Волчица о комплексе вины
Ну я лично предпочитаю быть виноватой в том, что случилось, нежели в том, чего не было. Так интереснее. Поэтому сегодня с утра, как и подобает солдату красной армии, я притесняю жителей малэнкой, но ошень гордой страны Кыргбекистан. Ничего личного, просто приказ. Для начала я выгнала три десятка жителей на -12° C мороз и заставила приседать под национальный гимн. Потом бегом до комендатуры, там прием жалоб, запись в пособники режима и утренние расстрелы* (*проходите налево, по коридору до конца, вас встретят). Потом работы на благо новой родины, России. Прокладка траншей под трубы канализации (в Кыргбекистане она исконно организовывалась открытым методом), уроки по мытью рук в горячей воде. Ближе к обеду тренинги на тему "Как и зачем вытирать задницу?" и групповая терапия "Если мой сосед - атеист..."
Но подспудно я уже понимаю, что если не США, то найдется другая страна, которая уже тянет к Кыргбекистану дрожащую руку помощи, ведь в мире так много стран с высокими моральными устоями. Я понимаю, что пора рыть окопы и строить лагеря, но столько дел, что не знаешь, блять, за что хвататься. Тридцать миллионов вшивого, малограмотного населения на просторах эндемических очагов дезинтерии и холеры, поголовная половая распущеность и браки с 11 лет. Многобожие и конфессии с автоматами ак47 мешают мне строить демократию, а самолеты ООН снимают сверху кинохронику моих преступлений в HD и кидают листовки на кыргбекистанском "Все будет хорошо! Держитесь!" Правительствнная армия вооружена винтовками Ли Энфильда образца 1907 года и двумя британскими бтр на конной тяге.
По всем мировым тв каналам и прогрессивным сми меня полощут, как портянку Наполеона, называя всякими обидными посылами. Польша вводит санкции. Все, какие только может ввести. Вплоть до запрета кыргбекистанским кораблям заходить в польские порты. Наблюдатели обсе, трое местных мужчин и женщина из Кореи, зажили счастливой семьей и забили на работу. Я молюсь, чтобы мне дали спокойно досидеть тут в должности командующего оккупационными силами эрэфии мои 180 дней до замены и мечтаю о закрытых уборных. Молюсь, чтобы однажды трудолюбивый кыргбекистанский крестьянин не нашел в своем огороде нефть. Только не в мою смену, Карл!
Мои солдаты ночами стерегут блоки, а в светлое время суток строят мосты и дороги. Но все равно на нас висит сто миллионов изнасилованных немок и об этом появляются красочные плакаты типографской работы на чистом кыргбекистанском. На мою точку доступа ночами подсаживаются местные адепты фейсбука и постят новости о моем кровавом режиме, уплетая гуманитарные пайки. Спецназ гоняет эту школоту ветками омелы и прицельно закидывает карамельками.
А вот и первый распятый мальчик. Почему-то вверх ногами (как потом выяснилось, в типографии, где печатали методичку, техник по ошибке перевернул пленку). Это уже серьезный залет и из Москвы приезжает комиссия. Полумертвые от дезинтерийных поносов и усталости декхане, съев последние пайки, выходят на нестройную демонстрацию протеста. Ветерок колышет прозрачные ряды. Они одеты в рванину, но плакатики свежие, еще пахнут краской. Меня донимают мухи и московская комиссия, как все не кстати... Но тут вдруг начался сезон дождей и вся политическая жизнь в моем Кыргбекистане замерла из-за бездорожья. Все вроде бы устаканилось, но нет. В западных регионах вспышка Эболы. Ее не сразу распознали на фоне холеры, говно пошло по трубам. СиЭНЭн снимает работу моих карантинных отрядов с огнеметами и публикует их под заголовками "Сонг-Ми 21 века", комиссия из Москвы резко улетает. Семейка из обсе тоже. Вместо костюмов озк и хлорки очередной ил76 привозит мне три кортейнера книг "Сказки Андерсена" на кыргбекистанском...
Я проснулась капитально в холодном поту и не сразу смогла прокаркать "Рота, подъем!", кыргбекистанская пыль залепила гортань... Уффф, как тут у нас хорошо. И другого нахер не надо.