Я написала первую часть книги. Временное рабочее название "Это персональная сказка"
Еще буду редактировать, добавлю иллюстраций, какие-то уже есть в виде картин, причем картины появились раньше книжки. Здесь и в телеграм канале, хочу выкладывать частями. Интересно посмотреть как оно в пространстве. Самой со стороны тоже посмотреть.
Пролог
И вот я снова здесь. Как складывалась жизнь? Жила в деревне (в городе), вроде бы и неплохо, работала каким-то ремесленником, управленцем, улыбалась, даже приятелей завела, в совете деревни (города) выступала, гуляла, иногда что-то рисовала. Но постоянно, глубоко, как глухой, почти не слышный гул (звон) было - «что я здесь вообще делаю, зачем я тут, столько суеты, но это рябь на поверхности, уходи, уходи, уходи».
А куда идти то? Вокруг леса и горы (такие же города), дорог (живых, куда хочется идти) особо нет, деревня обеспечивала себя сама полностью. Порой появлялись такие же странники, как и я. Никто не спрашивал, откуда они и что искали. Просто эти люди растворялись среди жителей, и как-то незаметно забывалось, что они пришлые. Так и со мной.
Однажды утром я проснулась и вспомнила, что пора бы сходить на кладбище, навестить моих предков. Мы же издавна здесь жили, некоторые, между прочим, были очень важными шишками. А я давно не ходила, расстраиваю их. Да и замуж так и не вышла, может, хоть сейчас исправлюсь, например, сосед через два дома, вполне хороший кандидат в мужья, и смотрит он давно на меня заинтересованно. Сейчас, только покурю, кофе выпью и пойду, на кладбище и замуж. Что первее?
Стоп. Что я несу, какой к черту муж? Я совсем спятила? Я же не отсюда, нет у меня здесь никаких предков. Ох ты ж. Липкий ужас, я уже так сидела и вспоминала, это все уже повторялось, а потом я опять забывала и занималась какими-то делами, очень важными, видимо, здесь у меня все как бы важное, все значимое, любая бессмыслица, лишь бы не задавать неприятных вопросов.
Не стала заходить в дом, да и что у меня там есть ценного? Дорожная сумка – вот она, сохнет после дождя (какого, осталось вспомнить, и сколько лет она так сохнет?). Открыла. В сумке обнаружилась фляжка для воды, сигареты, спички. Что еще? Фонарик-жучок, какой-то плащ, нож, смена белья и носков (все это сохнет после дождя? Ну да, ну да). Все. Набрала с собой яблок и слив, буханку хлеба и кусок сыра. Ботинки на мне, удобную палку по дороге найду. В путь.
Главное, ни с кем не разговаривать. Как бы так пройти незамеченной? Ох, вон соседи на лавке болтают, ну ок, скажу, что за грибами. Прохожу мимо – ноль реакции на меня. Эээ, поздоровалась – по-прежнему я как невидимка. И малышня мимо бежит, а обычно виснет на мне. И какие-то они все зыбкие что ли. Ну и ладно, они все неплохие, жизнь как жизнь, возможно, это я просто вижу только ее сломанную часть или сама поломанная.
Вот позади остались последние дома. Около то ли столба, то ли еще какой палки стоит невысокий мужичок. Я, как и положено невидимке, молча иду мимо.
– Наконец-то разобралась, – сварливо проводил меня мужик, – иди уже, а то тошно смотреть на твои метания.
– О, а вы меня видите? Можно подумать, я туда сама хотела прийти! Что это за место вообще такое? – возмутилась я.
– Вижу, что там не видеть. А насчет места – не хотела бы, не пришла. Такие пузыри бывают, как структура пространства: она разная, вот и такие ловушки есть. Кстати, если ты думаешь, что это абсолютное зло, то ошибаешься. Они не зло и не добро, наполняются от тех, кто их накачивает смыслом. Это не петля времени в твоем понимании, это... ну, просто другое пространство, время, места перехода в разных мирах, между прочим, удобные, если знать их суть. Некоторые проскакивают и радуются, как легко именно здесь попасть в нужную точку. А ты вот почему-то наоборот зависла. Ну, тут такое: пока не решишь, не выйдешь. Опытные ходоки в такие места в неподходящем состоянии никогда не сунутся. А ты птенец желторотый.
