Сомали: «Зелёная зона», ЧВК и политический рынок в Могадишо
Нынешняя фаза участия ЧВК в Сомали, с центром в Могадишо, берет свое начало с событий разгрома «Союза исламских судов», которое произошло в результате вторжения Эфиопии при поддержке США в 2006 году. Серьезную роль сыграло также и последующее развертывание Миссии Африканского союза в Сомали (АМИСОМ) в феврале 2007 г. для поддержки формирующегося Переходного федерального правительства (ПФП). В Могадишо, находившемся тогда в зоне активного влияния «Аш-Шабааб», неизвестная до сих пор частная военная организация под названием «Бэнкрофт» отвечала за тренировку и сопровождение африканских миротворческих сил. Однако на основе многочисленных сообщений, многие эксперты предполагают, что в основном европейские, южноафриканские и американские специалисты из этой организации также участвовали в активных боевых действиях. АМИСОМ и «Бэнкрофт» захватили участок земли вокруг аэропорта Могадишо, превратив его в то, что позже мировому сообществу станет известно под названием «Зеленая зона».
После того, как в августе 2012 года было создано Федеральное правительство Сомали, и после ухода «Аш-Шабааб» из Могадишо, некоторые члены международного сообщества, в частности ООН и ЕС, начали переводить свои оперативные штабы, политические и экономические представительства из Найроби в «Зеленую зону» Могадишо. Этот процесс четко коррелировал с увеличением числа ЧВК, многие из которых прославились в Ираке и Афганистане, и по мере того, как возможности для них там уменьшались, а конкуренция росла – данные процессы рассматривались специалистами, как показатель развивающегося рынка.
Сомалийский договор 2013 года, который определил будущие отношения между Сомали и международным сообществом, постановил создание институтов национальной безопасности в качестве главного приоритета, а расходы на безопасность составляли значительную часть международного финансирования Сомали. В 2017 году деньги на сотрудничество в сфере безопасности по самым скромным оценкам составляли 400 миллионов долларов в год. Именно частные военные и охранные компании были главными бенефициарами этого договора, и к «Бэнкрофт» присоединились многие другие ЧВК, которые выполняли различные функции по обучению, логистике и наращиванию потенциала для АМИСОМ и для зарождающихся сомалийских служб безопасности.
Индустрия частной безопасности также развивалась, чтобы удовлетворить потребности растущего числа политических консультантов, гуманитарных и коммерческих предприятий, а также дипломатического персонала, циркулирующего в зеленой зоне. Частные военные компании предоставляли услуги также по помощи в реализации интересов различных участников политического процесса в Сомали, в том числе происходил целый ряд политических убийств, в которых подозревались члены ЧВК. Частные службы безопасности также осуществляли охрану конвоев, чтобы облегчить встречи за пределами зеленой зоны, в основном с различными структурами и кланами формирующего правительства Сомали.
Сегодня помимо всех вышеперечисленных услуг, ЧВК также предоставляют ряд услуг по обеспечению безопасности для так называемых «пограничных бизнес-интересов», то есть помогают бизнесменам, действующим вне рамок международных программ стабилизации в Сомали. Другой новый вид услуг ЧВК – обеспечение безопасного проживания и даже отдыха для физических лиц, которые хотят посетить Сомали. «Зеленая зона» по-прежнему является эпицентром деятельности ЧВК в Сомали, и почти весь этот бизнес зависит от существования этой «Зеленой зоны» . В то время как большинство фирм находится внутри зеленой зоны, некоторые из них открылись за ее пределами (с переменным успехом) и, как ни странно, практически все работают без сопровождения ЧВК и ЧОП, так как за пределом «Зеленой Зоны» намного проще «договориться на месте» с теми, кто контролирует ту или иную территоррию. За пределами Могадишо присутствие ЧВК очень ограничено из-за более высоких расходов, более высокой конкуренции (не с другими иностранными ЧВК, а с местными бандами) и меньшего объема международных инвестиций. Можно с уверенностью сказать, что локальные банды за пределами Могадишо, с которыми борется центральное правительство, предоставляют абсолютно аналогичные услуги и ведут абсолютно зеркальную деятельность, но: во-первых, дешевле, а во-вторых без разрешения «международного сообщества» - что и делает многочисленные ЧВК легальными «военными консультантами», а вторых – преступниками.
