Сценки | Работа
October 11
Майкл Сейлор
Я прикидывал кое-какие цифры перед нашим разговором и посмотрел на рыночную капитализацию MicroStrategy, которая сегодня составляет около 25 миллиардов долларов. А 10 августа, до того как вы вложились в биткойн, она составляла 1,2 миллиарда долларов. Так что вы сделали себе хорошее увеличение в 20 раз в стоимости компании за последние четыре года и превзошли каждую компанию из индекса S&P 500, верно? Ну, или в некоторые дни Nvidia может вас обогнать на четырёхлетней основе, но вы уже находитесь в той же лиге, верно?
Да, MicroStrategy выросла на 964% с 10 августа 2020 года, тогда как Nvidia выросла на 94%. Так что мы всё ещё превосходим все 500 компаний S&P. Nvidia — лучший исполнитель в индексе S&P. Биткойн вырос на 387%. Microsoft, Tesla, Google — все они выросли примерно на 100%. И, да, я слежу за всеми различными классами активов с тех пор, как мы в это вошли, и это также очень интересно. Индекс S&P вырос на 66%, так что биткойн вырос примерно в 6 раз. Биткойн — это 388% против 66% S&P. Золото выросло на 25%, а серебро — на 3%, а облигации упали на 16%. И, конечно, интересно то, что никто бы не подумал, что MicroStrategy сможет превзойти всех 500 участников S&P 500. Я даже сам не думал об этом. Это произошло незаметно. Но наш бенчмарк был не в этом. Наш бенчмарк был биткойн. Мы просто пытались догнать биткойн. И, знаете, по пути мы использовали кредитное плечо для компании, и единственный способ превзойти биткойн — это иметь больше биткойнов. Поэтому каждый раз, когда люди предлагают нам какие-то бизнес-идеи, например: «Вы хотите инвестировать в этот бизнес или в тот бизнес? Или вы хотите инвестировать в недвижимость?» — я говорю: «Ну, биткойн вырос, знаете ли, примерно на 46% в год за последние четыре года». Это колеблется, но в пределах от 45 до 55% годовых для биткойна. Так что я думаю: «Окей, 50% — это моя безрисковая доходность». Вы собираетесь предложить мне что-то, что без риска даст мне больше 50%? Конечно, никто не может предложить безрисковое предложение с доходностью выше 50%. Тогда возникает вопрос: как вы собираетесь превзойти биткойн? Ответ — единственная хорошая идея — взять кучу денег в долг под 5% и купить на них биткойн. Если можно занять деньги под 0%, 1%, 5% или 10% и купить на них биткойн с доходностью 40-50%, то это хорошая идея. Я думаю, биткойн — это хорошая идея. Различные способы секьюритизации или использования кредитного плеча для биткойна — это плохие идеи, например, торговля с 20-кратным плечом на Binance в субботу вечером — не хорошая идея. Торговля на FTX и других криптобиржах с массовым плечом и мгновенной оценкой — это не хорошая идея.
Но если вы можете взять ипотеку на 30 лет под 3% и купить на неё биткойн, это хорошая идея. Возможно, вы помните, что пережили много эпох, и последняя эпоха принесла примерно 45-50% годовых. Предыдущие были выше, и я думаю, закон больших чисел говорит о том, что по мере приближения биткойна к рыночной капитализации S&P или к капитализации всех мировых акций его доходность и волатильность начнут снижаться. Я не думаю, что он когда-либо достигнет показателей S&P, но я думаю, что он всегда будет лучше, чем индекс S&P. Сейчас соотношение примерно 46% для биткойна против 12-13% для S&P, так что это примерно в 3,5 раза лучше по доходности и в 2,5 раза более волатильный. То есть коэффициент Шарпа у биткойна выше. Я верю, что со временем биткойн будет приближаться к показателям S&P, но в два раза лучше, с волатильностью на 50% выше, или если S&P даст вам 12% в год, то биткойн должен давать 20% в год. Исходя из этого, мы разработали модель «Bitcoin 24», которая рассчитана на 21 год. Моя базовая ставка — это 29% годовых на следующие 21 год. При таком сценарии через 21 год биткойн достигнет стоимости в 13 миллионов долларов. Исходя из этого, каждый раз, когда я получаю предложение, я задаюсь вопросом: «Можете ли вы гарантировать мне 29% годовых без риска?» Или, говоря иначе, это моя безрисковая ставка. Можете ли вы предложить мне 39% без дополнительных вложений на следующие 21 год? И даже если это так, это всё равно не хорошая идея, потому что это отвлечение. Это риск, но это, возможно, интересная идея. Но как только вы устанавливаете 29% как стоимость капитала без риска, всё остальное начинает казаться менее привлекательным.
