Анабасис - Ксенофонт

ВВЕДЕНИЕ: ПРЕДПОСЫЛКИ ПОХОДА И СОСТОЯНИЕ ДЕРЖАВЫ АХЕМЕНИДОВ

Начало IV века до н.э. ознаменовалось для Эллады последствиями Пелопоннесской войны: экономическим упадком, политической нестабильностью и появлением множества воинов-наемников. Спарта установила гегемонию, но ее положение было шатким. В это же время Персидская держава Ахеменидов, несмотря на обширность, страдала от внутренних противоречий, сепаратизма сатрапов и дворцовых интриг. После смерти Дария II на престол взошел Артаксеркс II, но его младший брат Кир Младший, энергичный и честолюбивый сатрап Лидии, Фригии и Каппадокии, решил оспорить его власть. Кир, ценивший эллинскую культуру и военное искусство, сделал ставку на греческих наемников, тайно собирая войско под предлогом локальных конфликтов, например, с писидийцами или Тиссаферном.

Привлекаемые высоким жалованьем и личными качествами Кира, в Сарды стекались опытные воины со всей Греции: спартанцы, аркадяне, ахейцы. Среди присоединившихся был и афинянин Ксенофонт, будущий летописец похода, первоначально не знавший об истинных целях Кира и привлеченный обещаниями своего друга Проксена. Личные мотивы, экономическая нужда и политическая обстановка в Греции, вкупе с внутренними распрями в Персии, стали катализатором похода «десяти тысяч», вошедшего в историю как «Анабасис». Этот поход, полный драматизма и испытаний, стал значимым событием, продемонстрировавшим как военную силу эллинов, так и уязвимость огромной Персидской империи, и был подробно описан Ксенофонтом, его непосредственным участником.

События эти разворачивались на фоне сложной геополитической обстановки, где переплетались интересы греческих полисов и азиатских сатрапий. Кир Младший, пользуясь поддержкой матери Парисатиды и собственным авторитетом, сумел собрать значительные силы, видя в греческих наемниках ключ к успеху в борьбе за персидский престол. Его план был дерзок и рискован, но сулил в случае удачи неограниченную власть. Подготовка к походу велась с большой осторожностью, чтобы не вызвать подозрений у Артаксеркса и его окружения. Вся операция изначально носила характер авантюры, исход которой был непредсказуем, но которая обещала изменить расстановку сил в регионе.

КНИГА I: ПОХОД КИРА МЛАДШЕГО И БИТВА ПРИ КУНАКСЕ

Поход Кира Младшего против его брата, персидского царя Артаксеркса II, начался с тайного сбора войск. У Дария II и Парисатиды было двое сыновей, и после смерти отца престол занял старший, Артаксеркс. Кир, сатрап Лидии, Фригии и Каппадокии, затаил обиду после того, как по навету Тиссаферна едва не лишился жизни, и решил, при поддержке матери, силой отвоевать трон. Эллинских наемников он собирал под различными предлогами: похода на писидийцев или войны с Тиссаферном, который контролировал ионийские города. Кир привлек на свою сторону опытных стратегов, таких как лакедемонянин Клеарх, фессалиец Аристипп, беотиец Проксен (друг Ксенофонта), а также Софенета Стимфалийского и Сократа Ахейского. Они формировали отряды в разных частях греческого мира, получая от Кира значительные средства. Когда Кир счел момент подходящим, он выступил из Сард, официально объявив поход на писидийцев. Войско прошло через Лидию, переправилось через Меандр и вступило во Фригию, достигнув Колосс, где к нему присоединился Менон-фессалиец со своим отрядом. Затем Кир прибыл в Келены, крупный фригийский город с царским дворцом и парком. Здесь он пробыл тридцать дней, и сюда же прибыли Клеарх, Сосис-сиракузянин и Софенет-аркадец со своими силами. Смотр войск в Келенах показал наличие 11 000 эллинских гоплитов и около 2000 пельтастов. Тиссаферн, осознав истинные масштабы приготовлений, поспешил к Артаксерксу с донесением.

Из Келен войско двинулось через Пельты и Базар Керамы в Кастропедион. Здесь возникли первые трения из-за задержки жалованья. Ситуацию разрешила Эпиакса, жена киликийского царя Сиеннесия, прибывшая к Киру и, по слухам, предоставившая ему значительные средства, после чего войску было выплачено жалованье за четыре месяца. В Тириейоне, по просьбе Эпиаксы, Кир устроил впечатляющий смотр эллинским и варварским войскам. Эллины, выстроившись фалангой, по сигналу двинулись в учебную атаку, чем вызвали панику среди варваров, наблюдавших за маневрами. Кир радовался этому проявлению страха. Далее путь лежал через Иконион и Ликаонию, которую Кир разрешил грабить как враждебную страну. Отправив Эпиаксу в Киликию в сопровождении отряда Менона, Кир с остальным войском прошел по Каппадокии до Даны, где казнил двух персидских вельмож, обвиненных в заговоре.

Попытка вторгнуться в Киликию через горные проходы первоначально встретила сопротивление Сиеннесия. Однако, узнав о приближении войска Менона и флота Тамоса с другой стороны, киликийский царь отступил. Кир беспрепятственно спустился в плодородную долину и достиг Тарса. Здесь эллинские солдаты, разгневанные гибелью своих товарищей во время трудного перехода, разграбили город и дворцы Сиеннесия. После переговоров, в которых участвовала Эпиакса, Сиеннесий явился к Киру, предоставил ему деньги для войска и получил взамен почетные дары и обещание неприкосновенности его страны. В Тарсе войско пробыло двадцать дней. Здесь среди эллинов вновь вспыхнуло недовольство: они заподозрили, что истинная цель похода – война против великого царя, а не против писидийцев, как было объявлено. Клеарх, попытавшийся силой принудить своих солдат к повиновению, едва не был побит камнями. Тогда он созвал собрание и, применив все свое красноречие и даже слезы, сумел убедить воинов, что он на их стороне и не покинет их, даже если это будет означать разрыв с Киром. Эта речь возымела действие, и многие солдаты из других отрядов присоединились к Клеарху. Кир, встревоженный таким развитием событий, вступил в переговоры. Через Клеарха он сообщил, что его враг Аброком находится на Евфрате, и именно против него направлен поход. Эллины, хотя и продолжали сомневаться, согласились идти дальше, добившись от Кира обещания увеличить жалованье до трех полудариков в месяц на каждого воина.

Из Исс, где к Киру присоединился спартанский флот под командованием Пифагора и отряд Хирисофа, а также 400 эллинских наемников, отпавших от Аброкома, войско двинулось к «воротам» Киликии и Сирии – двум стенам с рекой Карс между ними. Аброком, который должен был охранять этот стратегически важный проход, узнав о приближении Кира, отступил к царю. В Мирианде, финикийском портовом городе, аркадский стратег Ксений и мегарский лохаг Пасий покинули войско, отплыв на корабле с ценным имуществом. Кир, проявив великодушие, не стал их преследовать, чем еще более расположил к себе эллинов. Далее путь лежал через Сирию. В Тапсаке на Евфрате Кир наконец открыл истинную цель похода – Вавилон и борьба за престол. Солдаты вновь возроптали, требуя такого же вознаграждения, как участники предыдущего, мирного похода Кира к его отцу. Кир обещал каждому по пять мин серебра по прибытии в Вавилон и полное жалованье до возвращения в Ионию. Большинство эллинов согласилось. Менон со своим отрядом первым перешел Евфрат, что очень обрадовало Кира. Остальные последовали за ним. Факт переправы вброд через обычно судоходный Евфрат был воспринят как божественное знамение в пользу Кира.

