нас своей красотой. И все же мне напоминают, что символом Ее добродетели был, скорее, пояс или нагрудник, очень похожий на огненное украшение власти, могучий драгоценный камень разума, который носила Брунгильда. Это означает, что, как и Инанна, она "держит" закон, Свою власть и покровительствует духовному разуму человечества. Таким образом она также является хранительницей людей.
Божественный пояс Инанны, высшая эмблема Ее статуса, был отдан Ею, чтобы Она смогла познать смерть, то есть саму суть смертности, бедствие человечества, только дух которого вечен. Получив власть над тремя царствами, Инанна стала Святой Царицей Неба, Земли и Вод Подземного мира. Ее дар, полученный от Энки, был оставлен, чтобы она могла войти в царство смерти, план небытия, где Законы Проявленной Природы более не имеют никакой власти. Можно постичь Ее звездный пояс, в котором все души связаны любовными узами верности. Все мосты - это конструкции между одной точкой и другой. Они образуют путешествие без конца и начала, выравнивая разрозненные предпосылки, позволяющие недостижимому обрести телесность в действительности. Проще говоря, дар Прометея - это Надежда.
Ее дыхание окрашивает и трансформирует те качества, которые наши чувства фиксируют как переживания Его. Его роль проводника через все формы - разнообразна, адаптирована к индивидууму, точно так же, как духи создают уникальную синергию с каждым человеком, который к ним обращается. Эти связи органически меняются, чтобы облегчить необходимые трансформации каждого человека. Космология диктует фундаментальные рамки, типологию, соответствующую топографическим критериям для людей, ищущих руководства в этих формах. Отсутствие разнообразия не даёт эволюции. Если верховное божество - это вода, его послание не может быть воспринято в пустыне.
То, что мы полуслепо исследовали в течение некоторого времени, признавая, но до недавнего времени не понимая полностью - было самим принципом адаптации. Несмотря на ясное объяснение Роем Бауэрсом того, как меняется парадигма, порождающая мифы и символы, мы имели только интеллектуальную оценку того, насколько границы необходимы для сохранения ядра. На общих примерах видно, что этот центральный принцип может быть легко нарушен, если будет введен ещё один, казалось бы, случайный элемент.
Табу стало сильно недооцененным аспектом веры - одним из тех факторов, которые в современной практике считаются случайными.
Историчность философии обнаруживает ее эволюцию во времени и пространстве, усвоенную культурой, где примеси не всегда бывают такими однородными, как хотелось бы. Но эти нюансы стали предметом изучения, а не структурой. Подобно тому, как вызывающая разногласия практика религии/веры затемнила извечную истину, зафиксированную в мифах, эти мифы также говорят о ее сложностях и испытаниях в сердцах и умах Человечества.
Один прекрасный пример описывает ситуацию миссионеров, участвовавших в растространении библейского мифа в Африке, где люди отвергли проблему наготы Адама и Евы. Они отвергли ее как то, что не может быть нарушением установленного Богом табу, имеющего отношение к ним, и поэтому заменили наготу инцестом, сделав Адама и Еву братом и сестрой. Этот захватывающий сдвиг в табулировании имеет огромное значение в философии.
Поскольку цель любого мифа - сохранить свою целостность, становится интересно узнать, как этот принцип, несмотря на очевидные изменения в структуре, действительно остаётся нетронутым. То, что инцест как табу стало неотъемлемой частью бесчисленных мифов, служит дополнительной иллюстрацией этого импульса сдвига парадигмы в переносе мифа. Табу само по себе служит высшим примером в исследованиях жёсткости определенных рамок, построенных вокруг основного принципа предполагаемого сохранения мифа. Довольно быстро мы можем вычесть реальный смысл, однажды скрытый в рамках табу, посредством его повторения и формирования паттернов в соответствующем мифе. Это фундаментальное размышление утверждает всеобъемлющий принцип латеральной вечной философии.
Нащупывает другого мифологического цикла, касающегося развития Героя, Гавейна и Зелёного Рыцаря, предлагает превосходный пример того же основного принципа, позволяющий нам различать его структурированную матрицу, его образец циклов смерти, судьбы и посвящения. Эта классическая перспектива фокусируется на годовом цикле при дворе короле Артура, в поисках зимы и лета. Итак, что являлось центральным принципом? Снова табу, но на этот раз верности, чести перед своим сюзереном и дамой. Основа всех мифов - это формула возмездия и проигрыша, обеспеченного нарушением табу.
Мы единодушно настроены к определенным людям, иногда на мгновение, иногда на какое-то более продолжительное время. Некоторые удерживают нас навсегда, другие совсем не держат - ибо все разделяют коллективные чувства, хотя они и фильтруются в каждом из нас на протяжении всего пути. Следовательно, мы должны тщательно выбирать, с кем работать и кому открываться. Много мудрости присутствует в наивности глупца, а также в мудреце, который играет его роль.
В нашей космологии сказано, что мы должны работать под звёздами в каменном кольце, огражденном деревьями и рекой, если это возможно. Чувствовать ветер, игру лунных лучей на своей коже, восхищаться грандиозным миром звёзд и привлекать энергию со всех сторон вокруг нас, включая друг друга - все это непревзойденное искусство человека. Какой храм может быть лучше, чем наш мир, трон Самости, одушевлённый Ею источник земных наслаждений.