Итак, я видел ту презентацию — она была очень интересной, и я хотел обсудить её с вами. Я загрузил слайды, давайте поделимся ими — это та презентация из Нэшвилла. Итак, это прогноз, который вы сделали. Да, вот здесь вы говорите, что медвежий сценарий предполагает, что биткойн будет давать около 21% годовой доходности, базовый сценарий — 29%, а бычий сценарий — 37%. Но в контексте этого стоит упомянуть, что это в сравнении с миром, где другие активы также приносят доходность. Биткойн — это 29%, но золото — 5%, искусство — 9%, акции — 10%, недвижимость — 7%, облигации — 5%, и деньги — 7%. Это было очень интересно, я посидел, порассчитывал много цифр и много об этом думал. Я думаю, это очень интересный способ рассматривать биткойн, потому что вы прогнозируете различные уровни роста, и это даёт представление о том, какими будут сценарии в зависимости от того, что произойдёт с ценой биткойна и другими факторами. Но я думаю, что полезнее было бы рассматривать биткойн только по сравнению с облигациями и деньгами, а не с этими другими вещами, потому что в долгосрочной перспективе, как вы говорите, по мере того, как биткойн станет более полезным в качестве средства обмена и средства сбережения, люди будут избавляться от золота, искусства, акций и недвижимости, которые они держат в качестве способа сбережения, верно?
Знаете, я вижу мир так: есть много активов, которые имеют утилитарную ценность, и есть активы, которые являются, в основном, средством сбережения. Если подумать о доле нашего долгосрочного капитала, которая является средством сбережения, то очевидно, что она должна перемещаться в сторону биткойна гораздо быстрее. Но при этом всем будет нужно место для жизни и вещи, которыми они любят хвастаться — свои «трофейные активы». Мой образ: «я владею футбольной командой». И некоторые люди заплатят большие деньги, потому что идея быть владельцем New England Patriots стоит для них миллиардов долларов, если они граждане Бостона или что-то подобное. Так что будут такие вещи. Но в конечном итоге биткойн — это глобальный капитал, и это лучший актив, поэтому мы думаем, что он будет расти быстрее всего. В этой модели мой базовый сценарий — это рост с 0,1% мирового богатства до 7% мирового богатства. Но дальше вы можете сами продолжить, зная, что работаете с моим базовым сценарием, но можете иметь свои собственные — у каждого могут быть свои предположения.
Я подумал, что один из способов рассмотреть это — думать о годовой доходности биткойна в сравнении с медвежьим сценарием — базовый сценарий, где облигации и деньги равны нулю. Таким образом, мы просто будем думать о росте рыночной капитализации биткойна по отношению к облигациям и деньгам, потому что, по моему мнению, именно с этим биткойн и конкурирует.
Ну, мы не согласны с этим. Я совершенно не согласен с этим. На самом деле, я думаю, биткойн не конкурирует с этим. Я думаю, биткойн конкурирует со всеми активами. Он явно демонетизирует золото, и это также альтернатива недвижимости и акциям.
Золото — это просто мелочь по сравнению с деньгами и облигациями.
Золото — это не мелочь по сравнению с биткойном — оно в 10 раз больше, чем биткойн.
Да, но я люблю говорить, что золото — это закуска. Фиат и облигации — это основное блюдо. Недвижимость и искусство...
У вас есть мнение, и я просто не согласен с ним. Я считаю, что вы слишком узко смотришь на это. Есть много людей, которые купят биткойн вместо того, чтобы покупать вторую квартиру в качестве инвестиционной недвижимости, верно? И вы хотите это отвергнуть как нечто несущественное, но это не так, это важно. Я думаю, что факт в том, что каждому человеку приходится решать, как распределить свои сбережения между всеми этими активами. Есть люди, которые зарабатывают много денег, и они покупают один дом, второй, третий... Я знаю людей, которые покупают 27 домов. Я их знаю. Термин «земельный банк» существует уже 30 лет. Сколько я себя помню, люди просто берут деньги, которые они заработали, скажем, в своей случайной работе инвестиционного банкира, и покупают недвижимость просто для того, чтобы сохранить эти деньги. Так что биткойн — это не просто конкурент валютам. И можно утверждать, что в Соединённых Штатах он вообще не конкурирует с валютами. В США люди не покупают биткойн вместо того, чтобы держать доллары. Никто, у кого есть капитал для инвестиций, не вкладывает его в доллары. Каждый инвестор в мире уже вложил свой капитал на фондовый рынок — в основном в акции или недвижимость. Или, может быть, кто-то инвестирует краткосрочно в облигации. Но богатые люди в Европе и США не выбирают между долларом и биткойном. Они решают, не покупать ли им здание, не купить ли землю или продать акции Nvidia, чтобы купить биткойн. Так что эти сравнения действительно важны для людей в западном мире.
Биткойн может выиграть, и при этом мир не обязательно перевернётся вверх дном. Когда биткойн станет глобальным монетарным активом или глобальным монетарным индексом, он всё ещё может быть не таким большим, как капитал в акциях. Но он станет гораздо более значимым, чем золото, и гораздо более полезным, чем золото. И, знаешь, динамика между остальными активами зависит от того, допустим, как правительства справляются с дефицитами и как они решают свои проблемы. Это оптимистичный прогноз. Если у тебя будет пессимистичный прогноз, то единственное, что останется — это биткойн.
