Неоплаченный контракт
- Надеюсь, что ты потревожил меня в такое позднее время с хорошими новостями, ведьмак?
Граф Михал де Клайер, потомственный реданский дворянин и член Сейма Гелибола, сумел совладать со своими чувствами и изобразить недовольство на лице, когда слуга ввел в гостиную закутанного в шерстяной серый плащ мужчину среднего роста.
- Ты должен понимать, что я очень занятой человек и у меня нет времени, чтобы тратить его на очередное обсуждение условий твоего контракта,- продолжал говорить граф, лишь для того, чтобы скрыть волнение, что охватывало его.
Он вальяжно подставил хрустальный бокал с золотой ножкой в виде дерева, раскинувшего ветви и охватившего чашу, под кувшин с серебряной крышечкой. Красное вино наполнило сосуд почти до краев, едва не обрызгав пальцы с ухоженными ногтями, и граф откинулся на широкую спинку мягкого дивана.
В гостевой комнате было темно, свет давал огонь, пляшущий в камине, встроенном в стену напротив длинного дивана и столика перед ним, и два свечных канделябра у входной проема. Словно замершие стражники с обеих сторон камина стояли бюсты на вытянутых гладких колоннах Радовида I Великого, основателя королевства, и Радовида V Свирепого, короля, благодаря которому Редания стала страной с которой считается сама Нильфгаардская империя. Над каминным порталом барельефное панно изображало замок с башнями, водопад, лес и горы.
Продолжая делать вид, что вино в бокале интересует Михала больше, чем ночной гость, сейман качнул карминовый напиток в бокале, закрутив водоворот по самой кромке сосуда, вдохнул его аромат и немного пригубил, смакуя во рту, лишь после проглотил, вполне насладившись его вкусом. Слуга, солидного возраста худощавый мужчина, почтительно отступил за подлокотник дивана, не покидая гостиную и ожидая повеления вновь наполнить бокал.
- Все-таки Туссент не зря называется винным краем. Божественный напиток,- похвалил хозяин дома, но в голосе его недовольство скрежетало громче стали кинжала об точильный камень,- Отлично подходит для светских бесед ночью, знаешь ли.
Михал махнул рукой и на столике, сделанном из махакамского хрусталя, возник еще один бокал. Близнец, того, что был сейчас наполнен.
-Не желаешь?- предложил де Клайер,- «Эрвелюс» с виноградников Кастель Ровелло. Стоит таких денег, которых убийца чудовищ в жизни своей бродячей не видел. Угощайся, вряд ли у такого, как ты будет еще одна возможность попробовать подобное произведение искусства,- он снова пригубил напиток,- Винодельство ведь можно называть искусством, как считаешь, Сарет из Крейдена? Хотя кого я спрашиваю, - Михал сокрушенно покачал головой, будто жалея о решении которое принял в далеком прошлом,- Угораздило ж мне связаться с психом из Котов.
Ночной гость продолжал неподвижно стоять и ничем не выдавая, что его заботит подобное не прикрытое отвращение к своей особе, и тому пришлось наконец оторваться от созерцания игры бликов языков каминного огня на хрустале бокала, чтобы неприязненно смерить с головы до ног молчавшего собеседника. У того, кто представился четыре дня назад Саретом из Крейдена было необычно бледное и изможденное лицо средних лет мужчины с изуродованной страшным шрамом правой щекой, который особенно выделялся на фоне трехдневной щетины. Короткие русые волосы, постриженные по-солдатски и не ровно, будто их обладатель никогда не видел ножниц городского цирюльника. Поджарая и худощавая, но крепкая фигура, напоминающая уличного кота. Удобная и не приметная земляного цвета одежда, каэдвенский шарф на его изуродованной шее ( при первой встрече в каком-то санном трактире Михал приметил и эту вещь) с сшитыми концами можно использовать в качестве маски. Шорох такого одеяния не услышишь за спиной, пока острый стилет не вонзится тебе под легкое. Серебряный кругляш медальона с головой кота выглядывал из-под шарфа, клыкастая пасть раскрыта словно в издевательской усмешке.
- Я пришел не для того, чтобы опустошать ваш винный погреб, милсдарь Михал, или рассуждать о том, как тяжело живется без прелестей Туссента ведьмаку из Цеха Кота,- просто ответил гость бесцветным голосом, когда наконец дождался, что граф обратил на него внимания, - Я пришел за оплатой контракта.
