«Еще не закончив один турнир, я уже готовлю следующий»

Перед началом сезона мы попытаемся рассказать не об игроках — о новых говорить ещё рано, а о старых сказано достаточно, — а о тех, благодаря кому студенты могут играть столько самых разнообразных турниров — об организаторах. Первая на очереди — Анна Азанова, председатель правления Ассоциации интеллектуальных клубов НИУ ВШЭ, организатор почти всех турниров, которые проводятся в этом вузе. Аня рассказала нам о том, почему для школьников важно выбирать печеньки, зачем студенческому клубу нужны устав, регламенты и собрания и почему она не может бросить организовывать турниры.

Отличные поводы для путешествий по России и «легального» прогула

— Для начала расскажи, как попала в ЧГК. И почему решила остаться.

— Случайно. Однажды школьные учителя предложили мне съездить на фестиваль интеллектуальных игр, потому что «у нас девочки прошли отборы, но все они из седьмого и восьмого класса; а ты уже в девятом, по программе больше пройти успела» (у них было свое представление об интеллектуальных играх). К счастью, фестиваль не пересекался со всеросом по французскому, и я поехала.

Так я, человек без опыта, оказалась сразу на региональном турнире. Фестиваль для меня стал открытием и выходом из зоны комфорта. ЧГК показалось целым миром, непохожим на школьный. Уходить не хотелось. К слову, появился повод продолжить играть, ведь мы отобрались на ШЧР. Я начала ходить на тренировки вместе с девочками. И понеслось.

— Кстати о всеросах. Чем они похожи и не похожи на ЧГК?

— Для меня это совсем разные миры. В один я попала на короткий период, только потому что нормально знала французский. Другой – это огромная часть моей жизни. Мне казалось, что всерос — это нечто очень серьезное и важное, а ЧГК, наоборот, – веселое и непринужденное.

Но сходство определенно есть. Во-первых, вокруг много классных и очень умных ребят. Во-вторых, это были отличные поводы для путешествий по России и «легального» прогула уроков в школе.

Я еще не успела ничего решить, а меня уже добавили в чат

— После того, как ты приехала учиться в Москву, почти сразу же стала играть в «Тракторе» (речь о студенческой команде Ани, — прим. ред.). Как он появился на горизонте? Были ли другие варианты?

— Так или иначе мы все друг друга знали еще по школьному ЧГК, потому что часто ездили на одни и те же фесты. Как-то Катя спросила меня, планирую ли я продолжать играть. Я еще не успела ничего решить, а меня уже добавили в чат. Чат прожил четыре года.

Кстати, совсем забыла, что перед этим я сыграла одну игру с «W&N». Не зная тонкостей студенческого ЧГК, «заигралась» за них и не попала на СтудЧР с «Трактором».

— Расскажи самый запомнившийся тебе случай из истории «Трактора».

— День, когда Трактор сломался. Захожу я вк… А дальше вы все знаете из прошлых интервью.

— Почему после ухода Кати Новиковой никто не захотел сохранять команду, как ты считаешь?

— Мне показалось тогда, что часть команды была готова остаться. Однако без Кати и Макса это оказалось невозможно, Эдгар прав (см. интервью). Думаю, если бы Дьяч не ушел, все могло быть иначе. Вообще это такая старая тема, не вижу смысла развивать её. Неужели в этом сезоне нет громких событий?

— Громкие конечно есть, но это было настолько странным, что до сих пор остается не до конца понятным (по крайней мере мне). Думал, может у тебя есть иной взгляд на ситуацию, но...

— Не странным, а скорее внезапным, я думаю. Грустненько, конечно. Но так бывает.

— Значит, оно и к лучшему всё было, будем считать так. Другую команду ты искала или она нашлась сама?

— Я не постила ничего в группах поиска игроков/команд. В какой-то момент все узнали о том, что Трактор сломался. До овоща я сыграла две игры за разные студенческие команды, а сам овощ – уже за «W&N».

— Чего не хватило на СтудЧРе до топ-10?

— Я не рефлексировала на эту тему. Возможно, простой и банальной сыгранности. Мы же итоговым составом впервые собрались. Когда часть команды в Москве, часть в Калининграде, а часть в Перми – это довольно сложно. Во всяком случае для меня.