Продвижение по Аравийской пустыне вдоль Евфрата было сопряжено с трудностями. Местность была безводной и безлесной, богатой дикими животными, охота на которых была затруднительна. В Харманде, переправившись на плотах из кож, солдаты пополнили запасы продовольствия. Здесь же произошла серьезная стычка между воинами Клеарха и Менона, едва не переросшая в открытое сражение, которое предотвратило лишь своевременное вмешательство Кира, напомнившего стратегам об опасности междоусобицы перед лицом врага. Вскоре на пути стали попадаться следы царской конницы. Оронт, знатный перс, ранее враждовавший с Киром, предложил ему свои услуги по уничтожению этих передовых отрядов. Получив под свое командование тысячу всадников, Оронт написал предательское письмо Артаксерксу, но гонец передал его Киру. Оронт был арестован и предан суду семи знатнейших персов и Клеарха. Он признал свою вину в неоднократных изменах и, по единодушному приговору, был казнен; обстоятельства его смерти и место захоронения остались неизвестны.

Через три дня пути по Вавилонии Кир произвел ночной смотр войскам, ожидая скорой битвы. Он обратился к эллинским стратегам и лохагам, а затем и ко всему войску, восхваляя их доблесть и обещая щедрые награды в случае победы, включая золотые венки каждому. Он подчеркнул, что войско царя многочисленно, но нестойко и не выдержит натиска эллинов. Численность войска Кира составляла около 13 000 эллинских наемников и до 100 000 варваров с 20 серпоносными колесницами. Силы Артаксеркса, по слухам, достигали 1 200 000 человек и 200 колесниц, хотя в битве, как выяснилось позже от пленных, участвовало около 900 000 воинов и 150 колесниц, так как сатрап Аброком со своим корпусом опоздал. За три парасанга до предполагаемого места сражения эллины обнаружили огромный ров, вырытый Артаксерксом для преграждения пути. Войско Кира обошло его по узкому проходу вдоль Евфрата. Поскольку царь не дал сражения в тот день, Кир и его окружение решили, что Артаксеркс отказался от битвы. Кир даже выплатил обещанную награду в 10 талантов прорицателю Силану, предсказавшему, что царь не даст сражения в течение десяти дней.

На третий день после этого, около полудня, когда войско Кира двигалось в походном порядке, достаточно беззаботно, появился гонец Патесий с вестью о стремительном приближении огромной армии царя. Началась суматоха; Кир приказал немедленно строиться к бою. Клеарх занял позицию на правом фланге, упираясь в реку Евфрат; Проксен примыкал к нему; Менон командовал левым флангом. Кир с отрядом из 600 отборных всадников, облаченных в панцыри и шлемы (сам Кир, по персидскому обычаю, был с непокрытой головой), расположился в центре эллинского построения. Царское войско приближалось медленно и в строгом порядке, производя впечатление огромной силы. На левом фланге Артаксеркса находились всадники в белых панцырях под командованием Тиссаферна, за ними – пехота с плетеными щитами, затем – тяжеловооруженные воины с деревянными щитами до пят, предположительно египтяне. Впереди войска двигались серпоносные колесницы, предназначенные для прорыва вражеских рядов. Кир приказал Клеарху атаковать центр неприятельского войска, где, как он знал, находился сам Артаксеркс, полагая, что победа там решит исход всего сражения. Однако Клеарх, опасаясь окружения своего правого фланга, не решился оторваться от реки и атаковал стоявших против него варваров. Эллины, запев боевой пэан и подняв клич в честь бога Энниалия, бросились на врага. Варвары на левом фланге царя не выдержали натиска и обратились в бегство еще до того, как эллины достигли их рядов. Серпоносные колесницы, большей частью лишившись возниц, пронеслись сквозь расступившиеся ряды эллинов, не причинив им вреда. Никто из греков в этой атаке не пострадал, кроме одного воина на левом фланге, раненного стрелой.

Кир, видя успех эллинов на их фланге, не поддался искушению преследовать бегущих, но, удерживая своих 600 всадников в строю, внимательно следил за центром царского войска. Он заметил, что Артаксеркс, находившийся там, начал обходить его левый фланг. Тогда Кир, опасаясь окружения и разгрома эллинского войска с тыла, стремительно атаковал центр царской армии со своими всадниками. Он прорвал ряды противника, обратив в бегство шеститысячный отряд, прикрывавший царя, и, по рассказам, собственной рукой убил их предводителя Артагерса. Однако в пылу преследования отряд Кира рассеялся, и с ним осталось лишь немногочисленное число сотрапезников. В этот момент Кир увидел самого Артаксеркса с его многочисленной свитой. Не удержавшись, он воскликнул: «Я вижу его!» – и с немногими оставшимися соратниками ринулся на брата. В завязавшейся схватке Кир сумел ранить Артаксеркса копьем в грудь, как впоследствии рассказывал греческий врач Ктесий, находившийся при царе и лечивший его рану. Но в тот же миг кто-то из царских воинов с силой метнул в Кира дротик, который попал ему под глаз. От этой раны Кир Младший скончался. Вместе с ним пали восемь знатнейших его приближенных. Артапат, самый верный из его скиптроносцев, увидев гибель своего господина, соскочил с коня и, по разным свидетельствам, либо был заколот по приказу царя, либо сам лишил себя жизни, пав на тело Кира.

Ксенофонт завершает первую книгу высокой оценкой личности Кира Младшего, называя его самым способным и достойным царского престола из всех персов после Кира Старшего. Он подробно описывает его добродетели: скромность в юности, послушание старшим, мастерство в воинских упражнениях и охоте, справедливость и щедрость в управлении сатрапией, верность слову, умение привлекать и удерживать друзей, а также его стремление превзойти всех как в благодеяниях, так и в отмщении. Многие знатные эллины и варвары были глубоко преданы Киру, и доказательством тому служит тот факт, что при его жизни, за исключением Оронта, никто не перешел от него к царю, в то время как от царя к нему перебежало немало людей, ценивших его доблесть и расположение. Гибель всех его ближайших соратников в битве при Кунаксе, сражавшихся за него до последнего, также свидетельствует о его выдающихся качествах как вождя и человека.

После смерти Кира, его голова и правая рука были отрублены по приказу Артаксеркса. Царское войско, преследуя бежавших варваров Кира, ворвалось в его лагерь, которым командовал Арией. Воины Ариэя не выдержали натиска и отступили на четыре парасанга, к своей утренней стоянке. Царские солдаты разграбили лагерь, захватив богатую добычу и наложниц Кира, включая знаменитую фокеянку Мильто. Эллины же, одержав победу на своем фланге, ничего не знали о гибели Кира и разгроме его варварского войска. Они остановились, ожидая дальнейших приказаний и удивляясь отсутствию Кира. Лишь когда они увидели, что царские войска грабят их обоз, а затем от Тиссаферна узнали о победе царя на другом участке поля боя, они поняли, что произошло. Артаксеркс собрал свои силы и двинулся против эллинов, которые, в свою очередь, развернулись для новой атаки. Однако царь не решился вступить с ними в открытый бой, а прошел мимо их левого фланга, уведя с собой Тиссаферна. Эллины вновь атаковали подошедшие силы противника и обратили их в бегство, преследуя до какой-то деревни. Здесь, у подножия холма, на котором собрались царские всадники, они остановились. С наступлением сумерек эллины, так и не получив известий от Кира, вернулись в свой лагерь, который нашли полностью разграбленным. Большая часть войска осталась без ужина и даже без обеда, так как битва началась неожиданно. Так, в неведении и тревоге, провели они эту ночь.

