Ценный как золото. Как раскрыть силу надежных денег. - Джуди Шелтон
Книга "Good As Gold: How to Unleash the Power of Sound Money" Джуди Шелтон убедительно доказывает необходимость фундаментальной реформы глобальной денежно-кредитной системы. Автор выступает за возврат к валютам, привязанным к золоту, как к средству восстановления стабильности, стимулирования продуктивного экономического роста и обеспечения справедливой международной торговли. Шелтон утверждает, что деньги, по своей сути, являются моральным контрактом и честной мерой, надежной единицей учета и средством сохранения стоимости, которые должны служить всем гражданам в равной степени, а не быть податливым инструментом государственной экономической политики.
Предисловие: Деньги — это моральный контракт
В предисловии Шелтон вспоминает свой личный опыт во время слушаний по ее номинации в Совет управляющих Федеральной резервной системы в 2020 году. Она описывает, как ее давние взгляды на надежные деньги, в частности на доллар, привязанный к золоту, были подвергнуты тщательному изучению и критике. Этот опыт, по ее словам, подчеркнул ее убеждение, что доминирующая денежно-кредитная система часто сопротивляется интеллектуальному разнообразию и проводит политику, которая привела к "катастрофическим сбоям" в экономике. Шелтон утверждает, что интеллектуальная последовательность ее взглядов, которые резко контрастируют с "непоследовательностью и путаницей" ее критиков, имеет решающее значение для обсуждения денежно-кредитной политики. Главная цель книги, по ее словам, состоит в том, чтобы проанализировать, что работало, а что нет в истории денежных систем, и предложить путь к надлежащей калибровке денежной массы для системы свободного рынка. Она настаивает, что деньги должны быть надежной мерой, а не инструментом для государственных манипуляций или экспроприации богатства через инфляцию. Замечания председателя Крапо, признавшего "оркестрированные усилия" против ее номинации, подтвердили ее решимость изложить свои взгляды более полно.
Введение развивает эту основополагающую предпосылку, опираясь на идеи экономиста Алана Гринспена, который знаменито заявил, что "золото и экономическая свобода неразделимы". Шелтон подчеркивает перспективу Гринспена, согласно которой золотой стандарт по своей сути ограничивает дефицитные расходы правительства и защищает сбережения от конфискации через инфляцию, резко контрастируя с "катастрофическими сбоями" текущей системы плавающих курсов. Шелтон позиционирует современную дискуссию как столкновение между кейнсианским интервенционизмом, который предоставляет центральным банкам широкие дискреционные полномочия для влияния на экономические результаты, и хайекианским либерализмом, который отстаивает свободные рынки и надежные деньги как предпосылки для индивидуальной свободы и процветания.
Шелтон утверждает, что текущая политика центральных банков, такая как длительные режимы низких процентных ставок и количественное смягчение, искажает рыночные сигналы, подрывает покупательную способность доллара и создает неравные условия. Она критикует Федеральную резервную систему за потворство финансовой безответственности путем монетизации долга правительства и ставит под сомнение ее претензии на независимость, учитывая ее финансовую связь с Казначейством и использование прибыли для самофинансирования. Широко распространенная инфляция, по ее словам, является прямым следствием этой политики, что приводит к "разочарованию и негодованию" среди граждан. Автор подчеркивает, что прошлые денежные системы, особенно классический золотой стандарт и Бреттон-Вудская система, обеспечивали периоды замечательной стабильности и роста, предполагая, что их принципы предлагают ценные уроки для разработки более надежной денежно-кредитной основы. Конечная цель состоит в том, чтобы добиться денежно-кредитной реформы, которая обеспечит стабильный фундамент для продуктивного экономического роста, где деньги функционируют как заслуживающая доверия единица учета через границы и во времени, эффективно выступая "золотом или лучше". Этот призыв к действию закладывает основу для двух основных частей книги: во-первых, формирование консенсуса по основным экономическим истинам, и во-вторых, детализация конкретных шагов по проведению денежно-кредитной реформы. Шелтон утверждает, что признание фундаментальных принципов, таких как провал централизованного планирования и преимущества стабильных денег, имеет решающее значение для перехода к новому, инновационному подходу.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ: Формирование консенсуса
Глава 1: Централизованное планирование не работает
Первая глава закладывает основу, проводя резкую аналогию между крахом централизованно планируемой экономики Советского Союза и нынешними дискреционными практиками центральных банков. Шелтон ссылается на наблюдения Михаила Горбачева о неуправляемости советской системы и подчеркивает критику Фридриха Хайека "фатальной самонадеянности", присущей государственным чиновникам, пытающимся управлять сложными экономиками. Она утверждает, что, подобно тому, как непрерывное расширение кредита Госбанком скрывало основную экономическую гниль, широкие полномочия Федеральной резервной системы по контролю процентных ставок и влиянию на кредитные рынки представляют собой форму централизованного планирования в отношении важнейшей цены в экономике свободного рынка: стоимости заемных средств.
