Виртуальная власть в Африке

Слыхали про твиттер-революцию? А про фэйсбук-революцию? Twitter Revolution — мятеж с координацией через поп-соц-сеть. К TR относят протестные акции и похожие на революции события: массовки в Кишинёве (2009); акции в Иране (2009); революцию в Тунисе (2010—2011); революцию в Египте (2011); Евромайдан (2013—2014); Русскую весну (2014). В Кении, Уганде, Нигерии этим летом метод модифицирован, официальные вожди пока не проиграли оппозиционным, но кое-что прорисовалось сквозь муть, поднятую СМИ.

Считается, впервые название использовали комментаторы бузы молдавской молодёжи против кривых выборов в парламент в 2009 году. Начинали мирно: молодёжные некоммерческие организации HydePark и ThinkMoldova, используя возможности социальных сетей, организовали флешмоб — участники должны были прийти на главную площадь с горящими свечками. Собралось около 10 тысяч человек, открыто и шумно требующих отмены выборов.

Твиттер мобилизовал и играл инфороль, став основным средством распространения новостей. Данные из этой и других соцсетей использовались местными и зарубежными журналистами, в результате Компартия потеряла власть. Узелок на память: сперва Сеть перепиской поможет создать организации, потом сформирует «общественное мнение» или создаст имитацию его, а потом непосед позовут на улицы.

Развилка: одних зовут за мзду, другие поддаются стадному инстинкту и моде на протест (её тоже генерирует сеть и ЛОМы), третьи участвую в бузе из любопытства. Любители глазеть — не особо активные мятежники. Но в массовке важны и нужны — они дают поток роликов и фоточек, наполняющих новостные и любительские сайты.

Адептом Twitter Revolution считают американского писателя и исследователя социальных медиа Клэя Ширки — автора «библии протестов в социальных медиа» (книги «Сюда приходят все»). Преподаватель Нью-Йоркского университета рассказывал об оргсиле Интернета, полагая, что соцсети стали инструментом, способным кардинальным образом изменить политические системы, сделав каждого пользователя участником политпроцесса, способным вносить вклад в решения. По мнению Ширки, развитие Интернета — «это тектонический сдвиг, фундаментальное изменение. Наше поколение переживает момент величайшего в истории человечества роста возможностей самовыражения». Мало известно, насколько эта сила велика и влиятельна, если контролируется специально созданными центрами координации. Это чей-то секрет?

Интернет-цензура: в Молдове блокировали национальную версию «Одноклассников»; в Тунисе в 2011 году после самосожжения торговца овощами блокировали YouTube, Vimeo и ряд новостных сайтов, ограничили доступ к соцсетям; в Египте заблокировали доступ к практически всему Интернету в период с 27 января по 2 февраля 2010 года. Сравнительно недавно навальновцев репрессировали на улицах, выявляли в Сети, и бузотёры усвоили, что мятеж наказуем, даже если поначалу имеет сравнительно мирные формы. Есть подозрения, что буза стала скрытной и стала мутировать в террор «без обратного адреса», но это не точно.

Вывод: Twitter, Facebook и другие социальные платформы удобны, чтобы подначить пользователей на действия, не требующие серьёзной мотивации. Для системных изменений нужна чёткая иерархия, плотное взаимодействие между индивидами — мощнее, чем социальные сети. Одним словом, нужны центры координации с внятной стратегией.

Что такое Facebook? Это Интернет, усовершенствованный и сфокусированный, как лазерный луч. Он отражается от вас и ваших знакомых с непревзойденной скоростью. Любая из его функций не особенно нова, они испытаны. Делимся мгновенными сообщениями, ежедневными подробностями и разглагольствованиями в блогах, координируем проекты и встречи онлайн с тех пор, как бунтари с Tahir Square были младенцами.

Facebook Revolution — мятежи, скоординированные Facebook: протесты на президентских выборах в Иране в 2009 году против победы Махмуда Ахмадинежада; против «Кровавого лета» 2010 года в Кашмире; Египетская революция 2011 года, свержение президента Хосни Мубарака; в Тунисе — свержение президента Зина Эль-Абидина Бен Али в 2011 году; протесты в Бразилии в 2013 году против повышения тарифов на проезд в общественном транспорте; украинский Евромайдан 2013 года; президентские выборы в Румынии в 2014 году; протесты в Гонконге в 2014 году или «Революция зонтиков», серия сидячих уличных демонстраций в знак протеста против предлагаемых реформ избирательной системы Гонконга в 2017 году; протесты сторонников джалликатту (Jallikattu) в Индии.

Египетское достижение соцсетей по мнению сочувствующих: либеральные активисты в дни революции смогли изменить западное представление о Ближнем Востоке. Молодые, харизматичные, свободно владеющие английский языком, уверенные в себе, они писали в Twitter с площади Тахрир, размещали фотографий на Flickr и видео на YouTube, предоставляя из первых рук информацию о ходе «народного восстания» для многомиллионной аудитории. Кто был из самодеятельности, а кто бунтовал на зарплате — до сих пор тайна, лишь частично открытая следствием по следам бунта.