КНИГА II: ПЕРЕГОВОРЫ С ЦАРЕМ И ВЕРОЛОМНОЕ УБИЙСТВО СТРАТЕГОВ

На заре эллинские стратеги, не получая вестей от Кира, решили идти к нему. Однако Прокл и Глус сообщили о гибели Кира и бегстве Ариэя. Эллины, в горе, через Клеарха предложили Ариэю трон, послав к нему Хирисофа и Менона. Тем временем от царя прибыли послы, включая эллина Фалина, с требованием сдать оружие. Клеарх, после уклончивых ответов других стратегов, заявил Фалину, что вооруженные друзья ценнее безоружных и что их намерения зависят от действий царя: мир, если их оставят, война, если нападут.

Фалин отбыл. Вернувшиеся от Ариэя гонцы передали его отказ от престола из-за несогласия знатных персов и предложение отступать вместе. Клеарх согласился, но скрыл свои истинные намерения. Ночью эллины соединились с Ариэем. Заключили союз, поклявшись не предавать друг друга и вести войско без обмана. Арией предложил идти более длинной, но обеспеченной продовольствием дорогой, оторвавшись от царя. Однако эллины, двигаясь вдоль Тигра, вскоре заметили близость царского лагеря. Клеарх, не желая показывать страха, расположился лагерем близко к разграбленным деревням, что вызвало панику у царских войск. На следующий день эллины, построившись, ожидали вестников от царя.

Вскоре прибыли послы от царя с предложением союза. Клеарх, выстроив войско внушительным образом, заявил, что сначала нужно продовольствие. Послы вернулись с проводниками и сообщением, что царь согласен. Клеарх, опасаясь отказа, промедлил с ответом, но затем повел войско за продовольствием. По пути эллины преодолевали рвы и каналы, Клеарх лично руководил работами, подавая пример. В деревнях они нашли финики и пальмовую капусту. Сюда прибыл Тиссаферн с тремя персами и множеством рабов. Он заявил, что живет по соседству с Элладой, и, видя бедственное положение эллинов, испросил у царя позволение спасти их. Он напомнил о своей помощи царю против Кира. Царь, по его словам, велел спросить эллинов, почему они пошли войной.

Эллины, посовещавшись, через Клеарха ответили, что не собирались нападать на царя, но были вовлечены Киром и, видя его в опасности, не могли предать. Теперь же, после смерти Кира, они не имеют враждебных намерений и уйдут домой, если их не тронут, но готовы отомстить за обиду. Тиссаферн передал это царю и через три дня вернулся с сообщением, что царь позволяет эллинам уйти, и что он, Тиссаферн, обеспечит их продовольствием и проводит в Элладу. Были даны взаимные клятвы о ненападении и честном проводе.

Затем эллины и Арией ждали Тиссаферна более 20 дней. К Ариэю прибыли родственники и персы от царя, ободряя его. Отношения Ариэя с эллинами охладели, что вызвало их недовольство. Клеарх, однако, убеждал их сохранять договор, указывая на невозможность переправы через Евфрат при враждебности персов и отсутствие проводника. Вскоре прибыл Тиссаферн со своим войском и Оронт с дочерью царя, своей женой. Они двинулись вместе, Тиссаферн обеспечивал рынок. Эллины и персы шли отдельно, подозревая друг друга. После трех переходов они миновали Мидийскую стену, затем пересекли два канала и достигли Тигра у города Ситтака. Здесь, после ужина, Ксенофонт и Проксен получили от Ариэя предупреждение о ночном нападении варваров и плане Тиссаферна разрушить мост через Тигр. Однако молодой воин резонно заметил, что эти два плана противоречат друг другу. Эллины, перейдя мост из 37 судов, продолжили путь. У города Опис их встретил незаконнорожденный брат Кира с войском из Суз. Клеарх вел войско, часто останавливаясь, что вызвало недовольство наблюдавшего перса.

Эллины достигли реки Запаты и пробыли там три дня. Подозрения усиливались. Клеарх решил встретиться с Тиссаферном. На встрече он выразил опасения эллинов и предложил устранить недоверие. Тиссаферн, в свою очередь, клялся в дружбе, уверяя, что у него нет причин вредить эллинам, которые, напротив, могут быть ему полезны, особенно против египтян. Он предложил Клеарху привести всех стратегов и лохагов, чтобы выявить клеветников. Клеарх, вернувшись, несмотря на возражения некоторых солдат, убедил пятерых стратегов (Проксена, Менона, Агия, Сократа) и двадцать лохагов пойти к Тиссаферну. Подойдя к ставке Тиссаферна, стратегов пригласили войти, лохаги остались снаружи. Вскоре по сигналу стратегов схватили, а оставшихся снаружи лохагов и солдат перебили. Аркадянин Никарх, раненный, добежал до лагеря эллинов и сообщил о случившемся. Эллины в страхе бросились к оружию.

К лагерю прибыли Арией, Артаоз и Митридат с 300 персами. Они предложили выйти стратегам и лохагам для передачи царского повеления. Вышли Клеанор-эрхоменец, Софенет-стимфалиец и Ксенофонт-афинянин (Хирисоф отсутствовал). Арией заявил, что Клеарх казнен за клятвопреступление, а Проксен и Менон в почете за сообщение о его злом умысле. Царь требовал сдачи оружия. Клеанор назвал Ариэя презреннейшим из людей за предательство. Арией ответил, что Клеарх первый злоумышлял. Ксенофонт сказал, что если Клеарх нарушил клятву, то понес заслуженное наказание, но Проксена и Менона, благодетелей эллинов, следует вернуть. Варвары, долго совещаясь, удалились, не дав ответа. Схваченные стратеги были увезены к царю и казнены отсечением головы. Ксенофонт дает подробные характеристики каждому: Клеарх – воинственный, искусный, но суровый и нелюбимый; Проксен – честолюбивый, но стремящийся к славе честными путями, мягкий и не умеющий внушать страх; Менон – корыстолюбивый, лживый, клятвопреступный, не щадивший ни друзей, ни врагов; Агий и Сократ – храбрые воины и верные друзья.

КНИГА III: ВЫБОР НОВЫХ ВОЖДЕЙ И НАЧАЛО ОТСТУПЛЕНИЯ ПОД РУКОВОДСТВОМ КСЕНОФОНТА

После вероломного захвата стратегов и гибели последовавших за ними лохагов и солдат, эллины впали в глубокое уныние. Они находились у порога царских владений, окруженные враждебными племенами и городами, без продовольствия, на расстоянии более 10 000 стадий от Эллады, без проводника, отрезанные непереходимыми реками. Союзная конница их предала, и победа в сражении не сулила возможности уничтожить врага, а поражение означало неминуемую гибель. Немногие вкусили пищи, немногие разожгли костры; большинство, не в силах заснуть от горя и тоски по родине, провели ночь, расположившись где пришлось. Среди них был и Ксенофонт-афинянин, прибывший не как стратег, лохаг или солдат, а по приглашению Проксена. Увидев во сне, будто молния ударила в отчий дом и все запылало, он в испуге проснулся. Сон показался ему и хорошим (свет среди бедствий), и страшным (огонь, невозможность уйти от царя). Размышляя о бездействии, он решил, что ждать помощи со стороны бессмысленно и что возраст его (около 30 лет) не позволяет предаваться бездействию.

Ксенофонт собрал лохагов Проксена и обратился к ним с речью, призывая не поддаваться унынию, а думать о спасении. Он напомнил о клятвопреступничестве варваров и о том, что боги на их стороне. Тело эллинов выносливее, а дух тверже. Он предложил немедленно избрать новых стратегов и лохагов, чтобы войско не осталось без управления, и ободрить солдат. После его речи все просили его взять на себя предводительство, кроме Аполлонида, говорившего на беотийском наречии и считавшего спасение возможным лишь через подчинение царю. Ксенофонт назвал его слова странными, напомнив о недавнем вероломстве царя, и предложил лишить Аполлонида звания лохага и использовать как носильщика. Агасий-стимфалиец поддержал, заметив, что у Аполлонида проколоты уши, как у лидийца, что и подтвердилось. Остальные, проходя по рядам, выбирали начальников. К полуночи собралось около ста стратегов и лохагов. Иероним-элеец, старший из лохагов Проксена, попросил Ксенофонта повторить его речь.