Эти дискреционные полномочия, утверждает Шелтон, искажают финансовые рынки, распределяют кредиты в пользу определенных секторов (например, жилья через покупку ценных бумаг, обеспеченных ипотекой) и подрывают точные ценовые сигналы. Двойной мандат ФРС, направленный на "максимальную занятость" и "стабильные цены", критикуется как изначально проблематичный. "Максимальная занятость" расплывчата и зависит от немонетарных факторов, в то время как "стабильные цены" были переосмыслены как цель в 2% инфляции, что Шелтон считает преднамеренным обесцениванием валюты. Эта "денежная иллюзия" призвана позволить реальное сокращение заработной платы без номинальных сокращений, что, по мнению автора, оскорбляет интеллект обычных граждан. Автор отмечает, что эта манипуляция приводит к "искаженным результатам", когда, казалось бы, "хорошие экономические новости" (например, сильная занятость) могут восприниматься финансовыми рынками как "плохие новости", если они указывают на повышение процентных ставок. Эта динамика отдает приоритет спекулятивным финансовым играм над подлинно продуктивной экономической деятельностью.
Опираясь на намерения отцов-основателей, Шелтон подчеркивает, что Конституция США наделила Конгресс правом "регулировать" стоимость денег, определяя ее в точном весе золота или серебра, предполагая, что это будет стабильная мера, подобно весам и мерам, а не инструмент для государственных манипуляций. Она противопоставляет это нынешнему "автократическому денежному органу" ФРС, осуществляемому неизбранными чиновниками, которые принимают ситуативные решения о процентных ставках восемь раз в год, создавая неопределенность, парализующую долгосрочное планирование и инвестиции в реальную экономику. Алан Гринспен, несмотря на долгий срок пребывания на посту председателя ФРС, приводится в пример его верой в то, что золотой стандарт представляет собой наивысший уровень эффективности, к которому может стремиться центральный банк, пытаясь воспроизвести его автоматическую дисциплину. Шелтон заключает, что "вмешательство" центрального банка препятствует стабильным деньгам, приводит к финансовой нестабильности и призывает к фундаментальным реформам в сторону основанной на правилах денежно-кредитной политики, которая отдает приоритет надежной единице учета. Эта первая глава устанавливает идеологическую и историческую основу для ее критики нынешних денежно-кредитных практик.
Глава 2: Стабильные деньги способствуют продуктивному росту
Вторая глава углубляется в важнейшую связь между денежной стабильностью и подлинным экономическим процветанием. Шелтон утверждает, что без надежных денег неизбежно возникают финансовые дисфункции и экономические потрясения как на внутреннем, так и на международном уровне. Она критикует обычную опору на валовой внутренний продукт (ВВП) как меру экономического здоровья, указывая на различие между "номинальным" и "реальным" ВВП. Номинальный ВВП, который включает инфляцию, может маскировать основные проблемы, создавая впечатление роста, обусловленного лишь ростом цен, а не фактическим увеличением производительности. Центральная проблема заключается в "чрезмерном влиянии" финансового сектора, "производство" которого включается в ВВП. Шелтон, ссылаясь на исследования Банка международных расчетов (БМР), предупреждает, что чрезмерно большой и быстрорастущий финансовый сектор может фактически препятствовать общему росту производительности, отвлекая ресурсы, включая квалифицированный человеческий капитал, от более продуктивных видов деятельности, таких как производство, исследования и разработки. Эта "финансиализация" создает структуру стимулов, которая щедрее вознаграждает спекулятивные операции (например, валютную торговлю, арбитраж на основе заявлений центральных банков), чем долгосрочные, создающие богатство инвестиции.
Шелтон подчеркивает, что валютная волатильность, часто являющаяся следствием действий центральных банков и отсутствия четких денежно-кредитных правил, налагает значительные издержки на бизнес. Компании вынуждены отвлекать ресурсы на "хеджирование валютных рисков" для защиты прибыли, вместо того чтобы сосредоточиться на основной производительности. Эта неопределенность препятствует предпринимательской инициативе и внешней торговле, что иллюстрирует сетования бывшего председателя ФРС Пола Волкера о "колеблющихся обменных курсах", искажающих международную торговлю. Автор утверждает, что эта денежно-кредитная дисфункция усугубляет экономическое неравенство, поскольку политика "дешевых денег" приносит выгоду в основном крупным корпорациям (через дешевые обратные выкупы), состоятельным инвесторам (через арбитраж) и правительству (через более низкие затраты на заимствования), в то время как обычные вкладчики и малые предприятия наказываются низкими доходами от депозитов и ограниченным доступом к кредитам. Этот "денежно-кредитный фаворитизм", как она утверждает, подрывает принцип равного обращения перед законом и порождает общественный цинизм, укрепляя менталитет "Уолл-стрит против Мейн-стрит".
