Бернар Арно — самых богатый француз (уже и самый богатый человек планеты).

🔊 С 1989 года Арно возглавляет компанию Moet Hennessy Louis Vuitton (LVMH) — мирового лидера в производстве и продаже предметов роскоши (торговыми марками Louis Vuitton, Kenzo, Givenchy, Hennessy, Guerlain,  Chaumet, Moët & Chandon,  TAG Heuer).

Сейчас бизнесмен активно вкладывает средства в интернет-предприятия, несмотря на то что эти инвестиции для него пока не слишком прибыльны. Он говорит: «У интернет экономики большое будущее. Хотя я могу гарантировать, что и через сто лет люди будут пить шампанское Dom Perignon. А вот каким интернетом они будут пользоваться – этого я не знаю».

Он утверждает, что занимается своим бизнесом не ради денег. Арно говорит, что, как это часто бывает у французов, им движет страсть. «Деньги никогда не были для меня целью, – рассказывает владелец крупнейшей в мире империи роскоши. – Всё это время меня бесконечно увлекали творчество и стремление к совершенству – на самом высоком уровне».

💥 Приобретение Christian Dior

В 1984 году внимание Арно привлек недавно обанкротившийся текстильный конгломерат Boussac, который среди прочего владел и домом моды Christian Dior. В тот момент компанией управляло французское правительство, которое подыскивало нового владельца. Лакомым куском заинтересовались несколько компаний, в том числе и Louis Vuitton, но Арно опередил всех. Располагая $15 млн собственных денег, он вместе с Антуаном Бернхеймом, партнером во французском инвестиционном банке Lazard Freres and Co., собрал необходимые $80 млн. и начал действовать.

Первая жена Арно была кузиной бывших владельцев компании, и, воспользовавшись этим обстоятельством, он начал «по-родственному» скупать сохранившиеся у тех акции. Затем убедил французское правительство продать ему оставшийся пакет, клятвенно заверяя при этом, что будет добиваться возрождения Boussac.

«Мой сын ничего не понимал в текстиле и попросил меня купить для него книги на эту тему. Я нашел всего три, – вспоминает Арно-старший. – Мы могли тогда разориться, но Бернар убедил меня, что он не ошибается, а я всегда ему верил».

Методично превращая все мало-мальски ценные активы Boussac в деньги, Арно решил тем не менее оставить за собой компанию Christian Dior.

“Если вы спросите у нью-йоркского таксиста, знает ли он, как зовут нынешнего президента Франции, ответ, скорее всего, будет отрицательным. Но он наверняка знает Christian Dior, для него это один из символов Франции, наравне с Эйфелевой башней, — объяснял Бернар Арно свой интерес к известному бренду. — Имя, которое пережило носившего его человека и стало символом Франции, — это очень редкий феномен”.

🔝 Бизнес на роскоши

Довольно скоро он сам подпал под очарование мира моды и загорелся идеей создать компанию, которая бы стала мировым лидером по производству и продаже предметов роскоши. Понимая, что реализовать столь амбициозный проект «с нуля» нереально, Арно с 1988 года начал скупать акции недавно образованной компании Moet Hennessy Louis Vuitton (LVMH).

В 1989 г. 40-летний французский предприниматель с помощью банковского кредита скупил акции LVMH на $1,8 млрд. и стал обладателем 24%-ного пакета. На следующий год, сконцентрировав у себя 43% акций, он осуществил переворот в компании — уволил всех ее топ-менеджеров и взял управление в свои руки. Пресса и общественность были в шоке, но… все было в рамках закона.

Арно до сих пор утверждает, что начал захват LVMH, чтобы спасти компанию от раздробления, которое, по его словам, было неминуемо. Он начал строить свою империю на идее концентрации различных торговых марок, объединенных принадлежностью к классу «люкс». В условиях все большей глобализации экономики на раскрутку и поддержание одного отдельно взятого брэнда требуется очень много денег; наличие же целого портфеля брэндов в руках одной компании помогает существенно снизить расходы. Прижимистый Арно, даже торгуя предметами роскоши, хотел экономить.

Оказавшись в 1990 г. фактическим владельцем LVMH (пакет, принадлежащий ему, меньше 50%, но позволяет де-факто контролировать компанию), Бернар Арно привел в нее новых людей, причем не только “креативщиков”, но и менеджеров. Так, президентом Louis Vuitton стал приглашенный из текстильной отрасли талантливый управленец Ив Карсель, который разработал новую политику продвижения эксклюзивного бренда посредством постепенного расширения области его распространения и открытия новых фирменных магазинов в крупнейших городах мира.