Капитал будет создан за счёт человеческой продуктивности, и большая его часть пойдёт в биткойн, потому что биткойн — это цифровой капитал. Часть капитала уйдёт в недвижимость и акции. Я имею в виду, что компании будут перекапитализированы. Например, если Apple заработает $500 миллиардов, продавая iPhone, и затем вложит эти $500 миллиардов обратно в покупку своих собственных акций, они поддержат Apple как долгосрочный капитал, вложив $500 миллиардов в акции Apple. Я думаю, мы увидим это. Сейчас традиционный взгляд на капитал — «я вкладываю все свои денежные потоки в выкуп своих собственных акций», и именно это сейчас делает Meta, это делает Apple, и другие компании делают то же самое. Нетрадиционный взгляд — «я беру свои денежные потоки и покупаю биткойн». И если мир станет полностью рациональным и цифровым, то мы будем быстрее демонетизировать акции. Если мир останется очень традиционным, то мы будем продолжать монетизировать акции и недвижимость в большей степени, а также суверенный долг и облигации, верно? Я думаю, что суверенный долг, недвижимость и акции — это традиционные капиталовложения для корпораций и крупных институтов, а биткойн — это новый капитал 21 века.
Интересный вопрос заключается в том, с какой скоростью Google решит начать покупать биткойн на денежные потоки вместо покупки казначейских облигаций на эти деньги. Если я генерирую миллиард долларов в месяц и являюсь крупной технологической компанией, я могу купить казначейские облигации — вероятно, краткосрочные облигации США — или выкупить свои акции, или купить биткойн. И, по сути, больше особо нечего делать. Конечно, можно было бы выплатить дивиденды с этих денежных потоков. Так что, по большому счету, это и есть выборы, которые делают крупные технологические компании. Вопрос заключается в том, с какой скоростью я перейду от выкупа собственных акций, то есть капитализации собственного капитала, к покупке казначейских облигаций, что означает капитализацию государственного долга, или же к покупке биткойна, который является цифровым капиталом, капитализирующимся в биткойне. Это в определённой степени регулируемый вопрос, а также вопрос корпоративной финансовой доктрины. Например, когда бизнес-школы начнут учить финансовых директоров тому, что они должны вкладывать все свои денежные потоки в биткойн или хотя бы половину? И если это изменится, то биткойн начнёт капитализироваться гораздо быстрее. А если мы будем традиционалистами, то, например, крупные банки сейчас не могут хранить биткойн, покупать или продавать его. Это огромное препятствие для того, чтобы Microsoft, Google, Apple и Amazon приняли биткойн в качестве своего капиталовложения. Скорее всего, вы не увидите, как мега-консервативные корпорации делают это, пока они не смогут перевести миллиард долларов в месяц в Citi, Bank of America или JPMorgan, чтобы он был конвертирован и удерживался на капитальном счёте. Когда это произойдёт, когда будет отменён стандарт SAB 121 или появится поддержка для банковского обслуживания биткойна в традиционной банковской системе, это ускорит капитализацию биткойна и демонетизацию акций и долговых обязательств.
Meta планирует выкупить акции на 55 миллиардов долларов. А что если бы они купили биткойн на эти 55 миллиардов вместо своих акций? Вот что интересно — акции могут стать производным инструментом от биткойна, если капитализировать их через биткойн. В такой макромодели можно сказать: «Ну, эти 55 миллиардов идут на биткойн, а не на Meta». Но не совсем так, потому что если Meta купит биткойн, её рыночная капитализация, вероятно, увеличится на 200 миллиардов долларов, и акции станут дороже. А если быть действительно продвинутым, можно задаться вопросом: «Какой процент акций обеспечен биткойном в этой модели?» Мы ещё не разобрались с этим вторичным вопросом, но можно представить себе рациональный мир, в котором Amazon, Microsoft, Meta и Apple все покупают биткойн на свои денежные потоки. Apple стоила бы на триллион больше, если бы начала покупать биткойн по 20-30 миллиардов долларов в год. Они потратили 500 миллиардов на свои акции. Где бы была Apple сейчас, если бы они вложили эти 500 миллиардов в биткойн? Конечно, это произошло бы за 10 лет, но представь себе, как можно увеличить рыночную капитализацию Apple или Meta на триллион. Ответ: ты начинаешь вкладывать свои денежные потоки в казначейство, а затем покупаешь актив, который приносит +40% в год, вместо того, чтобы держать актив с -4% в год. И когда это происходит, ты видишь в нашей макромодели, что фондовый рынок будет выглядеть хорошо. Это даст толчок S&P, Nasdaq и "великолепной семёрке".