Значительным камнем преткновения для Шелтон является трактовка Федеральной резервной системой своего мандата на "стабильные цены" как таргетирование 2% годовой инфляции. Она яростно выступает против этого, считая это "запрограммированным уменьшением стоимости доллара", которое фактически является "экспроприацией богатства" у граждан, особенно наемных работников, вынужденных мириться с падением покупательной способности. Она ссылается на логический аргумент бывшего президента Кливлендского ФРБ Джерри Джордана в пользу нулевой инфляции, противопоставляя его теории бывшей главы ФРС Джанет Йеллен о "смазывании колес", которая предполагает, что низкая инфляция помогает облегчить реальное снижение заработной платы без номинальных сокращений, основываясь на сомнительной предпосылке "денежной иллюзии". Шелтон заключает, что этот менталитет "правительство знает лучше", в сочетании с дискрецией центрального банка, доказано не смог обеспечить широкий продуктивный рост и вместо этого привел к росту финансовой нестабильности и неравенства, что требует возврата к стабильному, основанному на правилах денежному стандарту.
Глава 3: Деньги должны работать через границы
Третья глава посвящена острой необходимости стабильной и справедливой международной валютной системы, утверждая, что нынешний "глобальный денежный беспорядок" подрывает сами принципы свободной торговли и конкурентных рынков. Шелтон подчеркивает, что, хотя США стремятся развивать международную торговлю, они часто пренебрегают повсеместной проблемой манипулирования валютой, которая позволяет странам получать "несправедливое торговое преимущество". Она отвергает идею о том, что обесценивание валюты является лишь "случайным последствием" внутренней денежно-кредитной политики, утверждая, что его влияние на относительные ценовые сигналы столь же разрушительно, как и тарифы. Автор утверждает, что признание этих искажений имеет решающее значение для подлинно справедливой торговли.
Шелтон предлагает решение: принятие "общей денежной единицы" или общепризнанного "внешнего якоря", чтобы преодолеть политическое вмешательство в валютные отношения. Она исследует рост криптовалют, таких как Биткойн, отмечая их философскую привлекательность (децентрализация, свобода от контроля центральных банков) и технологические преимущества для трансграничных транзакций. Однако она признает их ограничения, включая спекулятивную волатильность, нормативные проблемы, а также вопросы доверия и конфиденциальности. Она предполагает, что "стейблкоины" — криптовалюты, обеспеченные резервами, — предлагают более перспективный путь, особенно если они полностью обеспечены и привязаны к надежному активу.
Проводя параллели с историческими валютными системами, Шелтон подробно останавливается на концепции золота как этого нейтрального, общепризнанного стандарта. Она указывает, что отцы-основатели США, в частности Томас Джефферсон, явно определяли доллар в терминах точного веса драгоценных металлов, намереваясь, чтобы он был "неизменным стандартом стоимости", подобно весам и мерам. Этот исторический контекст обеспечивает моральную и практическую основу для восстановления денежно-кредитной целостности.
В главе подробно обсуждаются давние дебаты между фиксированными и плавающими обменными курсами, ссылаясь на лауреатов Нобелевской премии Роберта Манделла и Милтона Фридмана. Хотя Фридман первоначально отстаивал плавающие курсы, позже он признал, что "единая валюта" лучше всего служила бы глобальной экономике, хотя он по-прежнему опасался дискреции центрального банка. Манделл последовательно выступал за фиксированные обменные курсы, полагая, что они налагают денежную дисциплину и облегчают торговлю. Шелтон подчеркивает, что Бреттон-Вудская система, хотя и являлась золото-валютным стандартом, а не чистым золотым стандартом, тем не менее обеспечивала стабильность благодаря своей привязке к золоту. Она утверждает, что окончательный крах системы был вызван не внутренним дефектом самой золотой привязки, а финансовой безответственностью США и их нежеланием переоценить золото.
Шелтон подчеркивает, что современный валютный рынок, несмотря на его огромный ежедневный оборот (7,5 триллиона долларов), в основном движим спекуляциями, а не торговлей или долгосрочными инвестициями. Эта спекулятивная активность, часто подпитываемая расхождениями в политике центральных банков и даже сговором банков, создает "валютный хаос", который искажает ценовые сигналы и подрывает логику сравнительных преимуществ в международной торговле. Компании, вместо того чтобы искать наиболее эффективных производителей в мире, вынуждены отдавать приоритет согласованию расходов и доходов в одной и той же валюте, чтобы снизить непредсказуемый валютный риск. Шелтон заключает, что основанная на правилах международная валютная система, привязанная к стабильной, общей единице учета, такой как золото, необходима для смягчения этих искажений, восстановления справедливой торговли и обеспечения функционирования мировой экономики на основе подлинных экономических сигналов. Эта часть книги, посвященная формированию консенсуса, укрепляет интеллектуальное обоснование фундаментальной денежно-кредитной реформы, прежде чем перейти к конкретным предложениям по действиям.
