«Domsun – это христианский брейкбит». Интервью-знакомство с победителем ВЫКЛІК
Немного предыстории. В августе наша редакция запустила конкурс для беларуских музыкантов/к ВЫКЛІК. Мы получили более сотни заявок, провели несколько этапов отбора, собрали оценки от независимых жюри, считали баллы и, наконец, нашли победителя.
Главный приз взял Борис Domsun – очень яркий, открытый и талантливый парень-электронщик. Мы разговаривали два часа, за которые музыкант рассказал о себе, своей музыке, хобби и опыте участия в ВЫКЛІК. А еще почти убедил заняться танцами, но это уже совсем другая история.
Бонусом узнаете мнение Влада Фраймана – продюсера, который помог Борису доработать трек из заявки.
К. Расскажи о себе. Где живешь, чем дышишь?
Б: Я родился в Минске, сейчас живу в Познани, Польша. Переехал больше 4х лет назад. Работаю репетитором по английскому. Я всегда интересовался музыкой, пробовал разные жанры. Сейчас, кстати, также делаю саунд-дизайн на заказ.
Когда я только переехал, увлекся танцами. Так что теперь я еще и контемпщик, хип-хопер и танцор хаус. И хоть я и начал заниматься довольно поздно – в 28 лет – подсел на эту иглу и теперь всем советую. Также я пою в хоре.
С недавних пор в моей жизни есть моделинг. В этой сфере у меня все развивалось очень быстро. За неделю буквально случился скачок от «я об этом даже не задумывался» до «контракт, съемки, гонорар».
Б: Менеджерка модельного агентства как-то связалась с моей девушкой. Предложила нам подаваться на парные кастинги. На следующий же день открыли кастинг – для рекламы искали парня-модель, который умеет танцевать. По типажу я полностью подходил, поэтому решил попробовать. Я сразу прошел во второй тур, а уже через день мне позвонили и сказали, что я взял главную роль. И вот я уже в Варшаве на пробах, танцую на столе, а вокруг съемочная группа. Долго не мог поверить, что это все реально происходит – в промежутках даже не было времени сесть и переварить все.
К. Планируешь дальше развиваться в этом направлении?
Б: Сложно сказать. Моделинг – штука непостоянная. Сегодня съемки есть, завтра их нет. Невозможно предугадать конкуренцию. После первой съемки я еще не проходил дальше второго тура кастинга.
К. Музыка, хор, танцы, моделинг… Сколько часов в твоих сутках и как ты все успеваешь?
Б: Это все благодаря работе. Преподаватели английского не работают 8 часов. Это анриал. У меня выходит максимум 4 часа работы в день. А хобби я в основном чередую.
К. Расскажи о своей работе. Кто в основном приходит учиться?
Б: В основном ко мне приходят русскоговорящие ученики по сарафанке. Но было и несколько поляков. Когда я переехал в Польшу, я уже какое-то время преподавал. Поэтому часть клиентов из Беларуси осталась со мной.
К. Вопрос про язык. Как ты относишься к славянскому акценту в песнях на английском?
Б: Люди из СНГ любят самих себя пристыдить за что угодно. Акцент просто показывает, откуда ты. В музыке меня он не смущает. На уроках я учеников, конечно, могу поправить. Сам же просто по-приколу решил подцепить британский акцент и считаю, что к преподавателю с хорошим произношением больше доверия.
К. Как в твоей жизни появилась музыка?
Б: У моей семьи была дача в Сябрах. Это такое садовое товарищество под Минском. По сути, это культурный хаб, потому что раньше там давали дачи всяким заслуженным артистам – танцорам, художникам советских времен. Там было полно смешнявок: всегда забавно было встречать какого-нибудь пьяного сорокалетнего балеруна, который рано вышел на пенсию и живет свою лучшую жизнь.
У меня там был друг – сын художницы. А моя семья вообще никак не связана с искусством. И как раз этот друг и вдохновил меня попробовать потренькать на гитаре. Он пел песни, играл – девчонкам нравилось. Так я и начал учиться.
К. А как учился? На чем вообще играешь?
Б: Самостоятельно. В музыкалку не ходил. Сразу была гитара, потом я открыл для себя электронную музыку. В Польше уже начал учиться петь, играть на барабанах. В общем, на всем по чуть-чуть. Спустя много лет работы в программах для создания музыки у меня есть хорошее понимание ритмов.
Когда учился играть на гитаре купил себе дилэй-педальку с лупером. Я сначала лупил аккорды, потом подбирал к нему какой-то мотив, бубнил себе под нос текст. Этот лупер, который вообще по сути просто дополнительная функция, просто открыл во мне какую-то чакру.
К. Что для тебя музыка на данный момент – просто хобби или видишь в ней потенциал?
