Странное поведение Теодора
Написано для Самое интересное о Hello Neighbor.
Когда выходили книги серии, не все были довольны тем, что они так разнятся с игрой. Особенно бросалось в глаза то, каким в них был показан Теодор.
Если в Hello Neighbor и Hello Neighbor Hide And Seek он был представлен как потерявший жену и дочь человек, которого на плохие и хитрые поступки толкал страх потерять и сына, то в книгах он психически не стабилен с самого начала.
Вот вам для примера несколько фрагментов:
"Наверное, мама так много болтает о том, что нам предстоит увидеть в новом доме, потому что папа на протяжении всего путешествия то и дело погружается в молчание. Он то был переполнен своим обычным энтузиазмом и вёл себя как большой ребёнок, а в следующую минуту как будто исчезал в каком-то недоступном нам месте. Наверное, он уходил туда, где мог найти все ответы на вопросы о том, что мы оставили в Германии и что из нашего прошлого последовало за нами сюда."
"И тут у неё за спиной в дверях появляется папа, и мы все поворачиваемся посмотреть, что он будет делать. Может быть, я замечаю, как он вздрагивает. Это почти незаметно, всего лишь лёгкое движение щеки. Больше папа ничем не выдаёт того, что дом ему знаком, что годы его детства прошли в этих комнатах,за этими стенами. Он ведёт себя деловито, молча отмечая, какая мебель осталась на месте. Когда он замечает, что мы с Мией смотрим на него, он изображает на лице улыбку, взъерошивает мне волосы и тянет Мию за хвостик, а потом выходит на улицу за остальными коробками. Мама тоже чего-то ждала, и я это вижу. Может быть, какого-то намёка на то, что ей следует чувствовать. Не получив его, она поворачивается к нам, вспоминает про свой оптимизм и спрашивает: - Уже выбрали себе комнаты?"
"Мия следует моему примеру. Мама приподнимает брови, словно пытаясь заставить меня сказать что-нибудь ещё, но у меня такое чувство, словно я иду на цыпочках по минному полю. Так я теперь себя чувствую рядом с папой. Сначала всё идёт хорошо, а потом внезапно портится. И тогда мы все становимся виноваты. - Она классная, - наконец говорю я, и папа подозрительно смотрит на меня. - Я имею в виду комната, - поясняю я. Он по-прежнему смотрит на меня. - Спасибо? - пробую я. - Это вопрос? - спрашивает он, выдавливая из гамбургера кетчуп. Я смотрю, как кетчуп капает в пластиковый контейнер. - Мне моя тоже нравится, - вставляет Мия, и папино суровое выражение лица тут же смягчается. Не слишком сильно, но вполне ощутимо. Он всегда ведёт себя мягче с Мией. Мама тихо вздыхает, и мы молча едим. По крайней мере это лучше, чем оказаться на допросе."
"Я стараюсь не злиться из-за того, что мы уехали, что оказались здесь практически посреди ночи, изза папиных перепадов настроения, но это становится всё сложнее, и папа не упрощает мне задачу, когда снова замолкает. Почему нельзя рассказать нам про бабушку и дедушку? Разве он не должен хотеть поделиться этими скучными секретами? Мия смотрит на маму и папу в ожидании ответов, и мама наконец произносит: - Бабушка и дедушка много работали, - и папа сильнее вцепляется в свой гамбургер. - А чем они занимались? - спрашивает Мия. Я не знаю, спросила она просто так или решила рискнуть и надеется на рассказ. - Они были учёными, - осторожно отвечает мама, но теперь я надеюсь, что Мия всё-таки решила рискнуть, потому что это становится интересным. Хочешь сказать, как врачи или… - Что-то в этом роде, - отвечает мама, начиная волноваться. Потом Мия переводит взгляд на меня, и в её глазах блестят лукавые искорки. - Как безумные учёные? - спрашивает она, я не могу промолчать, потому что она практиче- ки подаёт мне мяч. - Как злые гении, - отвечаю я, и мы оба принимаемся зловеще смеяться, а у мамы такой вид, ловно она вот-вот лопнет. Но тут вступает папа. - Довольно! - ревёт он, резко вскакивает, ударяется об обеденный стол и сжимает колено. Мама чуть не давится гамбургером, а мы с Мией смотрим друг на друга, потому что на папу смотреть страшно. Мы должны были предугадать, что это случится. - Тед, - стонет мама, проглотив гамбургер. Успокойся. Теперь мама всегда говорит с ним так, как будто одновременно прося и умоляя. Раньше у неё никогда не было такого голоса. Папа оглядывается с таким видом, словно не может вспомнить, почему вдруг рассердился. Однако это не мешает ему смять бумажную салфетку в комок, швырнуть её на стол и резко повернуться к дверям. - Куда ты? - обеспокоенно спрашивает мама. - Я должен встретиться с Айком, - отвечает папа, не оборачиваясь. Он направляется в гостиную и надевает ботинки. Так поздно? - Он работает допоздна, - отвечает папа, понемногу успокаиваясь. Он поворачивается к маме. Он охранник, - объясняет папа, и на его лице появляется извиняющееся выражение. Мама молча принимает извинение. Затем, не говоря ни слова, папа открывает дверь дома, в котором вырос, и уходит, словно это самый обычный дом на свете."