Глава 4: Исправить то, что сломалось
Этот раздел подробно описывает конкретные шаги для осуществления денежной реформы, начиная с главы "Исправить то, что сломалось". В этой главе тщательно анализируются преимущества и последующие провалы двух последних международных денежно-кредитных систем: классического золотого стандарта (примерно 1870-1914 гг.) и золото-валютной системы Бреттон-Вудса (1948-1971 гг.). Шелтон стремится извлечь уроки из истории для создания более устойчивой и справедливой будущей денежно-кредитной структуры. Она определяет "работоспособность" на основе таких показателей, как реальный экономический рост на душу населения, рост производительности, широкое распределение экономических выгод (снижение неравенства доходов) и финансовая стабильность, включая частоту банковских и валютных кризисов.
Классический золотой стандарт, характеризующийся фиксацией каждой страной своей валюты к определенному весу золота и свободным обменом и перемещением золота, хвалится за его "автоматическую дисциплину". Эта система, возникшая органически, а не в результате преднамеренного проектирования, обеспечивала фиксированные обменные курсы и относительную ценовую стабильность через границы. Шелтон подчеркивает, что центральные банки, где они существовали, играли более ограниченную роль, в основном обеспечивая конвертируемость, а не манипулируя денежной массой для достижения внутренних целей. Самокорректирующийся механизм означал, что страны, допускавшие чрезмерную эмиссию денег, сталкивались бы с оттоком золота, что естественным образом сокращало их денежную массу и восстанавливало равновесие. Хотя периодически возникали "случайные кризисы", они обычно быстро разрешались. Основная уязвимость этой системы, отмечает Шелтон, заключалась в ее подверженности финансированию войн, что вынуждало правительства отказываться от конвертируемости для печатания денег.
Бреттон-Вудская система, установленная после Второй мировой войны, значительно отличалась. Только доллар США был напрямую конвертируем в золото для иностранных центральных банков по фиксированному курсу (35 долларов за унцию), в то время как другие валюты были привязаны к доллару. Этот "золото-валютный стандарт" был задуман Джоном Мейнардом Кейнсом как более "эффективная" и "гибкая" альтернатива чистому золотому стандарту, допускающая некоторую дискрецию в внутренней денежно-кредитной политике. Однако Гарри Декстер Уайт, американский чиновник Казначейства, сыгравший важную роль в его разработке, подчеркивал критическое значение стабильных обменных курсов для международной торговли и движения капитала, признавая "разрушительные последствия оттока капитала и инфляции", вызванные нестабильными валютами. Несмотря на свою "фиксированную, но регулируемую" природу, которая допускала периодические девальвации при "фундаментальном неравновесии", система обеспечила период "активной торговли и беспрецедентного глобального процветания" в 1950-х и 1960-х годах. Ее окончательный крах в 1971 году приписывается "фискальной и денежно-кредитной безответственности" США, поскольку рост расходов и эмиссии денег привел к сокращению золотого запаса и потере доверия к конвертируемости доллара.
Шелтон ссылается на исследование Банка Англии и Экономический доклад президента США (2015) для количественного сравнения показателей этих золото-привязанных систем с последующей "эрой плавающих курсов" (1973-2008). Данные убедительно показывают, что как золотой стандарт, так и Бреттон-Вудская система превосходили нынешнюю систему по темпам роста ВВП на душу населения, контролю над инфляцией и финансовой стабильности (меньше банковских и валютных кризисов). Период Бреттон-Вудса, в частности, выделяется как "Эпоха общего роста" со снижением неравенства доходов и ростом участия в рабочей силе — результаты, которые значительно ухудшились после 1971 года. Шелтон заключает, что впечатляющие экономические результаты при золото-привязанных системах убедительно доказывают необходимость пересмотра таких подходов, несмотря на "укоренившееся интеллектуальное сопротивление" центральных банков, стремящихся сохранить свои дискреционные полномочия. Исторические данные, как она утверждает, ясно демонстрируют, что отказ от упорядоченной международной валютной системы имел глубокие негативные последствия для глобального благосостояния и экономического роста.