В гостевой комнате наступила тишина, пораженный слуга с кувшином задержал дыхание, стараясь стать меньше ростом и спрятаться за спинкой дивана. В темноте у закрытого шторами большого окна угрожающе зашевелилась высокая, на две головы выше ночного гостя, и широкоплечая фигура, сидевшая до этого на полумягком кресле неподвижно. Личный телохранитель сеймана с черными, как смоль волосами, завязанными в короткий хвост и бакенбардами, переходящими в аккуратную короткую бородку на выдвинутым вперед подбородке. Заостренный нос под прищуренными в жалящем взгляде карими глазами. Бурый, зашнуровывающийся на мускулистой груди и расшитый волнообразными узорами у плеч, камзол, пересекал ремень с висевшими на нем ножнами, обтянутыми кожей, и полуторафутовым кинжалом с роговой рукоятью без гарды. На боку у правого бедра – свернутый кольцами кнут.
Михал тоже напрягся, первый его позыв был приказать своему телохранителю Муро высечь мерзкого выродка, потерявшего понятие, что разговаривает не с обычным деревенским ипатом, а с настоящим дворянином, но вовремя понял, что сейчас должен выполниться приказ Радовида V и успокаивающим мановением свободной руки остановил тельника. Он нервно погладил большим пальцем тонкую ножку бокала и поставил его на полированную до прозрачности горного родника поверхность столика, нагнулся вперед, чтобы лучше видеть лицо убийцы чудовищ и его странные желто-зеленые глаза. Будто смотришь в лицо мертвецу, темные мешки под глубокими глазницами особенно усиливали это сходство. И взгляд этот был холоден, как сталь того самого стилета, перед тем, как вонзиться в теплую плоть.
-Доказательства?- сейман облизнул внезапно задрожавшие от возбуждения губы под густыми усами,- Ты же не думаешь, что я отдам тебе пять тысяч крон так просто?
- Медленно, разноглазый!- Муро быстро преодолел расстояние отделяющие его от хозяина до ведьмака,- Без резких движений,- телохранитель за кинжал не хватался, но рука опасно держалась возле кнута. Видать это оружие для него было привычнее, чем клинок на груди.
- Спокойней, Муро. Я думаю ведьмак не сумасшедший, чтобы укусить ладонь, кормящую его,- Михал хитро улыбнулся Сарету,- Ведь так?
- Знаю я этих мутантов, милсдарь Михал. Жители Блавикена и Йелло еще лучше. Да и кто знает, может сука-ведьма переманила его, раздвинув перед ним ноги,- проговорил сквозь зубы тельник,- Слишком быстро он вернулся. Даже у меня так быстро не получилось бы выполнить ваше задание.
- Ну, Сарет,- подогнал ночного гостя граф,- Не заставляй моего человека нервничать,- и на последок добавил с угрозой,- А меня тем более.
- Ваши люди изъяли мои меч и кинжал еще на входе, да и я не дурак, чтобы идти к вам вооруженным, милсдарь Михал,- ответил ведьмак, ища что-то в кармане камзола. На Муро он даже и не посмотрел,- Я следую ведьмачьему Кодексу, не все мои собратья по Цеху забыли о его ценности, но раз ваш человек задумывается о подобном, то возможно у него у самого рыло в пушку.
- Ах ты мразь,- разозлился Муро и ухватился правой рукой за плетенную рукоять кнута, что заканчивалась увесистым «яблоком». Таким удобно черепа раскалывать при необходимости.
Не глядя, на покрасневшего тельника, Сарет выудил наружу из кармана круглую подвеску на порванной, но еще длинной золотой цепочке, зажатой между указательным и безымянным пальцами с грязными обгрызенными ногтями и протянул ее сейману.
Михал, не желая брать что-то из этих рук, вновь подал знак рукой, и украшение передал ему слуга, предварительно вытерев надушенным платком. Граф наклонился к камину, чтобы внимательней рассмотреть ничем не примечательный кулон, умещающийся на кончике большого пальца, из золота с инициалами АР.
- Думаю, милсдарь Михал, вы догадаетесь кому он принадлежал,- сказал убийца чудовищ.