"Своими могучими руками он берёт меня за плечи. Удивительно, как он ещё не разочаровался во мне. Внешне он совсем не похож на меня: широкоплечий, с руками, которые могут метать тяжёлые биты или бросать мячи на большое расстояние. Единственное, что я умею и чем интересуюсь - это обращаться с цветными карандашами. Но папа гордится мной. Он говорит мне об этом, и это правда. Он не всегда говорит правду, но в данном случае это так. Он говорит, что «у меня верный глаз», а я отвечаю, что у меня два глаза, и мы оба смеёмся, и так бывало много раз. А больше ничего говорить и не надо, потому что мы оба знаем, что разговор бессмыслен, поэтому мы молчим. - Нарисуй что-нибудь особенное - наконец говорит папа. Я киваю. Всегда так. Вместо того чтобы сказать «сделай что-нибудь особенное», он просит меня «нарисовать», и я уверен, что он думает, будто рисование удерживает меня от той же самой безграничной мании, которая поглощает его во время работы. Он не догадывается, что я унаследовал её от него и что они обе живут внутри нас."
Попрошу запомнить выделенные слова.
"- Э-э-э… - Пап, это Ник. Из дома напротив. - Ник из дома напротив, - повторил мистер Питерсон, подкручивая усы, делающие его похожим на мультяшного злодея. Выглядит он так, что и впрямь мог бы оказаться злодеем: широко расставленные глаза, мохнатые брови и руки, по сравнению с которыми мои ноги - тонкие прутики. Если бы он не был одет как образцовый отец - фиолетово-синий свитер, коричневые брюки, высокие носки, - я бы уже стремглав улепётывал на свою сторону улицы. Он ни о чём не спросил меня, но смотрел так, как если бы ждал ответа. - Э-э-э, мы просто… Взламываем замки увас дома. Дерёмся. Ругаемся. Мистер Питерсон наклонился и опёрся руками о колени, его огромные плечи приподнялись к лицу, которое теперь находится всего вкаких-нибудь пятнадцати сантиметрах от моего. Его шутовские усы почти касаются моих щёк. Я чувствую запах мяты у него изо рта. - Ну что ж, Ник из дома напротив, - говорит он, и я стискиваю зубы, чтобы они не стучали. Питерсон наклоняется ещё ближе, и мне кажется, что я сейчас упадув обморок. - Какты относишься к идее… пообедать с нами? Он остановился и ждёт, пока я переварю то, что оказалось вовсе не угрозой, как я подумал. Потом его усы приподнялись, обнажая белоснежные зубы. Он откинулся назад, запрокинул голову и залился хохотом, который сотряс комнату так, что я чуть не обмочился."
"- Помни, семья делает нас сильнее, - продолжает там временем миссис Питерсон. - Правда, дорогой? Она поворачивается к мужу, но не смотрит ему в глаза. Мистер Питерсон замирает на мгновение, глядя на всех из угла, а затем направляется к раковине мыть руки. - Не всегда, - отвечает он, стоя спиной к нам, и по его тону ясно, что он не намерен развивать эту тему. Миссис Питерсон или не заметила этого, или ей всё равно. - Ну, не будь таким злюкой. Ты же на самом деле так не считаешь. Миссис Питерсон улыбается мне и воздевает глаза к небу. Я бы, пожалуй, даже поверил, если б не её руки: они трясутся так сильно, что ей приходится положить молоток на стол. Мистер Питерсон тщательно чистит ногти над раковиной. Я украдкой смотрю на Аарона: он тоже наблюдает за отцом. Мия перебралась на противоположную сторону острова и играет с завязками подушки на барном стуле. Я жду развития событий, уверенный, что мистер Питерсон сейчас обернётся и огласит кухню своим безумным хохотом сквозь усы, но этого не происходит. Миссис Питерсон пытается шутить: - Ну хорошо. Боюсь, милый, тебе от нас не избавиться! Мы Питерсоны до мозга костей. На сей раз мистер Питерсон оборачивается - да так стремительно, что полотенце в его руках со свистом рассекает воздух. - Знаешь, Диана, что в костях самое примечательное? - Он улыбается, но совсем не так, как там, наверху: сейчас видны оба ряда зубов, и они сжаты так плотно, что он говорит прямо сквозь них. Мия придвигается поближе к Аарону. Кажется, и я тоже. - Многие из них вовсе не нужны. Мия тянется к Аарону, и тот сжимает её руку."
И всего этого словно было мало. Он всемирно известный инженер проектировщик тематических развлекательных парков. Но за этой славой скрываются трагедии и смерти. Теодор стремится подарить посетителям новый, уникальный и экстримальный опыт поездок на аттракционах. Ощущение настоящей опасности. И он зашел в этом слишком далеко. Он самолично вносит изменения в уже спроектированные и построенные аттракционы, не согласовав их с соответствующими лицами и руководством. Не говоря уже о том, что он хитростью добивается запуска аттракциона в эксплуатацию без надлежащих проверок качества и соответствия всем нормам техники безопасности.