ЧВК и «политический рынок»
И иностранные ЧВК, и их так называемые «местные партнеры» вписываются в схему факторов, которые стали определять процессы государственного строительства в Сомали после распада государства в 1991 году. ЧВК не просто заменяют собой государство в области безопасности или свидетельствуют о провале государственного строительства - напротив, их лучше всего понимать как часть альтернативной формы управления, которую в политологии называют термином «политический рынок».
Концепция политического рынка была разработана Алексом де Ваалом - британским экспертом в области политики на Африканском Роге, для описания того, что он называет «изучением реальной политики в регионе».
Эта концепция привлекает все больше внимания ученых, интересующихся регионом и его политикой. В нем большое внимание уделяется «бизнесу власти» на всех уровнях местной, национальной и региональной политики, включая «военно-политический бизнес».
По мнению Де Ваала, политический рынок является весьма динамичным, а современные технологические изменения и коммуникативные способы повысили цену лояльности, что очень важно и зачастую упускается исследователями политических процессов в Африке. Центральное место в этой системе занимает насилие и неэффективность закона. Де Ваал отмечает, что насилие выделяется как инструмент торга, а также указывает на намерения и способности участников, конкурирующих в рамках такой системы. Именно способность привлечь на свою сторону тех или иных «продавцов насилия» в стране, часто напрямую определяют торговлю всеми остальными элементами политической власти в стране, так как именно от возможностей применить насилие зависит уровень преданности и лояльности других институтов на национальном и региональном уровнях, и даже патронаж международного сообщества.
В этой среде, где деньги и лояльность являются ключом ко всему, де Ваал считает полезные ископаемые и углеводороды значительными источниками конфликтов и насилия. Это делает распределение богатства проблематичным, в то время как «война с терроризмом», которую активно продвигают международные игроки, играет решающую роль в облегчении незаконной торговли этими ископаемыми и углеродами, через лояльные местные институты власти, и помогает легализовать защиту транзакций и сделок на этом рынке.
Отдельное внимание де Ваал уделяет местным компрадорским элитам, которые зачастую согласны не иметь реальной власти в стране и отдать её на откуп частным предпринимателям, которые обеспечивают почти всё: от безопасности до социальных программ, в обмен на личные материальные выгоды. Чтобы оправдать свое утверждение, он ссылается на множество расследований, объясняющих уровень богатства политической элиты африканских стран.
В случае Сомали де Ваал рассматривает два противоположных случая: Сомали (Могадишо) и Сомалиленд (Харгейса. Он указывает на то, что государственное строительство в Сомали основано на внешней ренте и внешних фондах, которые лишь способствуют политической нестабильности и государственной дисфункциональности, и именно активное участие внешних игроков развило политический рынок стране при поддержке местной бизнес-элиты. Де Ваал отмечает очень важный момент, который связывает ЧВК и политический рынок в Сомали: внешние игроки не могут зайти на этот рынок, пока не купят себе безопасность, а чтобы обеспечить себе безопасность – они вынуждены обращаться к ЧВК.
Таким образом, в «Зеленой зоне» Могадишо формируется абсолютно уникальная политическая культура, которая в прямом смысле слова выглядит, как большой рынок под открытом небом. Все политические институты, все полезные ископаемые, весь бизнес (легальный и теневой) в Сомали можно купить; даже местные жители предпочитают, чтобы их защищали, давали им социальные гарантии, образование и многое другое - именно негосударственные частные акторы. Весь торг осуществляется в «Зеленой зоне», а попадание в неё и безопасное нахождение полностью зависят от ЧВК.
По сути, ЧВК позиционируют себя как «пограничники» между «Зеленой зоной» и остальным городом/страном/мирой. Именно ЧВК, а не правительственные структуры, предоставляют отчеты о рисках приходящим в страну клиентам (бизнесменам, политтехнологам и даже посольствам иностранных государств), они часто являются первым лицом, которое клиенты видят, когда приходят в страну, и последним лицом, с кем они прощаются, когда ее покидают. В то время как большая часть иностранного или международного воинского контингента не задерживается в «Зеленой зоне» дольше, чем на 6 месяцев (именно такой срок службы по контракту у АМИСОМ), члены ЧВК отмечаются гораздо более длительным присутствием, зачастую в течение нескольких лет. Некоторые находились в Могадишо и не выезжали из него почти десять лет. Отдельного упоминания стоит тот факт, что международный воинский контингент ограничен строгими протоколами, которые не позволяют им покидать строго обозначенную территорию или самостоятельно получать доступ к каким-либо местным структурам.
