Мне б дороги далекие. 1977 г. Часть 1.
Лыжный поход на Кучерлинские озера.
Нитка маршрута:
Г. Горно-Алтайск – Яломан – р. Чичке-Оюк – первал – р. Катанда – с. Катанда – устье р. Н-Кураган – р. Ешта – р. Осиновка – р. Хазиниха – оз. Аруколь – р. Иолдо – пер. Иолдо – оз. Дарашколь – р. Кони-Айры – выход на пер. Капчал – оз. Кучерлинское – МТС Ак-Кем – Тюнгур – г. Горно-Алтайск
Протяженность: 305 км
Продолжительность: 18 дней
Состав группы:
1. Алтайчинов Сергей
2. Гурьев Александр
3. Гуляева Галина
4. Кочуганов Геннадий
5. Майманов Сергей
6. Малков Владимир
7. Неустроева Л.С.
8. Рубцова Ирина
9. Селезнев Борис
10. Семенюк Надежда
11. Согоноков Виктор
12. Тинин Юрий
День первый.
22.02.1977. Вторник.
День начался с проводов нашей участницы Гуляевой Галины на автостанцию с продуктами в сопровождении Селезнева, Кочуганова, Алтайчинова и Малкова, который увлекся пробуждением сна Гали в комнате (сначала в дверь, а затем снежками по окнам). И при этом прозевал своих помощников и провожающую. После чего сделал своего коня двуногого и галопом прилетел на автостанцию. Далее сборы продолжились в институте с 9:00 и до 11:00, и после этого выехали на институтском автобусе (водитель – ас, машина – зверь), захватив с собой Гонохова Анатолия и спецснаряжение для его группы. По-быстрому долетели до Манжерока, где залетели в магазин и понеслись дальше.
В автобусе было много разговоров, споров, бесед, пели песни – в общем, кто как мог чесал язык. В Усть-Семе пока водитель заливал своему козлу бензину, Кочуганов Генка успел своротить челюсть Майманову Сергею и натеребить синий мерзлый нос Малкову до покраснения.
Затем на колесах доехали до турбазы «Катунь», освободились от наших попутчиков и тронули в путь. После вкусного обеда полагается поспать, так и в автобусе стояла тишина и порядок, кое-кто ушел на упокой мирской души. На Семинском перевале взглянули на два трактора «Беларусь», которые стояли на ушах. Далее все были очарованы красотой перевала Чике-Таман в связи с вынужденной остановкой автобуса.
При приближении конца пути снова полились веселые и грустные туристские песни. В Большой-Яломан прибыли в 20:00. Остановились в клубе, где поужинали и еле-еле уложились спать в 24 часа. Алтайчинов пока улегся, даже успел потереть мозоли на голове.
Погода весь день стояла облачная с прояснениями, тихая. Температура около 0 градусов.
День второй.
23.02.1977. День советской армии.
Выпили, т.е. выехали на автобусе из с. Большой-Яломан… 10:00 ч. Доехали 1 км до фермы. На ферме мы сделали перекур.
Чабан поймал на капкан беркута. Сфотографировался с ним.
В первый же день была авария у Алтайчинова, Кочуганов помог ему наладить лыжи и они подошли к ферме. Отправились дальше по маршруту. Природа менялась на глазах, речка Яломан разлилась, была наледь. После фермы мы пошли по горелому лесу, чем выше, тем гари было больше. Шли по правому берегу реки, перешли через мост и дальше пошли. Пройдя, мы увидели рябчика, Малков быстро, сбросив рюкзак, резво зарядил берданку, … дичь была в ударе, т.к. Макоша сшиб ее за пятак. Ох и обнялись. Мне лично попалась шея……
Ночевали под перевалом, хорошо спал, т.к. был дежурным… на высоте не хватает кислорода, гаснут свечи, да и вообще, когда попьешь кофе, не пойму, то-ли свеча гаснет, то-ли глаза слипаются.Участник-ремонтер Майманов Сергей
День третий.
24.02.1977. Четверг.
Сегодня спали по-туристски – в палатке. Каждый (за исключением Бориса) успел посидеть у печки, поклевать носом. К счастью, никто из дежурных не уснул, и мы поспали, довольно, сносно. В свое дежурство я прожег рукавицу и чуть не расплавил фонарик. Утром, после похлебки в виде овсяной каши, которую нам сварганили Тинин и Майманов, после длительных сборов (на первый раз прощается) потопали ломать перевал.
