Как есть или как было

Наше восприятие очень любит играть злую шутку: между «как есть» и «как было» оно выбирает «как нам хочется, чтобы было».

Представьте, что вам интересно узнать о каком-то событии, произошедшем в прошлом. Вы идете к очевидцам события, и они вам о нём рассказывают. Казалось бы, очевидцы рассказали всё, как есть, и ничего не утаили, кристальная картина прошлого просто обязана вырисовываться перед глазами и удовлетворять интерес.

Но есть один нюанс: очевидцы рассказали, не как есть, а как было. И это самое «как было» у каждого очевидца свое. Петя видел одно, Маша видела другое, Витя — третье. И каждый из них рассказывает не про объективную реальность, а про отражение собственного восприятия. Своё «как было».

Ну, хорошо, положим, вы опросили множество очевидцев, и их показания несильно отличаются друг от друга, кажется, что на основании этого можно составить вдумчивый портрет прошлого, как фоторобот преступника. Но и тут коварное восприятие поджидает с битой наперевес и разбивает прошлому нос: вдумчивый портрет прошлого становится не отражением объективной реальности, а инструментом, отражающим желания. Не «как есть», а «как нам хочется, чтобы было».

Ведь по сути интерес к событиям прошлого возникает не на пустом месте, нужна какая-то подвижка, вызвавшая его. Вряд ли кто-то будет читать биографию Илона Маска, если нет на то весомого повода. Скорее, человек будет читать её, чтобы упоминать в споре или искать секреты успешного успеха.

И подвижка — это желание подтвердить свои мысли, то самое «как нам хочется, чтобы было».

Нас волнует не само событие и не объективная реальность, а то, как мы хотим воспринимать эту реальность. Восприятие не связывается с «как есть», и его не очень-то интересует «как было», главный выбор, который оно делает — это «как нам хочется, чтобы было». И делает его успешно, подменяя всё остальное.