Ксенофонт вновь говорил о вероломстве царя и Тиссаферна, о необходимости подчинить варваров себе, а не наоборот. Он подчеркнул, что теперь, когда клятвы нарушены врагом, эллины могут с большей уверенностью вступить в борьбу, имея на своей стороне богов. Он предложил выбрать новых начальников, ободрить солдат, и немедленно выступить, чтобы застать врага врасплох. Хирисоф-лакедемонянин, поддержав Ксенофонта, предложил немедленно приступить к выборам. Были избраны: вместо Клеарха – Тимасий-дарданец, вместо Сократа – Ксантикл-ахеец, вместо Агия – Клеанор-эрхоменец, вместо Менона – Филесий-ахеец, вместо Проксена – Ксенофонт-афинянин.

Близко к рассвету новые начальники, собрав солдат, обратились к ним с речами. Хирисоф напомнил о предательстве Ариэя и призвал к доблести. Клеанор говорил о клятвопреступничестве царя и Тиссаферна, о вероломстве Ариэя, не постыдившегося даже мертвого Кира. Затем выступил Ксенофонт, облаченный в лучший воинский наряд. Он говорил о клятвопреступничестве варваров и о том, что теперь, с помощью богов, у эллинов есть все шансы на спасение. Во время его речи кто-то чихнул, что было сочтено знамением Зевса-Спасителя. Солдаты в едином порыве прославили бога, дали обет принести благодарственную жертву и пропели пэан. Ксенофонт продолжил, напоминая о доблести предков, победивших персов при Марафоне и Саламине, и о недавней победе над потомками тех же персов. Он призвал не бояться конницы врага, так как люди, а не кони, решают исход битвы, и указал, что Тиссаферн, бывший проводником, теперь их враг, а захваченные пленники будут надежнее. Он предложил сжечь повозки и палатки, избавиться от лишнего имущества, чтобы быть мобильнее. Хирисоф одобрил предложения.

Ксенофонт далее предложил для безопасности во время марша построиться в каре, чтобы обоз и нестроевые находились под защитой. Хирисоф, как лакедемонянин, должен был вести войско, два старших стратега командовать флангами, а он, Ксенофонт, и Тимасий, как младшие, – арьергардом. Предложение было принято. После этого эллины сожгли повозки, палатки, раздали излишки нуждающимся. Во время завтрака прибыл Митридат с 30 всадниками, предлагая свои услуги как верный Киру человек и прося сообщить о планах. Хирисоф ответил, что они намерены вернуться, причиняя как можно меньше вреда, но готовы биться с теми, кто воспротивится. Митридат пытался доказать невозможность спасения против воли царя, чем выдал себя как подосланного шпиона. Стратеги решили вести войну, пока находятся на вражеской земле, тем более что Никарх-аркадянин с 20 солдатами ночью перебежал к врагу.

После завтрака, перейдя реку Запат, эллины двинулись в боевом порядке, с обозом и нестроевыми в середине. Вскоре появился Митридат с 200 всадниками и 400 стрелками и пращниками. Приблизившись, они внезапно атаковали арьергард, ранив многих. Ксенофонт с гоплитами и пельтастами контратаковал, но никого не догнал из-за отсутствия конницы, а преследовать далеко было опасно. Всадники врага, даже отступая, наносили урон. За день прошли не более 25 стадий, достигнув деревни лишь в сумерки. Хирисоф и старшие стратеги обвинили Ксенофонта в неосторожном преследовании. Тот признал правоту упреков, но указал на большие потери при бездействии и на недостаток у эллинов пращников и всадников. Он предложил немедленно создать отряды родосских пращников, чьи снаряды летели дальше персидских, и конный отряд из имевшихся в обозе лошадей. Предложение было принято. В ту же ночь снарядили около 200 пращников и испытали около 50 коней и всадников, назначив начальником Ликия, сына Полистрата-афинянина.

Этот день провели в деревнях. На следующий, выступив рано, эллины должны были пройти ущелье. Снова появился Митридат с 1000 всадников и около 4000 лучников и пращников, обещанных ему Тиссаферном. Пройдя ущелье, эллины назначили отряд для преследования. Когда Митридат приблизился, по сигналу эллины перешли в атаку. Враги не выдержали и бежали. При бегстве много их пехоты погибло, а 18 всадников было взято в плен. Эллины, изувечив убитых, чтобы внушить страх, спокойно прошли остаток дня до реки Тигр. Здесь находился покинутый жителями город Лариса, древняя мидийская твердыня, с каменной крепидой и кирпичной стеной. Говорят, персы не могли его взять, пока солнце, скрывшись за тучей, не вызвало паники у жителей. Близ города была каменная пирамида, где укрылись варвары из окрестных деревень.

КНИГА IV: ТРУДНЫЙ ПЕРЕХОД ЧЕРЕЗ СТРАНУ КАРДУХОВ И АРМЕНИЮ

После вероломного убийства стратегов эллины, избрав новых вождей, среди которых видную роль стал играть Ксенофонт, оказались в отчаянном положении. Окруженные враждебными племенами, без продовольствия и проводников, они приняли решение пробиваться на север, через неизведанные горные страны. Первым серьезным испытанием стал переход через страну кардухов – воинственного и независимого народа, чьи земли преграждали путь в Армению. Семь дней эллины с непрерывными боями продвигались по узким ущельям и крутым склонам, неся значительные потери от камнепадов и стрел, которыми кардухи осыпали их с высот. Хирисоф вел авангард, Ксенофонт – арьергард, и оба военачальника проявляли чудеса изворотливости и мужества, постоянно взаимодействуя и выручая друг друга. Лишь благодаря хитроумному плану Ксенофонта, предложившего ночной обходной маневр для захвата ключевого перевала, эллинам удалось прорваться. Пленные кардухи указали тайную тропу. Несмотря на проливной дождь, отряд добровольцев под покровом темноты сумел занять господствующую высоту. Утром, скоординировав действия, основные силы эллинов атаковали перевал, в то время как Ксенофонт с частью арьергарда отвлекал внимание противника на основной дороге. Кардухи, увидев себя под угрозой окружения, отступили. Однако и при спуске с гор арьергард подвергся нападению, и несколько доблестных воинов, включая лохага Кефисодора, были убиты. Ксенофонт, вступив в переговоры с кардухами, добился выдачи тел павших, согласившись не сжигать их селения. Этот семидневный переход через Кардухские горы стал одним из самых тяжелых этапов похода.

Достигнув реки Кентрит, пограничной с Арменией, эллины увидели на противоположном берегу конницу и пехоту армянского сатрапа Оронта, готовые воспрепятствовать переправе. Река была глубока и быстра. Положение казалось безвыходным: впереди вражеское войско, сзади – преследующие кардухи. Сон Ксенофонта, в котором его оковы чудесным образом распались, и находчивость двух юношей, случайно обнаруживших брод, указали путь к спасению. Ксенофонт совершил возлияние богам, а затем вместе с Хирисофом был разработан план переправы. Хирисоф с половиной войска начал переходить реку в найденном броде, в то время как Ксенофонт с другой половиной арьергарда предпринял демонстративный маневр, двигаясь вверх по течению, как бы намереваясь обойти армянскую конницу. Этот маневр возымел действие: армянские всадники, опасаясь быть отрезанными, отступили от берега. Войска Хирисофа успешно форсировали реку. Кардухи, воспользовавшись тем, что арьергард Ксенофонта остался на их берегу, атаковали его. Однако эллины, запев пэан, смело бросились на врага. Кардухи не выдержали натиска и обратились в бегство. Эллины быстро перешли реку, понеся лишь незначительные потери от стрел кардухов, которые продолжали обстреливать их с гор.