Моя точка зрения такова, что я не хочу быть пессимистом, говоря: «Биткойн хорош, всё остальное плохо». На самом деле, можно сказать: «Биткойн хорош, акции плохи, облигации плохи». Но если я поддержу облигации биткойном, если обеспечу валюту биткойном, если обеспечу акции биткойном, то они все будут расти. Так что получается, что «биткойн лучше, а всё остальное тоже будет расти». И это аргумент в пользу того, что «биткойн делает мир лучше». Это конструктивный, радостный, прогрессивный взгляд — «решай свои проблемы с помощью хороших технологий», в отличие от сценария, где «эта страна разрушится, её валюта и банки обрушатся, и нам всем придётся прыгать в спасательную шлюпку».
Я думаю, это действительно невероятно, и именно поэтому биткойн отличается от недвижимости в Нью-Йорке. Не каждый может купить недвижимость в Нью-Йорке; для этого нужно иметь огромное количество капитала, связи и понимать, как управлять недвижимостью в Нью-Йорке. И владение ею связано с огромными затратами. Но с биткойном всё по-другому. С биткойном тебе просто нужно понять, как хранить свои приватные ключи, и тогда ты сможешь его удерживать. Так зачем тебе покупать недвижимость в Нью-Йорке, если у тебя нет весомой причины сделать это как инвестицию, но не как средство хранения стоимости?
Люди хотят жить в Нью-Йорке. Вы делаете этот вопрос чёрно-белым. Люди хотят жить в Нью-Йорке, поэтому они покупают там квартиру, потому что хотят быть в Нью-Йорке и не хотят не жить в Нью-Йорке. Они купят дом, яхту, самолёт, машину, акции компании, потому что хотят владеть этой компанией. Они купят спортивную команду, потому что хотят владеть спортивной командой. Они купят Пикассо, потому что хотят владеть Пикассо. Эти активы никуда не денутся. Они купят ранчо в Техасе, потому что хотят сказать: «Я владею ранчо в Техасе». Что происходит — на рынок приходит конкуренция, и биткойн является конкурентом для этого капитала. Так что мы можем согласиться, что биткойн конкурирует за капитал, и это достойный конкурент. И если бы у меня был выбор, я бы, вероятно, предпочёл владеть биткойном, если моя главная цель — сохранение стоимости или долгосрочное сохранение капитала. Это снизит стоимость этих активов: здания станут дешевле, возможно, спортивные команды станут дешевле, Пикассо станет дешевле, и, возможно, облигации станут дешевле, что означает, что процентные ставки вырастут в конкурентной среде, если у нас есть свободный рынок и нет контроля над капиталом. Пример: когда валюта слаба, процентная ставка высокая. Нужно платить более высокие проценты, чтобы привлечь капитал, если нет контроля над капиталом. Так что, я думаю, можно сказать, что биткойн — это конкурент за капитал против всех этих других активов.
Если капитал будет перетекать из других активов, я думаю, что он переместится из таких компаний, как GameStop, в биткойн, верно? Существует множество компаний с завышенной стоимостью акций, и это окажет на них давление — они уже не будут тратить такие же суммы денег. Я думаю, что и недвижимость сейчас переоценена, и она станет более доступной. Что на самом деле произойдёт: чистый капиталист — если у меня есть 10 миллиардов долларов для инвестиций, и я делаю ставки на квартиры или дома, платя в два раза больше их стоимости или их полезной стоимости — этот капиталист скажет: «Мне больше не нужно это делать, я могу купить биткойн». И тогда они выведут свой капитал, и вместо того, чтобы скупать все квартиры в Канаде или все многоквартирные дома где-то и затем удваивать аренду, они выведут свой капитал и купят биткойн. И тогда стоимость всех этих активов упадёт, и если их стоимость снизится, арендная плата тоже снизится.
А затем арендаторы будут покупать.
Мы демонтируем активы, обладающие утилитарной ценностью, и их стоимость упадет до уровня их полезности. Золотые украшения станут дешевле — с этим мы согласны. Квартиры в Канаде, США или Нью-Йорке подешевеют, потому что всякий раз, когда кто-то владеет недвижимостью, которую не использует, потому что хочет придержать её для будущих сделок, она переоценена для тех, кто действительно хочет её использовать. Думаю, это произойдёт. Я считаю, что облигации сейчас переоценены, и с этим мы согласны. Биткойн — это конкурент, но это не полностью свободный рынок капитала, и он не нерегулируемый. Некоторые организации обязаны использовать долг как капитал, и они не могут изменить это. Так что это займёт время, возможно, 20, 30, 40 лет — кто знает, как долго или как быстро это произойдёт? Но со временем, если у меня есть выбор между капитализацией через суверенный долг или корпоративные облигации, я, конечно, предпочту корпоративную облигацию с доходностью 12%, а не 4%. Но есть много корпоративных облигаций — те, что с наивысшим инвестиционным рейтингом — которые на самом деле платят не так уж много, потому что привязаны к суверенным процентным ставкам.
