30 метров

30 метров
***
Вчера летел на самолете.
Когда огромный Боинг набрал высоту, где-то у окна ребенок начал громко и радостно кричать и хлопать в ладоши. Необычная интонация и ничем не скованная радость. Такая бывает только у сильно нетрезвых людей, когда разум уже не удерживает человека от социальных норм.
Он летел с мамой. Все с интересом начали привставать и искать взглядом источник смеха и шума...
Когда облака расступились и салон залил яркий солнечный свет,  картина за иллюминатором привела всех в изумление. Океан,  многослойные разных оттенков облака, отблески солнца в бесконечной ширине атлантики. Ребенок вдруг начал плакать. Сильно. Навзрыт. Ма... ма... трудноразличимые звуки призывали маму посмотреть в окно. И всех нас! Как красиво было там, на огромной высоте, где он никогда не был!
А потом принесли завтрак. И снова радость. Крики. Хлопанье в ладони. Так мы летели, с ребенком что-то происходило,  а люди смотрели и не понимали кто же там и что с ним...
Потом мы приземлились. И как только самолет остановился ребенок начал хлопать первым, громче всех, издавая непонятные и непривычные звуки. Звуки радости и восторга.
***
Мы вышли из самолета и быстро сели в автобус. А он не трогался. Кого-то ждали. И вот из самолета появились мама и ребенок. Им оказался подросток лет 16, они обнявшись медленно с большим трудом спускались по трапу. Тяжелейший ДЦП болезненно цеплялся за каждое движение этого мальчика. Ему было больно, перекосившееся лицо постоянно изменялось от улыбки, каждый раз на мгновенье, когда он поднимал взгляд на необычные для него растения вокруг.

Мама даржала его как могла. Я шел рядом и предложил помощь, но она отказалась. За долгие годы она стала с ним одним целым.
Они шли к автобусу дольше всех. Мы ждали только их. И все, почти все плакали. Кто громко от стыда, потому что весь полет ворчал на "пьяного" подростка. Кто-то тихо, еле слышно. 30 метров от трапа до автобуса для всех показались вечностью. Невозможно видеть боль ребенка. Это неестественно. Так не должно быть. Но мы стояли и смотрели, не способные помочь ему ничем. Даже пониманием...
Лицо парня, для тех кто не летел с ним рядом,  было неразличимым из-за длинных волос, спадающих не лицо.
И вот когда он приблизился все увидели, что ДЦП лишь придавал боль всему телу, пораженному синдромом Дауна.
Перед автобусом он остановился и как будто специально осматривая диковинный автобус снова очень и очень радовался и хлопал в ладоши. А мы смотрели и уже никто не плакал...
***
От него исходило тепло и свет как от солнца. Он был счастлив. Он радовался тому,  что мы называем ЖИЗНЬЮ! Как правило, у всех она плохая,  неудавшаяся, тяжелая,  с плохим супргугом (супругой), друзьями-предателями, поломанной карьерой...
мальчику было больно двигаться. Больно смотреть, так как у него проблемы с глазами. Но он не знает другой жизни!  Его ум не поврежден развращенным сознанием. Он точно как ангел, только славит и благодарит, а еще каждый раз прижимается к бесконечно уставшей маме!
Он счастлив от синего неба, пальм, странного автобуса и щекотания в груди от взлета самолета.
Я не знаю как ещё вам передать эти ощущения. Настолько глубокие, что кажется, я столкнулся с настоящим чудом!...
И еще: я уверен, что каждый его возглас, каждая улыбка, доходили сразу до Бога, как благодарность за жизнь каждого из нас...
В этом самолете мы искали пьяного, но не видели, что с нами летел сам Бог!