По лесу идти было хорошо, но когда мы вышли за границу леса, все скрылось из вида из-за сильного бурана с пронизывающим ветром. Буран сделал свое дело – мы потеряли перевал и во втором часу дня решили поставить палатку в ближайшем леске в верховьях речки, по которой мы поднимались. Остаток дня занимались, кто, чем хотел: ремонтировали лыжи, чинили штормовые костюмы… Мы с Борисом сходили на разведку, определили местонахождение, но перевал из-за бурана снова не нашли. Сделав круг, вернулись в палатку. Вечером ребята пели, а я варганил ужин – чаёк. Вот и прошел еще один не совсем удачный день нашего похода. Правда, вечером Серго Алтайчинов выкинул номер, решив выйти на улицу через трубы и перевязать или отвязать какой-то шланг, точно не понял. Борис заступил на дежурство, а мне пора на боковую. Ребята уже спят. Завтра будет новая попытка пройти перевал им. Долгих.Кочуганов Геннадий.
День четвертый.
25.02.1977. Пятница.
Всю ночь напролет дул сильный ветер со снегом. Утром поднялись, видимости никакой – решили сделать дневку и ходить, когда откроется перевал. Но сидеть в палатке скучно и очень хочется побродить по лесу, по ветру скатиться с горы и т.д.
Вышли мы втроем: Генара, Владимир М. и я. И отправились вниз, в долину Яломана. Дичи никакой. Ветер сдувает с ног, особенно на озере. Прошли, посмотрели и решили пойти снизу подняться наверх, на перевал. Вышли из лесу, ветер крепчает, шли, сильно наклонив голову и глядя себе по ноги. Шли, шли и взошли на гору, откуда открывается прекрасный вид на окружающую местность. Тут тебе и перевал, и флагшток с кумачовым стягом. В общем, путь наш стал известен. С этого бугра мы отправились опять к палатке, где своим открытием обрадовали всю туристскую толпу. Но времени еще много, а душе не терпится побродить по лесу с ружьем. И, недолго думая, отправился бродить. Ходил, ходил и увидел зайца, который пошел круто в гору. Я за ним тоже в гору, но, увы, у него четыре ноги, а у меня две. Так что мы с ним не на равных правах и мне пришлось отступить. Прошел дальше. Смотрю, сидит привязанная куропатка, пришлось добить и вернуться к палатке. Время стало позднее, да и желудок стал требовать добавки, так что все довольно быстро собрались у палатки. Поужинали, пели песни, рассказывали басни и легли спать.
26.02.1977. суббота.
Т.к. весь предыдущий день «пинали воздух по углам палатки», сегодня мы все горели желанием идти дальше. И вот погода наконец-то установилась (это С. Алтайчинов выспался и поговорил с богами) и мы дружной толпой, правда предварительно выстроившись в колонну, пошли к перевалу им. Долгих. Взяли его штурмом. Оставили рюкзаки и лыжи на перевале, а сами поднялись к тригопункту, где установлена мемориальная доска и красный флаг. Обнаружили записку, оставленную студентами НЭТИ и оставили свою. Потом все фотографировались. Фотографов было больше, чем положено.
Ну а затем мы снова надели лыжи, обрюкзачились и началось самое-самое-самое… спуск, в общем.
Мне все время казалось, что я уеду дальше всех и не в ту сторону, куда надо. Поэтому я постоянно тормозила. Вначале села верхом на палочки, но они не выдержали такого нахальства и согнулись в букву «С». В дальнейшем пришлось тормозить пятой точкой. Кое-как спустились с перевала. Но наш шеф сказал, что радоваться рано, т.к. будем спускаться еще. Это был грандиозный спуск. Стоило посмотреть. Но смеяться было некому. Ну, а мы друг над другом и над собой, конечно, посмеялись. Ноги не выдерживали в самый неподходящий момент. Ну, а если они не выдерживали или вдруг рюкзак перетягивал в какую-нибудь сторону, то мы зарывались в снег по самые уши, и, чтобы поднять упавшего хоть подъемный кран вызывай. Когда спускались по какому-то оврагу, то я чуть было не погубила природу. Не помню, как все произошло, но зато отлично помню искры в глазах и глухой звук удара. Когда открыла глаза, увидела сухой сук и почувствовала, что лоб пухнет. Выдержали и лоб и сук. Это говорит о крепости моего лба и о том, что надо беречь природу, т.е. не ломать лишний раз сучки и ветки.
И вот долгожданный привал. До него я еле-еле дошагала, вернее, доползла. Быстро поставили палатку, нарубили дров. А Лия Станиславовна сварила отличный суп из рябчиков, и душистый чай и смородиновых веточек. Рябчики… слово-то какое… А сколько было с ними возни днем. Володя Малков и Борис охотились за зайцем (очень уж мы хотел зайчатинки, а Юра Тинин в особенности). Но заяц оказался хитрее, дал несколько кругов вокруг охотников и смылся. Ну, а охотники все равно не вернулись с пустыми руками и вот, на радость и на горе Наде (она порезала руку, обрабатывая их) – четыре рябчика и на ужин – дичь.
