Китайская молодёжь и стагнация
Потерянная молодёжь Китая.ogg00:00 / 17:20В южном китайском городе Хуйчжоу фабрика электроники нанимает рабочих. Месячная зарплата - от 4500 до 6000 юаней (от $620 до $830). Объявление гласит, что рабочим предстоит «тяжело трудиться и переносить трудности». Такое вполне могло прийтись по душе китайскому старшему поколению, привыкшему трудиться дни напролет в тяжёлых условиях, чтобы обеспечить будущее своим детям.Но эти дети не хотят такой же тяжёлой жизни. «Я не могу сидеть за конвейером», говорит Цанг, бариста двадцати с чем-то лет с выкрашенными в красный волосами. Сейчас он зарабатывает 4000 юаней, но зато ему нравится болтать с посетителями.
Погодите смеяться над ленивым зумером. Он уже работает семь лет, в том числе работал и на фабрике. Половину своей зарплаты (за вычетом денег на аренду) он посылает родителям. Он не надеется накопить денег на покупку квартиры, женитьбу и детей. Работа на фабрике электроники несильно изменит его доход, зато сделает его несчастным.
Молодые люди по всему Китаю чувствуют разочарование в будущем. Они выросли в мире экономического роста и социальной мобильности. С 1978 года китайская экономика удваивалась каждое десятилетие - до 2018 года. Дети из городских семей могли упорно учиться, поступить в хороший университет и получить престижную работу. Плохо образованные крестьянские дети могли переехать в город и пойти работать на стройку или фабрику: их зарплаты было достаточно, чтобы завести семью.
До прихода к власти Си Цзиньпина Китай был более открытым к внешнему миру. Цзян Цземинь (глава Китая в 1989-2002) и Ху Цзинтао (2002-2012) не были либералами. Но они оставляли пространство для гражданского общества и дискуссий интеллектуалов. Бизнес поощряли узнавать новое на Западе. Всё больше китайцев путешествовали и учились за границей. Формировалась динамичная, амбициозная, даже гедонистическая цифровая и потребительская культура.
Сегодня уровень безработицы среди молодёжи (от 16 до 24 лет) стабильно превышает 20% - вдвое больше, чем до пандемии. Около 70% из этих безработных имеют высшее образование. Цены на жилье в последние десять лет, до 2022 года, росли бешеными темпами. Скромная мечта - найти работу, купить дом, создать семью - становится всё менее реальной.
Среди молодёжи появился новый нигилистический сленг, состоящий из словечек типа tangping (лежать ничком) или bailan (позволить гнить).
Руководство компартии предпочитает не успокаивать молодых, а ругать. В прошлом году Си говорил, что они должны «отбросить высокомерие и баловство». Статьи в государственных СМИ требуют «вступить в борьбу» и посвятить свою молодость «национальному обновлению».
Не то чтобы молодые китайцы не умели упорно трудиться. С раннего детства они должны хорошо учиться в школе и готовиться к очень сложному вступительному экзамену - гаокао. Но многие чувствуют, что вне зависимости от своих усилий они не смогут добиться хорошей жизни. В популярном сериале «Любовь к дилемме» двое персонажей сравнивают конкуренцию за поступление в престижные университеты с просмотром кино. Если один в зале встанет, чтобы ему было лучше видно, всем остальным тоже придётся встать. Потом зрители начнутся забираться ногами на кресла. Но в итоге всем будет видно плохо.
Число выпускников вузов растёт с каждым годом, а число рабочих мест для сильно отстаёт. Больше того: многие из тех, кто решили продолжить образование (например, поступив в аспирантуру) вместо работы во время пандемии, сейчас выходят на рынок труда, ещё сильнее увеличивая «навес» молодых безработных с высшим образованием.
С одной стороны, проблема в несоответствии требований рынка труда и тем образованием, что получают студенты. По данным рекрутингового портала Zhaopin, 39% ищущих работу в самых богатых городах имеют по крайней мере два года «лишнего» образования - в сравнении с теми требованиями, что необходимы для занятия рабочих мест. За пределами этих городов доля достигает 70%. В соцсетях часто пишут о том, как молодые люди с высшим образованием работают сортировщиками мусора и типа того.
Молодые китайцы мечтали работать в техе. Джек Ма был символом культуры 996: работать с девяти утра до девяти вечера, шесть дней в неделю. Но в последние годы китайцы, работающие в хай-теке, говорят, что чувствуют себя зомби и не видят особых перспектив - особенно после недавней волны увольнений в отрасли.