- Агнес де Ройтэн,- прошептал сейман, все еще не веря своим глазам,- Ты уверен, что ведьма мертва?
-С отрубленной головой только таракан долго живет, и то потом дохнет от голода.
- Мы не ошиблись, она точно ведьма?- граф волновался, забыв даже о дерзком поведении убийцы чудовищ. Он выронил из дрожащих рук кулон на пол рядом с топкой и быстро подхватил его, аккуратно отряхнул от крапинок пепла,- Не хотелось б потом отвечать перед сенатом Редании или королем, что я нанял ведьмака для убийства заморской дворянки.
- Не ошибся, милсдарь Михал. Разодрать меня она пыталась своими длинными ногтями с нечеловеческой скоростью, пару раз метнула утварь, не прикоснувшись к ней. В подвале, за замаскированной под стену дверью, я обнаружил весь набор алхимика, причем приобретенный не в дешевых лавках, а исполненных на заказ.
- И что?- Михал отвлекся от созерцания подвески, что вертел на свету огня перед глазами, опасно прищурился,- Колбы и реторты еще не доказательства. Тем более, что про мебель ты мог и придумать.
- А препарированная голова младенца? Или человеческие органы в стеклянных банках? Спрятанные гниющие тела пропавших детей под половицами пола? Медная ванна с остатками крови, в которой она лежала, когда я пришел? Можете отправить людей прямо сейчас, чтобы они проверили. Войдут в поместье, сразу найдут мертвые тела ее охранников и слуг, спустятся в подвал, там их будет ждать труп еще одной служанки, отсчитают третий блок сверху и справа от винного шкафа и пусть идут на запах. Нюх ведьмака им не понадобится. Так уж и быть, милсдарь граф, я подожду их за бокалом туссентского.
- Петер,- обратился Михал к дворецкому,- отправь Така к сенатору Ольстеру в Третогор сейчас же. Пусть возьмет Гарпию, она самая быстрая из лошадей, - Михал сжал кулон с силой в ладони и швырнул подвеску в камин, взял полено из треугольной железной подставки рядом и накрыл ее сверху,- Доложит, что граф де Клайер избавил Гелибор от ведьмы, которой оказалась леди Агнес де Ройтэн из Омеля.
Михал встал с дивана, вытер испачкавшуюся ладонь об дорогие бархатной штаны и взял бокал со столика:
- Ну, выпьем за успешное окончание нашего контракта, ведьмак,- и осушил бокал одним глотком, вытер намоченные усы рукавом белой шелковой рубашки. На бардовые разводы, что остались от вина, он даже не обратил внимания,- Клянусь Вечным Огнем, я рад, что ты заехал в Гелибол!
- Теперь я могу получить свои деньги? Контракт выполнен,- в очередной раз напомнил Сарет,- И я не смею больше надоедать вам своим присутствием.
- Да, да. Конечно ты заслужил эти деньги, ведьмак,- Михал уже не старался сдержать счастливую улыбку,- Хочу тебе предложить постоянную работу на меня. Твои таланты очень ценны, такие, как ты…- граф все же не смог выдавать из себя слово «люди»-…на дороге не валяются.
-Благодарю вас, милсдарь Михал, за высокую оценку моих способностей. И понимаю, что именно предлагаете. Вы не первый, кто мне сулит специфическую работу и я отвечу вам, то же что и им. Надеюсь, что вы, как и они, разумный человек и тоже поймете меня правильно. К тому же всем известно, что многие мои цеховые собратья выбрали подобную дорогу, но я следую Пути, для которого создали ведьмаков, и Кодекса. Поэтому я просто хочу забрать причитающееся мне, покинуть ваш дом, а потом и Гелибол.
Нависло молчание, такое осязаемое, что его можно было одеть на плечи, как тот плащ, что носил на себе убийца чудовищ. Михал зло покусывал нижнюю губу.
- Я смотрю, ты совсем не понимаешь с кем разговариваешь?!- еще сильнее разъярился Муро, он обошел диван, почти снял с ремня кнут, готовясь ударить.
- Я разговариваю с хозяином своего слова, ведь так?- Сарет продолжал стоять неподвижно, все в той же расслабленной позе, не сводя своих непроницаемых глаз с нанимателя. Он и виду не подал, что разъярившийся телохранитель занимает его.
- Я, честно говоря, первый раз в жизни встречаю ведьмака. Ваш брат стал со времен Второй Северной Войны очень редок, - проговорил граф к удивлению спокойно,- Ты либо смелый, либо дурак, что по сути одно и тоже, либо зелья, которыми вы, мутанты, себя пичкаете, как какой-нибудь торчок фисштехом, выжгли то, что называется мозгом. В другой раз, Муро распял бы тебя на позорном столбу на заднем дворе моего дома. Но сегодня у меня хорошее настроение,- де Клайер опустился на диван и приказал слуге, который только что вернулся, выполнив распоряжение господина, наполнить бокал вином,- Муро проводи нашего гостя к выходу и расплатись с ним. Он меня раздражает своей дерзостью. Пять тысяч крон. И ни монетой больше, ни монетой меньше.
-Слушаюсь,- Муро кивнул головой господину, заговорщицки ухмыляясь.
Когда мутант и графский телохранитель покинули гостиную, Михал облегченно плюхнулся в кресло и взял бокал в руки. Его немного потряхивало от общения с выродком, о чем говорило нервное покручивание бокала в пальцах. Неужели действительно Косимо Маласпина и Альзур из Марибора своим экспериментами выжгли все эмоции у ведьмаков? А этот Сарет еще и из ненормальных Котов, всем известно, что они психи и садисты. Михал долго раздумывал, стоит ли подобного ублюдка нанимать, но выбора не было. Лучше уж синица в руках, чем журавль в небе. В Редании года три не слышали о настоящих убийцах чудовищ, а вот нападения всяких тварей, наоборот, участились, ведьм и колдунов прибавилось. Бродячие охотники на чудовищ в большинстве своем оказывались либо дилетантами либо шарлатанами, Михал помнил, как подвесил одного за его причиндалы на стенах города, когда тот не смог убить двухголового волка и пытался оставить задок при себе.
Ну да ладно, мутант уже не его проблема, Муро и с ним разберется. Платить такому выродку, как этот ведьмак, выше его сил, да и подобных мерзостей станет меньше на его земле.
- Петер, дай мне что-нибудь по крепче.
Слуга послушно кивнул головой, подошел к приземистому комоду у окна из красного дерева, стоявшего рядом с креслом в котором до этого сидел Муро. Четыре выдвижных ящика имели украшения в виде вырезанных из липы лиственных узоров и закрывались на ключи. Петер отпер третий сверху и принес графу серебренную шкатулку. Нажатием на маленький рычажок сбоку, крышечка открылась, отразив задумчивое лицо Михала на прикрепленном с внутренней стороны зеркальце. Внутри шкатулка была выполнена из простого дерева и в ней лежал, завязанный на тесемки почти пустой мешочек из красного шелка.
Сейман, гневно фыркнув, что слуга медленный, как его первая жена в брачную ночь, сам вскрыл мешок и небольшой щепоткой ссыпал белый порошок прямо в бокал с вином. Пока он растворялся, носком об каблук скинул блестящие ботинки, положил ноги на гладкое стекло столика, отпил вина с пенкой на поверхности и, откинув голову назад на мягкий подголовник спинки дивана, закрыл глаза.
Чувство эйфории быстро охватывало Михала, на лице расплылась блаженная улыбка, а тело внезапно расслабилось, оно словно растеклось вязкой жижей по дивану. Слуга успел перехватить выпадающий бокал из неподвижных рук хозяина.
Мысли Михала де Клайера понеслись через дымоход в ночное небо, воспарили над городом и обратились в сторону, где протекала река Нимнар. Там сейчас должно было лежать обезглавленное тело леди де Ройтэн в своем поместье.
Не открывая глаз, граф радостно рассмеялся, правда слуга услышал лишь тихое хихиканье нашкодившего мальчишки.
Примерно два месяца и семнадцать дней назад в Гелиболе и его окраинах начались пропажи молоденьких девочек и мальчиков, возраста от двенадцати до четырнадцать лет. Сначала в деревнях, а потом и в самом Гелиболе, в итоге бесследно исчезло порядка одиннадцати детей. Ни следов, ни тел, ничего, за что можно было ухватиться и выйти на похитителей. Естественно сенат Редании не могли остаться без участия, как ни старался Михал, до них все таки дошли не хорошие вести. Графу Михалу де Клайеру, сейману Гелибола, до этого не слишком волновавшийся за судьбы выкормышей простолюдинов и дворян, стоявших на ступенях ниже его, было передано устное указание короля Радовида V, что если он не разберется в течении четырнадцати дней с теми, кто занимается подобными делами, то лишится не только своего места в Сейме Редании, но и титула с землями.
Графу пришлось потрудиться, он любил власть и деньги, перспектива остаться без титула не слишком прельщала его. Он нанимал охотников за головами из Ковира и Повиса, так называемых «юристов» из Темерии, местным он не доверял, кроме Муро и его людей, но те были слишком известны в Гелиболе.
И буквально за семь дней до окончания поставленного королем срока, удача улыбнулась ему дважды.
Один из «юристов» наткнулся на след похитителей. Он совершенно случайно заметил, как статная женщина в строгом платье на гелибольском рынке разговаривает с девочкой нужного возраста, затем дает ей попробовать сладкий кренделек, а потом ребенок послушно, будто заводная кукла, идет за ней, садится в карету без каких-либо гербов и уезжает из города. Проследив за ними, «юрист» увидел, что девочку привезли в поместье некой леди Агнес де Ройтэн, и потом она уже не выходила. Просидев у поместья почти сутки, «юрист» убедился, что действительно напал на нужный след и вернулся с докладом к графу.
Сейман принялся собирать о леди де Ройтэн информацию. Она приехала три месяца назад в Гелибол из Омеля, страны, располагавшейся на континенте Эллиниар за Великом Морем. Была какой-то мелкой аристократкой, приставка «де» к фамилии об том говорила, да и денег у нее было предостаточно. Сняла небольшое, но дорогое поместье у реки Нимнар на неопределенный срок, стала обживаться. Прислуги у нее было не много, одна личная камеристка, та самая женщина, которая попалась «юристу» на рынке, трое обычных домовых слуг и два охранника, больше похожих на уличных мордоворотов. Михал, как сейман Гелибола, тогда не придал этому значения. Со дня открытия мореплавателем Фабио Сахсом младшим соседнего материка, кого только не заносило и в Реданию, и Темерию, и другие королевства. Тем более, что леди де Ройтэн исправно платила в казну Гелибола, бумаги на владении земли оформила правильно, законов не нарушала. Но вот через тринадцать дней с момента ее приезда и начались пропажи детей. Сама она не покидала поместье, а вот камеристку или ту самую карету без каких-либо знаков, оказывается замечали близ деревень и в самом городе.
Уверившись, что леди Агнес имеет страшные скелеты в своем шкафу, Михал приступил к поиску специалиста, который избавит его от ведьмы. Он сразу решил, что тут замешаны колдовство или темные ритуалы с жертвоприношениями. Но люди, которых приводил ему Муро, не отвечали его требованиям. Граф должен был быть уверен в успехе, что ведьму убьют. Кроме того, нужно было не только избавиться от леди Агнес, но и доказать, что именно она похищала детей для своих целей. А еще лучше, если будут доказательства, что это именно Михал избавил Гелибол от ведьмы без всяких охотников на ведьм.
Вот тут удача и второй раз подмигнула ему. Он услышал о ведьмаке из Школы Кота, которого развернули у ворот Гелибола и послали куда подальше. Муро успел воротить убийцу чудовищ, а Михал нанять. Правда изначально подумал, что тот реально крышей поехавший, когда ведьмак огласил сумму за контракт, ведь Михал очень любил вместе со властью денежки, однако тот был не преклонен и графу пришлось согласиться.
Только платить этому бледнолицему ублюдку естественно де Клайер не собирался.
- Милсдарь граф, милсдарь граф,- сейман вышел из грез, почувствовав, что кто-то очень его настойчиво треплет за плечо.
Михал с трудом поднял веки. Глаза с покрасневшими белками и нереагирующими на блики каминного огня зрачками окинули взором комнату, на несколько ударов сердца он не понимал где находится. Только что в блаженстве лицезрел на отрубленную голову ведьмы Агнес и наяву видел, как король Радовид V Свирепый лично благодарит его, а теперь не узнавал место в котором очутился. Ни панно над жарким камином, ни эти суровые лица, что укоризненно пялились на него.
- Милсдарь граф,- Петер вновь попытался привести в чувство хозяина.
- Я сейчас тебе руки кочергой проклеймлю, тварь, если еще раз ко мне прикоснёшься!- прошипел наконец Михал, вернувшись в настоящее, он попытался сфокусироваться на лице слуги, но того постоянно трясло. Вернее это самого де Клайера пробирала дрожь.
- Прошу прощения, хозяин, но в вестибюле что-то происходит,- Петер ткнул пальцем в сторону выхода из гостиной.
Михал продолжал сидеть, силясь навести порядок в голове и построить в одну линию мысли и воспоминания.
- Так это Муро выплачивает контракт,- заявил сейман, убирая ноги со столика и пошевелив пальцами на них, возвращая в них чувствительность.
Из передней действительно доносился шум возни, похожей на драку. Де Клайер смог разобрать топот десятка ног, обутых в сапоги, скрежет двигающейся мебели, он не мог вспомнить какой именно, хлещущий звук кнута Муро, ругань, вскрики боли.
- Но он никогда не делает это в доме, милсдарь граф,- сомневался слуга.
Что-то громыхнуло тяжелое и разлетелось в дребезги стекло.
- Проклятие Вечного Огня на голову Муро, - рассвирепел Михал, проклиная себя, что поторопился с фисштехом,- Он что охренел там?! Это ж стол из Махакама и ваза из офирского фарфора,- все-таки удалось вспомнить часть мебели прихожей,- Сука, я его самого исхлетаю его же кнутом.
Петер помог сейману одеть ботинки и подняться на ноги, прислушиваясь к тому, что твориться за пределами гостевой комнаты, отчаянно стараясь управлять своими непослушными, будто заиндевевшими на холоде пальцами. В отличии от господина, он сомневался, что телохранитель развлекается с ведьмаком. Первое мысль была, самому проверить, в доме сейчас находилось шесть людей Муро, двое из них в вестибюле, остальные прибегут на шум. Но звуки переполоха только усиливались, и он рискнул вывести графа из его грез.
К тому моменту, как Михал вышел в вестибюль, прекрасно освещаемый люстрой, звуки побоища стихли. Только телячье мычание и хрип, будто в лечебнице Святого Лебеды со страдающими жертвами Красной Смерти. По началу, сейману показалось, что он наступил на темно алый ковер, но мгновением позже память подсказала ему, что пол в прихожей сделан из гранитной плитки в красно-белую цветочную клетку.
Михал пошатнулся, осознав что именно под ногами, к горлу подступила тошнота. Петер же оказался не настолько крепок.
Кровь была везде. На полу, на стенах, в воздухе.
Шесть тел охранников лежали в прихожей. Двое у входной двери, ведущей с улицы, со вспоротыми животами, один еще шевелился и плакал, пытаясь впихнуть что-то розовое и длинное обратно в рану. Двое прислонились к противоположным друг от друга стенам, словно устали и присели прикорнуть, если бы почти не отделенная голова от шеи у первого, а у второго рукоять кинжала Муро не торчала из груди. Четвертый похоронен под опрокинутым на него тяжелым мраморным столом, его грудь была раздавлена, изо рта текла кровь, рядом валились осколки вазы из того самого голубого офирского фарфора. Неподалёку от него покоился пятый, тело которого было неестественным образом сложено пополам, как сломанная игрушка. Шестой лежал на ступеньках лестницы ведущей на второй этаж, Михал не видел, что с ним, но кровь текла от него тонкой струйкой по ступенькам.
Муро сидел на заднице в крови и брыкался, пытаясь сбросить с себя удавку из его же собственного кнута, которую натянул на его шее Сарет, по волчьи ощеривший зубы в напряжении, шрам оттягивал щеку. Граф с трудом проглотил ком, ощущая, что ужас начинает охватывать его тело. Разум, освободившийся от грез наркотика, подсказывал ему бежать из прихожей, как сделал это мгновение назад его слуга, но ноги не подчинялись. Он будто заворожённый стоял и смотрел на синеющие лицо телохранителя, не понимая, как его самый лучший воин просто хватается могучими руками за свое излюбленное оружие, круглым ремнем неумолимо сдавливающее его сильную шею, как пальцы, которыми Муро раньше легко выдавливал неугодным Михалу людям глаза, отчаянно скребут и ничего кроме кровавых борозд на собственной шее сделать не могут. Глаза телохранителя не видели ничего перед собой, ни Михала, ни ведьмака, нависшего над семифунтовым верзилой. Он семенил перед собой ногами, разбрызгивая кровь убитых охранников, из рта потекла кровь, должно быть прокусил язык.
А потом Муро резко изогнулся дугой до хруста в позвоночнике, руки безвольно повисли и затих, повиснув безжизненным кулем в петле. Сарет подержал кнут еще какое-то время на шее телохранителя графа, убедившись, что тот умер, и пренебрежительно отбросил мертвое тело на бок. Во время схватки на шее у убийцы чудовищ раскачивался из стороны медальон с оскалившимся котом.
Он, переведя дыхание, вытер кровь из разбитого носа рукой, кто-то из охранников зацепил убийцу, осмотрел вестибюль, сожалеюще покачивая головой, и осуждающе произнес:
- Я ж вас предупреждал, что убью,- и заметил застывшего Михала, - Вот значит, как вы платите, милсдарь граф, за выполненную работу?- от того, как задал вопрос ведьмак, внутри сеймана все заледенело. Желто-зеленые глаза ведьмака горели, зрачки были по-кошачьи расширены.
Михал не смог ответить, только что-то промычал. Он не мог поверить, что один человек играючи разобрался с шестью его людьми, тем более с Муро, который своим кнутом сбивал крылья у мухи на лету.
Сарет из Крейдена, поморщившись, дав впервые понять, что он все таки человек, повернулся спиной к Михалу, ища что-то в прихожей. Свой плащ убийца чудовищ обронил в ходе схватки, он валялся тряпкой у перевернутого мраморного стола, и теперь граф видел, что Муро тоже удалось несколько раз достать убийцу. Жало кнута рассекло камзол ведьмака в нескольких местах на спине и рукаве на правой руке, и из прорезей сочилась кровь, но того походу не сильно это заботило. Он вернулся к телу, из которого торчала рукоять муровского кинжала и застыл, словно изучал его. Или будто любовался своей работой?
- Что? Что ты собираешься делать?- залепетал Михал, неизвестно зачем выходя в прихожую, осторожно ступая, чтобы не поскользнуться на влажном полу. Что-то звякнуло у его ноги, это оказался развязавшийся на горловине кошелек и высыпавшиеся из него золотые кроны. Муро решил притупить бдительность мутанта деньгами, но у него нее получилось.
Ведьмак тем временем обыскал мертвого, нагнул тело вперед и вытащил у того из-за пояса длинный кинжал, сунул в свои пустые ножны, висевшие у него за спиной параллельно земле.
- Вот меня всегда забавляла человеческая скотская душонка. Хотите и рыбку съесть и на кол не сесть. Неужели сложно было просто заплатить мне? Нет же, жадность свое взяла, да Михал? А потом вы плачете и рассказываете о подобных Коту из Йелло. Вы не рассказываете, что люди пожалели денег и пытались убить ведьмака вилами, нет. Вы кричите, что убийца чудовищ из Цеха Кота спятил и вырезал деревню,- резким движение выдернул из грудины трупа клинок Муро, брызнув густой кровью, - Стоили пять тысяч монет смерти семерых твоих людей?
Граф не ответил, он не сводил глаз с окровавленного гладкого лезвия оружия телохранителя. Не сосчитать сколько людей порезал этим клинком Муро по приказу сеймана.
- Ты не смеешь тронуть меня, выродок!- завопил реданский дворянин голосом смахивающим на женский визг,- Я член Сейма Гелибола!- он попятился назад.
Сарет стоял и молчал, его лицо снова стало каменным. Не сводил своих страшных кошачьих глаз с отступающего де Клайера. Кинжал был опущен лезвием вниз и с него капала кровь убитого охранника, капля за каплей пополняя и без того бескрайний ковер на гранитном полу вестибюля.
