«Сконцентрируюсь на пивоварении и кулинарии, пожалуй»

Евгений Миротин — об отношении к отзывам, о том, как должен работать хороший ведущий, о вопросах на 5 минут и цифровизации ЧГК.

Представлять Евгения Миротина, пожалуй, не надо: кроме того, что он в принципе достаточно известный редактор, так он уже давал не одно интервью как для специализированных ресурсов, так и для вполне общечеловеческих. Тем не менее, хотя и с некоторым опозданием, мы публикуем интервью и с топ-редактором третьего этапа ОВСЧ.

— Чем для тебя привлекательна роль топ-редактора?

— Не могу сказать, что она прямо так привлекательна. В данном случае мне предложили поработать над туром ОВСЧ, я подумал, что у меня относительно свободный от редактуры период, свои вопросы писать/добывать не нужно, можно попробовать.

Работы всё равно оказалось на порядок больше, чем я надеялся, но кроме оптимиста во мне ещё живёт реалист, так что я, скорее, не жалуюсь, а так, ворчу.

— Что нужно сделать начинающему редактору, чтобы поработать с Евгением Миротиным?

— Если внезапно кому-то этого зачем-то очень захочется (не знаю, зачем, если честно, если верить vox populi), нужно написать мне где-нибудь в социальных сетях, рассказать немного о себе и прислать штук 10 своих свежих вопросов.

— Если бы можно было обзавестись маховиком времени, вернуться в прошлое и что-то в пакете ОВСЧ поменять, стал бы ты что-то делать?

— Нет, мне кажется, концептуально я со своей стороны сделал всё примерно так, как хотел — то есть не очень сильно вмешивался в творческий процесс редакторов отдельных туров (но всё же больше, чем хотел бы), удачно, как мне кажется, подправил в паре мест, ну и сдал пакет.

Было бы круто, если бы некоторые вещи в этом пакете делались несколько иначе, но я со своей стороны не слишком мог на них влиять.

— Тебя заметно расстроило обсуждение твоего тура ЧР — вплоть до того, что ты хотел «направить свою энергию куда-то еще». Поменялось ли что-то с тех пор — в отношении к редактуре, к отзывам?

— Ага, стало хуже. Чем дальше, тем меньше радует то, как в нашей тусовке эволюционирует отношение к вопросам. Люди редко приходят поблагодарить, зато часто и охотно ругают, некоторые считают необходимым сделать это даже в личке и как можно быстрее.

Ещё, мне кажется, курс на упрощение и вылизывание вопросов привёл к тому, что игроки ругают вопрос за то, что в нём нужно делать какую-то работу кроме игры в ассоциации и зачёркивания бинго-карточек. Выбор из двух версий, подбор нетривиальных ответов, использование необложечных знаний — за всё это можно получить свой негатив. Я понимаю, что лучше всего слышно нетолерантное меньшинство, но от этого не то чтобы легче.

Учитывая, что и материальная сторона вопроса тоже не блещет (допускаю, что для кого-то это не так, я могу судить по ставкам почасовой оплаты программистов среднего уровня), из стимулов остаётся только тяга к творчеству, но кажется, что лучше её и вправду воплощать в каких-то областях с более тёплой атмосферой. Сконцентрируюсь на пивоварении и кулинарии, пожалуй. Фотки еды можно иногда посмотреть в Instagram.

— Ваш с Юрой Разумовым тур для КЕСта оказался для аудитории гораздо сложнее прочих — настолько, что до меня дошли слухи, будто вы зареклись писать для студентов. Правда ли это?

— Мне вообще непросто даются несложные туры, а с Юрой вдвоём у нас стабильно выходит ещё сложнее, возможно, потому что он очень умный и говорит «ну это совсем просто», а я думаю «а, ок, мне тоже так казалось». А потом «совсем просто» упирается в то, что в аудитории 3 человека обладают нужным бэкграундом, чтоб сделать этот простой ход.

Так что да, мы были в некотором шоке, ведь в этом туре мы ничего не усложняли, а кое-что вполне упрощали.

Не то чтобы при этом я прямо всерьёз и однозначно зарёкся что-то писать для студентов. Однако от одного студенческого заказа в этом сезоне пришлось отказаться из-за близости к другим пакетам, а больше их не поступало. Так что на следующем кесте нашего с Юрой тура не будет.

— Раньше ты время от времени публиковал в своем блоге на Medium истории о том, как появился тот или иной вопрос или тур. От чего зависит желание их писать и почему давно ничего подобного не было?

— Желание сильно зависит от того, есть ли эмоциональный подъём после подготовки тура. Обычное состояние — это что-то вроде послеродовой депрессии. На «Славянке» было несколько очень порадовавших позитивных отзывов, захотелось поделиться подробностями, продлить удовольствие.

А после упомянутого уже ЧР отзывы на самом деле были разные, и хорошие тоже, но в целом эмоциональный выхлоп вышел сильно ниже моего мнения о туре (которым я вполне гордился), и ничего делать не захотелось.

— Немного не о редактуре. В прошлом сезоне ты вел и взрослый, и студенческий чемпионаты России по «Что? Где? Когда?» — при том, что твои вопросы были только в одном из них. Чем это тебя привлекает?