Многие молодые люди теперь ищут работу на госслужбе, которая ещё недавно считалась чуть ли не уделом неудачников. Зарплаты не слишком велики, зато это надёжная работа. В нынешнем году экзамены, необходимые для занятия государственных должностей, будут сдавать 2,6 млн человек - почти вдвое больше, чем десятилетие назад. Конкурс составляет 70 человек на место. Многие отправляются в глухую провинцию, где конкуренция за должность, например, школьного учителя намного ниже, чем в больших городах.
Родившиеся в бедных провинциях вообще имеют немного шансов на жизненный успех. В больших городах система поступления выстроена так, чтобы принимать больше местных. (Представители нацменьшинств получают к своим результатам гаокао дополнительные десять баллов из максимальных ста - просто потому, что они нацменьшинства. Но вот ханьцу, то есть собственно китайцу, из глубинки поступить в Пекин, Шанхай, Шэньчжень, Хэфей, Нанкин или Ухань действительно сложно - прим. моё). Обычно они вынуждены работать на низкооплачиваемых работах, типа доставщиков еды в крупных городах. Система городской прописки хукоу заставляет многих мигрантов из сельской местности жить в городах на птичьих правах, без доступа к местным больницам, школам для своих детей и так далее. К тому же с середины 2010-х темпы роста зарплат работников, занятых физическим трудом, резко снизились.
Но и у офисных работников не хватает денег на покупку жилья в хорошем месте. С 1998 по 2021 годы доступность жилья - отношение стоимости среднего объекта жилой недвижимости к годовой медианной зарплате - в китайских городах снизилась вчетверо. В Пекине этот показатель в 2021 году достиг 25 (то есть среднее жильё стоило 25 медианных годовых зарплат). Это больше, чем в Лондоне с его баснословными ценами.
Наконец, молодые должны думать о том, как содержать своих стариков. А делать это непросто после сорока лет политики «одна семья - один ребёнок».
После воцарения Си Китай стал закрываться от окружающего мира. Вместо открытости пришла "империя скуки". Цензура ужесточились. На телевидении запретили показывать "женственных мужчин". Власти попытались ограничить время, проводимое детьми в видеоиграх.
Театральные режиссеры знают, что в зале на представлении будет сидеть человек, сверяющий реплики актёров с заранее одобренным сценарием. Стендаперы просят аудиторию не делать видеозаписи. В начале этого года известный комик использовал лозунг армии - «Показать образцовые действия! Драться до победы!» - чтобы описать, как его собака гналась за белкой. В ответ против него завели расследование и рекомендовали медиа-компаниям с ним больше не сотрудничать.
Ужесточился контроль и над образовательной системой. Иностранные учебники были по большей части запрещены в 2020 году. В том же году из школ изъяли книги, которые, по мнению властей, могут «навредить общественной стабильности» или пропагандировать «девиантные» ценности. С 2021 года студенты и школьники должны изучать пафосные тексты, посвящённые идеям Си Цзиньпина. Университеты должны стать «цитаделями будущих лидеров компартии». Либерально настроенных учёных увольняют. При изучении китайской истории обязательно восхвалять роль партии, иные подходы объявлены «историческим нигилизмом». С 2021 года существует горячая линия, на которую можно оставлять сообщения о примерах такого нигилизма онлайн.
Мы в The Economist написали программу, анализирующую записи на форуме Baidu Tieba (по организации схожем с Reddit). Всего мы проанализировали 150 тысяч записей, разбив их по группам в зависимости от десятилетия рождения автора - 1980-е, 90-е и 2000-е. Алгоритм определяет наличие в постах позитивных, негативных и нейтральных слов.
Наше исследование не лишено недостатков. На Baidu Tieba в основном сидит не самая молодая аудитория. Алгоритм не умеет определять иронию и сарказм.
И всё же полученные результаты заслуживают внимания. Рождённые в 1980-е чувствуют себя явно лучше других. Вырастая среди трудностей, они видели, как страна преображается благодаря реформам, и воспользовались возможностями, которые им предоставлял быстрый экономический рост.
Рождённые в девяностые, напротив, депрессивнее всех. Они росли в дни бума, на пике глобализации, но вышли на рынок труда, когда экономика почти перестала расти и Китай отвернулся от внешнего мира. Многие надеялись на политическую либерализацию, но эти надежды рухнули по мере консолидации власти Си Цзиньпином.
Женитьба запретительно дорога. Родители невест всё время повышают требования к приданому. В прошлом году в брак вступили 6,8 млн пар - вдвое меньше, чем десятилетием раньше.
Удивительно большая доля пар даже не занимается сексом. В опросе 2020 года 14,6% находящихся в отношениях мужчин и 10,1% женщин из числа родившихся между 1995 и 2003 годами заявили, что у них не было секса за последний год.