Новая стратегия, основанная на выводе Louis Vuitton и других элитных брендов из “золотой клетки” элитарной недоступности и превращении их в часть потребительского рынка, полностью соответствовала тенденциям начала 1990-х годов, когда тяга к роскоши стала всеобщей модой. Люди даже с достаточно скромными доходами хотели приобщиться к миру богатства, выделиться из толпы или поднять свой статус путем приобретения нескольких товаров, ассоциирующихся с роскошью и престижем. Доходы LVMH начали расти как на дрожжах, а Бернар Арно, удачно продав за $400 млн ненужную ему часть активов Boussac, получил средства для новых приобретений.

В середине 1990-х он влил в состав LVMH дома моды Givenchy и Celine, производителя часов TAG Heuer, парфюмерную компанию Sephora, поставщиков вина Chateau d’Yquem (марка, известная с конца XVI века) и ряд других фирм. Его компания стала принимать очертания диверсифицированного конгломерата, все части которого состояли из элитных брендов предметов роскоши. Покупки следовали одна за другой, и в 2000-е годы количество подразделений LVMH измерялось уже десятками, ныне их около 60. У Бернара Арно стали появляться подражатели: в частности, такую же коллекцию брендов высшего класса начала собирать швейцарская группа Richemount.

Поглощения не зря считаются “высшим пилотажем” бизнеса. Купить компанию нетрудно, тяжело включить ее в общую структуру, осуществить интеграцию с уже существующими подразделениями, заставить приносить больше прибыли и придать ее развитию новый импульс. Однако Бернар Арно смог не только проявить себя в качестве коллекционера элитных брендов, но и зарекомендовать в роли рачительного хозяина.

Безусловно, в его децентрализованной империи есть более или менее удачные подразделения. Так, в 1990-е годы и в начале 2000-х годов наиболее “ценной” час­тью LVMH была фирма Louis Vuitton, на долю которой, например, в 2003 г. приходилось более 25% доходов и 60% операционной прибыли группы. Специалисты порой называют Louis Vuitton “универсальной денежной машиной”, в которой все части работают на максимизацию объема продаж.

Несомненной удачей Бернара Арно и президента Louis Vuitton Ива Карселя стало приглашение в 1998 г. на должность художественного директора Louis Vuitton популярного американского дизайнера Марка Джейкобса. Впрочем, скорее это можно было назвать не удачей, а очередным проявлением знаменитого чутья, благодаря которому г-ну Арно неоднократно удавалось находить дизайнеров, становящихся настоящими выразителями духа тех или иных брендов, продолжателями их прежних традиций.

Сейчас Бернару Арно принадлежат дома моды Dior, Givenchy, Selin, Lacroix, Kenzo, магазины Frank et Fils и le Bon Marche, самый знаменитый виноградник Chateau d’Yquem с четырех вековой историей. Он владеет фирмой Guerlain и сетью известных парфюмерных бутиков Sefora. Арно является обладателем знаменитых алкогольных марок, таких как коньяк Hennessy, шампанские Moёt & Chandon, Dom Perignon, Pommery, Veuve Clicquot, Krug.

Среди 2468 магазинов Арно теперь есть бутики в городе Хошимин во Вьетнаме, в столице Камбоджи Пномпене, в Екатеринбурге, Макао и Абу-Даби. Сейчас в LVMH рассматривают возможность открытия магазина в тибетской Лхасе. «Совершенно очевидно, что мировой движущей силой сегодня является рост экономик Азии и развивающихся стран, — говорит Арно. — Мы первыми пришли в Китай. Когда мы там появились, на улицах еще не было машин — одни велосипеды». Теперь у LVMH 35 магазинов в Китае.

В собственности Бернара Арно находится аукционная фирма Philips, продавшая с молотка картину Малевича «Черный квадрат» за 15 миллионов долларов. Из средств массовой информации олигарху принадлежат два финансовых издания Tribune и Investir, журнал Connaissances des arts посвященный искусству, а также радиостанция Classique и 10 % акций корпорации Bouigue, владеющей крупнейшим французским телеканалом TF1.

Сегодня президент LVMH увеличивает инвестиции в свой холдинг Europatweb, объединяющий около 60 фирм, работающих в сфере Интернета. При этом его не пугают временные неудачи на поприще новейших технологий: не так давно обанкротилась фирма Арно Воосом, специализировавшейся на продаже спорттоваров через Интернет.

Арно готов к испытаниям. Ему удалось пережить и периоды рецессии, и последствия терактов, и мировую паранойю, вызванную птичьим гриппом. Он закалился в многочисленных корпоративных битвах и обзавелся командой творчески мыслящих менеджеров, которые заглядывают далеко вперед.

💭 Бернар Арно мог бы сделать карьеру как пианист-виртуоз. Время от времени он исчезает ради того, чтобы провести часок за роялем. Но его призвание в другом. «Мало быть одарённым, – говорит Арно, – нужно быть сверходарённым».