Близость к земле

Меня, как городского жителя, всегда удивлял деревенский фетиш садово-огородных работ. "Надо сажать картошку", "надо пропалывать", "надо поехать на дачу", "надо накрыть теплицы", "надо работать на земле". Как будто, если не посадишь картошку, то умрёшь незамедлительно в страшных корчах. У меня никогда не было дачи, у моих родителей не было дачи, у моих дедов и бабок не было дач. Несмотря на это, семья не вымерла без своей картошки и огурцов. И если при коммунистах ещё можно было как-то оправдать собственный огород тем что гениальная сельскохозяйственная политика оставила страну без жратвы, то сейчас-то к чему?

Я-то, в общем, для себя объясняю всю эту бессмысленную возню фантомными болями индустриализации, когда миллионы деревенских жителей, в одночасье перебравшихся в город, пытались продолжать жить в городе как в деревне. Процесс адаптации был болезненным, неприятно пах и занял лет 40, окончательно завершившись, пожалуй, только к семидесятым годам прошлого века. Для меня индикаторами процесса были все эти литературные "почвенники", типа Астафьева, Распутина, Белова, Солоухина, расписывающие прелести простой и радостной деревенской жизни в пику городу, представляемому обычно в виде камеры одиночного заключения. В какой-то момент это вылилось и в кино, типа "Любви и голубей", "Белых росов" и т.д.

На самом деле, деревенские жители тупы, злы, ограничены и в большинстве своём - потенциальные уголовники, в силу общего деревенского менталитета и образа жизни, но так как в деревне особо не развернёшься, то это является сдерживающим фактором до того момента как они перебираются в город.