– Подождите, а люди, которые здесь местные, есть же совсем замечательные, они не настоящие что ли?
– Настоящие, только кто-то спит, кто-то отдыхает осмысленно, кто-то также застрял, а есть те, кто в курсе природы места и отлично берет от него все, что хочет, на что силы хватит. Другие – обычные люди, живут здесь, так же, как и в бесконечности разных миров. Короче, разные здесь люди, но не переживай, они настоящие, и у знающих местных все отлично.
– Сложно как. Но назад я не вернусь. Пойду тогда прямо?
– Куда ты пойдешь, ты дорогу вообще знаешь?
– Неважно, я знаю, почему я иду, и дорога меня любит, как и я ее. По крайней мере, до сих пор любила, с чего бы разлюбить? Так что нормально, разберусь, – как раньше, беспечно ответила, всегда бы так.
– Ну, давай, раз так, зеленой тебе дороги! – не особо был он уверен в моих способностях.
Глава 1. Фриза.
И правильно. Если вы думаете, что с памятью и пониманием, куда идти сразу стало все ясно, то, увы, нет.
Причем я знала, что идти так вот, наобум, лишь бы идти это не то, что мне надо. Так я в другой пузырь попаду, он будет отличаться по составу (и не факт, что в лучшую сторону, а может и наоборот будет роскошным), но это все равно пузырь забвения (для меня, как выяснилось, не все туда заходят в беспамятстве и отчаянии). О, это тема, можно поразмышлять в пути. Как сказал тот дед? Очень легкие переходы в таких структурах пространства. Неподходящее состояние – не соваться. А какое оно подходящее? Наверняка помнить себя, свои мечты, идеи, желания. Звучит, как дешевая популярная психоэзотерика. Так я и там думала, что вот это оно, точно мое и что, чуть не пошла мужа искать? После кладбища, ага.
- Ну здрасьте, - рядом появилась говорящая белка, бодро прыгала по веткам сосен и очень высокомерно себя вела. – Ты не можешь что ли отличить свое от не своего? Ха-ха, вот тебе и венец эволюции, самоназванный!
- Ты кто, Рататуск что ли? - удивилась, смешно, какая-то абсурдная ситуация – спорить с белкой.
- Сама ты Рататуск, я Фриза, белка северных пределов. А кто такой Рататуск?
- Это божественная мифическая белка, друг одного северного бога, бегала туда-сюда между мирами.
- А, ну так я тоже могу, только я не мифическая и не божественная, вполне себе настоящая, жрать вот хочу, а тут одни шишки и то без орешков. Хотя, можно и божественной белкой побыть немного. – Фриза задрала голову. Можете себе представить гордое выражение лица у белки? Вот оно.
- А у меня есть фрукты, будешь? - достала перекус для меня и белки в пути, кто бы мог подумать. -Ты скажи мне, уважаемая Фриза, как ты между мирами проходишь? Я тоже хочу.
- Ну как, как все проходят, ты знаешь, куда тебе надо хоть?
- Неа, мне много что интересно, я вообще любопытная, плюс у меня, похоже, есть некоторые проблемы с памятью.
- Ну ты совсем спятила. И в отравленный мир, и в войну, разрушения, в пожар, в мир страшных снов, в мир несбывающегося морока, в унылое ничего, в липкий кошмар, в мир, где тебя сразу сожрут – и туда интересно, что ли? До такой степени любопытна? Что-то я сомневаюсь. Неудивительно, что ты в блестяшке застряла, - Белка ускакала вперед, а я задумалась. – Давай, догоняй, а то опять влетишь в какую-нибудь любопытнейшую реальность, ты вот когда с ветки на ветку прыгаешь, в смысле ноги переставляешь, тоже не смотришь куда идешь, куда тебе надо?