Так что, думаю, если у меня будет выбор, я, вероятно, продам эти активы. Ты продашь кредит, продашь облигационные инструменты и купишь биткойн. В результате облигации упадут в цене. Это произойдёт в каком-то постепенном, я бы сказал, конструктивном и прогрессивном ключе. Цена будет постепенно снижаться, и у компаний будет меньше стимулов брать долги. Кто сейчас выпускает долги? Apple выпускает долги. Для чего? Чтобы выкупить свои акции, и этот долг привязан к ставке по суверенному долгу США. А что, если Apple купит биткойн и не будет выпускать долг? Ты начнёшь видеть изменения. Сейчас они поддерживают свою цену акций, беря в долг и выкупая акции, но они могли бы поддерживать цену акций, владея капиталом — биткойном — и не выпуская долг. Так что, возможно, мы увидим меньше корпоративных долгов, возможно, меньше разнообразных долгов, и в какой-то момент, если цена долга упадёт, а процентные ставки вырастут, то ты подумаешь: если правительству США пришлось бы платить 12% по долгам прямо сейчас, разве не появилось бы больше согласия на сокращение расходов? Возможно, было бы согласие на повышение налогов, верно? Но это уже политический вопрос, который выходит за рамки нашего обсуждения, мы не решаем, сократят они расходы или повысят налоги. Но то, с чем мы можем согласиться, это то, что обсуждение дефицитов станет более острым.
И думаю, что со временем эти корпорации, правительства, суверенные государства и не только нации, но и штаты, города, округа и агентства — все они, вероятно, начнут действовать более рационально по мере увеличения стоимости капитала. И в этом, собственно, вся суть: внедрение вируса рациональности. И я бы сказал, что для мира было бы лучше, если бы этот вирус рациональности распространялся постепенно, прогрессивно, плавно и мягко. Потому что, когда вирус рациональности распространяется слишком быстро — как мы видели в Греции при введении жёсткой экономии — когда меры жёсткой экономии вводятся за одну ночь, начинаются беспорядки на улицах, человеческие страдания, и правительство рушится. Когда правительство рушится, перестают работать больницы, перестают работать машины скорой помощи, и полиция перестаёт работать. Поэтому я не сторонник того, чтобы всё происходило слишком быстро. Я за постепенное, плавное, мягкое распространение вируса рациональности, которое, как мне кажется, приведёт нас к новому состоянию. Но какое это будет состояние? Это трудно прогнозировать. Мир очень сложен, очень сложен.
Мы видим, как растут ставки, и это ставит людей, которые находятся в долгах, в серьезные трудности, что приводит к дефолтам. Но я не думаю, что это катастрофично, потому что мы увидим изобилие — дома станут дешевле, всё станет дешевле, и мы увидим всё меньше и меньше расточительства и разрушений со стороны правительства. Я думаю, это как вишенка на торте.
Я слышу, что вы говорите. Я биткойн-максималист, что означает, что я верю, что биткойн — это инструмент экономического расширения возможностей, и я очень за то, чтобы биткойн был представлен миру. Я чувствую это очень сильно. Я не разделяю ваше убеждение в том, что кредит — это плохо. Например, если вы хотите взять автокредит, купить машину и платить за неё в течение трёх лет — у меня с этим нет никаких проблем. Я считаю, что биткойн хорош, но я не собираюсь утверждать, что автокредиты плохи. Я не против кредитных карт, я не против автокредитов. Если вам 22 или 28 лет, и вы хотите купить роскошную квартиру, и вы знаете, что, если ваши родители дали вам много денег, вы можете это сделать. Но что, если вы сирота, вам 28, и вы хотите квартиру? Я думаю, нормально иметь ипотеку на 10 или 30 лет, чтобы купить квартиру. Знаете, я здесь не для того, чтобы отменять ипотеки или менять банковскую систему. Банки нормальны, кредитные карты нормальны. Если Ferrari хочет продать вам Ferrari и предложить 60-месячный кредит под 3% — хорошо, знаете ли.
Что касается валют, я признаю трагедию инфляции фиатных денег, но я не посвящаю свою жизнь её остановке. Я посвящаю свою жизнь распространению евангелия биткойна. Так что, я думаю, что в некоторых странах у нас все равно будет гиперинфляция, верно? Я не рассчитываю, что смогу это остановить. Я думаю, что у нас есть рост валюты на 7% в долларах США за примерно сто лет. Улучшится ли это? Останется прежним? Знаете, мой базовый сценарий — это примерно будет так же само. Это не лучше, это не хуже. Если станет лучше, оптимистичный сценарий — это то, что биткойн обеспечит доллар, и биткойн введет рациональность в политический процесс в западном мире, и мы это снизим. Но это выше моего уровня. То, что происходит с долларом, и, знаете, китайская денежная политика, российская денежная политика, американская денежная политика и денежная политика евро — все это вещи, которые контролируют другие люди. Ни одно из моих действий не основано на том, что мир радикально изменится в любом из этих направлений. Может быть, если это произойдёт — может быть, и хорошо.