В результате каждый раз, только открывшийся парк развлечений, закрывается из-за несчастного случая.
На данный момент известно о 4х его парках:
- Мир приключений (как минимум 1 смерть)
- Боско Бей (смерть Джо и сильное ранение Элли)
- Зона веселья Ферри Фарм (судьба неизвестна)
- Золотое яблоко (смерть Люси)
Он на столько зациклился на своих аттракционах, что во всех происшествиях винит не себя. Когда Джен указала ему на факт смерти Джо на одном из аттракционов в Боско Бей, Теодор выставил себя жертвой управляющего, который не дал ему реализовать свою идею. А в момент, когда он понял, что не сможет этим надавить на жалость и обличающие его улики могут попасть в руки полиции, он слетел с катушек.
Я могу понять, почему из-за этого книги не всеми считаются за канон. И мне тоже не очень нравится, что Теодора выставляют таким поехавшим. Но если в игровой вселенной виной тому потеря семьи, то какова же причина такого поведения у его книжного воплощения?
Ответ, как оказалось есть. И скрывается он в трилогии Аарона. Прочитайте внимательно данные фрагменты и вспомните слова, которые я просил вас запомнить:
"он думает, будто рисование удерживает меня от той же самой безграничной мании, которая поглощает его во время работы. Он не догадывается, что я унаследовал её от него и что они обе живут внутри нас"
"Он пытается сказать о моих бабушке с дедушкой что-то хорошее, но я вижу, что ему не по себе. Наверное, поэтому я становлюсь настойчивее. Я уже устал от тайн. Думаю, люди их боятся. Мистер Гершовиц спотыкается, и я хватаю его за локоть, прежде чем он успевает растянуться на скользкой тропе. Он бормочет «спасибо» и выпрямляется. Некоторое время он стоит молча, а потом снова пускается в путь. - Ты когда-нибудь видел звёздный дождь? - наконец спрашивает он. Вероятно, это самый непредсказуемый вопрос, который мне когда-либо задавали. - Вроде нет. - Он удивительный. И пугающий. Свет такой яркий, что как будто освещает всё небо. А потом всё поглощает темнота. И всё исчезает. Я догадываюсь, что он хочет сказать мне что-то важное, но не могу понять, что именно, если только мои бабушка с дедушкой не были астрономами и метеорологами. Кажется, мистер Гершовиц догадывается, о чём я думаю, и продолжает: Иногда то, что ярче всего горит, становится самым страшным перед тем, как исчезнуть. Твои бабушка с дедушкой были именно такими людьми, они ярко горели. И тут меня осеняет. Они ярко горели, как и мой папа. И когда их гений проявился ярче всего, он испугался по-настоящему. Они всех напугали. Мистер Гершовиц давно знает моего папу. Невозможно не поверить, что он не заметил в нём ту же искру. - Твои бабушка с дедушкой хотели нанести Равен Брукс на карту. В некотором смысле они это сделали. И во многих смыслах это было благом для города, - произносит мистер Гершовиц, подбирая слова с той же осторожностью, с какой ступает по неровной тропинке. - Но… - начинаю я, потому что, очевидно, есть и «Но». - Некоторые люди не хотели такого внимания. - Например? Я ступил на запретную территорию. Я вижу это по тому, как мистер Гершовиц сжимает губы. Он всё сказал. Я задумываюсь, не был ли он одним из тех, кто не хотел подобного внимания. Возможно, соглашаться идти с ним домой было намного опаснее, чем я предполагал. Но эта мысль быстро исчезает, потому что мистер Гершовиц говорит: - Твой папа не такой, как они. Мистер Гершовиц останавливается, и я тоже вынужден остановиться. Он смотрит на меня и ждёт, когда я подниму глаза. - На случай, если ты об этом думал. Я понятия не имею, как он узнал, но он прав, и я не уверен, что могу сказать ему, какое значение имеет для меня эта мелочь. Я не уверен, что смогу найти слова, чтобы отблагодарить мистера Гершовица."
Теодор унаследовал от своих родителей так называемую манию. Именно из-за неё он помешался на своих идеях. Что и повлияло на его психику таким образом. Родители теодора были помешаны на своих исследованиях. Теодор зациклен на проектировании опасных для жизни аттракционов. И он не в силах этому противиться. Это как навязчивое и очень сильное желание. У вас бывало такое, что стоя у пропасти не вольно возникала мысль прыгнуть? А теперь представьте, что это желание слишком сильное. Вот что-то такое и происходит с Теодором.
Эта мания есть и у Аарона. Он сам об этом сказал.
Это конечно лишь предположение, но очень правдоподобное.
Эту статью я бы написал и лучше, но у меня сейчас сложная ситуация в жизни (кто знает, тот знает). Мне стало ещё тяжелее на чем-то сосредоточиться. Простите.
Сборник ссылок на все мои посты в данной группе. А если хотите узнать больше обо мне, то прочитайте эту статью. И подпишитесь на Самое интересное о Hello Neighbor, если ещё не сделали этого.
!ВАЖНО!
