Сюжетные роли
I.Искажённые души
Аякакаси («Иллюзорные Тени»)
- Рождённые из страха и вины, эти
полупрозрачные призраки парят.в
тумане, как живые миражы. Они
отражают ваши движения с опозданием в
шаг, искажая их до неузнаваемости.
Воздух Вокруг них дрожит, делая
реальность зыбкой, а ваша собственная
тень на стене вдруг начинает жить своей
жизнью. Они не нападают. - они шепчут.
чужими голосами, заставляя
сомневаться в каждом воспоминании.
Канашибари («Оковы Сна»)
- Не существо, а явление, редкий и
страшный исход долгого сопротивления
заражению. Тело жертвы замирает на
грани сна и яви, парализованное.
невидимыми оковами. Глаза открыты и
полы ужаса, но пошевелиться
невозможно. Те, кому удалось вырваться,
рассказывают о леденящем душу шепоте.
и осязаемом чувстве холодных пальцев,
сжимающих горло. Это душа, которую не
отпустили, обречённая быть вечным
пленником собственного кошмара.
II. Перерождённая плоть
Ханакари («Те, кто цветут изнутри»)
- Последняя ступень перед тем, как
человек станет частью сада. Они ещё
дышат, еще помнят отблески прошлого,
Но каждое Воспоминание - это боль. Из
их ран прорастают стебли, а в груди,.
вытесняя сердце, пульсирует бутон. Их
прикосновение заражает, а выдыхаемая
пыльца ищет новую почву для
укоренения.
Хокси («Споровые Сущности»)
- Плоть и туман, сплетённые воедино
самой чумой. Лепестки на их телах
шевелятся в такт незримому ветру, а в
глазах светится зелёный росток - семя
ужаса, жаждущее прорасти в каждом,
кто встретится на пути. Они не убиваютс а
сеют, оставляя за собой дорожку из тел,-ужаса, жаждущее прорасти в каждом,:
кто встретится на пути. Они не убивают, а
сеют, оставляя за собой дорожку из тел,.
которые вскоре тоже расцветут.
Ара-абарэ («Неистовствующий Цветок»)
- Конечная стадия заражения, где тело
и растение становятся неразличимы.
Алые паутинные лилии оплели скелета
проросли сквозь глазницы и кожу.
Существо движется порывами, как
опьянённое бурей растение, а с его
лепестков осыпается пыльца,
вызывающая приступы слепой ярости.
Там, где оно проходит, стены
трескаются, и земля навсегда
покрывается ядовитым цветником.
Касимаси («Шитые Стражи»).
- Когда-то фанатики, чьи тела стали
материалом для эксперимента «F».
Теперь это идеальные часовые, чью
плоть сшили в единый монолит. Они
движутся с пугающей, марионеточной
точностью, а их швы похожи на границы
между жизнью и смертью. Иногда из-под
этих швов, из пустых глазниц, доносится
приглушённый детский плач - будто эхо
того, кем они были до того, как их.
зашили.
Кицумори («Цветочные Лисы»)
- Бывшие жрецы культа, с которыми их
лисьи маски срослись навсегда. Их мех
побелел, а движения стали
неестественно плавными, как в
замедленном ритуале. Они не нападают
- они танцуют перед жертвой, завлекая
в смертельную ловушку, и в кульминации.
этого танца «расцветают», замирая в
изящной позе и выпуская в мир облако .
спор. Их застывшая улыбка - последнее,
что видят их жертвы.
Ои-омои («Тяжёлые Куклы»)
- Грубые подобия людей, собранные из
обломков и вселённых в них душ, что не
смогли уйти. Их движения неуклюжи, но
каждый удар обладает силой оползня.
Их крик - это не звук, а хор забытых
голосов, сливающихся в одну отчаянную
мольбу. Они не ищут врагов, они ищут
своих давно мёртвых хоздев, чтобы хоть
кто-то снова их приручил.
IV. Древние стражи
Кицуне («Хранители Храма»)
- Древние духи-лисы, охранявшие
святилище задолго до появления чумы.
Их маски - не аксессуар, а часть лица,
знак союза с божественным. В
спокойствий они - лишь отблеск света
на белом меху, часть тишины храма. Но
когда святыня осквернена, они
превращаются в Вихрь из лезвий-когтей
и священного пламени, не оставляющий
от незваных гостей ничего, кроме пепла.
V. Отвергнутая воля
Проклятые Плоти
— Когда душа, исчерпав силы для борьбы
с заражением, отказывается и от самой
себя, рождается они. Плоть вздувается
от внутреннего жара, кожа лопается,
обнажая рогатые наросты. Они называют
себя «освобождёнными», ибо боль для
них больше не существует. Это - гнев,
обретший форму. Их появление
предваряет звон разбитого колокола и
запах палёной плоти. В их глазах горит
алая искра - последний след
искажённой человеческой воли,
обращённой на уничтожение всего,
включая самих богов.