«Нам остается не сломать и добавить что-то новое

— Давай теперь про вышку. АИК — это такой уникальный случай, ведь в студенческом клубе проводится чемпионат в два (!) дивизиона на 70 (или 80, сколько там?) команд, межфакультетские, межкампусовские турниры, школьный, студенческий и взрослый фестиваль… И это только по ЧГК, ведь проводятся еще чемпионаты по брейн-рингу, эрудит-квартету и своей игре. Как появился этот феномен? Что сыграло бОльшую роль в том, чем АИК стал сейчас — люди, существовавшая уже структура, вышкинская атмосфера, я не знаю… Или что-то еще?

— Ой, об этом можно долго рассуждать. Но раз ты спросил… Начну с того, что АИК очень старый: в этом году ему исполнилось уже 16 лет. Было бы странно, если бы все это время он не эволюционировал, тем более, что университет способствует развитию, особенно в последнее время. Более того, нам удалось донести до администрации мысли о том, что ЧГК ≠ КВН, что нам правда нужны деньги на вопросы для крупных фестивалей, что мы не можем играть в аудиториях-амфитеатрах. А раньше было всякое. Например, нам предлагали устроить «100 к 1» силами студентов-социологов или собрать вопросы методом краудсорсинга (как в теледомике, ага).

Ребята, которые все это делали долгие годы, смогли создать довольно устойчивую систему. Теперь нам остается не сломать и добавить что-то новое. Может быть, прикол в формализованности: у нас есть ежегодные собрания, правление, устав, регламенты и прочие вещи, которые могут показаться занудными. Но я думаю, что при таких масштабах они нужны.

Наверное, ЧГК становится более популярным. С нами играют не только студенты-вышкинцы, но и выпускники, преподаватели, студенты других вузов. Круто, что ко многим из них можно обратиться в сложной ситуации. Иногда рандомные люди сами предлагают свою помощь. Недавно студент факультета права предложил разработать положение об авторских правах на вопросы, которые пишут участники внутреннего чемпионата. Я была.. кхм.. удивлена.

Ну и, конечно, отдельная огромная моя любовь – это оргкомитет. Ребята, которые делают невероятную работу, потому что им это нравится.

— Как ты появилась в АИКе? И как попала в оргкомитет?

— Через год после переезда я перепоступила в Вышку и пришла на тренировку в АИК. Там ребята узнали, что я уже играла раньше, и предложили мне попробовать себя в качестве организатора. Сначала я делала какие-то очень простые вещи типа оформления пропусков в Вышку на наши мероприятия для студентов других вузов, потом проводила синхроны, какие-то турниры. И в результате докатилась до управления всем этим.

— Все внутренние чемпионаты и взрослая «Интеллектуальная ворона» достались вам «в наследство». Почему решили вдобавок проводить ещё и школьный турнир — «Интеллектуального воронёнка»?

— Мне «Воронёнок» тоже «в наследство» достался – в его «рождении» я не участвовала, присоединилась только через год. Мне кажется, на появление «Воронёнка» повлияло то, что Саша и Витя (Ермишкин и Смирнов, — прим. ред.) начали тренировать школьников из Лицея Вышки. Но это не точно.

— Чем его подготовка отличалась от подготовки других турниров?

— Нужно подписывать всякие разные бумаги для педагогов, отправлять приглашения в школы, пытаться понять положение о ШЧРе и очень долго выбирать печеньки. Уложиться в бюджет и выбрать нормальные сладости непросто. А детям нравится, что можно перекусить, как в антикафе. Они каждый год об этом пишут.

— Допустим, хороших школьных турниров действительно не так много. А вот студенческих — особенно в Москве и окрестностях — более чем достаточно. Почему решили проводить еще и студенческий «Вышкафест»?

— Если так рассуждать, можно было и «Воронёнка» не проводить. Ведь в Москве есть «Открытый кубок Хамовников», а в МО – «Павловская ласточка». Наверное, для оргов «Вышкафест» – это одновременно челлендж и незакрытый гештальт. Как это: для взрослых проводим, для детей проводим, а для студентов – нет?