Глава 5: Золотая связь с будущим
Глава "Золотая связь с будущим" переходит от исторического анализа к конкретному предложению по восстановлению надежных денег: введению Казначейских трастовых облигаций (КТОВ). Шелтон начинает с акцента на тревожной траектории федерального долга США, который резко вырос с момента окончания Бреттон-Вудской системы в 1971 году, усугубленной финансовым кризисом 2008 года и пандемией COVID-19. Она подчеркивает, что растущий долг страны и расходы на его обслуживание требуют срочных решений, и что возврат к деньгам, привязанным к золоту, предлагает жизнеспособный путь к фискальной дисциплине и стабильным обменным курсам.
Суть ее предложения заключается в том, чтобы правительство США выпустило КТОВ, которые будут номинированы в долларах, но погашаться по истечении срока, по выбору держателя, либо по номинальной стоимости облигации в долларах, либо по заранее установленному весу золота. Этот инновационный долговой инструмент рассматривается как "плацдарм" для фискальной и монетарной подотчетности. Шелтон проводит параллель с Казначейскими облигациями, защищенными от инфляции (TIPS), которые защищают инвесторов от инфляции, измеряемой индексом потребительских цен. КТОВ, однако, будут защищать от потери покупательной способности, измеряемой золотом, выступая в качестве "денежного суррогата покупательной способности" и "барометра доверия к компетенции Федеральной резервной системы". Она предполагает, что если стоимость доллара, как ожидается, снизится (т.е. цена золота в долларах, как ожидается, вырастет), инвесторы будут платить премию за КТОВ, тем самым эффективно сигнализируя рыночные ожидания относительно будущей инфляции и финансовой безответственности. И наоборот, если правительство будет проводить разумную политику, инвесторы выберут погашение в долларах, что будет свидетельствовать о доверии.
Шелтон предлагает, чтобы первоначальный выпуск КТОВ мог быть обеспечен частью официальных золотых резервов США (например, 12 миллионов унций для четырехлетней тестовой программы, что составляет 18,4% от текущих запасов), которые в настоящее время недооценены в бухгалтерской отчетности Казначейства. Переоценка этих резервов по рыночным ценам (например, 2400 долларов за унцию) резко увеличит их балансовую стоимость, потенциально обеспечивая финансовый выигрыш. Срок действия облигации может быть долгим, возможно, 50 лет, чтобы обозначить долгосрочное обязательство. Важно, чтобы КТОВ были явно защищены юридически от любых будущих действий правительства, которые могли бы аннулировать золотые оговорки, как это произошло в 1930-х годах.
Помимо внутренних последствий, КТОВ играют центральную роль в стратегии Шелтон по борьбе с валютными манипуляциями в международной торговле. Она утверждает, что использование золота в качестве "нейтрального денежного стандарта стоимости" позволяет прямо и прозрачно оценивать, обесценилась ли валюта страны по отношению к эталону больше, чем валюта другой страны. Это устраняет необходимость определения "преступного умысла" девальвации, позволяя объективно измерять торговые искажения. Если валюта торгового партнера обесценивается по отношению к золоту значительно больше, чем доллар за определенный период, может быть применен ответный тариф, эквивалентный этой разнице. Этот подход позволит избежать политизации, компенсировать пострадавшие стороны и стимулировать страны поддерживать стабильные валюты.
Шелтон предвидит, что выпуск золотых облигаций США может вдохновить другие страны с крупными золотыми резервами (такие как Германия, Италия, Франция или азиатские страны) на выпуск аналогичных инструментов, что приведет к сближению к денежной стабильности и фиксированным обменным курсам, обеспеченным золотом. Это "добровольное решение" присоединиться к новой золотой системе создаст действительно равные условия для глобальной торговли. Она также исследует интеграцию этой концепции с современными финансовыми технологиями, предлагая создание "цифровой золотой валюты" (ЦЗВ) или стейблкоинов, обеспеченных физическим золотом или КТОВ, возможно, под названием "SolidUS". Это объединит внутреннюю стоимость и доверие, связанные с золотом, с эффективностью технологии блокчечейна, предлагая безопасную, прозрачную и стабильную альтернативу выпущенным государством фиатным деньгам. Шелтон заключает, что КТОВ могут ознаменовать решительный отход от денежного активизма к системе, где деньги служат честной, надежной мерой, что крайне важно для раскрытия всего потенциала демократического капитализма и достижения всеобщего процветания в мировом масштабе.
Глава "Императив лидерства" завершает книгу, утверждая, что политическое лидерство является незаменимым элементом для запуска предложенных денежно-кредитных реформ и восстановления надежных денег. Шелтон указывает на растущее недоверие общественности к экономическим лидерам и институтам США, включая Федеральную резервную систему, особенно после недавнего роста федерального долга и инфляции. Она ссылается на опросы, показывающие значительную озабоченность общественности государственными расходами и денежно-кредитной политикой, а также желание стабильности, даже если это означает нетрадиционные подходы. Это общественное настроение, как она утверждает, предоставляет уникальную возможность для "смелого политического лидера" выступить и решить "зияющую дыру" в американском самоуправлении: неспособность сбалансировать федеральный бюджет и обеспечить стабильность денег.
