Путешествие в Австрию. Часть 4. Вена. Шёнбрун. Гринцинг

Квартира Хельмута оказалась очень удачно расположенной прямо у дворца Шёнбрун, так же называется и остановка метро -  Шёнбрун. Захотел ты с утра, скажем, прогуляться, заняться бегом или просто сводить собачку на моцион - милости просим к Габсбургам, в летнюю резиденцию. Всего-то делов - дорогу перейти.

Кстати, сам дом нас поразил до глубины души: старинный, с лепниной, с латунными перилами, натертыми до блеска заботливыми тряпочками,с тяжелыми дубовыми дверями - чтобы такую дверь открыть надо еще постараться (никакого тренажерного зала не надо, повисел на дверной ручке пару минут,давя всем телом проклятую махину, получил пенделя -  дверь на пружине не оставляет никакого шанса безболезненно скрыться  - так и похудел от усилий.)

Так вот про Шёнбрун. На большой площади перед дворцом весело срут кони. В городе они срут в мешочки, которые цепляют к лошадиным задницам, а тут задницы выпускают на свободу и г-на навалено - мало не покажется. Поэтому туристы долго толпятся у входа на площадь - с одной стороны запашина такая, что хочется скрыться в лесу, с другой же стороны музей все-таки хочется посетить.

А я музеи не люблю посещать, ну разве что такие, в которых меня что-то конкретное интересует.

Зато парки в округе шикарные, газончики настрижены, цветочки торчат в симметричном порядке, мамочки с колясками вянут на скамеечках, мухи жужжат тихо и почтенно.

С детишками тут гулять чистое удовольствие, можно встретить целые детсадовские группы.

Скукота, да и только. Ну сколько, спрашивается, можно цветочки фотографировать, а? Я экшн люблю, но Юви задался целью облазить весь парк, не пропустить ни одного цветочка и задавить потом своими фотографиями всех, кого сможет.

Русал. На каждой ноге по рыбьему хвосту, однако:

Зато есть смотровая площадка, с которой можно увидеть и дворец и город и статуи, которые стоят в парке руками вниз.

Вдоволь натосковавшись в парке, я уговорила Юви поехать в Гринцинг. Это как бы пригород раньше был, а теперь является одним из районов Вены. Там вино делают, вокруг виноградники растут, там Энштейн тусовался, да и вообще там красиво, сами все сейчас увидите.

На трамвае номер 38 доезжаем до конечной остановки и вот он, винный рай.

В центре много-много "винных домов", все зазывно мерцают фонариками и источают запах свежеужаренных шницелей.
Но тут с нас поджидал неожиданный подвох, маленькая птичка обломинго... Вообще никаких посетителей в этих ресторанчиках мы не обнаружили. Мы бродили в округе часа 2, как две большие мясные мухи (зеленые такие, с повышенной дозой жужжания). Сначала мы думали, что людям еще рано бухать (было 6 вечера), но и через два часа ничего не изменилось. Мы встретили парочку японских туристов, которые тоже утюжили улицы с перекошенными лицами и заглядывали в окна открытых ресторанчиков. Через два часа такого мелькания мы познакомились и стали раскланиваться при встрече. Это не помогло. Дополнительных людей обнаружено не было.
А городок красивый.

Мы с горя пошли пить кофе. Юви схватил Захер тортэ ( я шоколадные торты не люблю, буээээ), а я стала расспрашивать красавца официанта куда ж можно податься, так чтобы и бухать и люди были. Официант был такой красивый, что я постоянно проносила кофе мимо рта, в итоге уделала себе вязанный шарф, который из благородного серого, превратился в пятнистого леопёрдового.

Нам выдали адрес и мы побрели. По дороге повисели на заборе, фотографируя виноградник. На заборе висеть было очень удобно, поэтому получилось очень много фотографий одного и того же (ей-богу, мы вели себя так, как будто уже бухнули).

Нас поразило в самое сердце, что фонари торчат не на столбах, как обычно бывает, а подвешены над проезжей частью. В Гринциге по боку до пешеходов. Да их и нет вообще.

Но машины ползают по дорогам со скоростью 30 км в час.

Знак пешеходного перехода, прям чисто еврейский, нам бы такой в Израиль:

Как видите, это рябина. Ненавижу оранжевый цвет. Когда мне кто-то говорит, что ему нравится оранжевый - меня это бесит прям:

Добрели до дома, где ошивался глухой Бетховен. Ему бы группу Рамштайн послушать и не так бы оглох.

А в этом доме ошивался неглухой Энштейн:

Энштейн еще был и не дурак, ошивался в более красивом доме.

Короче, мы нашли такое место, где были люди. Там еще и музыканты обнаружились. Этот слева прям глаз с меня не сводил, натягивал свою гармошку так усердно, так и хотелось отрезать ему кусочек от шницеля. Шницель, кстати, был гадкий. Во-первых он утонул предварительно в бочке с солью, потом утопился в бочке с машинным маслом.

Зато вино хорошо пошло. Мы сидели и глупо хихикали весь вечер. Все чинно жрали сосисы, а мы знай давимся капустой и хихикаем (шницель утопился еще в тарелке с капустой).
Потом мы долго хихикали, пытаясь вскрыть входную дверь в доме Хельмута. Нависали на ней вдвоем, давили дверную ручку как родную, пинали коврик, дули в замочную скважину и ругались матом.
Потом выяснилось, что дверь открывается "на себя".