Хотя можно выделить и более серьезные причины. Например, те самые несколько десятков команд, играющих внутренние турниры. Многие из них – первокурсники, которые только осваиваются в ЧГК. Им интересно посмотреть, что такое межрег. Идти куда-то страшно/сложно. А «дома» можно и попробовать.

— Получается, вот взрослая «Ворона», потом появился «Воронёнок», потом «Вышкафест». Что дальше, есть ли что-то эдакое в планах?

— Не думала об этом. Ведь я хотела пойти в магу (магистратуру, — прим. ред.), найти новую работу и завязать с организацией ЧГК… Но пока с трудом верю, что у меня получится осуществить последний пункт. Хотя… Уже год мы мечтаем провести «Пикник АИК» – нечто неформальное за пределами университета.

— Мечтаем, но не проводим?

— В том году лето было не для пикника. Хотя повод был – АИКу исполнилось 15 лет. Не сложилось.

— Почему тебе нравится организовывать турниры? Почему, едва проведя один, ты сразу же задумываешься о следующем? Не возникает мысли «а давайте-ка я пропущу полгода/год, пусть пока организацией займётся подрастающее поколение»?

— Еще не закончив один, я уже готовлю следующий, я бы сказала. Это наркота какая-то. Серьезно, я не могу бросить. То ли из-за людей, то ли от большой любви ко всему этому движу. Но сейчас точно пора остановиться, потому что следующее поколение действительно подросло.

— Что тебе нравится больше — играть или организовывать?

— Организовывать. И получается лучше, и удовольствия больше приносит.

— А в чем выражается это удовольствие? Хочу сравнить ощущения :)

— Мне нравится и сам процесс подготовки, и ощущение, которое возникает от хорошо сделанной работы. Я очень люблю общаться с организаторами и с участниками, получать обратную связь, придумывать, как сделать лучше. Это одна из тех вещей, которые делают меня счастливой. Блин, это так пафосно звучит. Но это правда.

Дети – очень крутая аудитория

— Кроме АИКа ты еще, если я верно понимаю, участвуешь в организации летнего лагеря для одаренных детей. Что это за лагерь, как тебя туда занесло? Чем работа в лагере отличается от организации какого-нибудь события в АИКе?

— К сожалению, уже не участвую – в этом году я впервые за пять лет не поехала в лагерь из-за поступления в магу.

Я обожаю общаться с детьми, особенно с подростками. Когда меня позвали в лагерь по рекомендации чгкшных знакомых, я сразу согласилась. В ЛИСе (летней игровой смене Центра дополнительного образования одарённых школьников, — прим. ред.) мы читаем лекции обо всем на свете для расширения кругозора и проводим интеллектуальные игры. Дети настолько втягиваются, что примерно на пятый день смены приходят ко мне с просьбами почитать свояк или провести тренировку. В первый раз я сильно удивилась, а потом привыкла.

Работа в лагере чем-то похожа на организацию «Воронёнка». Дети – очень крутая аудитория. Они живо реагируют, не стесняются выражать эмоции, не подвержены влиянию стереотипов и очень непосредственные. Студенты и взрослые более требовательные. Они уже имеют некоторый игровой опыт и ожидают увидеть определенный уровень организации. Дети же просто получают удовольствие от происходящего. Основное отличие работы в лагере в её интенсивности, игры проводятся практически каждый день. Еще нет бюрократических процедур, которые осложняют организацию в Вышке: не нужно искать помещения, заморачиваться с пропусками и пр. Наконец, детей я вижу каждый день, ведь я живу с ними три недели.

— Что бы ты посоветовала оргкомитету СтудЧР, чтобы улучшить турнир? Чего не хватает?

— Это сложный вопрос. Вот если бы он был про ОЧВР…

В этом году СтудЧР не казался мне СтудЧРом, потому что он был в Москве. Не было ощущения «выезда», к которому я так привыкла. В то же время я понимаю, что большинству это было удобно и менее затратно. Иногда мне казалось, что информации в паблике слишком много. Но это тоже очень субъективно. В целом, все чудесно. Ребята, вы делаете огромную работу. Спасибо!

Задавал вопросы и подбирал фотографии Наиль Фарукшин.

Другие интервью и прочие материалы можно найти здесь, за информацией о студенческих интеллектуальных играх в России следите в нашем паблике и телеграм-канале.