Шелтон подчеркивает, что доллар США, несмотря на его уязвимости, остается доминирующей глобальной резервной валютой, что возлагает на Соединенные Штаты уникальную ответственность и дает им рычаги для возглавления международной денежно-кредитной реформы. Предлагаемые Казначейские трастовые облигации (КТОВ) позиционируются как "первый залп" в этой кампании. Официально связав государственный долговой инструмент США с конвертируемостью в золото — практикой, отмененной президентом Никсоном в 1971 году, — новый президент может сигнализировать о серьезной приверженности фискальной осмотрительности и денежно-кредитной целостности. Этот шаг продемонстрирует как внутренней, так и международной аудитории, что США полны решимости обуздать дефицитные расходы и обеспечить надежность доллара. Рыночная реакция на КТОВ, объясняет она, будет служить "барометром" в реальном времени общественного доверия к способности правительства ответственно управлять своими финансами и валютой.
Автор прослеживает интеллектуальную родословную предложения о КТОВ до видения отцов-основателей денег как неизменного стандарта стоимости, а в более недавнем прошлом — до предложения Алана Гринспена 1981 года о казначейских облигациях, обеспеченных золотом. Она также отмечает, что платформы Республиканской партии в 2012 и 2016 годах призывали к созданию комиссии для изучения способов установления фиксированной стоимости доллара, что указывает на потенциальную двухпартийную поддержку таких инициатив. Шелтон утверждает, что нынешний целевой показатель инфляции ФРС в 2% представляет собой "запрограммированное уменьшение" стоимости доллара, фактически "экспроприацию богатства", которая нарушает американские принципы частной собственности и равного обращения перед законом. Она противопоставляет эту теорию "денежной иллюзии", которую она считает "научной ерундой", логической привлекательности нулевой инфляции и постоянного денежного стандарта, как это отстаивалось такими фигурами, как Джерри Джордан. Политический лидер, который поймет эту фундаментальную привлекательность, по мнению Шелтон, найдет широкую общественную поддержку.
Шелтон также рассматривает международные последствия такого лидерства. Она утверждает, что США имеют моральный императив обеспечить "равные условия" для глобальной торговли, свободные от валютных манипуляций. Соглашение США-Мексика-Канада (USMCA) с его положениями против конкурентных девальваций приводится в качестве модели для будущих торговых соглашений. Однако существующие механизмы выявления и наказания за валютные манипуляции (например, рекомендации МВФ, отчеты Казначейства) считаются неадекватными и политизированными. Используя золото в качестве нейтрального эталона, США могли бы объективно измерять обесценивание валюты торговыми партнерами и применять "автоматические тарифы" для противодействия несправедливым торговым преимуществам, тем самым обеспечивая "равные условия" для мировой торговли.
Далее глава исследует потенциальное международное сотрудничество, особенно с новым "анархо-капиталистическим" президентом Аргентины Хавьером Милеем, который привержен отмене центрального банка своей страны и долларизации экономики. Шелтон предполагает, что синхронный выпуск золото-конвертируемых облигаций США и Аргентиной 4 июля 2026 года (250-я годовщина независимости Америки) мог бы послужить мощным совместным заявлением о приверженности денежно-кредитной целостности и принципам свободного рынка, создавая "значимую связь" и вдохновляя другие страны.
Наконец, Шелтон подчеркивает интеграцию стабильности золота с современными инновациями в области цифровой валюты, предвидя "цифровую золотую валюту" (ЦЗВ) или золото-обеспеченные стейблкоины (например, "SolidUS", обеспеченные КТОВ) как средство сочетания надежности золота с эффективностью технологии блокчейн для платежей двадцать первого века. Она указывает на растущий интерес к альтернативным валютам и покупкам золота центральными банками как на свидетельство глобального признания необходимости денежной стабильности.
Эпилог: Настоящие деньги для реальной экономики
Эпилог "Настоящие деньги для реальной экономики" служит мощным обобщением центральных аргументов Джуди Шелтон и окончательным призывом к денежно-кредитной реформе. Он подтверждает фундаментальное утверждение о том, что деньги должны функционировать как "честная мера" — надежная единица учета и надежное средство сохранения стоимости, — чтобы обеспечить по-настоящему свободную и продуктивную экономику. Шелтон утверждает, что исторические денежные системы, которые использовали конвертируемость в золото, последовательно обеспечивали "стабильные деньги" и превосходные экономические результаты, как на внутреннем, так и на международном уровне, в отличие от сбоев современных фиатных валют и дискреционного управления центральными банками. Для нее "золотой стандарт денег — это золотой стандарт" сам по себе, подразумевая, что идеал заключается в том, чтобы сделать доллар США "столь же хорошим, как золото".
