Павел Крисевич: преступник или отчаянный гражданин

В прошлую пятницу активист Павел Крисевич провёл акцию на Красной площади в Москве. Протестующий сначала дважды выстрелил в воздух холостыми патронами, а потом имитировал самоубийство, «выстрелив» себе в голову. Так он хотел выразить протест против ущемления свободы выражения мнения в России. Перед выстрелом Крисевич произнес манифест «Перед кремлевским занавесом последуют выстрелы».

Провести перфоманс без последствий не удалось, Крисевича задержали и возбудили на него уголовное дело по части 2 статьи 213 УК РФ. Акционисту грозит штраф до миллиона рублей, принудительные работы или лишение свободы на срок до семи лет.

В пресс-релизе МВД говорится, что на Красной площади Крисевич «произвел несколько выстрелов в воздух из охолощенного оружия и сымитировал третий в себя». Суд постановил поместить Павла в СИЗО до 11 августа.

В связи со случившимся начались бурные споры. Кто-то убежден в невиновности парня, другие полагают, что он виновен, но по другой статье, например, хулиганство по КоАП. А третьи уверены в виновности Крисевича, потому что пронести оружие к Кремлю — самое что ни на есть хулиганство. Есть и другое мнение, которое совсем ничего общего с правом не имеет, из разряда: «Так ему и надо, он больной, тюрьма исправит». Опустим то, что к ответственности нужно привлекать только за преступление, а не за то, что человек показался кому-то странным. Вернемся к главному: содержатся ли в действиях Крисевича признаки преступления. Смотрим статью 213 УК, согласно которой хулиганство — грубое нарушение общественного порядка, выражающее явное неуважение к обществу, совершенное:

а) с применением насилия к гражданам либо угрозой его применения;

б) по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы;

в) на железнодорожном, морском, внутреннем водном или воздушном транспорте, а также на любом ином транспорте общего пользования, -

Павлу вменяют вторую часть. Это то же деяние и применение оружия или предметов, используемых в качестве оружия. На первый взгляд, всё сходится, оружие было. Однако наличие предмета само по себе не делает поступок уголовным хулиганством. Ключевым является мотив. Выражал ли своим поступком Павел неуважение к обществу? Нарушал ли грубо общественный порядок? С этим согласиться нельзя. Его цель — политическая акция, привлечение внимания, протест в отношении происходящего. Аналогично со ст. 20.1 КоАП, согласно которой мелкое хулиганство — нарушение общественного порядка, выражающее явное неуважение к обществу, сопровождающееся нецензурной бранью в общественных местах, оскорбительным приставанием к гражданам, а равно уничтожением или повреждением чужого имущества. Ничего из этого Павел не совершал. Безусловно, многих шокировала форма, такой поступок показался неординарным и странным. Но ещё раз, это не означает и не должно означать, что совершившее подобное люди — преступники.

А вот за что привлечь Крисевича можно, так это по популярной ст. 20.2 КоАП — нарушение установленного порядка организации либо проведения собрания, митинга, демонстрации, шествия или пикетирования. В соответствии со ст. 8 ФЗ «О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях», к местам, где проведение публичного мероприятия запрещается, относятся территории, непосредственно прилегающие к резиденциям Президента Российской Федерации, к зданиям, занимаемым судами, экстренными оперативными службами, к территориям и зданиям учреждений, исполняющих наказание в виде лишения свободы. Кремль — резиденция, Красная площадь — прилегающая к ней непосредственно территория. Нравится нам это или нет, но такая норма есть в законе. Полицейские могли составить протокол по ст.20.2 КоАП. Не было бы вопросов к полицейским, только дискуссии по поводу того, на каком основании и с чего вдруг нельзя проводить акции у резиденций. С хулиганством же претензии к полицейским вполне уместны. Нет состава — нет дела. Но в нашей стране это звучит немного иначе: нет состава — придумаем.

Алина Винтер