За эту речь в парламенте Аризоны судят Владимира Кара-Мурзу: в ней нашли фейки об армии
Спасибо вам, господин спикер, за вступительное слово, вам, уважаемые лидеры большинства и меньшинства, а также членам палаты.
Дамы и господа, дорогие друзья!
Для меня большая честь находиться в парламенте штата Аризона. Я благодарен тому, что могу быть здесь с вами, потому как, выезжая из Москвы на прошлой неделе, не был уверен, что смогу добраться, поскольку большая часть воздушного пространства вокруг России, как вы знаете, закрыта в связи с реакцией западных демократий на агрессивную войну, — я намеренно использую фигурирующий в Уставе Международного военного трибунала в Нюрнберге юридический термин, говоря об агрессивной войне, которую путинский режим развязал против народа Украины, — однако для выезда из России еще осталось несколько вариантов. У меня ушло два дня на то, чтобы добраться до США, но я рад, что мне это удалось. Особенно приятно наблюдать здешнюю погоду после московской.
Хочу сказать большое спасибо, в том числе и за гостеприимство. Для меня особенно важно находиться сейчас здесь в Аризоне, потому как в прошлом я имел честь сотрудничать по целому ряду вопросов с покойным сенатором Джоном Маккейном, который был одним из тех, кто увидел и сразу понял, кто такой Владимир Путин.
Еще тогда, в 2000 году, когда Путин только пришел к власти и многие на Западе принимали желаемое за действительное, полагая, что этот человек станет реформатором и демократом, [представлявший тогда Аризону] сенатор Маккейн, говоря о Путине в ходе дебатов с Джорджем Бушем-младшим, заявил, что он станет одним из тех людей, которые «заставляют поезда ходить по расписанию». Это фраза, разумеется, прямая отсылка к фашистскому режиму Бенито Муссолини в Италии. И, конечно же, Маккейн оказался абсолютно прав.
В России, тем из нас, кто верит в демократию, было крайне досадно наблюдать за приходом Путина к власти на фоне всеобщей доброжелательности, смягчающей это выражение из другой исторической эпохи, которое, тем не менее, я считаю наиболее подходящим в отношении путинского режима.
Понимание того, кто такой Владимир Путин и в каком направлении он поведет нашу страну и весь мир, пришло ко мне в декабре 1999 года, я даже помню точную дату. Это может показаться странным, но у этого есть причина.
20 декабря 1999 года — а в этот день, как ни удивительно, до сих пор отмечают День чекиста, посвященный формированию ЧК, которая позже превратилась в КГБ, тайную полицию большевиков, — Путин, который тогда занимал пост премьер-министра, посетил Лубянскую площадь в Москве, где он присутствовал на открытии мемориальной доски в честь Юрия Андропова [которую до этого демонтировали в 91 году — прим.ред].
Юрий Андропов был тем, кто стал символом худших из худших постсталинских политических репрессий в Советском Союзе. Он был одним из организаторов советского вторжения в Венгрию в 1956 году. Он стал тем, кто в течение многих лет относил к числу приоритетных задач травлю и преследование политических инакомыслящих в Советском Союзе. Одним из его решений было ввести чудовищную практику «карательной психиатрии», при которой диссидентов-противников коммунистического режима насильно помещали в медучреждения психиатрического профиля, объявляли душевнобольными и годами держали там в ужасных условиях.
Так вот, по распоряжению Владимира Путина в торжественной обстановке в декабре 1999 года была установлена мемориальная доска, посвященная такой личности. У меня, как и у множества моих друзей и коллег в России, больше не возникало вопросов относительно того, что из себя представляет этот человек и что он будет делать.
Просто отмечу, чтобы внести полную ясность, если у кого-то еще остались вопросы к первому году его правления, — Путин восстановил национальный гимн Советского Союза сталинской эпохи, сделав его государственным гимном Российской Федерации.
Россия – страна символов. И выбор такого символа — недвусмысленный сигнал о том, в каком направлении вы будете двигаться дальше.
Символы очень быстро стали отражаться в действиях. Владимир Путин очень быстро взялся за независимые СМИ и оппозиционные партии, начал фальсифицировать выборы, сажать оппонентов в тюрьмы, а затем и убивать их. Очень быстро, буквально за несколько лет [он] превратил Россию из несовершенной демократии, которая была у нас еще в 1990-е годы, в идеальное авторитарное государство, которое он построил сегодня. И все это время его приветствовали в западных столицах, пожимали ему руку и стелили перед его самолетами красные ковровые дорожки, когда он прилетал.
