МИГРАЦИОННЫЕ ПРОЦЕССЫ КЫРГЫЗСТАНА В ПОСТСОВЕТСКИЙ ПЕРИОД
Авторы Г.Ю. Ситнянский, А.Р. Жоошбекова
Оригинал статьи был первоначально опубликован в книге "Кыргызы" (Издательство: Наука, 2016 г. Серия: Народы и культуры)
В миграционных процессах в Кыргызстане отмечаются следующие тренды: миграции самих кыргызов с юга на север страны, отъезд «русскоязычного» населения, трудовая миграция кыргызов в Россию и Казахстан, приток населения из соседних государств Центральной Азии. Этот многоплановый процесс затрагивает не только Кыргызстан, но и другие страны Центральной Азии. Каждый из перечисленных трендов заслуживает отдельного анализа.
Из соседних стран на юг Кыргызстана (а теперь отчасти и на север) приезжают узбеки и таджики. Первоначально - как трудовые мигранты, нанимаясь к местным жителям, например, на уборку хлопка, но постепенно многие из них оседают совсем. Одна из причин этого - экономическая политика Узбекистана, делающая невозможным реализацию по рыночным ценам сельскохозяйственной продукции, выращенной дехканами (ПМ Г. С., 2004, Бишкек; ПМ Г. С., 2007, Пенза). Другая причина - относительно слабое стремление кыргызстанцев заниматься сельским хозяйством или нехватка рук для его ведения. Так, в Ак-Турпакском местном самоуправлении 3 тыс. га земли разделены между 12 тыс. человек. Земли достаточно, поэтому мигрантов, направляющихся за рубеж, здесь сравнительно немного. Местные жители используют дешевую рабочую силу из соседнего Узбекистана. Каждый день более 200 узбеков нанимаются работать на полях кыргызов. Выполняют разные работы: обрабатывают поля, ухаживают за садами, выпекают лепешки, изготавливают постельные принадлежности и т.д. Средняя дневная заработная плата составляла 80 сомов (на 2008 год). Узбекские девушки за сезон полевых работ зарабатывали на свое приданое по 20 тыс. сомов (Жоошбекова, 2012. С. 62). Если учитывать сравнительно дешевые цены на растительное масло, удобрения и горюче-смазочные материалы в Узбекистане - это большие суммы.
В таких ситуациях узбеки находят свои экономические ниши, приводящие их к последующему оседанию. Кроме того, многие узбекские мигранты трудятся на стройках частных домов кыргызстанцев. Такая работа носит сезонный характер.
В 2004 г. отдельные узбеки перебирались в южные области Кыргызстана насовсем - они арендовали участки кыргызов, более склонных к скотоводству и не всегда готовых заниматься земледелием (ПМ Г. С., 2004). В последнее время узбекское население Кыргызстана стало переезжать в сельскую местность из городов, где оно традиционно проживало.
В 2002-2006 гг. в три южнокыргызские области (Баткенскую, Джалал-Абадскую и Ошскую) прибыло на постоянное место жительства 1555 человек из Узбекистана и Таджикистана, а в г. Бишкек и Чуйскую область - 1944 (Демографический... 2007. С. 351, 352, 356, 359), однако об этнической принадлежности мигрантов источник не сообщает. Впрочем, далеко не все мигранты учитываются. Среди трудовых мигрантов из Таджикистана только 1,4% едут в Кыргызстан. Для сравнения, по состоянию на декабрь 2007 г., в Казахстане было легализовано всего 4100 трудовых таджикистанских мигрантов, зато 101,7 тыс. узбекистанских (Вешкурова, 2011. С. 62). Так что есть все основания полагать, что приезжих узбеков и в Кыргызстане было намного больше, чем таджиков, по крайней мере, до событий лета 2010 г., когда в Оше произошли межэтнические столкновения. Этому способствовали легкость получения паспорта КР, возможность арендовать земельные участки и места для торговли и т.д.
