Женщина с автоматом Калашникова: история Риты Зонгуровой
Риту Зонгурову родом из Ткуарчала война застала в России. В августе 1992 года с тремя сыновьями она пересекла границу по реке Псоу. Первые три месяца вместе с детьми жила в Пицунде.
В тылу Рите и ее сыновьям пришлось столкнуться с множеством проблем: голод, холод и беспредел, который мародеры учиняли мирным жителям.
"В конце концов невозможно было больше терпеть, видеть голодные глаза моих троих мальчиков. И когда после отбоя очередной атаки от "тыловых старателей" (мародеры – прим.) старший мой сын со слезами на глазах, с болью крикнул в какой-то безысходности: "Мама, когда же это прекратится?!" – я тихо собралась и убежала на фронт. Я не знала куда иду, но убеждения мои были сформированы четко – бороться против зла. Единственное, о чем я жалею сейчас, почему я не сделала этого раньше, то есть не ушла на фронт", – писала Рита Зонгурова в своих дневниковых записях.
С детьми Риты осталась ее мать.
Джон Дбар, командир одной из рот Лидзавского батальона, в который пришла Рита, вспоминает этот момент так: "Осенью, после Гагрского наступления, к нам присоединилась Рита Зонгурова. И практически во всех позиционных боях на Гумистинском направлении она была с нами, всегда рвалась вперед. Рита отличалась удивительным бесстрашием".
Зонгурова пришла на фронт в качестве санинструктора. Но так как к тому моменту в роте уже была медсестра, а по штату не положено было иметь двух, Джон Дбар записал ее как стрелка.
Командир роты не хотел говорить об этом новоиспеченному санинструктору, но вскоре Рита сама увидела свой боевой статус и затеяла конфликт.
Сама Рита в своих дневниковых записях пишет, что незаметно и ненавязчиво вливалась во фронтовую жизнь. Сначала ее приняли настороженно. Но это длилось недолго. Буквально до первого боевого похода.
"Она была бесстрашная, умела подавить страх и идти первой. Всегда вырывалась вперед. Мы ей говорили: "Рита, надо немного останавливаться, дай возможность понять, как и куда идти". Приходилось останавливать ее. Она иногда такие вещи делала, что диву давались, как возможно женщине так воевать. Она так все грамотно делала, как будто всю жизнь занималась военным делом", – добавил командир роты.
История одной фотографии
Всю зиму Рита провела на передовой вместе со своими боевыми товарищами.
"Зима 1993 года была суровой, снежной. На фронтах шла своя жизнь – противостояние на реке Гумиста, перестрелки – привозили убитых ребят, Абхазия тихо одевалось в черный цвет и скорбела, сжимались крепче кулаки, общая боль росла и собиралась в грозную силу", – писала Рита позже.
Но Рита наряду с мужчинами переносила все тяжести войны. Она вместе с ротой поднималась на Цугуровку, участвовала в шромских боях, шла на Сухум.
В последнее наступление группа Риты Зонгуровой шла по центральной трассе от гумистинского моста в сторону Республиканской больницы.
"Мы затем спустились к заправке. К утру 27 сентября туда пришла разведка под руководством Беслана Губаз, они фактически освободили верхнюю часть. Снова двинулись вперед по центральной трассе. Освободили вокзал, затем от вокзала развернулись в южную сторону, к морю, – рассказал о боевом пути своей группы Джон Дбар, – вышли на улицу Кирова (Ардзинба), оттуда уже пошли к Совмину, где завязались бои. Там Рита была очень активна".
Именно здесь Зонгурова и попала в объектив знаменитого российского военного фоторепортера Андрея Соловьева, который успел сделать несколько кадров женщины-воина в разгрузке-лифчике и с автоматом Калашникова в руке.
Эти кадры стали одними из последних для Андрея Соловьева. Буквально через несколько минут Андрея, пытавшегося спасти женщину, которая выбежала на улицу с криком о помощи, убил грузинский снайпер.
Сама Рита Зонгурова вместе со своей группой встретила победу. Но жизнь женщины-воина трагически оборвалась уже после войны, она была убита в ходе семейной ссоры. В память о ней остались последние фотографии Андрея Соловьева и ее дневниковые записи.
