Про внимание и понимание
Тим сидел на лавочке в парке, задумчиво ковыряя веточкой в земле. Лука неспешно наливал чай из термоса в жестяные кружки — одна с отпечатком его пальца, другая уже с вмятиной от Тима, уронившего её в прошлый раз.
— Лука… — сказал Тим, не отрывая взгляда от земли. — Ты когда-нибудь писал что-то важное… ну, прям от сердца… а потом люди читали и совсем не то понимали?
— Постоянно, — хмыкнул Лука. — Даже когда говорю, не всегда понимаю, что я сказал, а уж когда пишу… Там столько этажей смысла, что на лифте не добраться. А у кого-то и лифта нет, только лестница — да и та закрыта на ремонт.
— А ведь обидно. Сидишь, выбираешь слова, вкладываешь душу, а тебе в ответ: “Какой ужасный почерк!”
— Или: “Интересно, почему ты не упомянул гусей?” — добавил Лука. — А ты про гусей и не думал вообще.
— А они в каждом слове видят то, что болит у них, — вздохнул Тим. — Не про твой смысл, а про свою боль.
— Ну, это даже хорошо, — сказал Лука, отпивая чай. — Значит, текст зацепил. Как рыба — наживку. Не ту, что ты хотел, но уж попалась.
— Но ведь не понял он, — нахмурился Тим. — Не то понял.
— Понял своё. А для кого-то это “своё” было нужнее, чем твоё. Иногда человек настолько сосредоточен на внутреннем пожаре, что воспринимает любой текст как пепел, летящий с неба. Хоть ты ему про радугу пиши.
— То есть, ты хочешь сказать… что это тоже ценно?
— Конечно. Мы ж не ради аплодисментов пишем. А ради касания. Вот ты протягиваешь ладонь — а если она кого-то поддержала, пусть даже не так, как ты планировал, — уже не зря. Иногда лучше просто подставить плечо, чем объяснить человеку, как правильно нести свою боль.
— М… красиво сказал, — признал Тим. — Но всё же. А если они совсем мимо поняли? Прямо противоположно?
— Тогда тем более интересно. Значит, в твоём тексте что-то зазвучало не как колокол, а как эхо. И вот оно отразилось от их внутренней стены. А какая у них стена? Что на ней написано? Может, это как раз повод заглянуть вглубь.
— Получается, любой отклик — это приглашение к диалогу?
— Угу. Даже если диалог начинается с “ты ничего не понимаешь”, — сказал Лука с усмешкой. — Ведь чтобы сказать “ты не прав”, человек должен сначала как-то тебя услышать. А значит — уже впустил в поле внимания. Хоть краешком.
— Значит, внимание — это как… фонарь?
— Как прожектор. Но иногда с грязным стеклом. Или направленный не туда. Или с выработавшейся батарейкой. А у кого-то — целый гирляндный завод. Вот ты с ним говоришь, а он уже в десяти направлениях светит. Сложно туда свой смысл пронести.
— Как мышцы. Маленькими подходами. Учиться быть не только внимательным, но и вмещающим. Не просто ловить, что говорят, а открывать в себе место для того, чтобы это улеглось. Как гостиная: если вся завалена коробками со “своим мнением”, новому гостю негде сесть.
— Лука… А ты ведь сейчас не только про чтение и писательство, да?
— Конечно, не только. Мы всегда кого-то читаем. Взглядом, интонацией, жестом. Только вот одни читают собеседника, как поэму — медленно, с паузами… а другие как меню в фастфуде. Глазом пробежал, галочку поставил: “понял”.
— “Ты мне тут не философствуй, у меня и так своя правда есть.”
— У каждого своя правда. Но истина, она как утро: приходит не потому, что ты её требуешь, а потому что ты открыл шторы.
Приглашаю вас к ремонту жизни и саморазвитию, детали тут: