Шесть вещей, о которых я не знал, записавшись на сальсу

Страшно подумать: вот уже восемь лет как прошло с моего первого занятия по сальсе, но я помню этот день как вчера. Тогда я был еще молодым и зеленым и, как любому человеку того возраста, мне страсть как хотелось новых ощущений. Однако набивать себе наколку или записываться на ушу звучало как-то уж слишком болезненно, поэтому я решил пойти путем попроще: нашел на доске объявлений рекламу занятий по танцам и накануне позвонил по указанному в нем номеру. После нескольких гудков на другом конце провода мне ответил женский голос. Я робко поинтересовался нужна ли девочка, подумав, что это странный вопрос, так как девочка по логике вещей нужна любому мальчику, и добавил: «с собой на занятие». На что мне ответили с того конца: «нет, необязательно – если что, девочку вам выделим, у нас все меняются между собой». Прям, как в клубах для свингеров, подумал я и, поблагодарив женщину, положил трубку.

Вечером того же дня, я явился на свое первое занятие по танцам. Возле входа задумчиво курил похожий на панка парень в штанах-трубах с черным как смоль «ежиком» на голове. Странно, я думал, что их времена прошли еще в седьмом году. Ну и колоритные же люди ходят на сальсу, проскочило у меня в голове. Каким же было мое удивление, когда я спустя несколько минут увидел как этот мужчина разговаривает на лестничном пролете с какой-то женщиной, приведшей на занятия свою дочку. Оказалось, этим «панком», курившим на улице, был преподаватель, у которого я сейчас должен буду заниматься. Я не знал, кто ведет занятие, но мне почему-то казалось, что это будет какой-то коренной латиноамериканец. Впоследствии я узнал, что у нас почти все преподаватели по танцам – это местные ребята, которые в таком же сознательном возрасте, что и я, освоили сальсу. Это была первая вещь, которая меня удивила.

Тем временем женщина, словно немецкий бомбардировщик, закидывала тренера вопросами в духе: а сможет ли её пухленькая дочка научиться танцевать? Тот, чтобы, как варвар, ненароком не разрушить хрупкие материнские надежды на светлое будущее дочери, отвечал на заданный вопрос утвердительно, добавляя лишь, что все возможно, если у самой девочки будет на то желание. Народ же все собирался да собирался, пока наконец в зале было негде яблоку упасть. Двадцать с лишним лиц, полных энтузиазма и предвкушения, смешанного со страхом перед неизвестностью. Кто-то был уже знаком между собой, некоторые даже привели за компанию своих коллег, но большинство держались немного особняком, а их глаза источали неловкость. Тогда я еще не знал, что это всё – не навсегда. Да, ребята, сейчас я разрушу ваши светлые мечты и поведаю вам суровую правду о сальсе: дело в том, что вы не будете всю жизнь в дружной компании пить пина коладу, обсуждая в какой

школе лучше учат и где раздобыть денег на фул-пас. Срок жизни групп в сальса-школах – год, в лучшем случае полтора. А суровая правда такова, что уже в течение первых нескольких месяцев отсеивается большая часть людей, которые на эти занятия приходят: кто-то потому, что пришел за компанию и понял, что как-то тоскливо все это – изо дня в день ходить на тренировки и разучивать там какие-то странные связки, которые непонятно кому нужны; кто-то же хотел найти себе человека для дружбы организмами или товарища по выплате ипотеки и, успешно выполнив поставленную задачу, ушел в закат; третий наивно полагал, что научиться танцевать сальсу будет проще, чем собрать мебель из Икеа. Но это всё я узнаю много позже, а пока моим откровением стала сама музыка. Оказалось, что сальса – это никакая не Шакира и не Питбуль. Впрочем, я все равно не слушал ни одну, ни другого, поэтому особого разочарования не испытал. Начав ходить на

сальсу, я также подметил, что никто до того, как записаться на занятия, никогда толком и не слушал её. Но если это еще не было для меня большим сюрпризом, так как я сам до этого тоже никогда не интересовался кубинской музыкой, то куда сильнее я удивился узнав, что ВООБЩЕ мало кто из танцующих уже даже не первый год слушает сальсу. В каком-то смысле доходило даже до абсурда: я ходил на вечеринки и уроки по сальсе, но мне толком не с кем было обсудить музыку, которую я слушал дома. Я всегда находил это малость странным: не знать музыку, под которую ты танцуешь – по мне это то же самое, что записаться во все библиотеки города, но не читать книг. Однако это был не последний парадокс, с которым я столкнулся за время занятий сальсой. Так, вначале, когда я только стал заниматься ею, я нередко наблюдал с отвисшей челюстью за людьми, занимающимися в Advanced-группах разных школ. Однако уже через года полтора

я понял, что большинство людей, которые, казалось бы, уже не первый день занимаются танцем, лишь называются «продвинутыми», в то время как на самом деле они находятся где-то между Improvers и Intermediate. Далеко не каждый мог повторить проходимые на занятиях фигуры, не говоря уже о том, чтобы освоить соответствующее ведение / следование. А уже через неделю об этих фигурах никто уже и не помнил, ибо на повестке были совершенно другие связки. Печальная правда такова, что основная масса людей, что в Intermediate-, что в Advanced-группах была откровенно слабой. Конечно, кто-то возразит и скажет, что есть люди, которые занимаются сальсой чисто для себя, но правда такова, что мы ВСЕ занимаемся ею для себя. Проблема лишь в том, что тем, кто действительно ею занимается, бывает очень трудно научиться чему-нибудь новому, когда на занятии приходится становиться в пару с теми, кто ею

занимается ради галочки: так, мальчикам тяжело вывести девочек-Advanced, которые на самом деле Improvers и у которых до сих пор не поставлена «рамочка», а девочкам, в свою очередь, приходится ой как нелегко с псевдо-«продвинутыми» мальчиками, чье ведение не поймет даже пьяный еж. Нетрудно догадаться, что и на фестивали такие люди не ходят. К слову о них: фестивали – еще одна вещь, о которой я даже не догадывался, когда записывался на уроки по танцам: масштабные многодневные мероприятия, оставляющие за собой шлейф ярких воспоминаний, приятную хмельцу и пустой бумажник. Я не спроста написал последний пункт – для многих стоимость этого удовольствия становится главным камнем преткновения. Хотя считаю важным заметить, что далеко не все, кто ездит по фестивалям, состоятельные люди, и далеко не все, кто их пропускает по причине высокой стоимости последних, влачат бедное существование. Но чего не

могут понять многие из тех, кто хватается за сердце, когда узнают сколько в среднем стоят фул-пасы на сальса-конгрессы, так это то, что у них, по сути-то, нет и выбора: рано или поздно родное озеро начинает казаться тебе тесноватым – для кого-то, может, даже превращается в болото – и фестивали по факту становятся единственной возможностью для развития. Я также не знал, что записавшись на сальсу, со временем начну брать частные занятия и ходить на них чуть ли как не на работу, поскольку «индивы» для большинства людей тоже удовольствие не из дешевых. Однако в этом как раз и кроется беда многих людей: они рассматривают что фестивали, что частные уроки лишь в разрезе денежных затрат. Я же всегда предпочитал на это смотреть с точки зрения развития, поэтому в первую очередь задавал себе вопросы: эффективно ли это? Сделает ли то или иное решение мою технику лучше? У меня не стоял вопрос ходить на частные занятия или не ходить,

съездить мне на фестиваль или же потанцевать «у себя» и таким образом сэкономить медяков. Я хотел стать лучше, а частные уроки давали мне именно такую возможность. Так что, вопрос тут не столько в стоимости, сколько в отношении.

Как видите, сальса и впрямь таит в себе немало подводных камней, поэтому всё предусмотреть попросту невозможно. Как же тогда непосвященному во всю эту кухню человеку понять – то ли это дело, на которое стоит тратить своё время? Ответ тут может быть только один: дождаться открытия нового набора в местной школе танцев и записаться на занятие, чтобы увидеть все воочию. Но сразу предупреждаю: сальса вызывает зависимость…