Фертильность в Китае в 2021 году упала до 1,2 - при минимально необходимой для воспроизводства населения норме в 2,1. Стоимость воспитания детей тоже растёт бешеными темпами. По оценкам, для выращивания одного ребёнка до 18-летнего возраста надо потратить $67 тысяч. Это в семь раз больше среднегодового ВВП на душу населения. По этому соотношению Китай обгоняет чуть ли не все страны мира.
Попытки исправить ситуацию не приводят к успеху. В 2016 году семьям было позволено иметь не одного, а двух детей. В 2021 году - трёх детей, но теперь это скорее желаемая цель, а не ограничение. Пособия на детей, налоговые вычеты и увеличение декретного отпуска мало повлияли на рождаемость. В прошлом году в интернете обсуждался снятый на видео эпизод: полицейский говорит молодому человеку, что кара за нарушение противопандемийных правил обрушится не только на него самого, но ещё и на три поколения вперёд. Молодой человек отвечает: "мы последнее поколение, не беспокойтесь".
Многие обеспеченные молодые люди хотят уехать из страны - например, попасть в США через мексиканскую границу.
Китайские лидеры видят все эти тренды, но мало сочувствуют молодым. Си говорит о трудностях, пережитых старшими поколениями, как о примере для подражания, а не как о кошмаре, который нужно оставить в прошлом. Сам Си рос во время Культурной революции 1966-76 годов. (Его отец, высокопоставленный партийный функционер, был сочтён нелояльным и подвергнут пыткам. Его сестра покончила с собой). Подростком Си был вместе с миллионами горожан послан в деревню. Он попытался сбежать обратно в Пекин, но был возвращён - и, согласно партийному лору, познал добродетель упорного труда. Как пишут в его биографиях, он первым залезал в яму с дерьмом, чтобы начать вычерпывать оттуда навоз. И Си считает, что нынешние молодые тоже должны пройти через трудности.
Всё же он попытался дать ответ на некоторые из тех трудностей, с которыми сталкивается молодёжь. Партийные чиновники повторяют мантру «дома нужны, чтобы в них жить, а не чтобы ими спекулировать». Регуляторы требуют у сервисов доставки еды типа Meituan повышать зарплаты и улучшать условия труда, а также смягчать наказания для курьеров за опоздания. И даже частное репетиторство подверглось репрессиям после того, как Си объявил его «общественной проблемой», играющей на страхах родителей перед будущим их детей.
Регуляторный шторм, обрушившийся на репетиторов, был частью большого плана Си по созданию «общего процветания» - попытки снизить неравенство в обществе и «расширить каналы восходящей мобильности», которые, по мнению самих молодых, фактически блокированы. Некоторых известных бизнесменов арестовали, других (как основателя Alibaba Джека Ма) убрали из общественной жизни. Ма отказался от контроля над своим бизнесом и избегает публичности.
Но и эти действия правительства вызывают негативную реакцию. Публичное унижение известных тех-бизнесменов стало ударом под дых для амбициозных молодых предпринимателей. (Правда, молодым левым оно пришлось по душе). А тех-компании и крупные девелоперы, против которых принимаются жёсткие меры, были одними из самых популярных мест трудоустройства в Китае.
Партийная газета “Экономический ежедневник» в июле заявила, что многие молодые не безработны, а всего лишь предпочитают «медленную занятость» - эта формулировка сразу превратилась в мем. Недавний отчет Китайского макроэкономического форума при Народном университете Китая (считается самым престижным вузом в стране из специализирующихся на социальных науках, что-то вроде Высшей школы экономики в России) куда мрачнее. Согласно отчёту, проблема молодёжной безработицы не исчезнет в нынешнем десятилетии. “Если эта проблема не будет решена, она приведёт к социальным проблемам за пределами экономики и даже может вызвать политические потрясения" - заключает отчёт.
Три года суровых антиковидных ограничений действительно разозлили многих молодых людей. В ноябре прошлого года, когда в Синьцзяне в пожаре погибли несколько десятков человек (пожарные машины не могли подъехать к дому из-за бетонных блоков, установленных, чтобы никто не нарушал карантин), в кампусах китайских университетов прошли акции протеста. Но в этих протестах участвовали несколько сотен человек - в стране с населением 1,4 млрд. Вряд ли у китайской молодёжи есть революционный дух.
Опасность, с которой сталкиваются китайские лидеры - не общественный взрыв, а эрозия общества.