— Мне кажется, я немного в это умею, и было очень приятно получить такое доверие от оргкомитетов. Ведение — это такой особый вид общения, немного односторонний, но хороший ведущий при этом должен слушать и чувствовать свою аудиторию. А ещё ведущий ЧГК должен чувствовать и понимать вопросы, чтобы и не вносить отсебятину, и при этом живо и немонотонно подавать материал.

По ведению ЧР тоже были разные комментарии, один участник, например, написал, что это «не уровень», однако положительных и даже откровенно хвалебных было прямо много, конечно же это приятно.

Ну и при моём немалом опыте ведения всё же такой высокий уровень был челленджем. Так что если ещё куда-то пригласят, буду рад.

— Вернемся к КЕСту. Сейчас, как мне кажется, очевидно, что топовые молодежные турниры организуются гораздо лучше взрослых — насыщеннее, веселее, с душой, что ли. Почему так происходит, как ты считаешь? Что мешает взрослым турнирам подтянуться до того же уровня?

— Мне кажется, это немного обобщённое утверждение. Вот, ребята в Минске «Нестерку» проводят, по-моему, примерно так же с душой. Уверен, что можно найти ещё примеры.

Однако в среднем да, есть такое ощущение. В целом, я думаю, важно то, что в оргкомитетах молодёжных турниров сейчас очень много таких же молодых и энергичных людей, которые ещё недавно сами играли в студентах, лучше понимают аудиторию, делают турнир «как для себя», а кроме того, en masse лучше владеют современными техническими средствами и следят за тенденциями (вроде необходимости ведения трансляций).

— Представь ЧГК через 20 лет. Что в нем будет, чего — не будет? Будешь ли в нем ты?

— Это довольно далёкое будущее, я не возьмусь дать какой-то цельный и выверенный прогноз, потому что вижу несколько возможных точек бифуркации. Довольно вероятно, что я всё ещё буду иметь к этому какое-то отношение, но могу представить и такое развитие событий, когда времени или желания хватать не будет.

Вместо прогноза я бы лучше поделился тем, как бы мне хотелось увидеть развитие движения:

Довольно очевидно, что происходит неизбежная стратификация участников, одним очень хочется лёгких приятных вопросиков, другим — сложных заданий. Хотелось бы увидеть соответствующее структурное изменение, более явное выделение разных «трэков»: отдельная вертикаль для лайта, отдельная для умеренного уровня (профессионалы-претенденты), отдельно гроссмейстеры. Мы уже видим это разделение в коммерческом ключе (в основном в виде синхронов с чётко обозначенной ЦА), хотелось бы со временем увидеть его и в спортивном ключе (пока есть Чемпионат мира среди любителей, но это немного странный зверь).

Думаю, неизбежно произойдёт цифровизация, и считаю это важным и нужным шагом. Знаю, что соответствующая комиссия появилась в МАК, но думаю, революционное изменение случится не сейчас, а когда (если) — см. следующий пункт.

Очень бы хотелось, чтоб ЧГК (или отделившаяся от него эволюционная ветвь) стало более профессиональным движением в плане масштаба, организованности и финансов. Странно видеть, что требования к работе редакторов очень высоки, требования игроков к себе — в среднем так себе («я умный, сделайте мне красиво»), а ставки (которые при этом выросли за 10 лет раза в 3 уже) всё равно на уровне «сделать по дружбе» и сильно ниже ставок оплаты профессионалов умственного труда в других областях. Хотелось бы увидеть бум если не того же масштаба, то той же концептуальной направленности, что случился в е-гейминге, когда увлечение для нердов внезапно стало обширной и зрелищной индустрией.

Думаю, что произойдёт изменение некоторых базовых правил, например, касающихся времени обсуждения. Сейчас часть вопросов переупрощается или не ставится потому, что за минуту с ними справиться нельзя. Но почему бы не сыграть не 36 вопросов, требующих одного движения извилины, а 18 вопросов на 5 минут? А ещё лучше — с динамическим временем. Да, это немного другая игра, но в этом и смысл эволюции. Массовые простенькие одноходовки — это тоже немного другая игра по сравнению с тем, что спрашивали в конце 90-х.

Ещё очень хочется, чтобы руководить этим движением стали люди, которые по-настоящему его понимают изнутри, а мотивы для своих решений находят в соображениях справедливости и спортивности, а не ещё где-то.

Ну и надеюсь, через 20 лет вырастет поколение, которое не будет падать в обморок от слов «рука», «нога» и «вагина».

Задавал вопросы, расставлял ссылки, примечания и фотографии Наиль Фарукшин.

Больше информации об ОВСЧ смотрите здесь, больше интервью читайте в паблике «Студенческие интеллектуальные игры в России». Интервью редакторов предыдущих этапов:

I этап: «Писать хорошие "простые" вопросы все же сложнее, чем хорошие "сложные"» (Андрей Солдатов, Анвар Мухаметкалиев и Баур Бектемиров),

II этап: «Редактировать ОВСЧ — это такая сбывшаяся юношеская мечта» (Мария Подрядчикова, Иван Ефремов и Вадим Яковлев),

III этап: «Давно пора такое пресекать на международных турнирах» (Александр Григорьев, Никита Роенко и Константин Каунин), «Хочется работать с аудиторией, которая живет в 2020 году» (Павел Семенюк и Рузель Халиуллин) и «Я периодически нарочно строю вопрос на информации, доступной далеко не всем» (Артём Рожков).