- Только тронь меня, ублюдок! Думаешь это тебе сойдет с рук так просто?! Да ты знаешь вообще с кем связался,! За меня будут мстить люди, о которых ты и не слышал! Целый реданский совет, вот кто они,- продолжал визжать Михал, вращая в ужасе головой во все стороны ища пути спасения. И лепетал все, что в голову лезло,- У них армия наемников и охотников за головами! Они найдут тебя, четвертуют или продадут зерриканским работорговцам!- де Клайер пытался собрать в себе остатки самообладания, но под взглядом убийцы больше усиливалось внутренне сверление где-то сзади в районе ниже поясницы.
- Лестница,- просто сказал Сарет, оставаясь на месте.
-Я говорю сзади лестница,- он кивнул головой сейману куда-то за спину.
Михал обернулся на ходу и в этот момент каблук его ботинка уперся в первую ступеньку, другая нога скользнула на крови и граф со странно вырвавшимся из сухой глотки криком удивления, похожим на хрюканье поросенка, грохнулся спиной на лестницу. Во время падения по птичьи взмахнул руками, пытаясь инстинктивно ухватиться за поручни, покрытых полированным лаком, перилл. Сильно приложился головой об угол ступеньки, так что в голове помутнело и на мгновение показалось, что все ему привиделось.
Но тут же оказался прижат коленом Сарета в грудину, на задворках разума подивившись тому, сколько силы в этом в этом поджаром теле. Дышать стало тяжело, сразу привиделся задыхающийся Муро. Перед глазами вертелся медальон из потемневшего серебра, который он в подробностях рассмотрел до мельчайшей щербинки, и в штанах сзади стало сразу тепло и мягко. Завоняло дерьмом.
- Умоляю, не убивай!- зарыдал Михал, потеряв самообладание.
Разноцветные глаза ведьмака буравили одну точку на лице графа, прижимая Михала коленом к ступеням, острые углы давили ровно в позвоночник.
- Я заплачу! Я все отдам! Все деньги! Дом! Землю! Только не убивай, умоляю!
- Да не буду я тебя убивать, Михал,- перебил графские стенания ведьмак, острие муровского клинка больно кольнуло ему в ямочку под подбородком, чтобы тот замолчал,- Довольно смертей на сегодня. Но напоминание тебе чего стоит неоплаченный контракт оставлю. Какая говоришь у тебя кормящая рука?
Взмах кинжала Михал не увидел и не ожидал. Острое лезвие в один удар перерубило правую кисть графу и вонзилось на четверть ширины клинка в дерево ступеньки. Мощным толчком кровь рванула было вперед, но застрявшее лезвие не дало ей свободы и она устремилась вправо и влево, чуть не обдав резко вставшего ведьмака на ноги. Михал не сразу почувствовал боль, ошалело смотрел на отлетевшую ладонь, а когда она пришла, его возглас огласил весь дом, проник в каждую комнату, пролез в каждую щелочку, коснулся уха каждых слуги и служанки, забившихся в темные углы от страха.
Сарет, оставил клинок воткнутым в ступеньку, возле извивающегося Михала, подобно ужу на сковородке, и заливающему вокруг себя кровью из обрубка, направился к выходу. Он не обращал внимания на орущего графа, сквозь боль одновременно обещающего достать ведьмака из-под земли и умоляющего спасти его за все золото Серых гор. Он проигнорировал свой промокший насквозь кровью плащ, лишь подобрал кошелек, с остатками монет, и закинул на плечо грязный не приметный походный мешок с притороченным к нему продолговатым свертком из парусины, что лежал у углу в входной двери. Сарет оставил его после обыска в вестибюле.
Выходя в ночную прохладу, ведьмак думал, что зря оставил реданского сеймана в живых, ведь, действительно, если тот выживет, граф не оставит ведьмака в покое. Но Сарет никогда не был кровожадным головорезом, всегда старался избегать смертельных схваток. Каэр Морхен создал его убийцей чудовищ, пусть он и носил на шее голову ощерившего клыки кота.
Графа Сарет не боялся, страх исчез с того мгновения, как он лег на холодный каменный пол на Испытаниях Травами.
Раньше ведьмак всегда брел, туда куда вели его глаза или обычный кривой тракт, но теперь он ясно видел новую дорогу.
Леди Агнес де Ройтэн из-за Великого Моря, ведьма желавшая сохранить свою молодость за счет свежей крови юношей и девочек, даже после смерти подсказывала куда ведьмаку следует держать Путь.
Чудовища, как известно, всегда остаются чудовищами. Что здесь, что в Эллиниаре.