Важный фактор такой миграции - перенаселенность Ферганской долины, которая имеет глубокие исторические корни. Плотность населения в соседних с южными областями Кыргызстана районах Узбекистана и Таджикистана гораздо выше, чем в этих областях. В Лейлекском районе проживает около 110 тыс. человек, но половина его населения находится в Чуйской области, Бишкеке и России. Соседняя, Согдийская, область Таджикистана насчитывает 3 млн человек. Как правило, кыргызские села, расположенные на границе, по численности уступают таджикским и постоянно испытывают давление со стороны таджикских граждан. Так, сложилась напряженная ситуация между кыргызским с. Таштумшук Аксайской сельской управы Баткенского района и с. Ходжан-Аъло Исфаринского района (Материалы общественного фонда за международную толерантность и раннее предупреждение для предотвращения насилия, 2009). Здесь практически ежедневно происходят мелкие бытовые ссоры и стычки между таджиками и кыргызами; иногда угрозам и нападкам подвергаются и дети жителей с. Таштумшук, вынужденные, за неимением школы в своем селе, учиться в близлежащем кыргызском с. Орто-Боз, в которое можно попасть, только пройдя через село Ходжан-Аъло (Материалы общественного фонда за международную толерантность и раннее предупреждение для предотвращения насилия, 2009). Тяжелые по сравнению с Кыргызстаном условия жизни в сельской местности Таджикистана, как и Узбекистана вызывают переток населения. Граждане Таджикистана покупают пустующие дома в селах Лейлекского района и готовы получить кыргызское гражданство. Таджики чувствуют себя довольно свободно в кыргызских селах Баткенской области (Газета «Жаңы кылым», 2006).
Из Таджикистана уезжали и кыргызы. Так, уже к 1995 г. выехали около 35 тыс. человек, в большинстве кыргызы. А из контролировавшегося в 1990-х годах исламистами Джиргатальского района до 2000 г. выехало 11 тыс., причем из них 7 тыс. перебрались на север и только 4 тыс. поселились в окрестностях Оша (ИМ Г.С., 2000, Ош). Правительство Кыргызской Республики реализовывало программу «Кайрылман» с 2006 г. по оказанию помощи и поддержки этническим кыргызам из Таджикистана. Конкретной геополитической задачей программы стало повышение доли кыргызов по отношению к другим группам этносов в Ферганской долине, прежде всего узбекскому.
Приток на юг республики узбеков, активизация там радикальных исламских группировок и общая социально-экономическая ситуация вызывают миграцию самих кыргызов юга страны в северные области Кыргызстана, что начало вызывать опасения у местного истэблишмента еще с 2000 г., а после «тюльпановой революции» 2005 г. значительно усилились.
Переход к новым формам собственности сопровождался массированным разрушением системы коллективных хозяйств, что способствовало возникновению ряда депрессивных районов и привело к высвобождению в них значительной массы населения. В первую очередь под «удар» безработицы попала молодежь, оказавшаяся наименее социально защищенной категорией населения. Помимо этого всплеску миграционной активности внутри республики в значительной мере способствовал и рост национального самосознания кыргызов в годы перестройки и соответственно усиление национально-демократического движения, катализировавшего процесс переселения значительных по масштабам республики групп сельской молодежи в г. Бишкек и Чуйскую долину в 1989-1991 гг. (Асанканов, 1997. С. 130). В частности, деятельность кыргызской молодежной организации «Ашар» по получению земельных участков под строительство индивидуальных домов для жителей, годами стоявших в очередях и не получивших квартир в городах, является ярким примером тому, что демократическое движение сыграло немалую роль в активизации миграции кыргызской молодежи в города (Элебаева, 2009).
Вследствие отсутствия показателей официальной статистики число переселившихся в центральные районы страны к 1991 г., весьма приблизительно можно определить в 35-50 тыс. человек. Этим, по существу, было положено начало массовым нерегулируемым передвижениям населения внутри страны. Попытки органов государственного управления в то время решить эту проблему методами сугубо административного воздействия были обречены на провал, и по существу лишь еще более спровоцировали нарастание данного миграционного потока. Но на рубеже 1992-1993 гг. отмечалась тенденция сокращения притока сельской молодежи в г. Бишкек и Чуйскую область, и даже намечается отток ее части обратно. Это было связано с отсутствием рабочих мест и неспособностью мигрантов в короткие сроки адаптироваться к условиям городской жизни.
Фактически уже к середине 1990-х годов площадь бишкекских самозастроек была равна площади всей кыргызской столицы 1989 г. Там проживало около 200 тыс. человек, 98% из них составляли кыргызы. 90% этих новых горожан были социально не защищены и не могли найти работу (Назаров, Николаев, 1995. С.17, 18). Между тем в самом Бишкеке проживало 600 тыс. жителей, тогда как городская инфраструктура была рассчитана максимум на 400 тыс. (Разгуляев, 1995). Вообще в Кыргызстане безработица в 2007 г. достигала 16,8%, в том числе среди молодежи - 25,2% (Вешкурова, 2011. С.68). Однако тогда это была миграция сельчан в крупные города, а не с юга на север. Примерно в 1998 или 1999 гг. начался отток южнокыргызского населения на север и в центр (Нарынскую область) страны, хотя данными о масштабах этого оттока источник не располагает (Акимов, 2000). Эта тенденция достигла апогея в президентство К.С. Бакиева (2005-2010 гг.). «Тюльпановая революция» 2005 г. усилила позиции во власти именно южан (Ситнянский, 2007).
Соответственно процесс перетока местного населения в северные области и в г. Бишкек усилился и принял более организованные формы. В 2005-2006 гг. в ряде сел северных областей (особенно наиболее богатой столичной Чуйской области) действовали официальные или полуофициальные разнарядки, определяющие число переселенцев с юга, которых должно принять то или иное село (по подсчетам Г. Ю. Ситнянского, в среднем по одной семье на 100-150 дворов). Например, село Ивановка под Кантом в Чуйской долине обязано принять 60 семей с юга, соседнее - 70 (данные на осень 2006 г.) (ПМ Г. С., 2006, Саратовская обл.). Недвижимость в Бишкеке и окрестностях стали покупать в 2005-2010 гг. главным образом южане (Чериков, 2007). Это связано с тем, что трудовые мигранты на свои накопленные денежные средства приобретали земли и дома. Надо учесть и тот факт, что более 90% трудовых мигрантов являлись кыргызами южных областей.
Помимо экономических причин (уровень жизни населения южных областей ниже, чем на севере), демографического давления со стороны Узбекистана и страха перед исламскими радикалами, имеет значение и другой фактор. Из-за трудовых миграций в Россию и Казахстан «происходит запустение стратегически важных приграничных регионов страны» (Мендибаев, 2012. С.114).
В приграничных районах страны остро стоит проблема анклавов, которые пополняются за счет переселенцев из соседних государств. Среди населения приграничных территорий Баткенской области наблюдается большой поток внутренней миграции в более благоприятные районы республики (в большинстве случаев - в Чуйскую долину). Это ведет к сокращению численности кыргызского населения приграничных территорий с Таджикистаном, жилье и земельные участки соответственно высвобождаются. Кыргызы покидают свои родные села прежде всего из-за не обустроенности приграничных территорий, недостаточности, а порой и полного отсутствия в них социальной инфраструктуры, безработицы и бедности. Местные жители обеспокоены давлением со стороны таджикских сообществ, заинтересованных в переселении на кыргызскую территорию (Жоошбекова, 2012. С. 64).
Процессы перетока населения из Баткенской, Джалал-Абадской и Ошской областей идут параллельно с сокращением «русскоязычного» населения в северных областях. Численность русских, украинцев и немцев только с 2001 - начало 2006 г. сократилась с 611 до 528 тыс. (Социальные... 2007. С.23), к началу 2007 г. - до 510,5 тыс., а, например, в Таласской области осталось чуть более 6 тыс. (менее 3% населения) (Демографический... 2007. С.103-107). Меняется демографическая структура этих групп населения. Молодые поколения предпочитают переезд на историческую родину, в республике остаются люди старших возрастов.
Эмиграцией «европейцев» дело не ограничивается. За внутриреспубликанской миграцией титульного населения последовала внешняя, в основном трудовая: едут на заработки в Россию и Казахстан. К 2014 г. свыше 300 тыс. кыргызов получили гражданство Российской Федерации.
Уже с 1994 г. выезд кыргызов в Россию стал превышать их миграцию на историческую родину, которая происходила сразу после распада СССР. Вот как менялось сальдо миграции кыргызов в Россию (тыс.): 1990 г. - минус 1,5; 1991 и 1992 гг. - минус 2,1; 1993 г. - минус 1,0, 1994 г. - плюс 0,1 (Население... 1995. С.83). В дальнейшем активное сальдо стало куда большим (табл. 1). Вероятно, примерно с этого момента уровень жизни в Кыргызстане стал заметно отставать от российского, кроме того, в середине 1990-х годов улучшилось отношение не только к «русскоязычным» в Кыргызстане (выезд которых в 1994-1995 гг. резко уменьшился), но и к кыргызам в России.
Три пласта миграции в Россию
В постсоветский период можно выделить три пласта переселений. Первый - торговый, эта миграция продолжалась с начала до второй трети 1990-х годов. Впрочем, доля кыргызов в нем была невелика, преобладали узбеки и таджики.
С 1995-1996 гг. постепенно формируется второй, трудовой, поток мигрантов. Начался он после введения в стране своей валюты - сома (1993 г.), когда экономическое положение, после краткого улучшения, стало ухудшаться. Состоит этот поток из молодых мужчин, приезжавших на достаточно длительный срок с целью заработать и обеспечить оставшиеся дома семьи. В 2000-х годах этот поток увеличился. Среди мигрантов из Среднеазиатского региона в 2008 г. мужчины составляли 85% (Вешкурова, 2011. С.51, 52), в 2012 г. - уже 90% (Мигрант. 2012. С.14, 15).
Впрочем, среди кыргызских мигрантов в Москве в последнее время наметился новый тренд: в 2010-е годы резко увеличился приток женщин, это частично относится к характеру новой волны мигрантов, а также связано с приездом семей к «старым» мигрантам 2000-х годов. Примерно 85-90% московских кыргызов живут со своими семьями (Деминцева, 2013).
Кыргызов можно встретить во многих областях России, несколько выше их доля в населении Екатеринбурга, Красноярска (так, за январь-август 2008 г. на территории Красноярского края граждан Кыргызстана было поставлено на учет 15 889, что более чем наполовину превышает аналогичные данные по первым восьми месяцам 2007 г.) (Юдаева, 2008), а также на Сахалине. На территории последнего кыргызы нередко устраиваются сельскохозяйственными работниками, но есть среди них, например, и нефтяники (Сафонов, 2008).
Еще одна привлекавшая среднеазиатских и, в частности, кыргызских мигрантов область - Тюменская. Выходцев из Кыргызстана в Ханты-Мансийском АО (Тюменская область) примерно 6 тыс. (из них 2 тыс. - в Сургуте), тогда как в Ямало-Ненецком АО - 1,5-2 тыс. (Атанасов, 2010) (из них 500-800 в Новом Уренгое), а на юге Тюменской области, по данным областного УФМС, 4658 за весь 2009 г. и 889 за первое полугодие 2010 г. Сокращение числа мигрантов в 2009-2010 гг. вызвано экономическим кризисом.
Есть связь между родом занятий и этнической принадлежностью трудовых мигрантов. Так, в города Тюменского Севера, где еще в советское время имелись представительства нефтяных компаний той или иной среднеазиатской республики, приезжают в основном именно оттуда. Например, в Федоровском (30 км севернее Сургута) во времена СССР был филиал «Киргиз-нефти», и там сейчас преобладают кыргызы; в Нижневартовске - 400-500 кыргызов, в Нефтеюганске - 200-300 (ПМ Г. С., 2010, ХМАО). В Тюмени в 2007 г. из 7 тыс. мигрантов-кыргызов 20% имело российское гражданство, 80% приезжали сезонно, а в 2010 г. соотношение стало 50% на 50%. В Нижневартовске рос приток кыргызов, их в 2010 г. приезжало по 60-70 человек в месяц. В города Тюменского Севера приезжают в основном выходцы из Ферганской долины, среди кыргызов 60-70% составляют уроженцы трех южных областей. В Омской области южные кыргызы значительно преобладают (80% и более), - судя, например, по спискам для голосования на выборах президента 2009 г. Из 4048 включенных в них граждан 3344 (82,6%) пришлись на три южные области Кыргызстана (Аттокуров, 2009; ИМ Г.С., 2009, Омск).
В Оренбургской области преобладание южан не так заметно: хотя незначительное большинство кыргызов тоже составляют выходцы из Ошской области, но много и из Таласса (до 40%) (ПМ Г.С., 2008, Оренбургская область). По России в целом более трети кыргызов - выходцы из Ошской области и еще 12,5% - из Баткентской и Джалал-Абадской. 70% кыргызских трудовых мигрантов приезжает сезонно (Вешкурова, 2011. С. 68). Причины преобладания южан связаны с демографической ситуацией: юг обеспечивает 86% всего прироста населения Кыргызстана, к концу 2009 г. там жило 2,8 млн, а на севере - 2,56 млн (Бородин, 2011. С.156, 157) при том, что четыре северные области составляют 120 тыс. км2, а три южные - только 78. Есть и другие причины, например, почти полное отсутствие на юге республики производственных объектов. Еще в советское время их основная масса строилось на севере, а теперь на юге остановилось и то, что было. Правда, в начале 2000-х годов предпринимались кое-какие шаги по развитию юга, для чего одно время планировался и даже отчасти был осуществлён частичный перенос столицы из Бишкека в Ош (ПМ Г.С., 2010, Ош).
