Про Тима, Луку и отделение от родителей
Лука задумчиво покачивал ногой, сидя на детской качеле, пока Тим, прислонившись к ограде площадки, обводил взглядом пустые горки и карусели.
— Забавно, — начал Тим, — раньше мы с тобой в парке гуляли, на озере плавали, а теперь вот — детская площадка. Символично, знаешь ли.
— Время от времени полезно возвращаться туда, откуда пришёл, — улыбнулся Лука. — Взгляд со стороны помогает понять, что изменилось.
— Ну, если честно, я тут не просто так. Наткнулся на одну твою статью… про взрослых детей, которые не могут отделиться от родителей. Она задела меня.
— Ага, и ты решил обсудить её на детской площадке? — Лука качнулся вперёд и с улыбкой посмотрел на Тима.
— Ну, иронично же, да? — хмыкнул Тим. — В общем, ты писал, что некоторые взрослые неосознанно продолжают жить в детской роли, надеясь, что кто-то всегда о них позаботится. Они назначают партнёра или друзей своими новыми "родителями" и ждут от них безусловной заботы. Но ведь так не должно быть, да?
— Конечно, не должно, но оно так и есть. Если в детстве привычка была жить под крылом у мамы, она никуда сама не исчезнет. Привычки вообще штука хитрая. Они прокладывают в нашем сознании колею, как колёса телеги на старой дороге. Чем дольше телега ездит по одной и той же дорожке, тем глубже эта колея. Потом уже и свернуть сложно — стоит отпустить вожжи, и она сама поедет по накатанному.
— Получается, чем дольше человек живёт с мамой, чем дольше он полагается на неё, тем глубже эта колея?
— Именно. А теперь представь: однажды этот человек решает, что пора бы начать жить по-другому. Он берет вожжи покрепче и сворачивает с привычного пути. Но дорога ровная только в его фантазиях. На деле — ухабы, рытвины, колёса скрипят, телега то и дело норовит вернуться в старую колею. И если человек не настойчив, если ему страшно или трудно, он в какой-то момент отпускает вожжи — и телега тут же возвращается туда, где ездила годами.
— Чёрт, как жизненно. — Тим задумчиво закрутил пуговицу на рукаве. — То есть, мало просто осознать, что ты застрял в этих детско-родительских отношениях. Надо упорно, день за днём, учиться прокладывать новую колею?
— Верно. Сначала будет трудно. Новый путь всегда сложнее старого. Но если продолжать ехать по новой дороге, со временем она станет ровной, а старая заросшей. И тогда тебя уже не будет тянуть обратно.
— А что делать маме? У неё же тоже привычка — контролировать, беспокоиться…
— Та же история. Она всю жизнь была уверена, что без её участия сын пропадёт. Это тоже колея, глубокая, проверенная годами. Чтобы выйти из неё, ей тоже нужно заново учиться быть свободной.
— То есть, обоим — и сыну, и матери — нужно одновременно строить новые дороги? — Тим присвистнул. — А если один строит, а другой нет?
— Тогда старый путь будет тянуть обратно ещё сильнее. Но даже если второй человек не хочет менять дорогу, можно сделать свою настолько чёткой и твёрдой, что по ней станет легче и безопаснее ездить, чем возвращаться назад.
Тим молчал, обдумывая. Где-то неподалёку смеялись дети, один мальчишка громко звал маму, требуя помочь слезть с горки. Лука улыбнулся.
— Неважно, сколько тебе лет, Тим. Важно, кто держит вожжи твоей телеги. Ты сам или кто-то другой?
Тим вздохнул, глядя в сторону карусели.
— Спасибо, Лука. Пожалуй, пора мне свою телегу с ремонта забирать.
— Главное, не забывай смазывать колёса.
Приглашаю вас к ремонту жизни и саморазвитию, детали тут: