Крымск. Десять лет спустя
В ночь с 6-го на 7-ое июля 2012 года в Краснодарском крае произошло крупнейшее в современной России стихийное бедствие – наводнение в Крымском районе. Трагедия унесла жизни двухсот человек, десятки тысяч остались без жилья. Прошло десять лет. Корреспонденты «Соты» отправились в Крымск, чтобы узнать от очевидцев, как они пережили ту ночь и что изменилось в их жизни с тех пор.
Что, где, когда?
В Новороссийске, Геленджике, Крымском и Абинском районах шли сильные дожди с первых дней июля. Засушливые реки стремительно наполнялись водой. Вечером 6-го июля наводнение началось в Геленджике, уровень воды местами достигала полутора метров. В городе погибло 12 человек.
В Новороссийске помимо проливных дождей начался шторм, к вечеру сформировались штормы и в Черном море, а работу порта приостановили. В городе погибло три человека.
С десяти вечера реки Абин и Адагум были наполнены до предела. Вода шла через Главный Кавказский хребет, оставляя рытвины в земле глубиной несколько метров. Первая волна накрыла Крымск около часа ночи 7-го июля, вторая – более мощная – в три часа ночи.
Гидрометцентр Кубани предупреждал об угрозе наводнения, однако администрация не донесла информацию до горожан. Жителей Крымска вода настигла во сне. Многие люди оказались забаррикадированы в собственных домах.
Системы оповещения не сработали, а предупреждение, показанное по телевидению, никто увидеть не мог – электричества в районе с позднего вечера 6-го июля уже не было. Дома сносил поток густой воды, смешанной с грязью. В результате наводнения по официальной версии погиб 171 человек.
Официальная версия
Главной причиной такого масштабного наводнения власти назвали экстремальные осадки и загрязнение рек – русло Адагума было заросшим и замусоренным, водоохранные территории оказались застроены.
Пролеты под мостами быстро забивались мусором и вырванными с корнем деревьями, образовывались скопления воды, которые стремительно наполнялись грязевым потоком и волной накрывали следующий участок города. С этим эксперты связали волнообразность наводнения.
Кого наказали?
Уголовное дело по факту массовой гибели людей возбудили 8 июля 2012 года. Наказание получили Василий Крутько (глава Крымского района), Владимир Улановский (глава города Крымск), Ирина Рябченко (глава Нижнебаканского сельского поселения) и Виктор Жданов, на момент трагедии исполнявший обязанности главы Управления по предотвращению ЧС в Крымском районе.
Наибольший срок получил глава Крымского района, только он частично признал вину. Остальные фигуранты уголовного дела настаивали на том, что сделали всё возможное.
«Волна порядка 3-4 метров пришла моментально. Мы оповещали, с сиренами машины ездили. Мы распределились на бригады, пытались разбудить народ — не получилось. Мы, я и моя команда, не спали всю ночь, спасали людей, привлекали технику. Но когда было больше 3 метров воды — техника уже ничем не помогла бы», — заявлял Улановский «Комсомольской правде» в 2012 году. В ходе следствия выяснилось, что он совершил служебный подлог и сфабриковал документы о своевременно предпринятых мерах по эвакуации населения.
Версия экологов
Жители Крымска заявляли о том, что среди воды, ила и мусора встречались рыбы, которые не водятся в Адагуме и его притоках. Тогда экологические активисты выдвинули предположение о том, что большему масштабу катастрофы поспособствовали нелегальные рыбные хозяйства, расположенные в горах Крымского района. Дополнительные бассейны могли повлиять на мощность потока воды.
«Экологическая вахта по Северному Кавказу» пришла к выводу, что разрушение плотин нескольких прудов, устроенных в верховьях реки Псыж «Некоммерческим партнерством „Частный охотничий клуб“», стало одной из причин катастрофического затопления хуторов Армянский, Шептальский и Новоукраинский.
Неофициальные версии
Сразу после трагедии жители Крымска выдвинули версию о том, что причиной затопления стало одно из водохранилищ – Неберджаевское или Атакайское.
В первые дни после наводнения был распространен слух о том, что из-за ветхости водохранилища было принято решение открыть шлюз со стороны Крымского района, чтобы вода не пошла по горам Новороссийска. Эта версия появилась после того, как в три часа ночи город повторно накрыло более мощным потоком воды.
Первую волну горожане назвали стихийным бедствием, вторую – рукотворным разрушением. Местные жители предполагали, что в Новороссийском районе расположена дача президента России Владимира Путина, которую на тайном совещании приняли решение сохранить.
«А мы-то что? Нас не жалко. Мы не Путин. Мы не против, что у него дача есть. Это президент, так и нужно. Только нужно о людях думать тоже», –рассказала «Соте» местная жительница, чей дом был полуразрушен в ходе наводнения.
Эта версия не получила ни одного официального подтверждения, власти и эксперты неоднократно опровергли её. Однако часть горожан, общавшихся с корреспондентами «Соты», продолжает настаивать именно на ней.
Очевидцы
«Я знаю, что сначала давали по 10 тысяч. Потом на ремонт, кажется, по 5 тысяч на квадратный метр. Последний раз этого вопроса я касался в 2016 году. Деньги были и краевые, и федеральные. Тогда очень хорошо поработал «Красный крест», его представительство в Краснодарском крае.
Владимир Владимирович был три раза. И позже он приезжал в декабре 2012 года, принимал «Надежду» [жилой комплекс, возведенный за несколько месяцев на возвышении в Крымске для тех, кто полностью лишился жилья после наводнения – прим. ред.]. По моему мнению, что я изучил тысячелетнюю историю Российского государства, как бы оно ни называлось, никогда глава государства на место какой-то чрезвычайной ситуации не приезжал столько раз, сколько приезжал Владимир Владимирович в Крымск», – рассказал об оказанной помощи и реакции властей приближенный к районной администрации Крымского района собеседник «Соты».
«Это была громадная катастрофа. Я скажу, что выводы, по моему мнению, не сделаны до конца. Я могу ошибаться, но это горная речка. Годами сюда наносится гравий и щебень. Добывать его запрещено. Почему? Причина какая? А если бы его забирали, произошло бы углубление. Объем воды помещался бы больший, меньше воды выходило бы за берега. И сейчас заросшая река стоит. Думать об этом нужно», – рассказал «Соте» местный житель Михаил Игнатов.
«Девятого июля все стали бежать на гору. Дезинформация прошла, что вода идет. Паника у всех. Люди быстро нашу перегруженную сухпайком машину наверх затолкали. Тогда проявлялась огромная человечность, сострадание. Человеческий подвиг. Многие спасали соседей», – рассказал в прошлом сотрудник городской администрации города Крымска.
Один из собеседников «Соты» – пенсионер Алексей. Ему 63 года, он принимал участие в военных действиях в Афганистане. По его мнению, катастрофа, случившаяся с ним дома, страшнее боевых действий. Он получил жилье в ЖК «Надежда», который возвели за пять месяцев для жителей, полностью лишившихся имущества в ходе наводнения. Во время разговора мужчина не может сдержать слёз.
– Я просыпаюсь, а у нас дома по колено воды. Толкаю Маню, жену мою. Она крепко спит, не просыпается. Уже кричу ей, что сейчас утонем. А вода все прибывает. Мы еле успели из дома выскочить. Но бежать и плыть было бесполезно. Я схватился за дерево, и нас понесло течением по улицам. Это же не просто вода из-под крана. Это грязь, мусор, деревья. Кисель напоминает. Такой зловонный отвратительный кисель. Я успел котов закинуть на антресоль. Они потоп пережили. Соседи не пережили, а наши коты, разбойники такие, пережили. Один даже и сейчас жив. Второй умер, старость. Я тоже вон старый, но живу. Жизнь люблю.
Конечно, наш дом лучше был. Это родительский, я в нем вырос. Мы еще несколько дней жили в нем, когда вода сошла. Вернулись, а холодильник с кухни стоит в спальне. Метров 10 он точно прошел. Мебель вся в негодность пришла. Но это все материальное, тут больше другие потери. Спали на мокром матрасе, пока дом не снесли. Знаете, как это больно? Больнее всего было, когда его сносили. Стены-то остались, но уже непригодные. Они не просто стены снесли, а жизнь мою снесли. Где я с Маней жил, где детей растил.
Ни на минуту не забуду эту ночь и последующие дни. О них пытаешься не помнить, но все на подкорке записано. Глаза закрываешь, а перед глазами все это проносится.
Алексей пригласил журналистов в свою квартиру и рассказал об условиях проживания. Горячую воду, как и по всей России, каждое лето отключают. В этот раз на три недели. Потолки в квартирах стандартные для панельных домов, разговоры соседей через стенку легко услышать без своего на то желания.
Кухня и ванная очень узкие, стандартный ремонт пришлось переделывать спустя пять лет, мебель за десять лет люди тоже заменили. Есть те, кто возмущен размером квартиры, но нашего собеседника всё устраивает.
Во дворе есть детская площадка и несколько магазинов. В школу и детский сад нужно ездить на автобусе.
Уцелевшая часовня
Корреспонденты «Соты» отправились в горы, чтобы восстановить события того дня и посмотреть, откуда шла вода. Так журналисты оказались в станице Неберджаевской, где пообщались с местной жительницей, работающей в свечной лавке при часовне Николая Чудотворца.
Она рассказала о том, как в 2012 году с гор шла вода. Река Богого вышла за свои берега, все вокруг было затоплено. Только часовня оказалась нетронутой.
«Это чудо, иначе не опишешь. И сель сходил, одна она устояла, даже ремонт делать не пришлось», – рассказала Екатерина.
Вклад добровольцев
«Если бы не волонтерское сообщество, то все могло закончиться трагически. Первые инженерные сооружения делали волонтеры из Питера, а не администрация»
Первый собеседник «Соты» – волонтер, случайно оказавшийся в Крымске, и оставшийся помогать на несколько недель. Его пост помощи был расположен по улице Адагумской.
«С экологом Суреном Газаряном мы ехали мимо, на резиденцию патриарха, чтобы провести там экологическую инспекцию. Решили заехать посмотреть, какая ситуация в Крымске. Когда мы приехали на место, сказать, что мы были в состоянии шока, это ничего не сказать. Мы не увидели никаких адекватных, на наш взгляд, действий местной администрации, местные жители справлялись со своими проблемами сами.
Возмущению не было предела, мы поехали на гору, в верхнюю часть Крымска. После споров с администрацией и военными, которые дислоцировались в развёрнутом палаточном лагере, мы поняли, что нам необходимо остаться и попытаться помочь местным жителям. Сурен Газарян опубликовал в своём твиттер-аккаунте фото с места событий. Как мы узнали позже, увидев эти фото, в этот же день в Крымск выехали волонтеры со всей страны.
Поколесив немного по городу, выбирая сухое место, мы решили остановиться на улице Адагумской, поближе к затопленной части города. В тот момент на Адагумской ещё была вода, но мы нашли высохший участок.
Я позвонил нашему хорошему знакомому Александру Тынянских и спросил, не мог бы он привезти пару палаток. Он ответил, что уже выехал и прихватил генератор. К вечеру наш небольшой лагерь был разбит и в него потянулись волонтеры и местные жители. Мы спускались вниз, к затопленным участкам, и звали людей выпить горячего чая и кофе.
К глубокой ночи к нам стали приезжать машины, битком набитые едой. Первые сутки никто не спал, налаживали инфраструктуру. На вторые сутки наши знакомые, которые находились в Краснодаре, уже наладили логистику, и гуманитарная помощь потянулась из Краснодара. Еды было много, и в какой-то момент мы поняли, что у нас нет чистой воды, за которой приходят люди. Мы кинули клич о том, что нужна питьевая вода. Через 4 часа бутылок с водой на нашем волонтерском посту было около полтонны.
К вечеру вторых суток телефон стали обрывать СМИ со всех регионов страны. Все звонили и спрашивали про обстановку, о том, какая помощь ещё нужна. Мы поняли, что нам необходимо проехать по улицам и поспрашивать у людей, что им необходимо. Мы сели по машинам волонтёров, которые приехали и остались с нами в нашем лагере, и поехали. Ночью мы нашли полностью затопленную улицу и приняли решение пойти вброд и покричать есть ли на ней люди. Метров через сто воды стало по плечи, и дальше мы идти не рискнули. Покричали ещё немного, в ответ услышали крики людей о том, что им необходима помощь.
Вернувшись к машинам, мы поехали к местной администрации. В ее здании мы нашли краснодарских волонтёров, не помню их имён и фамилий, к сожалению. Они быстро нашли нам машину пожарников, и мой знакомый Дима Самольянов поехал с ними на ту самую улицу. Позже подошёл полицейский и сказал, что мы похожи на людей под наркотическим опьянением. Тянулись вторые сутки, мы не спали и были раздражены. Завязалась словесная перепалка, которая позже разрешилась миром, и сотрудник полиции ушёл. Я вернулся на пост. Было очень темно, видно было только пару фонариков и людей, много людей, если скажу, что их было человек 50, то, возможно, даже преуменьшу. Увидел фары приближающейся легковой машины, она ехала быстро, практически влетела в наш генератор. Из неё вышли люди и стали искать адагумский пост.
Они сказали, что выехали из Питера сразу же, как только увидели фото в твиттере из Крымска. Поймал себя на моменте, что вытираю слёзы, которые неконтролируемо полились ручьями из глаз. К сожалению, не помню имён, чтобы поблагодарить ещё раз. Они привезли много продуктов и бутылок воды, которые разобрали сразу. Люди приходили до утра. Многие просили медикаменты. Утром мы кинули кличь о том, что нужны лекарства и вещи. К обеду вещей набилась целая палатка и ещё гора рядом.
