Красота требует жертв…

Я ненавижу эту фразу, но невероятно люблю красоту. Вокруг. Небо, горы, морской прибой, цветы, архитектуру, картины... Могу долго-долго мечтать сходить в Третьяковку или вернуться в какой-нибудь город, потому что там потрясающей красоты улицы. Жду лета, чтобы сходить в горы. Я коллекционирую красоту вокруг, но часто не вижу ее в себе. Чтобы заметить, что я красивая, мне нужны были фотосессии. Что-то вот такое непрошибаемо доказывающее мою красоту, как паспорт подтверждает мою личность на пограничном контроле.

Началось это все когда мне было 3 или 4 года. Однажды утром я проснулась и увидела все вокруг в двойном экземпляре. Я помню, как пришла в садик и на лестнице расстегивала свою яркую красно-синюю куртку и видела на этом красно-синем фоне две ярких белых молнии. Я не знала, какая из них настоящая. За ночь со мной случилось косоглазие. Сложно сказать, что было хуже – видеть все в двойном экземпляре или перестать быть милой красивой девочкой. Мой яркий, почти черный правый зрачок плотно прижался к внутреннему краю глаза. Я не люблю фотографии тех лет. Чтобы написать про правый зрачок, мне пришлось взглянуть на одну из таких фотографий. Она валяется на кухне и я не могу принять ее. Я не замечаю ее и особенно себя на ней. Обычно памятные и ценные вещи не валяются у меня просто так. У них есть места. А эту бедную маленькую испуганную девочку даже я сама не могу принять.

С тех пор началось лечение. Долгое. Оно длилось больше 10 лет и вместило в себя две операции. Мне нельзя было бегать и прыгать, как моим сверстникам, поэтому я не только своим глазом и очками отличалась от всех. Я была медленнее и не такая проворная, умелая, как все другие. Я ужасно боялась мячей на физкультуре, они могли прилететь в голову. Я ощущала себя вторым сортом. Меня дразнили из-за моих ужасных некрасивых очков. Мало того, что они были некрасивые – от них болели уши, и их надо было носить. Иногда у меня было двое очков, я их меняла ежедневно. Так тренировали глазную мышцу.

«Красота требует жертв», – твердила мне мама. Она пыталась меня подбодрить этими словами. Особенно часто это бывало у стоматологов и ортодонтов. Там я опять оказалась не по стандарту – слишком маленькие челюсти. Мне удаляли один молочный зуб за другим, чтобы коренные росли правильно. Я должна была носить «пластинку», это такая пластиковая вкладка под верхнее нёбо с проволокой, подтягивающей назад передние зубы. Один раз врач слишком сильно затянула проволоку, и красота потребовала своих жертв. Я стонала, что мне больно, что я не могу терпеть, но без жертв было никак не обойтись. Как мне потом рассказали, слизистая на нёбе воспалилась и превратилась в одну большую рану. Я ненавидела такую красоту. Я до сих пор помню это ощущение во рту.

А потом когда я подросла и по-прежнему носила очки, правда, оправы стали цивильней, начался пубертат. У меня выросли усики над верхней губой. Это не могло не стать достоянием общественности. Это был новый повод для опускания на уровень ниже плинтуса. Я пыталась их выдергивать, но это было очень больно. Брить боялась, – вдруг вырастет щетина, как у папы. Один очень остроумный мальчик даже придумал мне прозвище Бен Ладен. Не все уже помнят, что так звали бородатого террориста, который взял на свою группировку ответственность за разрушенные башни-близнецы в Нью-Йорке. Увы, Фридой Кало рождаются не все. Не все могут нести свои особенности в массы и не бояться их. Лет в 20 я накопила денег и сделала лазерную эпиляцию. С тех пор у общества меньше вопросов ко мне.

Сейчас мне 30. Я потихоньку нащупываю, кто я и какое у меня тело. Я знаю, что я не второй сорт. Пока что это все, что мне действительно удалось присвоить себе и что не требует для меня внешних доказательств.

Теперь я расскажу, что видят окружающие. Они видят улыбающуюся красотку с очень контрастной внешностью. Яркие глаза, насыщенного цвета пышные густые волосы и кожа, отливающая фарфором, а еще толстые (по последней моде) брови, полные губы... длинные тонкие пальцы и бесконечные ноги. Для окружающих я потрясающей красоты картинка, сводящая с ума мужчин, привлекающая взгляды женщин. Картинка без жертв и боли. Надеюсь, что когда-то для себя самой я стану главным шедевром в экспозиции, а не просто картинкой для окружающих.

История зрительницы перформанса «Отличное тело» Елены Павловой