- Получается, я сама как мелькающее что-то, лоскуты, кусочки, иллюзии формы, не знаю куда иду и что хочу, несет меня ветер…
- Нет дорогая, все не так романтично, как ты описываешь. Ты кусочки блоков для постройки форм, кусочки текста для чужих историй, не факт, что тебе они понравятся. Но такое не навсегда, не бойся. Да и сейчас ты преувеличиваешь степень своего незнания и проблем с памятью. Ты же в сознании, не бредишь, на потерявшегося духа не похожа. Ох, сложно-то как, вам, людям такие простые штуки объяснять!
- И что такое сознание, по-твоему? – беседа с белкой плавно перешла в поучительные истории.
- Ну так ты, я, любое живое существо. Как только впервые сказал себе – это Я. Что тут искать еще можно? Вот ты и есть. Все, из чего ты состоишь, состояла и будешь состоять. Ладно, хватит этих философий, еще сильнее есть захотела, подожди, я тут вдали вижу гнездо, и орешки, мне нужна пища, тебе нужен отдых. Посиди под деревом, подожди меня, сама не ходи пока никуда.
Отлично, вздохнула я восхищенно, ибо вид от подножья сосны был на ущелье, вдали стелились облака с прорывами лучей солнца, дальние тени синих гор, запах прошедшей мимо грозы и свежести, короче все как я люблю. Можно чего-нибудь съесть кроме ягод, попить и покурить.
- Подвинься, пожалуйста, мне тот дальний луч обещал передать сообщение от моих друзей из соседнего ущелья, а ты загораживаешь, - голос как будто изнутри меня, но все же снаружи.
- Ой, простите, сейчас подвинусь, только бы понимать, откуда и куда и что именно я загораживаю, и кто со мной говорит.
- Деточка, ты спиной ко мне прислонилась, неужели непонятно, - махнула зеленой лапой сосна.
- Господи, вот уж не думала, что стану Алисой, кролик это белка, сосна, ну пусть будет гриб, осталось только Абсолема и Кота встретить, а там и всю остальную компанию, - вздохнула я восхищенно, но встала, чтоб не мешать общению дерева с друзьями.
- Сама ты кролик! И котов тут нет, кстати, может у тебя просто голодные галлюцинации? Я, если долго не поем, тоже вижу всякое, но не кроликов, не моя диета. А котов вы, люди, вроде как любите? - Фриза материализовалась у меня на плече.
- Да нет, это книжка детская, просто со мной тут дерево говорит, вот и вспомнила.
- А что в этом удивительного? А, ну точно, ты же из той породы, которые думают, что только они наделены способностью к осмысленной речи.
Я вам говорила уже, что белка мне встретилась очень язвительная?
- Вовсе я не из такой породы! Но увы, в парадигме нашей культурной традиции только в сказках пишут о том, как люди и звери, птицы, деревья говорят между собой. Я, знаешь ли, не отказалась бы со всем миром разговаривать, только, если я у себя так буду делать, то санитары придут.
- Ой, да все разговаривают, если им интересно, и собеседник их поймет, да хотя бы, услышит. Я бы даже сказала, что прям некоторые даже слишком много говорят. Еще зависит от формы развития, конструктива так сказать. И от места тоже. Но это ты уже поняла.
Сосна махнула рукой, в смысле веткой, уже можно прислониться. Что я и сделала, перекусила, закрыла глаза и уснула, надо же. Перед самым переходом заметила, что Фриза свернулась клубочком у меня на коленях, махнула кисточками на ушах – сон так сон, тоже хорошо на сытый желудок.
Уснула, как будто проснулась. Наоборот обычно, а тут такое, все живое и реальное, но и сон при этом. Низкое небо, нет, не так, небо высокое, облака разноуровневые, красно-терракотовые круглые крыши домов, закат похоже. А я лечу, поднимаюсь и кувыркаюсь в воздухе, потом скольжу и пикирую, а потом вдруг думаю «Я что, правда умею летать, как такое вообще возможно!» Вот бы так всегда. Неожиданно я помню, что сплю, помню, что была здесь не раз. Что за место, я не знаю, но сам воздух, само ощущение другое, непривычное, ну так, йолки – другой же мир, все непривычное. А потом человек (я) просыпается и пытается ухватить неуловимое или наоборот забыть о кошмаре, обещает себе не жрать на ночь, не смотреть кино, или, наоборот, в тоске по неведомому страдает. Вот я тормоз, не поняла сразу. Все это во сне промелькнуло мгновенно, раньше не знала – теперь знаю. И проснулась.