В тот день, когда прошла дезинформация о новой волне, идущей на город, люди были в панике. Все убегали, на подъезде к горе случилась авария. Главный прокурор края обратился не к местным чиновникам, а к волонтерам за помощью. Нужно было добраться до противоположной стороны и посмотреть, действительно ли будет новое наводнение. Когда мы убедились, что опасности нет, я с прокурором ездил и кричал в рупор о том, что всё в порядке. Это делала не администрация. Они были не готовы к чрезвычайной ситуации не только заранее, они не смогли к ней адаптироваться сразу», – рассказал один из волонтеров «Экологической Вахты по Северному Кавказу».
Мы решили узнать, как формировалась гуманитарная помощь в Краснодаре, и кто отвечал за её поставку в Крымск. Об этом «Соте» рассказал Игорь Харченко.
«Штаб организовали в офисе «Яблока» в Краснодаре. Я в офисе партии принимал помощь, которую приносили люди. Искал людей, которые едут в Крымск, они это все везли туда. В Крымске тоже был штаб, где эту помощь раздавали людям.
В тот момент сложно было отделить «Экологическую вахту по Северному Кавказу» от партии «Яблоко». Изначально, после наводнения, туда поехали активисты с инспекцией. Когда увидели, что там произошло, то внепланово остались на месте и организовали волонтерский пост. Старались никак не афишировать принадлежность к какой-либо организации. Но в какой-то момент над штабом поднимали флаг «Эковахты». И под конец приезжали несколько фур из Москвы с помощью от партии «Яблоко», ее раздавал депутат Митрохин. Но флаг «Яблока», если я не ошибаюсь, ему не дали повесить.
В офисе все время находился я и примерно неделю со мной был еще один человек. В Крымске было от 10 до 30 человек, но люди постоянно приезжали и уезжали. В гуманитарной помощи было много всего. Приносили продукты (консервы, крупы, масло, воду). Один раз предприниматель принес несколько сотен булок хлеба. Но большую часть приносили обычные люди. Были пенсионеры, которые приносили фрукты со своих дач. Мы через социальные сети координировали всех.
В самом начале нужна была вода, еда и детское питание, его особенно не хватало. Потом средства гигиены, резиновые сапоги, лопаты, ведра. Общий объем очень сложно оценить. В первую неделю в день загружали больше десяти машин – чаще были легковые, но иногда приезжали грузовые. Также собирали деньги на генераторы.
В Крымске в штабе всегда работал генератор, местные жители заряжали телефоны, так как не было электричества в городе. Администрация с трудом организовывала инфраструктуру, всё делали волонтеры», – рассказал о своей роли в координации гуманитарной помощи Харченко. Много лет он занимался гражданским активизмом в Краснодаре, однако несколько лет назад покинул Россию из-за преследования силовыми структурами.
Память жертв трагедии
Спустя год после наводнения в центре Крымска, где был зафиксирован самый большой уровень воды, установили мемориал «Стена плача», выполненный Аланом Корнаевым. Краснодарский скульптор известен тем, что создал памятник жертвам теракта в Беслане.
В 2022 году муниципальные власти приняли решение о переносе «Стены плача» на въезд в город Крымск. Теперь в месте, где десять лет назад вода поднялась до своей максимальной отметки, будет установлен фонтан.
Крымск сейчас
Стихийное бедствие 2012 года – не первое в Крымском районе. До этого в 2002 году в Крымске произошло наводнение, повлекшее за собой человеческие жертвы и разрушение имущества. Тогда, после трагедии 2002 года, жители города получили компенсации и снова построили дома на тех же местах в зоне подтопления.
Мы связались с известным краснодарским геологом и общественно-политическим деятелем Евгением Витишко, который принимал участие в ликвидации последствий наводнения и проводил собственное расследование случившегося.
Евгений Витишко рассказал «Соте», что Крымск находится в зоне подтопления и наводнения гипотетически могут повториться. Однако он отметил, что системы экстренного оповещения населения с момента 2012 года значительно усовершенствовали. Теперь люди получают СМС-оповещения в случае любых природных катаклизмов.
По мнению эксперта, в 2012 году много факторов, как природного, так и антропогенного характера, слились воедино, а потому катастрофа оказалась настолько масштабной. В настоящее время власти предприняли меры для предотвращения имущественных потерь и человеческих жертв. Но меры предприняты не в полном объеме.