Вступив в Армению, эллины двинулись по равнине, и вскоре их настиг Тирибаз, сатрап Западной Армении и друг царя. Был заключен договор: эллины обязывались не грабить страну, а Тирибаз – предоставлять им рынок для покупки продовольствия. Однако через три дня эллины заметили, что Тирибаз следует за ними с большим войском. Погода резко ухудшилась, выпал глубокий снег, что сильно затруднило передвижение. Ночью, в лагере, разбитом в деревнях, Ксенофонт и Проксен получили от пленного, захваченного разведчиками Демократа-теменита, сведения о том, что Тирибаз с наемными халибами и таохами готовит засаду на горном перевале. Эллины, оставив в лагере под охраной Софенета-стимфалийца больных и часть войска, немедленно выступили и ночной атакой разгромили лагерь Тирибаза, захватив его палатку, множество коней и пленных, включая хлебодаров и виночерпиев сатрапа.

Дальнейший путь по Армении в зимних условиях оказался невероятно трудным. Глубокий снег, сильный северный ветер, дувший прямо в лицо, вызывали массовые обморожения у воинов и гибель вьючного скота. Многие эллины, страдая от голода, холода и снежной слепоты, отставали. Ксенофонт, командуя арьергардом, проявлял неустанную заботу об отставших, делился последними запасами продовольствия, заставлял солдат двигаться, чтобы не замерзнуть, и даже лично нес оружие ослабевших. Солдаты обнаружили уникальные подземные жилища местных армян, с входом наподобие колодца, где люди жили вместе со скотом. В этих жилищах эллины нашли в изобилии мясо, хлеб, овощи и ячменное вино в больших глиняных кратерах, которое пили через тростниковые трубочки. Комарх (староста) одной из деревень, взятый Ксенофонтом в проводники и хорошо принятый, после ссоры с Хирисофом из-за того, что не привел войско в богатую деревню, ночью бежал, оставив своего сына.

Затем эллины семь дней шли по стране таохов, где продовольствие вновь пришлось добывать с боем. Таохи укрылись в неприступном укреплении, которое эллины взяли штурмом после ожесточенного сражения. При этом многие таохи, включая женщин с детьми, предпочитая смерть плену, бросались со скал. Добыча была невелика – в основном рогатый скот. Далее путь лежал через страну халибов, самого воинственного из всех пройденных племен, живших за счет добычи и обработки железа и постоянно воевавших. Эллины не смогли у них ничего добыть. Затем, пройдя страну скифинов, они прибыли в большой и многолюдный город Гимниаду. Правитель этой области, враждовавший со скифинами, дал эллинам вожака, который пообещал через пять дней привести их к месту, откуда будет видно море. По пути он побуждал эллинов жечь и разорять земли своих врагов. На пятый день, взойдя на гору Фехес, солдаты авангарда увидели море и подняли оглушительный радостный крик: «Талатта! Талатта!» (Море! Море!). Все войско, включая Ксенофонта с арьергардом, устремилось на вершину. Солдаты обнимались, плакали от радости. Они сложили из камней огромный курган, украсив его захваченными у врагов щитами и палками. Вожака щедро одарили и отпустили. После этого эллины прошли через страну макронов, с которыми, благодаря человеку, знавшему их язык, был заключен дружественный союз. Макроны помогли эллинам проложить дорогу и снабдили их продовольствием. Затем, после трехдневного перехода, они достигли страны колхов, которые встретили их враждебно, выстроившись на горном перевале. Эллины, разделившись на множество колонн, атаковали колхов и обратили их в бегство. Наконец, они достигли Трапезунта, эллинского города на берегу Евксинского Понта, колонии Синопы, в стране колхов. Здесь, после долгих и изнурительных странствий, эллины смогли отдохнуть около тридцати дней, совершая благодарственные жертвоприношения богам, устраивая гимнические игры и совершая набеги на окрестные земли колхов для добычи продовольствия.

КНИГА V: ПУТЬ ВДОЛЬ ЧЕРНОГО МОРЯ ДО ТРАПЕЗУНТА И КОТИОРЫ

Прибыв в Трапезунт, эллинский город на берегу Евксинского Понта, войско наконец смогло отдохнуть после изнурительного похода через горы. Трапезунтцы радушно приняли соотечественников, предоставили им рынок, хотя и не очень обильный, и прислали дары гостеприимства – быков, ячменную муку и вино. Эллины первым делом совершили жертвоприношения богам, которым давали обеты во время опасностей: Зевсу-Спасителю, Гераклу-Вождю и другим. Были устроены и гимнические игры на той самой горе, где они впервые увидели море. Организатором игр выбрали спартанца Драконтия, который в юности невольно убил мальчика и бежал из отечества. Программа игр включала бег на стадий для мальчиков (в основном пленных), бег на длинную дистанцию для критян, борьбу, кулачный бой и панкратий. Состязания вызвали большой интерес, так как участвовало много людей, и зрители горячо поддерживали своих. Состоялись и конские ристалища: всадники гнали коней по крутому склону к морю и обратно к алтарю, что сопровождалось криками и смехом.

Пробыв в Трапезунте около месяца, эллины стали испытывать нужду в продовольствии. Трапезунтцы не могли снабжать такое большое войско. Было решено отправить Хирисофа в Византий к наварху Анаксибию с просьбой о кораблях для перевозки войска морем. Пока ждали Хирисофа, Ксенофонт, видя, что рынок скуден, а покупать не на что, предложил добывать продовольствие совместными набегами на враждебных колхов, чтобы избежать потерь при одиночных вылазках. Этот план был принят. В одной из таких экспедиций на дрилов, воинственное племя, причинявшее много беспокойства трапезунтцам, эллины, несмотря на трудности и сопротивление, сумели захватить их главное укрепление, добыв много скота и других припасов. Во время штурма Агасий из Стимфалы и Каллимах из Паррасии проявили выдающуюся храбрость.

Поскольку Хирисоф долго не возвращался, а продовольствия по-прежнему не хватало, эллины решили двигаться дальше пешим порядком. Больных, тех, кому было свыше 40 лет, детей, женщин и лишнее имущество погрузили на имевшиеся корабли, поручив их старшим стратегам Филесию и Софенету. Остальные пошли пешком. На третий день похода они прибыли в Керасунт, эллинский город, колонию Синопы в Колхиде. Здесь они пробыли 10 дней. Был произведен смотр и подсчет войска: оказалось 8600 человек. Остальные погибли в боях, от холода и болезней. Здесь же были разделены деньги, вырученные от продажи пленных. Десятая часть была отделена для Аполлона и Артемиды Эфесской. Ксенофонт подробно описывает, как он распорядился своей долей, посвятив ее Аполлону в Дельфах и Артемиде в своем имении в Скиллунте близ Олимпии, где он построил храм и алтарь, учредил ежегодные празднества и охоту.

Из Керасунта войско продолжило путь. Те, кто плыл морем, и те, кто шел сушей, встретились на границе страны моссинойков. Моссинойки, жившие в деревянных башнях («моссинах»), оказались разделенными на враждующие группировки. Эллины заключили союз с одной из них против другой, которая препятствовала их проходу. Тимеситий, трапезунтец, бывший проксеном моссинойков, вел переговоры. Союзные моссинойки выстроились своеобразным образом – рядами по 100 человек, подобно хорам, с плетеными щитами и копьями, и с песнями двинулись на врага. Эллины, видя их беспорядочное наступление и неудачу, сами атаковали главное укрепление противника, которое после ожесточенного боя было взято. В этом укреплении, столице враждебных моссинойков, эллины нашли запасы хлеба, соленое мясо дельфинов и дельфинью ворвань, которую моссинойки употребляли вместо оливкового масла, а также плоские каштаны, служившие им основной пищей. Эллины были поражены обычаями моссинойков: они занимались на людях тем, что другие делают наедине, и наоборот, а также их чрезвычайно белой кожей и татуировками.