В целом кыргызы в России находятся в несколько лучшем положении, чем выходцы из других государств Средней Азии. Так, они вкладывают заработанные в России деньги в основном в покупку земли, чего не могут позволить себе узбеки и таджики (Конституционно-правовые... 2009. С.170, 171). Кыргызам легче и работать. Кыргызы-строители отличаются мобильностью: на строительство Лангепасской мечети приехали работники не только из разных мест ХМАО, но и из Кургана и даже Москвы. Связано это с большей лояльностью к ним российских властей и работодателей: у кыргызов, например, более легкая процедура получения российского гражданства по сравнению с узбеками.
На октябрь 2012 г., по данным ФМС РФ, Росстата, ВШЭ, фонда «Миграции XXI век», социологической службы «Среда», Международного альянса «Трудовая миграция», мигранты из Кыргызстана составляли 23% от всех (Мигрант, 2012).
В Казахстане к лету 2006 г. насчитывалось 138 тыс. трудовых мигрантов, из них 19,4 тыс. - из Кыргызстана. А. Б. Вешкурова в 2007 г. упоминает о 200 тыс. кыргызов, а говоря об амнистии нелегалам в этой стране, она называет цифру в 142 тыс., из них 19,9 тыс. кыргызов (Вешкурова, 2011. С.60-62). На 2009 г. в Казахстане насчитывалось уже 500 тыс. трудовых мигрантов, в том числе треть всех трудовых мигрантов - выходцы из Кыргызстана (Олимова, 2009. С.301).
Причины трудовой миграции
Говорить о тотальном отсутствии работы в стране нельзя. Работа есть, по официальным данным, в Кыргызстане уровень безработицы составляет 2,6% экономически активного населения; для сравнения в России - 1,9%, в Украине - 2,5%, Казахстане - 0,7% (Савченко, Цыган, 2011. С.249). В 2007 г. вакансий в Кыргызстане было сколько угодно и в Чуйской, и в Таласской областях.
Рабочие места не могут дать хороший заработок, например, как сообщают некоторые СМИ, 5-10 тыс. руб. в месяц - это астрономическая сумма для Кыргызстана. Так, в с. Чалдовар (не самая бедная в этом государстве Чуйская область, уровень бедности всего 21,9% против 33,6% в Баткенской, 44,7% - в Джалал-Абадской, 38% - в Иссык-Кульской, 53,5% - в Нарынской, 41,9% - в Ошской, 42,3% - в Таласской областях) (Мендибаев, 2012. С.115-117) почти все школьные учителя перевелись работать в пограничные школы соседнего Казахстана (маятниковая миграция), поскольку в Кыргызстане ставка школьного учителя - 400 сом (285 руб.), а в Казахстане - 5-6 тыс. в пересчете на кыргызские сомы. Примерно то же самое наблюдается и в пограничных с Казахстаном районах Иссык-Кульской и Таласской областей. И таких примеров много (ПМ Г.С., 2004, Иссык-Кульская область, ПМ Г.С., 2007, Таласская обл.). Впрочем, эти данные постоянно меняются.
Отправляют временные работники на родину (по состоянию на октябрь 2012 г.): до 15 тыс. руб. в месяц - 15% мигрантов, от 15 до 24 тыс. - 75%, от 24 до 36 тыс. - 10% (Мигрант; Чемодан, 2013. С.16, 17). Поэтому, возможно, и соответствует действительности мнение, что в отдельных местностях республики «есть работа по 5-10 тыс. руб., но некому работать».
Регионы Кыргызстана, поставляющие трудовых мигрантов
Существуют региональные различия в причинах миграции. Численность трудовых мигрантов из южных областей в 5 раз превышает количество выходцев из северных областей. Это связано с тем, что 65% населения - сельские жители, зависящие от земельных ресурсов. Из данных табл. 2 видно, что в Ошской, Джалал-Абадской и Баткенской областях на одного сельского жителя земли приходится в 3 раза меньше, чем в Чуйской и Нарынской областях.