Отсюда проистекает следующее: Существование «Зелёной зоны», как большого политического рынка, есть главный источник дестабилизации и фактор, который препятствует процессу строительства функционирующего государства в Сомали. При этом ЧВК (как и многие их клиенты) напрямую зависят от продолжения существования «Зеленой зоны» в качестве эдакого «Интернационализированного пузыря суверенитета».
«Местные партнёры»
Существование «Зелёной зоны» приносит пользу не только ЧВК (и их клиентам), но и остальным «сомалийским политическим предпринимателям», для которых она является рынком (как локальным, так и международным), где можно продать свой товар. Де Ваал описывает этих предпринимателей термином «местные партнеры». Тем не менее, я отмечу, что слово «местный» не совсем отражает природу этого устройства. Большинство из этих людей являются представителями сомалийской диаспоры, то есть это выходцы из Сомали, которые при этом сами живут за пределами страны. Эти отношения, возможно, лучше понимать как отношения между двумя группами различных транснациональных субъектов, а не как отношения внешних и местных субъектов. «Местные партнеры» также обеспечивают обслуживание ЧВК: они проводят их через непрозрачные процессы регистрации, оказывают им бюрократическую помощь в ввозе оружия, оборудования и бронетехники. Доступ к своевременной и точной информации является ключом к успешной игре на политическом рынке, и местные партнеры также являются важным источником такой информации. Они обеспечивают связь ЧВК с сетями кланов и племен. Поэтому зачастую конкурентоспособность той или иной ЧВК напрямую зависит от зоны влияния их партнера.
Кроме того, местные партнёры регулярно контактируют с локальными вооруженными группами за пределами «Зеленой зоны», так как по обе её стороны имеется заинтересованность в поддержании высоких тарифов на услуги безопасности, а потому надо поддерживать состояние постоянной опасности.
Заключение
С момента развертывания АМИСОМ в 2007 году, и особенно с момента создания Федерального правительства Сомали в 2012 году, количество ЧВК в Сомали увеличились, а их деятельность стала дороже и более востребованной. Центром этой деятельности является Могадишо, где охраняемая АМИСОМ «Зелёная Зона» стала полупостоянным местом интернационализированного суверенитета, политическим рынком и раем для растущей индустрии безопасности. ЧВК вместе с «местными партнёрами» берут на себя роль привратников для международного сообщества и «Зелёной зоны». Это явно подрывает заявленные цели международной помощи по восстановлению институтов национальной безопасности в Сомали, и вместо этого ЧВК правильнее рассматривать, как часть альтернативной системы управления. ЧВК действуют в контексте транзакционной, изолированной и насильственной политики, в которой федеральное правительство является лишь одним из многих игроков на децентрализованном политическом рынке Сомали.
АМИСОМ, хотя и явно отличается по своему характеру от ЧВК, тем не менее также играет важную роль в качестве привратника для международного сообщества, как конкурируя, так и кооперируясь с ЧВК. Этот рынок услуг безопасности работает иначе, чем рынок, регулируемый институционализированным государственным аппаратом. Неясно, в какой степени попытки правительства регулировать этот сектор были успешными или представляют собой скорее спонтанные попытки извлечения выгоды из обеспечения безопасности. Однако очевидно, что бизнес и безопасность безвозвратно связаны по обе стороны «Зеленой зоны». В Могадишо сила ЧВК исходит не столько от оружия или бронированных автомобилей, а от степени их интеграции в непостоянный, динамичный, конкурентный и бесконтрольный политический рынок Сомали.
Литература использованная при написании данной статьи:
1. De Waal, Alex (2017) Somalia synthesis paper. Conflict Research Programme. London School of Economics and Political Science, London, UK
2. De Waal, Alex (2015) The Real Politics of the Horn of Africa: Money, War and the Business of Power. Cambridge: Polity.
3. Hagmann, Tobias (2016) Stabilization, extraversion and political settlements in Somalia. Nairobi: Rift Valley Institute
4. Jaspars, Susanne, Adan, Guhad and Majid, Nisar (2019) Food and power in Somalia: business as usual Conflict Research Programme, London School of Economics and Political Science, London, UK.