Вот и все коротко, в общих чертах об этом веселом и в то же время трудном дне.
Завтра предстоит пройти оставшийся путь до Катанды. Что он нам готовит?Рубцова Ирина.
День шестой.
27.02.1977. Воскресенье.
«С добрым утром, с добрым утром и с хорошим днем!»
Да, день сегодня был хорош собой, как трассой, так и погодой. В этот день мы снова продолжали спуск по птичьим полетам и звериным тропам. Если вчера спускались на лыжах, то сегодня это было невозможно. Бешеный спуск на задней точке кончился удачно. Вышли к самой реке, через которую лежали два хороших бревна. Хочешь – плыви, хочешь – лети, а вообще-то, переходи. Страшно аж жуть. Раскачаются бревна и не знаешь, как дальше жить. Натянули веревку и уже спокойнее продолжили путь.
Кругом вода, одна вода, а мы посередине.
С риском для здоровья мы все-таки благополучно переплавились. Натянули лыжи и покатили. Но недолго длился кайф, наступили «холодные времена». Шли еле-еле, т.к. путь был не из легких, и дорога шла по реке – Нижняя Катанда в приличном каньоне.
Чудо природы постоянно привлекало наше внимание и особенно фотографов. Хрустальные сосульки висят на таких же вазах и голубая вода омывает их. Шли от берега к берегу, осторожно ступая на снежные мостики. А где совсем не могли пройти, приходилось снимать лыжи и карабкаться вверх. Категорийность здесь, по-моему, резко подскакивала и мы с улыбкой на лице подпрыгивали на камешки, хватались за кусты и на четвереньках выползали на тропу.
Там, где змея не проползет
И не пройдет дорогу крыса,
Сережка наш всегда пройдет
И ничего с ним не случится.
Прошли небольшое расстояние и снова надо куда-то перебраться. Стоим, ждем, где нам снова придется прыгать. Мальчишки срубили дерево и перекинули через камни. Идем, прилипая к скалам и не думая о том, что в любой момент можно свалиться. Следишь ща товарищем и переживаешь за каждый его шаг. В одном месте, когда подошла к перекинутому дереву ощутила тот момент, близкий к падению. Еще бы минута и конец. Схватилась за камень и оторваться нету сил, повисла. А тут фотографируют, думают я позирую, щелкают. Но выражение моего лица говорит совсем о другом и наконец-то меня схватили и вытащили.
Дорога лежала по реке, то резко в гору. И леший нас таскал то по кустам, то по ущельям.
Мы ехали шагая, мы мчались пешком.
Обед наш задержался, а Вовка Малков заколебал всех манкой. Из-за этого черта все трясли рюкзаки, и нашли ее опять же в спальнике Вовки. Бедный малый, сказался переход. А после обеда лыжи сами несли нас. Дорога словно в Московском парке – беги и радуйся. Такую прелесть да на весь бы поход. Гонки продолжаются и вот почти у цели, виднеются крыши домов, а мы отдыхаем перед последним стартом. Финиширует товарищ Алтайчинов и мы продолжаем путь. Деревня впереди и стремительно пашем вперед. Близко-близко, а конца не видно, в мыле и загнанные, но не лошадки, мы делаем попытку войти в деревню, на первый раз не вышло, но все-таки на наше счастье чей-то огород остался свободным для нашего пути. Строгим маршем мы проплыли мимо светящихся уже окон домишек. С вечерними сумерками окончили свой победный пробег.
Ура! Мы в деревне, а завтра баня!!! И на душе радостно, весело, хорошо и приятно. Долой антисанитарийные условия на n-время, стремящееся к ∞(бесконечности).
Солнце, воздух и вода – наши лучшие друзья!Семенюк Надежда.
Итак, вклинивается со своими впечатлениями «Горно-Алтайская ханыга», впрочем, зря меня так оскорбляет местное население. Я ведь вся из себя сельская учительница – Галина Васильевна. Но увы, детей пока учить мне нельзя, т.к. нахожусь в походе…
А мой поход начался из Горно-Алтайска, когда мне наши кабальеро помахали ручкой. Приезжаю вскорости, почти через полсуток в Усть-Коксу, и начинается: Ахтиньки-ахтиньки, надо же так изловчиться приехать на педпрактику с двумя мешками сухарей и мешком тушенки и сгущенки… Однако же обеспечилась на два месяца. Но увы! И все-таки меня встретили свои люди. И стали мои мешки перетаскивать в надежное место. А я сама-то схватила мешок сухарей и бегом вдоль по улице, а навстречу мне здоровенная свинья, черными яблоками по белой масти и как толкнет меня своим рылом в колено, что я еле-еле удержалась на ногах. Но это никак не отразилось на моем настроении, бодрюсь изо всех сил.