Критика: Twitter, Facebook и подобные платформы стали де-факто ареной для междоусобных склок, часто агрессивного характера. Тон публичных интернет-дебатов способствуют размежеванию и враждебности. Тунис, Алжир, Ливия, Иордания… И Армения, опять Молдова, Грузия, Казахстан, ряд республик в Средней Азии, именуемой ныне Центральной. Везде один и тот же сценарий: соцсети заполнялись призывными возгласами, и молодежь со светлыми лицами выходила на улицы. Власти кое-где дергали рубильник, на несколько дней отключая Интернет, но получали обратный эффект, побуждая присоединяться прежде безучастных.

Некоторое время срабатывало китайское «правило трёх кликов» — средний пользователь или получает информацию за три клика мышью, или разочаровывается в затее и переключается на другое занятие. Это правило было в основе файерволла — большого межсетевого экрана, отделяющего китайский сегмент интернета от внешнего мира. Получить доступ к внешним сайтам не так уж сложно, но кликов для этого придётся сделать больше трёх, и потому большая часть китайцев предпочитает законопослушание.

Интересно отметить, что исследование африканских обществ, в основном, содержит сведения об африканцах в тот же период, когда разгулялась «арабская весна» — 2010-2015 гг. Будто некие центры копили материал о народностях, верах, политических предпочтениях, отмечая приверженность к политическому исламу или политическим проявлениям христиан, а потом уже после проверки в деле, сведения об африканцах стали секретными. К сегодняшнему дню в Интернет африканцы ходят через гаджеты, чаще используют телефоны, специально для голодранцев разработаны и уже продаются дешёвые смартфоны и развивается дешёвый Интернет. И как? Сработало?

Сработало: этим летом началась буза в Кении из-за налогов, а потом уж и политика добавилась, и криминал поучаствовал в бесчинствах и грабежах. Присоединилась Уганда, бузят в Нигерии, где полиция уже обнаружила участие иностранных наёмников, имитирующих гнев нигерийцев. Руанда пропетляла — там больше заняты отгрызанием Северного Киву у Демократической Республики Конго, а в сетях более-менее увлекаются только переживаниями хуту из-за тутси и наоборот. Судя по выборам, в Руанде сеть контролирует опытный в прошлом бунтарь, а сейчас в очередной раз законный президент.

В Кении выяснили, что мятежи были основательно подогреты субсидиями американских НПО, особенно постарался «Фонд Форда», там же засветилась родня Обамы, по совместительству — персона из дирекции очень крупного швейцарского фонда, там же и в Уганде отметились родственники Клинтонов. В цепочке проявилось звено «соросят»: НПО структурируют потенциально протестное сообщество, разогрев типичен для Twitter Revolution, в толпах снуют воры и грабители, обычные и религиозные маньяки.

Пока не исследовано влияние политических и псевдорелигиозных сект, местных культов, обычных для Африки конфессий. Только заметно, что в Интернете популярны проповеди деятелей салафитского толка, а в христианских сообществах большой перевес у культов, имеющих центры и корни в США. В Кении, например, обнаружили трупы со следами религиозной или оккультной расчленёнки. Незрелость гражданских обществ в ряде стран компенсировалась военно-полицейской диктатурой, но при смягчении режимов сразу проявляли себя инструменты Twitter Revolution — мятежей с координацией через поп-соц-сеть.

Если Twitter Revolution сдувается, подключаются гуманитарные «фонды», НПО и критика чиновников ЕС, Штатов, подпевал НАТО — требуют не судить «активистов», ибо свобода собраний и мнений, и всё такое. Так и проявляется цепочка: НПО финансируют ячейки потенциальных бузотёров, потом по поводу налогов, выборов или ещё чего-нибудь вспыхивают уличные «протесты», тщательно скоординированные интернет-деятелями, а потом и власть меняется — очередная хунта объявляет себя хранительницей страны, приверженцами честных выборов и так далее.

Почему эти сценарии пачками запустили в Африке именно этим летом? В НАТО и прочих стратегических центрах военно-политических альянсов заметили, что КНР, РФ и Турция обрели в Африке идейный и материальный вес, старые оккупационные методы удержания ресурсов Африки в руках потомков колонизаторов больше не работают, надо что-то делать.

Заготовки НПО включили инструментами Twitter Revolution, но пока получается так себе — традиционное африканское разгильдяйство мешает или денег оказалось влито маловато. Скоро будет ясно, что больше всего мешало, а пока в Кении, Уганде и Нигерии следователи готовят материалы к судам, что бы по этому поводу ни выкрикивали через рупор крупнейшей британской международной неправительственной организация (МНПО) в области защиты прав человека Amnesty International.