Шелтон утверждает, что нынешняя система, где центральные банки манипулируют процентными ставками и определяют "ценовую стабильность" как целевой показатель инфляции (например, 2%), по своей сути ставит под угрозу надежность доллара. Эти манипуляции, утверждает она, искажают рыночные ценовые сигналы, препятствуя достижению оптимального равновесия спроса и предложения и приводя к неверному распределению капитала. В капиталистической системе свободного предпринимательства доверие к деньгам имеет первостепенное значение, поскольку оно лежит в основе рационального принятия решений производителями, потребителями и инвесторами. Когда деньгам нельзя доверять, экономические субъекты не могут точно оценить относительную стоимость товаров, услуг и инвестиционных возможностей, тем самым подавляя инновации и продуктивное принятие рисков.
Помимо чисто экономических выгод, эпилог глубоко затрагивает политические и социальные последствия неполноценных денег, представляя их как критическую угрозу демократическим принципам и индивидуальной свободе. Шелтон цитирует обращение Гровера Кливленда 1893 года, который убедительно предостерегал, что когда правительство имеет право "обесценивать валюту", оно "наносит ущерб" гражданам, особенно наемным работникам, которые "практически беззащитны" перед инфляцией. Это приводит к восприятию системы как "сфальсифицированной", способствуя социальному недовольству и цинизму, поскольку она благоприятствует спекулянтам, крупным корпорациям и самому правительству за счет обычных вкладчиков и малого бизнеса. Шелтон критикует денежно-кредитную политику, которая усугубляет неравенство в богатстве, утверждая, что такие действия "противоречат основополагающим принципам нации, гордящейся равенством и согласием управляемых". Иллюзия "экономического стимулирования" через денежные манипуляции, по ее словам, не смогла обеспечить широкий рост процветания, вместо этого привела к финансовой нестабильности и вытеснению продуктивного кредитования частного сектора.
Шелтон утверждает, что восстановление "надежных денег" идет рука об руку с "надежными финансами" и имеет решающее значение для восстановления доверия к правительству и надлежащего функционирования свободных рынков. Это не "ретроградная" идея, а "глубоко освобождающий эффект", который расширяет возможности людей и соответствует американским ценностям. Она призывает оспаривать менталитет "правительство знает лучше" центральных банкиров, особенно их аргумент о "смазывании колес" для инфляции. Вместо этого она выступает за четкую, стабильную денежную основу, которая позволяет людям принимать рациональные решения о своем будущем, будь то выбор карьеры в условиях технологического прогресса (тревога из-за автоматизации) или долгосрочное финансовое планирование.
Эпилог повторяет дальновидные идеи Джорджа Гилдера, который в своих работах предвидел эволюцию денег, сочетающую традиционные стандарты с новыми технологиями, ведущую к "золотым и блокчейн-инновациям" для "настоящей глобальной экономики знаний и обучения". Одобрение Гилдером "облигаций Шелтон" (Казначейских трастовых облигаций) подчеркивается как практический шаг к стабилизации доллара, устранению государственного препятствования надежным деньгам и высвобождению предпринимательской инициативы по всему миру.
В конечном итоге, послание Шелтон состоит в том, что американское лидерство имеет решающее значение. Запустив такие инициативы, как Казначейские трастовые облигации, США могут продемонстрировать свою приверженность денежно-кредитной целостности, вдохновить другие страны на принятие аналогичных золотых систем и восстановить равные условия для международной торговли и финансов. Это, как она утверждает, не только обеспечит доминирование доллара, но и будет способствовать более справедливому и процветающему будущему во всем мире, в конечном итоге высвобождая "силу надежных денег для реальной экономики". Книга завершается мощным призывом к смелому, дальновидному лидеру сделать доллар США "самой надежной валютой в мире", основанной на принципах самоуправления, индивидуальных прав и свободного рынка.
Книга "Good As Gold: How to Unleash the Power of Sound Money" Джуди Шелтон — это всеобъемлющий и страстный довод в пользу фундаментальной денежно-кредитной реформы, сосредоточенный на восстановлении привязки доллара США к золоту. Шелтон рассматривает деньги не просто как экономический инструмент, а как "моральный контракт" между правительством и его гражданами, утверждая, что их целостность как "честной меры" — стабильной единицы учета и надежного средства сохранения стоимости — имеет первостепенное значение для индивидуальной свободы, свободных рынков и глобального процветания. Ее критика проистекает из глубокой озабоченности по поводу "катастрофических сбоев" и повсеместной инфляции, которые, по ее мнению, являются результатом нынешней системы дискреционного управления центральными банками и плавающих обменных курсов.