Б: Я отпустил большие ожидания, но музыка идет со мной параллельно. Я чувствую свое развитие в музыке, она помогает мне прорабатывать какие-то внутренние вопросы. Но хочу ли я заниматься только музыкой? Нет.
Взрослея, я понял, что в мире есть столько интересных вещей – глупо ставить ставку на что-то одно. Тем не менее, я продолжаю взращивать свой музыкальный проект. Будет приятно, если что-то из него действительно получится в будущем.
Мне нравится, что проект Domsun пускает корни в самые разные направления. Люди слушают мою музыку, обращаются за помощью, например, в саунд-продакшне. То есть для меня артист – это не просто туры, альбомы и деньги. Это в первую очередь про личный бренд, нетворкинг и интересные возможности.
К. Какие жанры повлияли на твой стиль и вкус?
Б: Я не слушал музыку до 14 лет. Правда, не понимал, почему все вокруг так тащатся. А потом понял. Мне нравилось слушать регги, но переломным жанром стал не он.
Однажды я послушал Nightwish (прим. ред. финская симфоник-метал группа), и что-то внутри меня изменилось. Так я какое-то время слушал только регги и Nightwish. Позже меня друг подсадил на Korn, Limp Bizkit, Lumen и прочих. Потом был период метала и поджанров типа грайндкора, дальше – индюшатина. У меня даже была целая фаза ирландского фолка. Обожал группу Sigur Rós (прим. ред. исландский пост-рок) – это был настоящий героин. Я такой вдохновленный ходил, люди вокруг аж бесились.
Повзрослел, стал слушать много глитч-музыки. Она тоже стала для меня своего рода открытием. Музыкальные эксперименты завершились инди-электроникой. Мой альбом «Accidents» как раз записан под влиянием этого жанра.
В конце концов переключился на эмбиент. Это такой финальный босс. Когда садишься на эмбиент, тебе уже нечего искать – ты пришел к простоте. «Мне, пожалуйста, два аккорда на пять минут».
Сейчас, наверное, из-за занятий вокалом меня снова тянет добавлять больше вокала в музыку. Хочется где-то рэп почитать, дать движа немного. Да и моя музыка стала агрессивнее – такой брейкбит с уклоном в Prodigy.
К. А что думаешь насчет поп-музыки?
Б: Только хорошее. Я с удовольствием слушал новый альбом Rosalia, Taylor Swift, Sabrina Carpenter. У меня же профдеформация – я оцениваю продюсерскую работу. К тому же, я всегда защищаю этих певиц в своих кругах еще и потому, что они классные поэтки. Вот и получается, что крутой продакшн + классные текста с необычными метафорами и формами = хорошая музыка.
К. Вернемся к твоему проекту. Что означает псевдоним Domsun?
Б: Все очень просто. Все слова уже разобрали, поэтому когда я начал думать над названием проекта я решил комбинировать слова и языки. Все-таки, английский всегда шел со мной рядом. Вот я сижу и думаю: какие слова вызывают у меня эмоциональный отклик? Мама? Солнце? Бог?
Так я дошел до слова «дом», перевел «солнце» на английский и получился Domsun. Значение я уже потом докрутил – солнце в доме как символ благополучия.
Б: Мы с друзьями ржем, что Domsun – это христианский брейкбит. Так вышло, что почти в каждой третьей песне есть слово «Бог», а на грядущем альбоме, мне кажется, почти в каждой будет.
При этом я атеист. Но я обожаю госпелы и блюзовые сэмплы – они все время поют про бога. Вообще, один из моих любимых музыкантов – Ник Кейв – он очень религиозен. Люблю его книги и то, как он без навязывания рассказывает про религию.
К. Были ли у тебя проекты до Domsun? Как их продвигал?
Б: Да. Первый электронный проект делали с другом – он был толковым специалистом, но работа у нас шла очень медленно. Второй проект – инди-группа, которую мы собрали с компанией по моим старым демкам. Промоушна практически не было. Были друзья и попытки делать посты в соц сетях. Крайне неэффективно.
К. А был ли промоушн проекта Domsun?
Б: Тут уже получше. Где-то что-то снимешь, выложишь. Все равно я чувствовал много напряжения в социальных сетях и мне очень тяжело давалось их ведение. На данный момент мы стали это делать с моей подругой на коммерческой основе. Как раз сначала был ВЫКЛІК, зимой планируется альбом – все совпало как надо. Конкурс дал возможность увидеть, как по-хорошему делается промоушн.
К. Поговорим про ВЫКЛІК. Как узнал про конкурс, почему решил участвовать?
Б: Узнал про конкурс из инстаграма. Решил участвовать по одной простой причине – самому что-то делать сложно. А когда есть какие-то возможности получить помощь – сразу появляется мотивация. Мне вообще везет на такие вещи. Вот сейчас я слушаю вопросы интервью через колонки-мониторы, которые я тоже выиграл в конкурсе ремиксов на трек.