По официальным данным, из Ошской области выбыло за 2002-2006 гг. 7380 человек (4953 кыргыза и 2427 узбеков), из Джалал-Абадской - 6640 (3712 кыргызов, 2886 узбеков и 42 таджика), из Баткенской - 3654 (соответственно 2667, 715 и 272). Итого из южных областей Кыргызстана выехало 17 674 человека, из них 11332 кыргыза, 6028 узбеков и 314 таджиков (Демографический... 2007. С.366, 367, 371). Промышленные предприятия Панфиловского района Чуйской области некогда имели всесоюзное значение, а в наши дни Кабельный завод работает максимум на 10%, завод ЖБИ простаивает. Многие жители района находятся на грани или за чертой бедности. Из Токмака за 2006 г. выехало 933 человека, в том числе 254 - в Россию и 650 - в Казахстан, а за 9 месяцев 2007 г. - 1676 из г. Токмак и еще 816 из Токмакского района. Реальные же цифры уехавших на заработки, по мнению сотрудников районного отдела миграции, минимум на 10-15% больше.
Из Таласской области только за 2007 г. выехали примерно 4-5 тыс. при населении области 213 тыс. В этой области уровень бедности составлял 40%, что относительно немного, ниже только в столице (5%) и столичной области (20%), а в южных областях уровень гораздо выше: 51% - в Баткенской области, 52% - в Ошской, 58,3% - в Джалал-Абадской (Мешкова, 2007б). Естественно, процент оттока выше из более бедных областей. Во многих районах (Араванский Ошской области, например) остались в основном женщины, дети и старики (Байджиев, 2007; Павлович, 2007); о запустении стратегически важных пограничных районов говорить не приходится.
Всего по различным данным уже к лету 2002 г. за пределы республики выехало до 600 тыс. кыргызов. В 2000-х годах начался новый миграционный бум. В странах СНГ кыргызов на осень 2007 г. официально насчитывалось, по разным данным, от 300-500 до 700-800 тыс. (Павлович, 2007; Сушкова, 2007), в том числе 253 тыс. в России (Мешкова, 2007), в одной Москве - до 150 тыс. (Мешкова, 2007а). В 2010 г. в России имелось 300-500 тыс. кыргызов, в Казахстане - 100 тыс. (Вешкурова, 2011. С.68). А только, скажем, с января по апрель 2007 г. гражданами России стали 30 тыс. кыргызстанцев (по большей части представителей титульной нации) (Каландаров, 2007). Выходцы из Кыргызстана заняты в России главным образом в сферах строительства торговли и сельского хозяйства (табл. 3)
Кыргызстан защищает своих граждан, работающих за его пределами, представители Министерства труда этого государства приезжали в Сибирь, помогали более цивилизованно оформлять трудовые договоры. Кыргызстан не имел соглашения с Россией о взаимной защите прав граждан, зато в 2003 г. подписал его с Казахстаном (Вешкурова, 2011. С.89). В то же время Кыргызстан в 2005 г. подписал протокол с Россией, освобождавший российских работодателей от предварительного внесения средств за рабочих из этой страны (Рязанцев, Хорие, 2011. С.101). С Кыргызстаном Россия подписала договор о сотрудничестве, предполагавший в том числе и упрощенное получение гражданства. В последние годы в некоторых областях России проводится подготовка врачей для сельской местности из числа приезжих кыргызстанских специалистов, где не хватает «своих» (Ивахнюк, 2012. С.41).
Итак, Кыргызстан является как поставщиком сотен тысяч трудовых мигрантов в Россию и Казахстан, так и приемщиком сопоставимого их числа из соседних Узбекистана и Таджикистана.
В 2010 г. процесс «перетока» фактически удалось повернуть вспять в результате политической ситуации. После межэтнического конфликта в Ошской области узбеки стали уезжать из страны. Страх кыргызов перед притоком узбекского населения и перед угрозой распространения среди последнего радикального ислама привел к новому витку межэтнической напряженности на юге республики. Наиболее дальновидные кыргызские политики понимают эту опасность и стараются ее предотвратить, в том числе и усилением связей с северными соседями - Россией и Казахстаном, а главное - защитой южных рубежей страны от иммиграции с юга.