Но я действительно думаю, что если вы ищете категориальное зло, то это то, что люди не могут купить биткойн. Провал биткойна, препятствие к владению биткойном — вот зло. Я буду читать лекцию 25-летнему о том, почему у него должен быть биткойн, но я не собираюсь тратить воздух на лекции о том, почему ему не следует брать 36-месячную аренду на автомобиль, который на 20% дороже, чем он может себе позволить. Знаете, вам стоит купить подержанный автомобиль за наличные или взять новый автомобиль в лизинг — я не собираюсь занимать позицию по этому вопросу. Верно, другие могут. Кстати, нормально, если кто-то другой станет экспертом по тому, должны ли муниципалитеты финансировать свои расходы с помощью муниципального долга или нет. Это просто другая жизненная цель. Итак, моя жизненная цель — это пропаганда биткойна. Как нам распространить биткойн по всему миру? Я думаю, что всё остальное сложно и не оптимально, и мы могли бы обсудить тысячу не оптимальных вещей. И мой ответ был бы: "Что ж, биткойн, вероятно, делает их менее не оптимальными". На каждую вещь, на которую вы могли бы указать, я мог бы сказать: "Города лучше, если у них есть биткойн, ваша семья лучше, если у них есть биткойн, компания лучше с биткойном, страна лучше с биткойном, валюта лучше, обеспеченная биткойном, долг должен быть обеспечен биткойном, собственный капитал должен быть обеспечен биткойном". Я не думаю, что вещи исчезнут, и я думаю, что некоторые люди будут отвергать нас, и они будут отвергать биткойн ещё долгое время. Поэтому я считаю, что лучше не основывать свою жизненную работу на том, чтобы одно из этих других событий произошло, потому что это тяжёлый путь.
На протяжении 30 лет существует динамика, в которой наблюдается рациональное развитие биткойна. Если биткойн составляет 0,1% — давайте возьмем мой базовый сценарий — он вырастает с 0,1% до 7% за 21 год. И, вы знаете, кто знает, что будет происходить после этого в течение следующих 10 или 20 лет? Я не знаю. Но, по мере того как это происходит, когда вы вводите цифровой капитал, я имею в виду, если цифровой капитал является альтернативой для каждого корпоративного управляющего капиталом, для финансового директора, и если это альтернатива для институционального инвестора, для семьи или отдельного человека, и если это альтернатива для правительства, то тогда вы видите, что разница в стоимости капитала между этими классами активов, в теории, должна начинать сходиться, верно? Потому что капитал должен течь из места, где с ним обращаются хуже, в место, где с ним обращаются лучше.
Если сейчас доходность по биткойну составляет 45–50% в год, а в S&P только 12%, то эти два показателя должны начать сближаться со временем. Это не означает, что это произойдет немедленно, и это не обязательно означает, что они станут одинаковыми, но у вас есть один актив, знаете ли, триллионный фонд, приносящий 50%, и сто-трилионный фонд, приносящий 12%. Вы легко можете представить, когда биткойн достигнет 100 триллионов долларов, а акции, допустим, 200 триллионов долларов, тогда эти цифры начнут выглядеть так, что биткойн будет на уровне 22%, а акции на уровне 10 или 12, и они как-то будут сходиться. Потому что будет возможность для арбитража, верно? Умный финансовый директор подумает: "Может быть, я обменяю одно на другое". Но подумайте о том, что произойдет, если каждый финансовый директор просто капитализирует свою компанию на биткойне. Если половина вашей рыночной стоимости — это биткойн, а другая половина — ваши операции, если биткойн вырастает на 20, 25 или 30% в год, разве не увеличится ли и половина вашей рыночной стоимости на 30% в год? Таким образом, вы можете увидеть, что если акции капитализируются на биткойне, со временем произойдет сближение.
И я думаю, мы не можем ожидать, что биткойн будет приносить 50% годовой доходности в течение следующих 30 лет. Я имею в виду, потому что тогда это было бы всё, и больше ничего не осталось бы. Поэтому то, что вы должны ожидать, это то, что он будет стремиться к этому, но не обязательно когда-либо достигнет этого.
Я думаю, что биткойн должен поддерживать доллар США, если вам важен доллар США, если вы хотите, чтобы доллар США выжил. Но я также думаю, что в таком мире у вас больше не будет принтера биткойнов. И я думаю, что в таком мире правительства, вместо того чтобы конкурировать в том, кто лучше управляет своим принтером, начинают конкурировать в том, у кого больше запасы биткойна. И затем вы начинаете финансировать государственные расходы из гигантского запаса биткойна, который у вас есть. Итак, я думаю, что мы можем увидеть мир с биткойном, где правительства больше не могут занимать деньги, потому что у них нет принтера, который просто печатает деньги, которые они занимают. Им нужно действовать ответственно, и правительства, которые не действуют ответственно, попадают в большие проблемы, а правительства, которые действуют успешно, заменяют неуспешные правительства. Таким образом, мы начинаем видеть, как правительства конкурируют не через девальвацию, а путем накопления большего денежного запаса.