К. А как оценивал свои шансы на победу?
Б: Я знал точно, что буду в шортлисте. Предполагал, что попаду даже в пятерку. Но про победу не думал, хотя друзья твердили обратное. На то они и друзья :)
К. Как появилась песня из заявки?
Б: Это была почти завершенная песня на тот момент. Родилась она рандомно – я нашел классный сэмпл брейкбита, навалил на него аккорды, которые заставляют тебя чувствовать так, будто ты стоишь на вершине горы и твой халат развивается на ветру. Потом я поорал в этот трек – да и все. Прикольно, что он на миксе языков. Думаю, это тоже сыграло роль в победе. Мне всегда нравилось экспериментировать, решил вот впервые попробовать сделать трек на беларуском.
К. Как тебе опыт написания трека на беларуском?
Б: Это был возврат к корням. Вообще я почему треки на английском начал писать – кринжевал от собственных текстов на русском. Как мы говорили про акценты, есть в нас, людях из СНГ, какое-то огромное количество кринжа по самым разным вещам. Я бы назвал это коллективным бессознательным стыдом касательно всего.
Насчет беларуского: он пробуждается и постоянно мелькает в моем медиафоне. Естественно, я тоже это захватываю и появляется желание стать причастным.
К. А как придумал визуал для заявки?
Б: В тексте поется «Run, boy», и как будто предполагается, что и в видео надо куда-то бежать. А потом пришла в голову идея с проектором. Мы пошли в беларуский бар «Мы» в Познани, взяли их проектор и замутили этот визуал.
Там если присмотреться, у меня на рубашке бежит чувак. Этот чувак – это я. Это на самом деле клип одного из моих старых проектов, про которые я говорил раньше.
К. Что почувствовал, узнав, что победил?
Б: Обрадовался. Я хорошо оценивал свои шансы, но элемент неожиданности все равно присутствовал.
К. Как проходила работа над треком с Владом Фрайманом? (прим. ред. беларуский продюсер)
Б: Влад делал прямые эфиры, на которых дорабатывал мой трек с художественной точки зрения и сводил его. У меня были свои идеи, Влад помогал их реализовать. Это вообще очень круто, что я смог посмотреть на свой трек со стороны. Сложно объективно оценить свой труд, а когда его комментирует человек знающий, действительно становится очевидно, где были слабые места. В общем, я очень доволен этой коллаборацией.
К. А когда трек появится на площадках?
Б: Ближе к февралю, но без подробностей.
Мы также обратились к Владу Фрайману за обратной связью по работе и конкурсу в целом:
«Для меня это был особенный проект. Работать с таким артистом, как Борис, и с таким нестандартным материалом – большая радость.
Моя задача была не переделать трек, а раскрыть задумку Бориса ярче и мощнее. Мы провели несколько стрим-сессий, где я в прямом эфире добавлял новые партии, работал над аранжировкой и наглядно показывал разницу «до» и «после».
Самая главная награда – реакция артиста. Борис был в восторге, а для меня это ключевой показатель успеха. Я убежден, что работа продюсера – это слышать артиста и помогать ему реализовать его идею на 100%, особенно если не хватает технического опыта.
Такие инициативы, как ВЫКЛІК, — это прекрасно. Они наглядно показывают ценность качественного продакшена. Ведь сегодня, чтобы донести все эмоции до искушенного слушателя, трек должен звучать мощно и профессионально. Каждая нота, каждый удар должны работать на общую эмоцию. Был рад быть частью этого проекта».
К. Не думал сделать полноценный клип и как-то развить идею с проектором из заявки?
Б: Сниппета достаточно. Я не большой фанат клипов вообще. Сейчас, как мне кажется, клипы локальных артистов не собирают заслуженное количество просмотров и реакций. Как будто проще сделать сниппет, потратить меньше сил и получить тот самый выхлоп. А то и больше.
К. А как думаешь, почему так происходит?
Б: Думаю, из-за отсутствия ресурсов, брейн дрейна, ситуации вокруг. Индустрии у нас нет, поэтому половина работ сделана на коленке. Даже на реально крутых клипах по 10 тысяч просмотров. Обидно же.
Б: Сначала выйдет трек с ВЫКЛІКа, ближе к февралю альбом. Пока хочу посмотреть, чему научусь по результатам работы над треком и дальше думать про живые выступления.
БЛИЦ
Что приоритетнее: музыка, моделинг или преподавание?
Это разные вещи – одно без другого в моей жизни не существует.
Самый приятный и самый обидный комментарий, когда-либо полученный в твой адрес?
Самый обидный был под клипом, где я бегу. Какой-то чел написал, что текст какой-то wacky (прим. ред. дурацкий). На самом деле, с хейтом сильным я не встречался. Самый приятный – когда папа говорит, что у него сын талантливый.