Пройдя страну моссинойков за восемь дней, эллины прибыли к халибам, немногочисленному племени, подвластному моссинойкам и занимавшемуся добычей и обработкой железа. У них эллины ничего не добыли. Затем они пришли к тибаренам, чья страна была более равнинной и имела слабо защищенные поселения у моря. Стратеги хотели напасть на них, чтобы дать солдатам возможность поживиться, но жертвоприношения оказались неблагоприятными. Поэтому, приняв дары гостеприимства от тибаренов, эллины прошли их страну мирно и через два дня прибыли в Котиору, эллинский город, колонию Синопы, в стране тибаренов. Здесь они пробыли 45 дней. Снабжение продовольствием шло частично из Пафлагонии, частично из области котиоритов, которые, однако, не открыли эллинам рынка и не приняли в город больных.

В это время из Синопы прибыли послы, опасавшиеся как за Котиору, так и за свою область. Гекатоним, считавшийся хорошим оратором, выступил с речью, восхваляя эллинов за победу над варварами и спасение, но выражая недовольство их действиями в Котиоре и угрожая союзом с Корилой, пафлагонским царем. Ксенофонт ответил, что эллины, оказавшись в нужде, брали продовольствие по необходимости, а не из заносчивости, и что котиориты сами виноваты, не оказав гостеприимства. Он также напомнил о силе эллинского войска, способного противостоять и пафлагонцам. Другие послы смягчили речь Гекатонима, и котиориты прислали подарки. Стратеги оказали гостеприимство синопским послам, обсуждая дальнейший путь.

Гекатоним, вызвавшись дать совет, подробно описал трудности пешего пути через Пафлагонию: высокие горы, реки Фермодонт, Ирис и Галис, которые невозможно перейти без судов, а также сильную пафлагонскую конницу. Он предложил плыть морем до Синопы, а оттуда до Гераклеи, откуда путь свободен. Эллины заподозрили, что он говорит так из дружбы к Кориле, или в надежде на подарки, или чтобы помешать им опустошить область Синопы. Однако они решили плыть морем. Ксенофонт предложил синопцам предоставить корабли. Пока ждали кораблей, Ксенофонт, видя многочисленность и боеспособность войска, а также выгодное положение на Понте, задумал основать здесь город. Он тайно принес жертву, но Силан из Амбракии, прорицатель Кира, боясь, что войско останется, распустил слух о намерениях Ксенофонта. Солдаты отнеслись к этому по-разному: одни поддержали, большинство было против. Тимасий-дарданец и Форакс-беотиец, сговорившись с купцами из Гераклеи и Синопы, заявили, что если те не добудут денег на жалованье, то войско останется. Они также приписали Ксенофонту план захватить силой какую-либо припонтийскую область. Купцы передали это своим городам. Тимасий, получив от них деньги, на собрании солдат объявил, что нечего и думать оставаться, что Элладу надо ставить превыше всего, и пообещал платить каждому по кизикину в месяц, если они пойдут с ним в Троаду. Форакс также обещал жалованье. Ксенофонт, видя интриги, выступил с речью, оправдываясь и заявляя, что отбрасывает мысль об основании города. Он подчеркнул важность единства войска и предложил предать суду всякого, кто попытается его покинуть до возвращения всех в Элладу. Это предложение было принято. Однако гераклейцы и синопцы, узнав о решении, обманули Тимасия и Форакса насчет денег. Те, опасаясь войска, вместе с другими стратегами (кроме Неона из Асины, замещавшего Хирисофа) пришли к Ксенофонту, раскаиваясь и предлагая ему плыть к Фазису и захватить страну фазиан. Ксенофонт отказался.

КНИГА VI: ПЛАВАНИЕ ДО ГЕРАКЛЕИ, РАЗДЕЛЕНИЕ ВОЙСКА И НОВЫЕ ТРУДНОСТИ

Солдаты, узнав о волнениях, через Неона обвинили Ксенофонта в намерении обманом увести их к Фазису. Ксенофонт, созвав собрание, отверг обвинения, указав на абсурдность такого плана: плыть на восток, стремясь на запад, против воли 10 000 вооруженных людей. Он говорил о происках недоброжелателей и о начавшихся в войске беспорядках, примером чего было недавнее побитие камнями послов колхов. Он призвал к порядку и расследованию. Солдаты, успокоившись, решили наказать виновных в бесчинствах.

Тем временем войско отплыло из Котиоры. За один день и ночь при попутном ветре эллины прибыли в Синопу, эллинский город, колонию милетян, в стране пафлагонцев. Здесь они пробыли пять дней. Синопцы прислали дары гостеприимства: 3000 медимнов ячменя и 1500 керамий вина. Сюда же прибыл Хирисоф с триэрами, но без денег, сообщив лишь похвалы от наварха Анаксибия и обещание платы по выходе из Понта. Видя близость Эллады, солдаты еще сильнее захотели вернуться домой не с пустыми руками. Они решили избрать единого вождя, полагая, что это обеспечит лучшее управление и возможность соблюсти тайну. Лохаги обратились к Ксенофонту, убеждая его принять командование. Ксенофонт, колеблясь между честолюбием и опасением неудачи, принес жертву Зевсу-Царю. Бог ясно указал ему не добиваться власти и не принимать избрания, если оно последует. На собрании, когда кандидатуру Ксенофонта стали выдвигать, он выступил, заявив, что, будучи афинянином, не может командовать при наличии лакедемонянина, так как Спарта тогда главенствовала в Элладе, и это повредит как войску, так и ему самому. Его доводы были приняты, и войско избрало Хирисофа. Тот, приняв командование, сказал, что не возражал бы против избрания другого, и поблагодарил Ксенофонта за отказ, так как Дексипп уже оклеветал его перед Анаксибием. Он предложил на следующий день, если погода позволит, отплыть в Гераклею.

На следующий день эллины отплыли и за два дня прибыли в Гераклею, эллинский город, колонию мегарян, в стране мариандинов. Они пристали у Ахерузийского полуострова, где, по преданию, Геракл спускался за Кербером. Гераклейцы прислали дары: 3000 медимнов ячменя, 2000 керамий вина, 20 волов и 100 овец. Здесь солдаты на собрании стали обсуждать, как добыть деньги. Ликон-ахеец предложил потребовать у гераклейцев не менее 3000 кизикинов. Другие называли сумму в 10 000. Хирисоф и Ксенофонт решительно отказались применять насилие к дружественному эллинскому городу. Послы, отправленные к гераклейцам, вернулись ни с чем. Гераклейцы, узнав о требованиях, свезли имущество с полей, заперли ворота и выставили на стенах вооруженных людей.

Тогда подстрекатели обвинили стратегов в срыве дела. Аркадяне и ахейцы, составлявшие большинство, отделились, избрав собственных 10 стратегов, и решили действовать самостоятельно. Войско распалось на три части: аркадяне и ахейцы (более 4000 гоплитов), отряд Хирисофа (около 1400 гоплитов и 700 пельтастов, служивших у Клеарха) и отряд Ксенофонта (около 1700 гоплитов, 300 пельтастов и 40 всадников). Аркадяне, достав корабли у гераклейцев, отплыли первыми, намереваясь неожиданно напасть на вифинцев и захватить добычу. Они высадились в бухте Кальпе. Хирисоф двинулся пешим через страну, но, вступив во Фракию, пошел вдоль берега, так как был болен. Ксенофонт, также достав корабли, высадился на границе Фракии и области гераклейцев и пошел вглубь страны.