Это триумф рационального мышления, абсолютно. Вы описываете рациональные правительства, и я с вами согласен. Я думаю, это прекрасно. Мы видели это с отдельными людьми — люди, которые открывают для себя биткойн, становятся более рациональными. Многие мантры и тропы биткойн-максималистов на самом деле являются рациональными наблюдениями. Я думаю, биткойн рационализирует вещи. Знаете, рационально минимизировать потери, максимизировать эффективность, растягивать временной горизонт, минимизировать риск контрагента, максимизировать возможности. Это все вещи, которые происходят. Поэтому я думаю, что по мере распространения биткойна он введет рациональность. Он заразит отдельных людей, затем семьи, а затем корпорации. Например, корпорация, которая приняла биткойн в качестве капитального актива, в конце каждого квартала будет спрашивать: «Сколько из этих наличных мы хотим распределить в виде дивидендов и заплатить 30 или 40% налога? Сколько из этих наличных мы хотим использовать для выкупа нашей акции? У нас слишком много акций в обращении? Сколько из этих наличных мы хотим использовать для покупки малых и средних компаний и для слияний и поглощений? И сколько из этих наличных мы хотим конвертировать в биткойн?» Это рациональный набор решений, в отличие от иррационального решения: «О боже, мы просто должны избавиться от этого, потому что мы знаем, что мы теряем, если просто положим это на банковский счет». Поэтому я думаю, что компании станут более рациональными по мере распространения биткойна, и я думаю, что страны станут более рациональными, потому что у них будет больше возможностей.
В модели Bitcoin 24 мы не просто создали макро. Я имею в виду, что правда в том, что макро и биткойн-модель интересны, но, знаете, нет такой эмоциональной привязанности к обобщенному глобальному классу активов. Поэтому действительно интересно микромодели. Факт в том, что есть индивидуальная модель, которая говорит: «Вот что происходит, если вы принимаете стандарт биткойна и переезжаете в место без подоходного налога - вы в тройне Максималист». И это решение семьи, которое вы принимаете. Вот что происходит, если вы на самом деле берете ипотеку и покупаете биткойн с ее помощью. Поэтому микромодель для отдельного человека имеет много эмоционального веса. И затем есть корпоративная модель — микромодель для корпораций. Она показывает, что происходит, если ваша компания направляет свои денежные потоки в биткойн. Вы можете настроить это и сделать предположения о: «Хорошо, у меня есть компания. Что если я продам половину своих акций и куплю биткойн на эти деньги? Завтра ваша компания будет стоить, скажем, 100 миллионов долларов. Что если вы продадите акции на 100 миллионов долларов и купите биткойн на 100 миллионов долларов и будете держать биткойн в течение 21 года?» Теперь вы можете посмотреть на это — это очень полезно. Поэтому я думаю, что корпоративная модель интересна.
Затем мы создали модели для государств. Мы создали одну для задолжавшегося государства. Это выглядит так: «Вы задолжавшееся государство. Что произойдет, если вы начнете покупать биткойн? Или, хорошо, вы в долгах. Что если вы выпустите долг, чтобы покрыть операционные убытки?» В целом это не очень хорошая идея. «Что если вы выпустите долг, чтобы купить биткойн?» На самом деле это оказывается довольно хорошей идеей, верно? Я имею в виду, вы можете сказать, что долг плох, но долг не плох, если я выпустил 3 миллиарда долларов долга под 1% и затем купил биткойн с этих денег. Вот как вы обгоняете S&P 500. Это плохо только тогда, когда вы выпускаете 3 миллиарда долларов долга и тратите их на что-то — знаете ли, тратите на расходы и ничего не имеете взамен. Если вы покупаете 3 миллиарда долларов потребительских товаров, тогда это плохо. Поэтому эта модель, знаете, имеет вкладки, и вы можете запустить модель задолжавшейся страны, модель задолжавшегося государства или модель богатого государства. Или вы можете запустить модель Соединенных Штатов, или вы можете запустить институциональную модель. И я думаю, что именно здесь вы начинаете находить... Что вы видите: «О боже, каждый раз, когда я неразумно трачу 60 000 долларов, я теряю один биткойн, и стоимость одного биткойна — 13 миллионов долларов через 21 год».