Американские президенты один за другим смотрели ему глаза, пытались понять его (почувствовать его душу, как говорил Джордж Буш – прим.ред.), объявляли о перезагрузке [в отношениях] или предлагали различные меры, выбирая политику умиротворения. И это происходило не только на каком-то словесном уровне, но и в практическом смысле, потому как западные страны годами позволяли окружающим Путина олигархам и клептократам использовать ваши страны, страны Запада, западные банки, западные финансовые системы в качестве безопасных гаваней для хранения денег, которые эти олигархи и клептократы крали у народа России.
Весь modus operandi (образ действия — ред.) путинского режима заключается в том, что окружающие его люди, — не будем забывать, что это не просто самодержавный режим, но и клептократический, а этот термин в греческом определяется как «власть воров», — и те воры, которые [находятся у власти] в России сегодня, хотят красть, тратить и прятать украденные деньги на Западе, где у них есть их яхты, виллы, банковские счета или — как часто бывает— члены семьи. И на протяжении многих лет западные страны позволяли этому происходить.
Я впервые встретил сенатора Джона Маккейна, когда мы работали с ним и другими сенаторами, среди которых были и демократы. (Речь идет о разработке инициатив по штрафным мерам США в отношении российского руководства – ред.)
Ведущей фигурой в этом вопросе был сенатор-демократ Бенджамин Кардин из Мэриленда. И он вместе с сенатором Маккейном внес еще в 2010 году в американский конгресс законопроект, названный "Актом Магнитского", в котором выдвигался очень простой принцип, согласно которому люди, которые замешаны в нарушении прав человека и коррупции в России, да и вообще, любые другие авторитарные государства по всему миру, больше не смогут получать визы или пользоваться финансово-банковской системой США. Другими словами, эти люди не смогут использовать свою добычу и нажитое воровством в американских банках. И этот акт стал законом. Основываясь на американском примере, аналогичные законодательные акты сейчас действуют в западном мире, фактически во всех основных западных юрисдикциях.
На протяжении многих лет такие люди, как Борис Немцов, — покойный лидер российской оппозиции, который был самым выдающимся, самым мощным и самым влиятельным голосом, изобличающим коррупцию, насилие и преступления, совершенные путинским режимом, и который был убит семь лет назад, в феврале 2015 года, будучи застреленным буквально под стенами Кремля в Москве, — годами призывали западные страны положить конец произволу и ввести персональные санкции против путинских приспешников и олигархов. Однако многие в западном мире предпочли игнорировать эти призывы.
Я не только политик, но и историк по образованию. История ясно дает понять, к чему приводит политика умиротворения в отношении диктаторов. Итог всегда один. И как бы я не хотел, чтобы все мы ошибались, но весь мир сегодня видит, что путинский режим делает с Украиной. Кассетные бомбы в жилых кварталах, бомбежка роддомов, больниц, школ — это военные преступления. Преступления, которые совершает диктаторский режим в Кремле против нации в центре Европы. Это то, к чему, к сожалению, привели годы путинского правления.
И хотя сейчас трудно сохранять оптимизм и надеяться на будущее, я хочу поговорить с вами о другой части России, потому как люди на Западе часто видят лишь действующую власть: видят Путина, видят репрессии, агрессию, видят войну, которая сейчас происходит. При этом другая сторона часто теряется, однако правда в том, что в моей стране живут миллионы людей, которые отвергают все, что отстаивает и представляет путинский режим – начиная с клептократии и [применяемых] методов и заканчивая репрессиями, произволом, а также преступлениями против человечности.
За последние три недели, с момента начала войны против Украины, тысячи россиян буквально каждый день выходили на улицы и выражали протест против происходящего, критикуя преступления, которые совершаются якобы от нашего имени.
Согласно последним подсчетам правозащитников, с 24 февраля (с начала [военной] агрессии) по всей России были арестованы более 15 000 человек. Среди них оказались люди, которые пытались участвовать в антивоенных протестах — я говорю «пытались», потому что все публичные выступления в России запрещены до такой степени, что, например, в конце прошлой недели в Костромской области арестовали православного священника, который высказался против войны в проповеди после воскресной службы. Он напомнил людям о шестой заповеди — «Не убий». За это его арестовали и доставили в отдел полиции, где его оштрафовали по новой статье о «дискредитации вооруженных сил Российской Федерации». Итак, если вы произносите библейскую заповедь, вы дискредитируете вооруженные силы. Это оруэлловская реальность, которую создал в нашей стране режим Владимира Путина.