Аргументы Шелтон интеллектуально коренятся в принципах экономической свободы и ограниченного правительства, перекликаясь со взглядами таких фигур, как Алан Гринспен и Фридрих Хайек. Она проводит резкое различие между "фатальным высокомерием" центральных планировщиков, которые пытаются управлять сложными экономиками путем манипулирования процентными ставками и расширения денежной массы через количественное смягчение, и самокорректирующимися механизмами свободного рынка. Она указывает на исторический провал советского централизованного планирования как на предостережение, проводя параллели с тем, как современные центральные банки, посредством своего "денежно-кредитного активизма", искажают ценовые сигналы, неверно распределяют капитал и создают "искаженные результаты", где спекулятивная финансовая активность преобладает над продуктивными инвестициями в "реальную экономику". Это, по ее словам, усугубляет неравенство в богатстве и доходах, несоразмерно принося выгоду избранным (крупным корпорациям, состоятельным инвесторам и самому правительству) за счет обычных вкладчиков и малого бизнеса.
Ключевая критика направлена на переопределение Федеральной резервной системой "ценовой стабильности" как целевого показателя годовой инфляции в 2%. Шелтон категорически отвергает это, называя это преднамеренным "запрограммированным уменьшением стоимости доллара" и "экспроприацией богатства". Она отвергает аргумент "денежной иллюзии", используемый для оправдания низкой инфляции, подчеркивая, что такая политика подрывает покупательную способность заработной платы и сбережений, тем самым фундаментально предавая первоначальное намерение отцов-основателей США, которые представляли доллар, прочно привязанный к точному весу драгоценных металлов, служащий неизменным стандартом.
Чтобы обосновать свой призыв к реформе, Шелтон тщательно анализирует исторические международные валютные системы. Ее сравнительное исследование классического золотого стандарта (1870-1914) и Бреттон-Вудской золото-валютной системы (1948-1971) по сравнению с режимом плавающих курсов после 1971 года выявляет разительные отличия. Подтвержденный экономическими данными, ее анализ демонстрирует, что периоды привязки к золоту неизменно приводили к превосходным результатам по ключевым показателям: более высокий рост ВВП на душу населения, более низкая инфляция и значительно меньше банковских и валютных кризисов. Период Бреттон-Вудса, в частности, выделяется как "Эпоха общего роста", характеризующаяся снижением неравенства доходов и широким процветанием, что иллюстрирует ощутимые преимущества упорядоченной, основанной на золоте международной валютной системы. Эти исторические данные служат мощным опровержением тех, кто сопротивляется денежной реформе.
В качестве конкретного шага вперед Шелтон предлагает выпуск Казначейских трастовых облигаций (КТОВ) правительством США. Эти инновационные долговые инструменты будут номинированы в долларах, но предоставят инвесторам возможность погашения их в обмен на заранее определенный вес золота по истечении срока погашения. Этот механизм, аналогичный Казначейским облигациям, защищенным от инфляции (TIPS), но привязанный к золоту, будет служить жизненно важным "барометром" рыночного доверия к будущей стоимости доллара и финансовой осмотрительности правительства. Предлагая эту опцию конвертируемости в золото, КТОВ будут стимулировать фискальную дисциплину и прозрачно отражать любые рыночные ожидания обесценивания доллара.
Шелтон предвидит, что лидерство США в этой инициативе может вдохновить другие страны со значительными запасами золота на выпуск аналогичных государственных облигаций, привязанных к золоту, способствуя добровольному сближению к стабильной, основанной на золоте международной валютной системе. Она также исследует интеграцию стабильности золота с современными финансовыми технологиями, предлагая разработку стейблкоинов, обеспеченных золотом (например, "SolidUS", обеспеченный КТОВ), для сочетания надежности золота с эффективностью технологии блокчейн для платежей XXI века.
Книга завершается страстным призывом к сильному, дальновидному американскому политическому лидерству, которое возглавит эту реформу. Шелтон утверждает, что новый президент США может ознаменовать исторический сдвиг, запустив КТОВ, символически привязав доллар к золоту в значимую национальную годовщину, например, 4 июля 2026 года. Этот смелый шаг не только восстановит доверие к доллару внутри страны и на международной арене, но и подтвердит американские основополагающие принципы индивидуальной свободы, надежных денег и свободных рынков как модель для глобального экономического обновления, в конечном итоге высвобождая "силу надежных денег для реальной экономики".
Summarizator — это Telegram-канал, где мы собираем саммари самых актуальных и захватывающих книг об ИИ, технологиях, саморазвитии и культовой фантастике. Мы экономим ваше время, помогая быстро погружаться в новые идеи и находить инсайты, которые могут изменить ваш взгляд на мир. 📢 Присоединяйтесь: https://t.me/summarizator