Красавица и Чудовище
Иногда мне ужасно хочется почувствовать себя принцессой.
С детства для меня подобный каприз всегда ассоциировался с проявлением слабости. Что значит "быть принцессой"? С какой стати вообще все должны носиться вокруг тебя как с писаной торбой и исполнять по щелчку пальцев все желания?
Ну, знаете, как это бывает? В твою жизнь приходит рыцарь, преклоняет колено и решает все проблемы. Избавляет от всех тревог. И больше тебе совершенно не о чем беспокоиться. Никогда. Титры.
Но со мной такого не случалось. Все свои проблемы я решала самостоятельно. Иногда через задницу и не с первого раза, путем проб и ошибок, через страх, смущение, комплексы и неловкость, неумение разговаривать с людьми и чувствовать собственный вес в беседе, но я научилась.
Чтобы никогда не ждать пока прекрасный Принц спасет меня из Башни Дракона.
Я довольно-таки рано убедила себя в том, что подобное желание чревато последствиями. И что в жизни прекрасные принцы, как правило, используют твою детскую наивность для самоутверждения, подрезая твои не расправившиеся крылышки. "Принцам" ни к чему, чтобы ты научилась летать. Потому что тогда от них не будет никакой практической пользы - сами то они не умеют.
Поэтому мне никогда не нравились "дамы в беде". Принцесса в моем понимании всегда держала меч, она мчалась на поле боя и раздавала по пятое число всем, кто под руку попадался. Эдакая маленькая, неудержимая фурия возмездия и справедливости. Короче: баба с яйцами. Вот это мой типаж.
Я учила себя: ты должна быть умной, сильной и смелой как Гермиона Грейнджер - твой идол на протяжении всей жизни. Как Эовин. Как Китнисс, господи боже, Эвердин. Как Мулан. Как Сара Коннор. Храбрая, принципиальная, гордая. И бесстрашная.
Но рядом с такими принцессами никак не могли ужиться классические, напомаженные принцы. Поэтому они мне и не нравились.
Ведь где есть отвага, там рядом бессменным спутником ступает слабоумие.
Принц, может быть, и мог бы спасти меня из Башни Дракона.
Но моя прозаичная проблема заключалась как раз в том, что мне нахрен не нужен был Принц.
Массовая культура, безусловно, грешна в своей неуемной романтизации плохишей, но время от времени это у нее получается превосходно. Мое сердце было отдано антагонистам. Сложным персонажам, сломанным, брошенным, потерянным, интересным, противоречивым. Боже, как я любила все эти пляски над пропастью! Они служили мне вторым дыханием и живительной влагой среди душной, беспросветной пустыни обыденности.
Именно так я попала в плен историй о невозможной любви. Практически в любом произведении, в которое я когда-либо была влюблена, я находила химию между персонажами, где ее не должно было быть по первоначальному замыслу. В своем сердце я плела паутины возможностей, и чем больше проходило лет, тем сильнее я верила в то, что ничего невозможного нет.
Ох уж эта Остин с ее мистером Дарси! Пленила, отравила женские сердца на века вперед, создав архетип идеального мужчины, полного противоречий.
Все потому что мы - люди - мы до чертиков любим контрасты. Контраст - один из самых главных и важных инструментов для акцентов и привлечения внимания не только в мире дизайна или какого бы то ни было искусства. Чем сильнее контраст, тем крепче связующее ядро двух противоположных величин. Хороший контраст - это столкновение настолько разных явлений, что в какой-то степени они становятся почти похожими, неотличимыми, едиными в своем противоборстве и слиянии.
Это беспроигрышная и бессмертная мощь.
В какой-то момент жизни каждый из нас оказывается в одной из ролей: жаждать спасения или хотеть спасти самому. Истории искупления, арки спасения "падших ангелов", безусловно, подвели меня к тому, что я хотела спасти кого-то достойного.
Иногда же хотелось, чтобы кто-то достойный спас все-таки и меня.
А в какой-то прекрасный день я доросла до понимания, что каждый должен спасать себя сам. Это не избавило меня от невинных попыток в юности угнаться за любым парнем, к котором прикипало мое сердце, и назвать его "братом", спасти его, помочь ему, стать ему лучшей подругой. Но каждая из этих попыток все больше убеждала меня в том, что спасение утопающих все еще дело рук самих утопающих.
Жизнь, в общем-то, во многом расходится с книгами. Даже если все свои истории мы черпаем непосредственно из нее.
Как говорил старина Гэндальф: "Любую хорошую историю не грех приукрасить". Писательство позволяет, как грамотный макияж, приукрасить и подчеркнуть то, что в жизни может гореть не так ярко. Сделать акцент там, где не с первого взгляда распознаешь жемчужину. Наша фантазия вперемешку с реальностью - это и есть самая настоящая магия, подвластная творцам любого рода. Художникам, музыкантам, актерам и режиссерам, писателям - в наших силах делать этот мир лучше, даже обнажая самые отвратительные его черты.
Чтобы позволить цветку истории распуститься в непогоду.
Если я когда-нибудь...нет, давайте все-таки не так.
Когда я напишу свою книгу, она непременно будет о любви. О самой разной. О самой больной и невозможной, но обязательно о любви. Меня всегда привлекали грани этого невероятного чувства, и рассказывать о том, как именно их вижу я, было самым интересным творчеством на свете. И в какой-то мере я занималась им всю свою жизнь, даже тогда, когда ровным счетом все мои знания о любви равнялись только подчерпнутым мыслям из других книг.
Я знаю своих главных героев в лицо, ведь они рука об руку шагают со мной, наверное, с тринадцати лет. С того самого момента, как я попала в чаты на Народ.Яндекс и открыла для себя удивительный мир литературных игр.
Моментами это было крайне...окей, это было моментами, откровенно говоря, всрато.
Но в большинстве случаев это было невероятно прекрасно. Волшебно. Поразительно.
И в этом было много, много любви.
Поэтому я позволю себе оставить в качестве фото-иллюстрации свой давний арт, посвященный одному избитому, но уже ставшему классикой, пейрингу.
Самому первому, который так отчаянно завладел моим сердцем.