Но, несмотря на это, вопреки опасности и риску, с которыми сталкивается каждый, кто осмеливается противостоять путинскому режиму, — а я сталкивался с этим сам и видел, как это происходит со многими моими друзьями и коллегами — тысячи людей по всей России готовы пойти на этот риск и заплатить эту цену, сделать шаг вперед и открыто выступить за другую, лучшую, подающую надежды Россию.
Как историк отмечу, что мы точно знаем, чем заканчивается политика умиротворения в отношении подобных режимов, мы видим это и сегодня. Но мы также знаем, что таким режимам однажды приходит конец. И на протяжении истории нашей страны мы уже несколько раз сталкивались с этим.
И хотя я душой я молод, я отчетливо помню один из таких периодов, который пришелся на август 1991 года. Распад Советской системы. Тогда это, как вы знаете, началось с жесткого госпереворота, срежиссированного представителями высшего руководства Коммунистической партии из КГБ в попытке покончить с Перестройкой, гласностью, всеми зачатками реформ и вернуться к «старым добрым методам».
И люди, стоявшие за этим переворотом, имели в своем распоряжении абсолютно все — по крайней мере, так казалось. У них были государственный аппарат, партийный аппарат, все телеканалы, радиостанции и газеты. У них была полиция и армия, КГБ, — чудовищная советская репрессивная машина. И, конечно же, у них были танки, которые они пустили по улицам Москвы. И я помню эти танки, помню их на улицах моего города.
Граждане России, жители Москвы, которые не принимали этот переворот и пытались защитить собственную свободу, не имели никакого оружия, кроме собственного достоинства.
Они выходили на улицы — тысячами и десятками тысяч, которые превратились в сотни тысяч, — и буквально вставали перед танками. И тогда танки остановились и отступили.
Это было мое первое воспоминание из сознательного возраста, связанное с политикой. В то время мне было 10 лет, и этот урок будет жить со мной, пока я жив: когда достаточное количество людей в обществе готовы подняться и положить конец репрессиям, встать на защиту своего достоинства, бороться за свои права, отстаивать свою свободу, диктатура становится бессильной.
Еще в начале 1980-х, когда советский режим, казалось, вошел в очень-очень темную фазу, усилились внутренние репрессии и международная напряженность (вы помните «Боинг», сбитый советскими военными), набирающий обороты обмен воинственными заявлениями между советскими руководителями и президентом Рейганом, полное подавления диссидентского движения в Советском Союзе, — все диссидентские группы были распущены, публикации самиздата прекращены, все ведущие диссиденты находились либо в тюрьмах, либо в трудовых лагерях или ссылке, – казалось, что всякая надежда потеряна. И именно тогда советские диссиденты придумали знаменитую фразу, которую они любят повторять, — «ночь темнее всего перед рассветом». Другие люди смеялись над ними и говорили: «О чем это вы?». Но оказалось, что они были правы. Потому что всего через несколько лет после этого советский режим пал.
Сейчас Россия переживает темные времена. Времена, когда за решеткой находятся тысячи политзаключенных. И это число будет только расти, поскольку людей сейчас арестовывают за участие в антивоенных демонстрациях. Все основные оппозиционные структуры были развалены и уничтожены. После начала войны на Украине все оставшиеся независимые СМИ были ликвидированы властями буквально за три недели. Каждый день мы слышим о новых арестах и задержаниях, а также новых репрессиях в отношении наших друзей.
Но мы знаем и помним, что «ночь темнее всего перед рассветом». Мы знаем, что наступит рассвет; знаем, что в России есть много разделяющих наши взгляды и ценности людей, которые хотят, чтобы Россия была.., — тут хочется вспомнить слова лидера оппозиции Алексея Навального, суд над которым сегодня завершился требованием прокуратуры приговорить его к 13 годам лишения свободы за выступления против путинского режима. Однажды его спросили: «Какие у вас планы на Россию? Чего бы вам хотелось? Допустим, вы пришли к власти. Какими будут ваши цели? Что вы будете делать?». Вероятно, журналист ждал долгого и растянутого ответа, с разными программами и предложениями, но Алексей Навальный ответил очень простой фразой. Он сказал: «Мы хотим, чтобы Россия была нормальной европейской страной».
Мы знаем, что придет день, когда Россия станет нормальной европейской страной. Думаю, что формирование в Москве правительства, которое будет уважать права и свободы своего народа, оставаясь при этом добропорядочным гражданином на международной арене, будет не только в интересах россиян, но и всего международного сообщества.
Мы знаем, что это произойдет. Все, что мы делаем от лица российской оппозиции, направлено на то, чтобы сделать этот день чуточку ближе.
Я благодарю вас за оказанную мне честь выступить с речью здесь, перед вами. И отдельно хочу поблагодарить вас, господин спикер.