Короче, пять дней жила в Усть-Коксе, сидела целыми днями, подперев рукой голову, мечтательно задрав глаза под потолок и щелкая орешки. 26-го февраля наконец-то сорвалась с места. И опять мои мешки вихрями вокруг меня закрутились. Это местные жители: Володя, Саша, Витя, Коля и др. таскают мешки с места на место в ожидании автобуса. А автобуса нэту, нэту… А на дворе то дождь, то снег и ехать пора. Ведь наша группа должна уже спуститься в Катанду. А я бегаю по деревне и кричу: «Карету мне, карету!». Но мне не выдали даже клячи захудалой. Я мечусь в отчаянии, как же можно так жить, ведь существуют контрольные сроки? И тут мне стали предлагать всякий подручный транспорт: кто велосипед, кто санки, кто предлагал идти пешком 60 км до Катанды.
И тут я назло всем смирилась и опять сижу спокойно возле телевизора.
И был день второй. С самого утра в кругу своих «родных и близких» мешков. И жду-жду автобус. Усть-Коксинцы уже иронизируют: опять Горно-Алтайская ханыга мечется туды-сюды и обратно».
И наконец… автобус.
Мои кабальеро в секунду втискивают мешки в автобус и меня вслед за ними.
Опять еду, ликую вся и вдруг тах-тах-тах… сели глубоко в снег. И так все 60 км: то в атобусе едем немножко, то толкаем его на перевал. Но однако же чахленький автобус, еле-еле передвигая колесами вкатился на улицы Катанды. Сумерки. А нашей группы нет. Села на мешки в центре села и упорно жду наших. А местные чуваки говорят мне: «Бесполезно, уже поздно, не придут». Топая яростно ногами и твержу: «Придут, придут». И вдруг слышится родное «чирк, чирк» - втыкаются палочки в снег. Вся группа четко продвигается по селу, а я срываюсь с мешков и бегу им навстречу, а в душе все визжит во мне от восторга. Всё! Я теперь коллективный человек, а не то что, непонятно что: ни турист, ни сельская учительница, которой все шофера автобусов говорили: «Девушка, что вы такая молодая, а столько мешков несете?». И в таком положении все меня жалеют, сочувствуют: кто конфету даст, кто кусочек хлеба, а кто и на ночлег пригласить. Всё! Теперь я со всеми и скорее бы встать на лыжи!
День седьмой.
28.02.1977.
Понедельник – день тяжелый. А мы в этот день сачковали. В Катанде блатовали. В этот день был подъем, в общем такой, в котором старшой прокукарекал подъем, ругая свет божий встали все. В этот день мы дежурили в столовой: Вова Малков, Галя Гуляева и я Сергей. Вручили мне в руки, в каждую руку по ведру и отправили за водой. Натаскал я воды, за ней последовала командировка в дровник за дровами. Метался туда-сюда, пот градом.
В 9:00 был завтрак. Все насытили свои объемистые желудки. Пришлось и здесь повкалывать, орудуя ложкой. Работа уже такая, … что-то с примесью орла с ишаком – тянуть в гору и под гору рюкзаки. …
Вот и все магазин набирать продуктов, короче, жратву. А остановились мы в школе. Так вот и детвора надоела. Особенно надоедает один, поймал, хотел отдубасить, но пожалел, только припугнул, что если еще полезет на меня, я ему пасть порву.
Решили мы, значит, в Катанде сходить в баню, помыться, попариться, и что греха таить и носки постирать и кое-что еще, о чем не говорят и не пишут и не учат в школе.
Значит, хотели под девизом жить «В чистом теле – здоровый дух!». Подсчитали, поговорили, достали банного, начали топить, воду таскать. Решили девушек пустить первыми, пусть моются, отмываются.
Пришли наши девушки с бани веселые, довольные. Ну мы их с легким паром сразу поздравили. Пошли и мы впятером. Вошли в баню. Мать моя божья! Щели везде, дует из них, холодом отдает, нос сибиряков дрожать заставляет. Но мы – парни крепкие, не смотря ни на что, разделись. Плеснули чашку воды на камин... Нашли воды в корыте, решили мыться из одной посудины. Помылись, а вода уже грязная. Оглянулся, а вода горячая кончилась. Вот и мы давай водой холодной обливать друг друга, мстя друг другу, за то, что тот его не жалел, лил воду и потом проводил эту процедуру на другом. После холодного душа полезли париться. …
Вышли из бани, пошли в школу. Вот так и помылись, грязь отмыли, чистыми себя не чувствовали. Вечером разобрали продукты.
Прощай, Катанда. Заедем на обратном.