Фриза о чем-то спорила с синей птицей.
- Эй, Рататуск, в смысле Фриза, прости, чего кричите? Какая красивая птица, я такие видела на фотографиях, синяя сойка, в старых-старых лесах секвойи летает. Это она?
- Наконец проснулась, любишь ты дрыхнуть, скоро солнце сядет, надо дойти до безопасного для тебя места. А мы еще на границе. Птица … ну почти, можешь считать ее синей сойкой, не знаю, о каких именно ты говоришь. Мы не кричим, просто разговариваем, для тебя непривычна наша речь, как и человеческая не особо ласкает слух некоторым. Обсуждаем последние сплетни нашего мира, давай пойдем уже.
- А расскажи, если можно, что за сплетни? - я бодро встала, попрощалась с сосной, та махнула мне пушистой лапой на прощание, еще задание дала в виде шишки, отнести в другой любой мир, благоприятный для деревьев и посадить там.
Фриза перескакивала с ветки на ветку, потом села мне на плечо, а синяя птица улетала вперед и возвращалась назад, о чем-то трещала с белкой, та цокала в ответ. Я же просто шла по тропе в гору, и такое это счастье вот так идти, куда глаза глядят. С говорящей белкой и синей птицей.
- Вряд ли тебе интересно, какое тебе дело до оленьей любовной драмы? - вещала с плеча Фриза.
- Чего это неинтересно, очень даже все интересно.
- Да, да, я помню, ты любопытная… Эй, не маши руками, расскажу. Есть тут у нас Олений дом, рядом с Долиной Синих гор, и живет там один красавчик олень с золотыми рогами, у него есть его любимая лань, в общем, пара, все как у людей, в смысле оленей. Что говоришь, у вас олени не образуют пары, только для размножения? Может ты просто не в курсе? А, ученые пишут, они да, они пишут, короче, какая разница, что там в разных местах, не перебивай – здесь так. Ну и вот, однажды ночью, как водится, под светом полной луны увидел этот золоторогий прекрасную деву. И влюбился. А сам то - олень. А она дева, ну как ты, только прекрасная. Эй, не маши палкой, я шучу, чего ты такая серьезная. И захотел он стать тоже человеком, пошел к одной нашей волшебнице, та говорит – не хочу, плохо тебе там будет. Потом ходил к духам всяким и другим волшебникам. Одни ему крутили у виска, типа спятил, другие слабы, третьи заняты своими делами. В общем, грустил наш красавчик, есть перестал.
Что говоришь, у вас сказка похожая есть, только про морскую деву? Ну так истории любовных перипетий вообще похожи у многих. Опять перебиваешь!
Лань его тоже в печали, не из-за ревности какой-то там, она ж любит его, какая может быть радость или ревность, если любимому так плохо. Вот она и решила, что должна помочь и ушла через ближайший переход в мир девы. Та девица во сне сюда попадала, играла с оленем, а потом, конечно же, просыпалась и ничего не помнила, а если помнила, то считала его неразумным. Лань пошла ее искать, Может рассказать ей, объяснить, или найти способ превращать оленя в человека хотя бы на время. Ну и пропала. Теперь золоторогий страдает вдвойне. Он же лань то свою все равно любит. В общем, будет ночью совет, разные вопросы надо обсудить и этот, про оленей.
Так что давай быстрей шевели ногами, я решила - идем в наш мир на совет, от тебя не убежит твой путь, куда там тебе надо, да ты и сама еще не знаешь. Все. Эй, Синяя птица, страж перекрестков, мы еще не выходим, летим на совет, - Рататуск-Фриза позвала птицу - условную сойку и мы свернули на развилке вниз налево.
Я смотрела на очередные порции облаков, вдыхала низкий ветер и не узнавала ни одно созвездие.