Аркадяне, высадившись ночью, напали на ближайшие деревни, захватив рабов и скот. Но утром собравшиеся фракийцы атаковали лох Микрета, который отходил с добычей. Микрет и все его воины, кроме восьми человек, были убиты. Остальные лохи аркадян, соединившись, заняли холм. Фракийцы, ободренные успехом, окружили их, отрезав от воды. Тем временем Хирисоф благополучно достиг Кальпийской бухты. Ксенофонт, двигаясь по внутренним областям, получил от встреченных послов сведения об осаде аркадян. Он немедленно повел войско им на помощь, приказав жечь все на пути, чтобы создать впечатление приближения огромной армии. Тимасий со всадниками, производя разведку, наткнулся на холм, где были осаждены аркадяне. Однако там уже не было ни эллинов, ни врагов. От оставленных стариков они узнали, что фракийцы ушли ночью, а эллины – неизвестно куда. Войско Ксенофонта, соединившись с аркадянами у Кальпийской бухты, где уже был Хирисоф, с радостью приветствовало друг друга.

Эллины провели этот день на морском берегу у Кальпийской бухты, местности удобной для основания города: здесь был и источник пресной воды, и лес, и плодородная земля. Однако мысль об основании города вновь вызвала подозрения у солдат. На следующий день Ксенофонт принес жертву по поводу выступления за продовольствием и погребения убитых. Жертвы оказались благоприятными. Похоронив павших с почестями и воздвигнув кенотафий, эллины вернулись в лагерь. На собрании было решено карать смертью всякого, кто впредь заговорит о разделении войска, и восстановить прежний порядок командования. Хирисоф был болен и вскоре умер. Начальство над его отрядом принял Неон из Асины. После этого Ксенофонт выступил с речью, призывая к единству и дисциплине. Жертвоприношения по поводу выступления вновь оказались неблагоприятными. Солдаты, страдая от недостатка продовольствия, роптали. Неон, желая угодить им, повел войско за добычей, но был атакован конницей Фарнабаза и понес потери. Ксенофонт с отборным отрядом вышел на помощь и отбил атаку. Затем эллины, укрепив лагерь и оставив в нем гарнизон, выступили всем войском. Они встретили войско Фарнабаза, состоявшее из вифинской конницы и пехоты. Ксенофонт, построив войско и выделив резервные лохи, атаковал врага в труднопроходимом овраге и одержал победу, захватив трофеи. После этого эллины спокойно добывали продовольствие.

В это время прибыл Клеандр, спартанский гармост Византия, с двумя триэрами. Дексипп, бежавший из Трапезунта, оклеветал перед ним войско, обвинив в грабеже. Клеандр, поверив ему, приказал арестовать зачинщика, которым оказался Агасий, друг Ксенофонта. Это вызвало возмущение солдат. Ксенофонт, опасаясь худшего, собрал войско и выступил с речью, призывая к сдержанности и повиновению лакедемонянам, так как они главенствуют в Элладе. Агасий сам вызвался предстать перед судом Клеандра. Стратеги и Агасий отправились к Клеандру. Ксенофонт убедил его отпустить воинов, указав на их прошлые заслуги и силу войска. Клеандр, смягчившись и заключив союз гостеприимства с Ксенофонтом, отплыл, пообещав принять войско в Византии наилучшим образом. Солдаты подарили ему общественный скот.

КНИГА VII: СЛУЖБА У СЕВФА ФРАКИЙСКОГО, ЗАТЕМ ПЕРЕХОД К ФИБРОНУ В АЗИЮ

После отплытия Клеандра эллины, разделив хлеб и остальное имущество, отправились через страну вифинцев. Не встречая сопротивления, они за шесть дней дошли до Хрисополя Калхедонского, где пробыли семь дней, продавая добычу. Здесь Фарнабаз, опасаясь вторжения войска в его сатрапию, через наварха Анаксибия, находившегося в Византии, добился обещания переправить эллинов из Азии. Анаксибий призвал стратегов и лохагов в Византий, обещая жалованье, если они переправятся. Ксенофонт, желая отплыть домой, получил от Анаксибия просьбу совершить переправу вместе с войском, после чего тот обещал его отпустить. Тем временем Севф-фракиец через Медосада просил Ксенофонта содействовать переправе, обещая отблагодарить. Ксенофонт ответил, что войско и так переправится, а сам он уедет.

Все войско переправилось в Византий. Но Анаксибий не выплатил жалованья, а приказал солдатам с оружием и обозом немедленно выходить из города для дальнейшего похода и получения платы. Солдаты, возмущенные обманом и отсутствием денег на дорогу, отказались подчиняться. Ксенофонт, уже простившийся с гармостом Клеандром и собиравшийся отплыть, был задержан Клеандром, опасавшимся волнений. Анаксибий вновь приказал войску выходить. Когда большинство солдат уже вышло, Этеоник, стоявший у ворот, приказал их закрыть. Солдаты, поняв, что их выгоняют к врагам, бросились к воротам, стали их рубить и угрожать выломать. Другие побежали к морю и перелезли через стену по выступу. Ксенофонт, опасаясь грабежа и непоправимых бедствий, вместе с толпой ворвался в город. Византийцы в панике бежали, некоторые спускали триэры в море. Этеоник укрылся на акрополе. Анаксибий, бежав на рыбачьей лодке на акрополь, послал за гарнизоном в Калхедон. Солдаты, увидев Ксенофонта, обступили его, предлагая ему власть над городом, триэрами и богатствами. Ксенофонт, успокоив их, приказал строиться и, обратившись с речью, указал на пагубность войны с лакедемонянами, владыками Эллады, и их союзниками, включая персидского царя. Он убедил их отправить послов к Анаксибию с заверением, что они вошли в город не для насилия, а в надежде на помощь, или, по крайней мере, чтобы уйти без обмана.

Послы были отправлены. Тем временем Койратид-фиванец, странствующий стратег, предложил войску свои услуги, обещая поход в богатую фракийскую Дельту и обильное снабжение. Эллины приняли его в стратеги, но Койратид, не сумев в первый же день обеспечить войско продовольствием, отказался от командования. Анаксибий, получив ответ от эллинов, закрыл ворота и объявил, что всякий солдат, захваченный в городе, будет продан в рабство. Ксенофонт, посовещавшись с Клеандром, добился разрешения войти в город для отплытия. Однако Койратид не смог выполнить своих обещаний и ушел, отказавшись от стратегии. Стратеги (Тимасий, Неон, Клеанор) отказались от жертвоприношения без Ксенофонта.

Неон, Арией и другие стратеги остались при войске и, пройдя во фракийские деревни близ Византия, стали там лагерем. Между стратегами возникли разногласия: Клеанор и Фриниск хотели вести войско к Севфу, который их нанимал; Неон – в Херсонес, надеясь получить начальство над всем войском; Тимасий – переправиться обратно в Азию. Солдаты желали того же. Анаксибий, радовавшийся распаду войска, встретился в Кизике с Аристархом, новым гармостом Византия, и поручил ему продать в рабство всех солдат Кира. Клеандр, однако, заботился о больных. Аристарх, прибыв в Перинф, куда уже переправился Ксенофонт с частью войска, запретил навклерам перевозить эллинов в Азию, угрожая потоплением. Ксенофонт, узнав об этом и о том, что Аристарх намерен его схватить, принес жертву. Боги указали ему попытаться отвести войско к Севфу.

