ааа

Смотря в ее глаза от чего то все мысли уходили прочь. Голова укутывалась в мягкие пальцы, укладываясь на колени, а длинные ,темные пряди щекотали нос, кончиками перекатываясь на грубом лице, когда их подгонял легкий ветерок.
- «лишь останься со мной навсегда»,- разносился отголосок в его совсем опустевшей голове, что будто на миг окунули в озеро,заполненное солнечным светом. Девушка лишь усмехается, оттягивая персиковые губки, пропитанные такой же сладостью и нежностью. А его помрачневшие радужки, в коих мелькали золотые звездочки при одном лишь ее появлении, так трепетно вглядывались в девичье лицо , ловя каждый лучик , старательно укладывая их друг за другом в своей памяти.
И этот теплый лучик, один за другим всплывали в отрезвевшем рассудке. Когда ватные ноги сами ведут потерявшееся тело. «А помнишь ..?»,- так нагоняет очередная мысль , в трясущемся вдохе отчаянного рывка. Даже сверчки в этот день были покойны, скрывшись от колких порывов ветра,сбивающего дерганое дыхание. В мраке беззвездной ночи, где то виднеется огонек, а за ним другой в предвещание рассвета. Но для глаз, лишенных света , то были лишь пустышки чего то раздражающего и не более.. Его светом , в пучине личной особенности , оставались лишь глаза цвета фиалки…. Те что сейчас безысходно тухли, оставляя его в бездонной тьме, сжирающей каждую частичку ожившей души, точно поджидая ее все это время за темным переулком. Но рухнув на бесчувственный гранит, он не ощущает боли, скрытой за издавленными мелкими камушками коленями. За стеной из хладнокровных шрамов и рубцов, не значащих абсолютно ничего, по самому слабому месту , что давно было пригрето желанием безжалостной судьбы , насквозь проходит лезвие осознания потери. И холодные руки сжимают еще более холодное тело, усыпанное ненавистными алыми ликорисами. И точно живое ,он нежно укладывает ее волосы, раскрывает полюбившиеся личико , что уже терялось за блеклым цветом, всячески прижимает ее к себе , пытаясь скрыть каждый алый букет - лишь бы не верить, лишь бы запрятать и забыть будто этого не было, окунуть себя в сладостную надежду. Ссохшие уста дрожат, стягивают сами себя, не желая поддаваться боли, под мнимым самостоятельно созданным образом, а горячие хрустальные капли падают на девичье лицо. Одно ее единственное слово, расплывшиеся в нежнейшей улыбке, скрывшей за собой все, но не запрятавшей такие же покатившиеся ручейки, обжигающие мраморную кожу. Ей страшно, страшно до безумия, страшнее чем ему и этот страх окутывал каждую частичку уже рассыпающегося тела, не слушающегося свою бывшую хозяйку. Но понятие полного конца приходит, когда ее глаза начинают говорить за онемевшие холодные губы.Он сжимает сильнее, закрывает в себе , лишь бы не отпустить, не отдать сросшуюся часть изодранного сердца. Только не она ,почему именно Канаэ? В ушах , оглохших от собственных слов , звенит лишь один вопрос «Почему?».Но вдруг ,вокруг вновь расцветают персиковые деревья , прежняя тяжесть отпускает грудь, когда его щеки касается девичья ладонь, предстающего нежного образа с родной улыбкой. Теряясь в иллюзии , столь желанной каждой частичкой собственного разума, он тянется за ней, надеясь на эти отчаянные мгновения счастья… но тут же просыпается от них, когда его окутывает лишь вихрь из нежных лепестков, пахнущих тем самым запахом, а на руках вновь тяжелеет уже мертвое тело девушки…