Теперь я согласен, я понимаю, что вам не нравятся номинальные расчеты, но я думаю, что номинальные расчеты полезны для людей, потому что именно так сейчас думает 99% мира. Я бы согласился с вами, что 13 миллионов долларов через 21 год не купят вам то, что 13 миллионов долларов могут купить сегодня. Но, сказав это, если вы встретитесь с кем-то и скажете: «Смотрите, вы действительно хотите купить эту Феррари? Это пять биткойнов. Знайте, что пять биткойнов будут стоить 65 миллионов долларов через 21 год. Вы сможете выйти на пенсию с 60 миллионами долларов. Возможно, это не купит вам столько же тогда, но поверьте мне, это все равно купит вам много, верно?» Итак, что это делает, так это когда вы растягиваете людей на 21 год и затем вводите все эти последствия, вы начинаете становиться намного более рациональным. Не идеально рациональным, но мы говорим о временных горизонтах, о временных предпочтениях, и, знаете ли, мир не примет это немедленно, и они не все согласятся. Иногда бывает сложно убедить всех руководителей компании, или церкви, или благотворительной организации, или учреждения, или семьи, или кого угодно, чтобы они получили образование и согласились. Но это хорошее занятие для того, чтобы его преследовать. Я думаю, что это конструктивно. Я думаю, что мы завоевываем много людей. Мы обучаем много людей. Они становятся более рациональными. И в мире, который мы видим, если мы посмотрим вперед, не каждое правительство будет рациональным, но у нас будет больше рациональных правительств, чем сейчас, верно? И не каждое решение будет рациональным, но будет больше рациональных решений во всех этих учреждениях, чем сейчас. Потому что, знаете, биткойн — это протокол экономической рациональности так же, как английский язык — это протокол для общения, а математика — это протокол для рассуждений. И мы внедрили все три этих протокола в мир, и люди все еще говорят вещи, которые вам не нравятся на английском, и они все еще, знаете ли, вероятно, мошенничают с вами, используя математику. Но я должен верить, что человеческий род лучше с распространением этих протоколов. И я был бы рад видеть, что человеческий род стал на 5, 10 или 20% лучше к тому времени, как я закончу, даже зная, что 80% или 90% того, о чем мы жалеем, не исчезнет.
Через 10 лет у нас все еще будет доллар, у нас все еще будут банки, у нас все еще будут правительства, верно? Они никуда не денутся. Поэтому в мире, где есть кредитор последней инстанции под названием Соединенные Штаты, и есть крупный банк, и есть люди с валютами и биткойном — в этом мире вполне возможно, что банк даст вам кредит под залог вашего биткойна или предложит доход на биткойн. Я говорю, что ваша идеология, похоже, подразумевает, что в банках есть что-то плохое, или в кредитовании есть что-то плохое, или в получении процентов есть что-то плохое. Нет ничего плохого в кредитовании, заимствовании или уплате процентов. Если бы мы просто избавились от фиатных денег и заменили их золотом по золотому стандарту, все равно осталась бы возможность для банка принимать ваш золотой депозит, кредитовать золото, взимать проценты с заемщика, добавлять кредитный спред и возвращаться, чтобы заплатить вам безрисковую ставку, оставляя кредитный спред себе. Или они могут заплатить вам половину безрисковой ставки и оставить другую половину — это просто банковская деятельность, верно?
Вы как капиталист можете решить, давать ли свой золото в заем банку или нет. Точно так же, как в недвижимости — если вы не хотите брать на себя риск контрагента, вы можете купить миллион акров земли и не сдавать ее в аренду. Здесь нет риска контрагента; ничего не сможет уничтожить землю. Или вы можете построить здание в Манхэттене высотой 100 этажей и сдать его корпорации. Теперь у вас есть риск контрагента, верно? Это обе стратегии в недвижимости. Если вы построите 100-этажное здание и не сдадите его в аренду, это неработающий коммерческий актив — так что это не имеет смысла. С биткойном у вас есть оба выбора. Вы можете быть гиперконсервативным и просто спрятать его под матрасом, и тогда вы получите доход от биткойна. Или вы можете одолжить его кому-то и получить доход от биткойна плюс доход, который они вам платят, принимая на себя риск контрагента за то, что они не вернут его. Последний вариант более рискованный. Если вы одолжите свой биткойн напрямую, это крайне рискованно. Вот почему банки образуются посередине.
Вы говорите: «Что если не будет кредитора последней инстанции?» Что ж, пока существует правительство, если правительство создаст национальный банк, и если национальный банк решит заняться хранением золота, биткойна или чего-то еще — например, акций Apple, верно? Я кладу свои акции Apple в Банк Швейцарии, я кладу свое золото в Банк Швейцарии, я кладу свои доллары и биткойн в Банк Швейцарии. Если Банк Швейцарии даст мне проценты на что-то из этого, возьму ли я это? Да, если я доверяю Швейцарии как гарантии банка, возможно, я возьму. А вы? Ну, это просто функция толерантности к риску. Доверяете ли вы Банку Швейцарии или нет? Я не доверяю Celsius; я не вложил свои деньги в FTX. Поэтому я понимаю, что временная операция, управляемая группой людей, которые не понимают кредита, не должна вызывать доверия. Но у моей компании много денег в таких местах, как Citi, Bank of America или JP Morgan, и они поддерживаются правительством США. Правда в том, что каждая крупная технологическая компания — Microsoft, Amazon, Meta, все они — ведут бизнес с этими банками. И если вы уберете банки, экономика остановится. Поэтому я думаю, что банки будут.