Храм Шехины - это Высшее Я, включающее в себя все фильтры восприятия. Много лет назад мы отстаивали веру в анимизм как наиболее великое и сложное из всех представлений. Он обращается к душе на всех уровнях, где монотеизм полностью терпит поражение. Панентеизм приводит к осознанию того, что все не просто обитаемо Богом, но находится внутри Бога - и фактически является им. Единственный и лучший способ узнать что-либо - это находиться в нем. Его нужно разобрать, перевернуть и собрать обратно, но за пределами знания. Вот почему гностики, подобно браминам, однажды настояли на том, чтобы все религиозные обряды проводились в естественных условиях. В знании заключается истинное освобождение. Многие вещи всегда будут привлекать и соблазнять ум, но все же этим нужно заниматься и это нужно принимать - мы никогда не должны забывать о том, что душа нуждается в непосредственном приобщении к духу в истинном святом общении. Как сказал бы Эван Джон Джонс, все брошено на мельницу - все необходимое для нашего посева, как ни странно, это процесс, который вовлекает ядро, выброшенное на ветер.
Это такой красивый танец, эта жизнь, но только там, где мы знаем мелодию, исполнителе и танцпол...за их пределами диссонирующая какофония сотрясает парящую душу….
То, что Года/Судьба, будучи жрицей Иды, обучает человечество всем искусствам Ремесла, является, пожалуй, наиболее важным осознанием, достигнутым за последнее время. В качестве основного принципа, имеющего большую актуальность, Она утверждает Свою причинность как Предводительница духов Ветра.
В рамках многочисленных гностических традиций и мистериальных школ некоторые выдающиеся личности часто отмечены с особым акцентом: это Прометей и Эпиметей, божественные близнецы и держатели пламени, дополняющие его дарами Милосердия и Надежды. Несколько каменных рельефов изображают иконизированных святых как мосты к божественной свободе - благодаря их вере, надежде и милосердию. Вера проявляется в образе одного святого, в частности, Иоанна Крестителя. Другой уровень снова создаёт дальнейшие связи с помощью тех же добродетелей, хотя и уже не через святых, а посредством архангелов: солнечного Михаила, подвижного Рафаила и лунного Гавриила. Рафаил, наставник юного Фомы в апокрифической Книге Товита, обучает его апофециальному искусству алхимии, науки и целительства. Рафаил обычно изображается несущим посох паломника и соотносится к Меркурию и Солнцу, разделяя эти соответствия с Михаилом. Планета Меркурий управляет восьмой сефирой Древа Жизни (Ход - Великолепие), соотносится с греческим божеством Гермесом, алхимической ртутью и отражающим интеллектом.
В гностической терминологии Святая София как представительница Благодати становится важной фигурой в понимании крещения как посвящения, проводимого через Иоанна в Ее священном огне. Жизненная ангельская энергия Меркурия с помощью интуиции призывает силу интеллекта. Звёздная Венера инстинктивно ведёт к завершению. Это Три Направления Компаса, представляющие воду, воздух и землю. Михаил приносит Огонь. Символически принося в жертву интеллект, благочестие и преданность, мы способны достичь существенного сдвига восприятия. Помните, что окончание эгоистических желаний - это наша добровольная жертва, чтобы стать Надеждой для других. Наше стоическое убеждение через Веру приносит эту надежду другим, поскольку мы осознанно действуем как сосуды света.
С помощью интеллекта мы можем сперва упасть в объятия Софии, изначальной иной, не земной Матери. Мы действительно постигнем мудрость, если сможем понять, как София перенесла душу и дух в плоть Венеры. Мы движемся по пространству инстинктов и интуиции обратно к интеллекту, чтобы завершить узор Розы-Компаса. По этой причине только София в Своей чистоте была той, кто вдохнула желание, потенциал и потребность. Но она не Надежда, она навсегда пала. Только мы - Надежда - это был божественный дар человечеству. Это путешествие, пройденное через всех остальных, которое даёт веру как Ей, так и всему человечеству.
Таким образом "Я" становится носителем света - микрокосмическим Люцифером/Христом - Я как собственное средство роста. Я как изгоняющее всю тьму и пустоту, Я как умалитель и победитель страха. Только свет истины ярко сияет в пустоте реальности - только он несёт в себе сияние освобождения.
Отшельники, подобные Святому Франциску, заботятся о потребностях собственной души. Это сияние духа отражается затем в душах других посредством Гнозиса. Изнурительное воздержание - нежелательный и неподходящий для большинства путь. Помимо этого, очень многие втягиваются в употребление различных стимуляторов, поскольку ищут утешения, хотя, к сожалению, не там, где оно по-настоящему лежит.
Забота о том, чтобы поддерживать внешнее присутствие, а не бросать людей в момент их потребности в наставничестве - наша обязанность. Поэтому мы откпзываем себе в роскоши потворства своим слабостям - другим мы демонстрируем воспитание, отмеченное известным изречением: врач, исцели себя. Этот несложный акт служения - наша реальность.
Итак, в заключительном слове о живой Традиции Таинств, всех догматах и практиках, присущих богатому разнообразному наследию, следует отметить, что мы можем, если когда-нибудь ощутим присутствие духа, использовать его в соответствии с гностическими воззрениями. И все же, мы остаемся Народом, движущимся вверх по потоку, столь любимому всеми "еретиками" - потоку, который у нас в крови.