Ксенофонт с Поликратом и другими доверенными лицами ночью отправился к Севфу, лагерь которого находился в 60 стадиях. Обнаружив костры впереди сторожевых постов (хитрость Севфа, чтобы скрыть численность и расположение войска), Ксенофонт через переводчика известил о своем прибытии. Его провели к Севфу, который сидел в башне под сильной охраной, с взнузданными конями вокруг. После приветствий и угощения вином, Ксенофонт спросил Севфа, на какие цели тот думает употребить войско. Севф рассказал, что его отец Майзад правил меландитами, финами и транипсами, но был изгнан, и он, Севф, воспитывался у Медока, царя одрисов. Возмужав, он стал жить грабежом своего отечества и теперь, с помощью эллинов, надеется вернуть себе царство. Он обещал платить каждому солдату по кизикину в месяц, лохагам вдвое, стратегам вчетверо, а также дать земли, упряжных животных и укрепленное место у моря. Ксенофонт спросил, как далеко от моря тот поведет войско. Севф ответил, что не более чем на 7 дней пути. Эллины на собрании одобрили предложение Севфа, так как зима не позволяла отплыть домой, а жить во враждебной стране было опасно. Ксенофонт вновь подчеркнул важность своевременной уплаты жалованья.

Войско выступило с Севфом. В первую же ночь они напали на финов, застав их врасплох. Было захвачено много рабов и скота. В дальнейшем походе Севф сжигал деревни, не желавшие покоряться. Во время сильных холодов и снегопада эллины страдали, некоторые отморозили носы и уши. Севф, однако, проявлял заботу о Ксенофонте, делясь с ним добычей. В одной из деревень Эписфен из Олинфа спас от смерти красивого мальчика, предложив умереть вместо него. Мальчик отказался, и Севф пощадил обоих. После успешных действий против горных фракийцев, которые сдались и дали заложников, Ксенофонт стал настаивать на уплате жалованья. Гераклид из Маронеи, которому Севф поручил продажу добычи, всячески уклонялся от этого, стремясь присвоить деньги и оклеветать Ксенофонта перед Севфом и другими стратегами. Солдаты роптали, а Севф охладел к Ксенофонту.

В это время прибыли от Фиброна, спартанского военачальника в Азии, Хармин и Полиник с предложением эллинам перейти на службу к лакедемонянам для войны с Тиссаферном, обещая хорошее жалованье. Гераклид, узнав об этом, убедил Севфа, что лакедемоняне нуждаются в войске, и он может отпустить эллинов, не платя им. На собрании аркадянин обвинил Ксенофонта в присвоении денег и задержке жалованья. Ксенофонт выступил с длинной оправдательной речью, напоминая о своих заслугах перед войском, о том, как он добивался их спасения, о своем бескорыстии и о неблагодарности Севфа. Он призвал лакедемонян потребовать от Севфа уплаты долга. Хармин и Полиник поддержали Ксенофонта. Севф, проклиная Гераклида, обещал все выплатить. Ксенофонт попросил заплатить через него, чтобы восстановить свой авторитет у солдат. Севф предложил Ксенофонту остаться с 1000 гоплитов, обещая поместья, но тот отказался. Севф дал Ксенофонту один талант, 600 быков, 4000 голов мелкого скота и 120 рабов, а также заложников, чтобы тот разделил между солдатами.

Эллины переправились в Лампсак. Здесь Ксенофонт встретился с жрецом Эвклидом, который, узнав о его бедности, посоветовал принести жертву Зевсу Мейлихию, что Ксенофонт и сделал в Офринии. Вскоре Бион и Навсиклид, присланные для раздачи денег, выкупили и вернули Ксенофонту его лошадь. Оттуда эллины пошли через Троаду, Атрамитий и Китоний в Пергам. Здесь Ксенофонт, по совету Эллады, жены Гонгила, с отрядом около 600 человек напал на перса Асидата, захватив его самого, его жену, детей, коней и все имущество. Так исполнились предзнаменования первого жертвоприношения. Фиброн, приняв войско, начал войну против Тиссаферна и Фарнабаза. Ксенофонт, возблагодарив бога, вернул коней, повозки и другое имущество, и таким образом смог облагодетельствовать друзей.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ: ИТОГИ ПОХОДА «ДЕСЯТИ ТЫСЯЧ» И ЕГО ЗНАЧЕНИЕ

Поход «десяти тысяч», описанный Ксенофонтом, завершился не триумфальным завоеванием персидского престола, как мечтал Кир Младший, а изнурительным отступлением эллинских наемников через враждебные земли. Однако это отступление само по себе стало выдающимся военным подвигом, продемонстрировавшим превосходство эллинской военной организации, дисциплины и личного мужества над огромными, но рыхлыми силами восточных деспотий. Несмотря на гибель Кира при Кунаксе, предательство союзников и потерю первоначальных стратегов, эллины не пали духом. Они смогли выбрать новых вождей, сохранить боеспособность и с боями пройти тысячи стадий через Месопотамию, горы Кардухов, заснеженные равнины Армении, воинственные племена побережья Понта, пока не достигли греческих колоний, а затем и берегов Азии, где влились в спартанскую армию, воевавшую с персами.

«Анабасис» Ксенофонта – это не просто военные мемуары, но и бесценный исторический, географический и этнографический источник. Ксенофонт с дотошностью наблюдателя описывает пройденные земли, их природу, климат, население, обычаи, хозяйство и военное дело различных племен. Мы узнаем о плодородных равнинах Вавилонии, орошаемых каналами, о суровых и неприступных горах кардухов, о заснеженных просторах Армении с ее уникальными подземными жилищами, о богатствах причерноморских областей. Перед нами предстает пестрая картина Персидской державы, населенной множеством народов, многие из которых лишь номинально подчинялись «великому царю», а на деле жили своей жизнью, часто враждуя друг с другом и с центральной властью.

Поход выявил внутреннюю слабость и уязвимость огромной империи Ахеменидов. «Десять тысяч» эллинов, по сути, небольшая армия по меркам того времени, смогли не только нанести поражение главным силам царя в самом сердце его владений, но и успешно отступить, отражая атаки многочисленных врагов. Этот факт произвел огромное впечатление на современников и последующие поколения греков, укрепив в них сознание собственного превосходства и зародив мысль о возможности завоевания Востока. Не случайно «Анабасис» стал своего рода учебником для будущих завоевателей, включая Александра Македонского, который во многом повторил и превзошел путь Кира Младшего.

Личность самого Ксенофонта, как она предстает на страницах его труда, также заслуживает внимания. Будучи первоначально частным лицом, привлеченным жаждой приключений и дружбой с Проксеном, он в критический момент, после гибели стратегов, проявил себя как талантливый военачальник, умелый организатор и вдохновляющий оратор. Его речи к солдатам, полные патриотизма, призывов к доблести и упования на богов, его личное мужество и забота о воинах снискали ему уважение и авторитет. Конечно, нельзя исключать элемент самовосхваления, присущий мемуарному жанру, но неоспоримые факты свидетельствуют о его ключевой роли в спасении войска.

«Анабасис» – это также яркое свидетельство кризиса полисной системы в Греции. Тысячи эллинов, оторванных от родных очагов, готовых служить любому, кто платит, – это симптом глубоких социально-экономических изменений. Война становится профессией, а наемничество – массовым явлением. Поход «десяти тысяч» не только продемонстрировал военную мощь эллинов, но и обнажил их внутренние проблемы, их разобщенность и готовность сражаться друг с другом, как это видно из конфликтов между различными отрядами и стратегами.

В целом, «Анабасис» Ксенофонта – это многогранное произведение, сочетающее в себе увлекательный рассказ о военных приключениях, ценнейшие исторические и этнографические сведения, глубокие размышления о человеческой природе, роли лидера и превратностях судьбы. Поход «десяти тысяч» остался в истории как символ несгибаемого духа, воинской доблести и способности к самоорганизации перед лицом смертельной опасности, а труд Ксенофонта – как один из величайших памятников античной литературы и исторической мысли.