Китайские женщины рожают всё реже. Китай полагается на увеличение человеческого капитала (в первую очередь благодаря образованию) - его рост должен компенсировать низкую рождаемость. Но разочарование среди молодёжи и высокая безработица среди обладателей вузовских дипломов показывают, что одного образования недостаточно.
Доля выпускников, называющих лучшим выбором в роли работодателя государственные компании, растёт третий год подряд. Эти компании обещают стабильность и защищённость вместо динамизма. Если Китай действительно хочет, как того требует Си Цзиньпин, стать экономикой инноваций, он не может позволить себе отправлять лучшие умы работать в неповоротливых и неэффективных госкомпаниях.
Понимает ли всё это Си? Через несколько месяцев после прихода к власти он встречался с группой молодых предпринимателей, студентов и волонтёров. Си сказал: «отважьтесь мечтать, смело следовать за своей мечтой и достичь её». Амбиции молодых, говорил он, сделают Китай великим. Один из участников встречи, незадолго перед этим взобравшийся на Эверест, сказал: «сейчас отличное время, чтобы быть молодым».
Но теперь Си заявляет, что «китайская мечта» о национальном обновлении может быть достигнута через коллективные, а не индивидуальные действия. Он требует от молодёжи слушаться партию и «писать своей кровью на памятниках истории, как делали наши отцы». Очень немногие из молодых принимают эти увещевания близко к сердцу.
КИТАЙСКАЯ ЭКОНОМИКА НУЖДАЕТСЯ В СПАСЕНИИ
Китайская экономика нуждается в спасении.ogg
Новости из Китая приходят невесёлые. Страна на грани дефляции. США ограничивают экспорт и инвестиции в КНР: в июле взаимная торговля между двумя странами была на 20% меньше, чем в июле прошлого года. Строительный сектор, на который ещё недавно приходилось больше 20% ВВП, переживает немалые трудности. Общий объём долгов девелоперов достигает 16% ВВП, и им очень непросто справляться со своими долгами. Некоторые уже не могут выплачивать положенные процентные платежи в срок.
Байден называет китайскую экономику «бомбой с часовым механизмом», делая акцент на быстро стареющей рабочей силе и безработице среди молодёжи. Другие считают главной проблемой хаотичное вмешательство в экономику председателя Си. Китаю пророчат в долгосрочном периоде «японофикацию» - комбинацию неподъёмных долгов, дефляции и демографического кризиса, а в краткосрочном - «момент Lehman”, когда каскад дефолтов обрушит теневую банковскую систему.
(С крушения инвестиционного банка Lehman Brothers, “заигравшегося» с ипотечными деривативами, начался глобальный финансовый кризис 2008 года. Сам "момент Lehman” был триггером, когда накопившиеся проблемы наконец реализовались в виде масштабной катастрофы).
В 1978 году, когда Дэн Сяопин начал свои реформы, подушевой ВВП Китая составлял $2000 по паритету покупательной способности. Три четверти рабочей силы были заняты примитивным трудом в сельском хозяйстве. Почти 90% жили в нищете. Всего 12 фирм имели разрешения на экспорт. На государственных фабриках делали трансформаторы, которые ломались после первого дождя, и швейные машинки, которые проливали масло на ткань.
Сегодня подушевой ВВП перевалил за $20.000 - это больше среднемирового уровня. Нищета практически искоренена. На экспорт работают не двенадцать, а миллионы фирм. С 2009 года КНР - крупнейший экспортёр в мире, а в этом году страна станет крупнейшим экспортёром автомобилей. Экономической революции таких масштабов и таких темпов мир ещё не видел.
С 2010 по 2020 в Китае было построено 140 млн квартир и домов. За три года Китай производит столько цемента, что его хватило бы для превращения всей Британии в автопарковку. Обеспеченность жильём выросла с 27 метров на человека (как в Восточной Европе) до 35 метров (как в Западной). Общая стоимость китайской недвижимости в 2019 году достигла $30 трлн.
Но чудо закончилось. Рабочая сила сокращается. Пик спроса на недвижимость остался в прошлом. Высшее руководство теперь заботится не только о росте благосостояния, но и о том, как снизить технологическую зависимость от Запада и остановить «беспорядочное расширение капитала» в такие области, как школьное образование.
Когда в начале года были сняты карантинные ограничения, аналитики ожидали быстрого возвращения экономики к уверенным темпам роста - до 6% в год. Но уже в апреле индекс уверенности потребителей оказался на уровне апреля 2022 года. Сразу после этого Национальное статистическое бюро вообще прекратило публиковать данные. Прямые иностранные инвестиции рухнули на 87% год к году, до $4,9 млрд - транснациональные корпорации стремятся не инвестировать, а выводить свои капиталы из Китая. Индекс Шанхайской биржи с прошлого года снизился на 5%. Цены на недвижимость снизились на 14% в сравнении с пиковыми значениями 2021 года в крупных городах; в городах помельче, по которым нет столь полной информации, ситуация, видимо, ещё хуже.
Адам Позен из Петерсоновского института считает, что Китай переживает «долгий ковид». Драконовские и произвольные локдауны 2020-22 годов подорвали доверие к экономической политике Си. Бизнес больше не может рассчитывать, что партия не будет вмешиваться в его дела, если сам бизнес не будет вмешиваться в политику. В результате компании и домохозяйства, боящиеся неопределённости, предпочитают не тратить, а сберегать - объём банковских депозитов бьёт все рекорды.
Доверие было подорвано также "регуляторным штормом" 2020 года, обрушившимся на крупнейшие онлайн-компании типа Alibaba и почти уничтожившим индустрию онлайн-образования. Всё вместе это породило ощущение, что правительство готово, как при Мао, принести экономический рост в жертву иным целям.
Впрочем, у снижающегося уровня доверия могут быть и более прозаические объяснения. Домохозяйства могут снижать расходы потому, что рабочие места ненадёжны, зарплаты стагнируют, а недвижимость теряет в цене.
Возможно, корень всех проблем именно в недвижимости. В промышленности, к примеру, суммарные инвестиции в июне были на 8% больше в сравнении с июнем прошлого года, то есть ситуация весьма неплохая. Слабые расходы на потребительские товары тоже связаны с недвижимостью - сильнее всего упали закупки мебели и бытовой техники. А вот продажи авто заметно подросли в первой половине года - во многом благодаря тому, что с них больше не взимается 10%-й налог с продаж.
Насколько сложно решить проблемы в строительном секторе? Возможно, со временем они решатся сами собой. Спрос на жильё сейчас составляет всего 54% от уровня 2019 года. Спрос в любом случае должен был упасть за четыре года - население сокращается, а обеспеченность квадратными метрами уже сейчас довольно высокая. Но, по оценкам, если бы спрос определялся только фундаментальными факторами, он составлял бы 75% от уровня 2019 года, а не 54%. Скорее причина падения спроса - спекулятивный бум 2020-21 годов, когда богатые китайцы в условиях карантина вкладывали свои накопленные деньги в покупку недвижимости. Сейчас бум закончился, и спрос упал ниже фундаментального тренда.
Но чтобы придать отрасли новое дыхание, от государства требуются решительные шаги. Народный Банк Китая тем временем отказывается снижать ставки. Вместе с падением темпов инфляции это значит, что реальная ставка процента в экономике не снижается, а растёт.
(Реальная ставка процента = номинальная ставка, то есть та, что прописана в договоре, минус инфляция).
Такая сдержанная реакция центробанка отчасти объяснима. Власти беспокоятся по поводу стабильности юаня. В июле отток капитала из страны составил $26 млрд. Юань подешевел по отношению к иностранным валютам куда быстрее, чем хотел бы ЦБ.
Стимулировать рост приходится руководству провинций и городов. Три года назад город Чжэцзян начал распределять через электронные кошельки сгорающие купоны, которые можно было потратить, например, на кафе и рестораны - если общий объём трат превышал определённый уровень. Исследование показало, что эти ваучеры имели мощный мультипликативный эффект (т.е. один потраченный юань ваучера увеличивал совокупный спрос на много юаней).
Но местные правительства сейчас находятся не в том состоянии, чтобы резко увеличивать свои траты. Совокупный долг одних только «инвестиционных машин» - принадлежащих провинциальным и городским правительствам компаний, вкладывающих деньги в развитие регионов - уже перевалил за $1,7 трлн.
Впрочем, сохраняющаяся низкая инфляция оставляет немало возможностей стимулирования экономики для центрального правительства. Но тут есть две проблемы.
Во-первых, даже если здесь и сейчас экономику удастся простимулировать, долгосрочные проблемы никуда не исчезнут. Рождаемость всё такая же низкая. Рабочая сила сокращается уже сейчас, но после 2030 года этот процесс резко ускорится. Американские ограничения на поставки полупроводников и других технологий будут ощущаться всё сильнее по мере развития этих технологий и модернизации экономики самого Китая.
Вторая проблема относится к сфере политики. Си Цзиньпин ставит величие впереди роста, безопасность впереди эффективности и устойчивость впереди комфорта. И потому может решить воздержаться от решительных действий для восстановления спроса. Си не хочет роста любой ценой. А значит, Китай, возможно, забудет о росте.