Античность и ее роль в современном мире. Интервью с автором сообщества "Эллинистика"

Мы беседуем с автором популярного сообщества ВК, посвященного античности «Эллинистика». Я рад вам представить моего собеседника – Григория Блюдцева.

Здравствуйте!

Доброго вам времени суток. Меня зовут Блюдц; ВК мой аккаунт именуется «Григорий Блюдцев», но это не должно вас обманывать, зовут меня отнюдь не Григорий.

Почему именно античность, в чем ее актуальность сейчас, в современном мире?

Ожидаемый первый вопрос, на который я не раз видел наблюдал, как пытаются дать ответ. В принципе, чем-то таким задаёшься при обсуждении любой области знания, не так ли? Я помню, как в школьные годы одноклассник очень заинтересовался, зачем вообще нужна высшая математика; на это учительница процитировала Ломоносова «математика нужна уже затем, что она ум в порядок приводит». В действительности всё несколько проще: школьная программа сама по себе вообще не несёт никакой практической ценности, более того, это сделано намеренно. Всё дело в том, что она унаследовала одну особенность, которая была присуща образованию уже в Античности. Греки выделяли несколько видов знания, и презирали такое, которое имеет практическую применимость, ибо считали его уделом рабов, тех, кому необходимо трудиться, чтобы выжить. Свободный грек выделялся тем, что имел много свободного времени, или досуга, который греки называли σχολή («схолэ»); он тратился на изучение только того, что никак не пригодится в жизни; таков критерий свободного, истинного знания. Среднее образование во многом наследует этому принципу; иначе говоря, школа не забывает о «схолэ», от которого ведёт своё название.

То, что называют классическим образованием, представляет собой апофеоз подобного мышления. В Средние века, как только появились университеты, образовалось нечто вроде карго-культа Античности; в этих университетах заучивались произведения, оставшиеся от древних, в которых надеялись найти ответы на все вопросы, да и просто считалось, что именно так, зазубриванием, можно вернуть те славные времена, воссоздать Золотой Век. Постепенно знание о том, как жили греки и римляне стало признаком самого лучшего, наиболее элитарного образования из всех. Тот, кто не знал древнегреческого и латыни, не мог считаться по-настоящему образованным человеком. Как и в древние времена, классическое образование всё ещё позволяет отделить себя от тех, кто вынужден грызть землю, чтобы выжить. Несколько высокомерная такая особенность.

Итак, можно сказать, что это знание ради самого знания. Впрочем, возможно, что практическая применимость у него всё-таки есть. В конце концов, Античность была удивительно компактной, богатой на события эпохой — древние успели попробовать если не всё, то почти всё, а мы, можно сказать, лишь повторяем за ними. Часто говорят, что для того, чтобы стать специалистом по политической философии, достаточно изучить всех римских историков, и во многом это действительно верно. А после прочтения Демокрита, например, вас уже не смогут впечатлить никаких аргументы, касающиеся атеизма — он уже сказал по этому поводу всё, что возможно. Так что те, кто в Средние века искал в древности ответы на все вопросы, не слишком-то ошибались. Надо лишь помнить, что в этом, как и во всём прочем, надо держаться известной меры, понимая, что и греки не во всём были правы; в Средневековье об этом забыли, сделав того же Аристотеля истиной в последней инстанции; в результате в Новое время все серьёзные открытия начинались с нападок на какие-либо ошибочные взгляды Аристотеля.

Наконец, период, известный как «Поздняя Античность», актуален для нас самым непосредственным образом, безо всяких оговорок. Скажем, историк Брайан Уорд-Перкинс, специализирующийся на падении Рима, проводит вполне однозначные параллели между состоянием, в котором находилась Римская империя непосредственно перед своей гибелью, и тем, что происходит с миром сейчас, пугая читателя тем, что тогда «ничто не предвещало беды», и добавляет многозначительно «прямо как сейчас».

Какие стереотипы и искаженные представления об античном мире, эллинизме, вы считаете наиболее вредными и дилетантскими?

Боюсь, что представления среднего человека об Античности являют собой домыслы, мифы и давно устаревшие данные примерно на 90%. В том, как обыватель видит Древнюю Грецию и Рим, неверно практически всё. Особенно всё плохо, к сожалению, у наших соотечественников, до которых актуальные данные о том, как научное сообщество видит древность, доходят позднее всех. Их знания иной раз опаздывают на несколько веков, застревая, например, в середине XIX века. Свежие исследования у нас практически не переводятся и не печатаются, их читают только дипломированные учёные сразу в оригинале. Те же книжки, что всё-таки доступны обывателю, напечатаны ещё в советские времена и, как следствие, напичканы марксистким восприятием вопроса, который искажал факты в угоду идеологии.

Как следствие, обыватели донельзя удивляются, смущаются, недоумевают, а порой даже приходят в самую настоящую ярость из-за когнитивного диссонанса, когда знакомятся с нашим проектом, — настолько он рисует Античность непохожей на тот образ, к которому они привыкли. ВК они, к тому же, ещё и позволяют себе время от времени назвать «антинаучными» передовые сведения, что несколько утомляет. Впрочем, в наши дни этим словом постепенно начинают называть всё, с чем не согласен.

Самый распространённый и одновременно раздражающий миф — это восприятие Античности «рабовладельческой формацией», царством цепей, которыми гремели измученные рабы-колодочники. В действительности отношения между рабами и их господами были весьма гибкими и гуманными даже по современным меркам; впрочем, рабство было куда мягче, чем раньше представлялось, не только в Греции и Риме, но и повсюду в мире, в том числе, например, в Древней Иудее, а также в Средние века. По-настоящему тяжело приходилось чернокожим невольникам в Новое время, собственно, их-то реалии учёные XIX века ничтоже сумняшеся и приписывали грекам и римлянам. Одна из самых моих грандиозных статей, которую вы можете найти в паблике, как раз посвящена античному рабству, хотя, конечно, к ней ещё многое можно добавить.

Другим популярным заблуждением является миф о гладиаторах, которые якобы сражались до смерти, тогда как на самом деле они представляли собой спортсменов, чем-то вроде современных рестлеров. Хотя должен сказать, что с этим мифом сейчас борются относительно активно, могу отметить, например, одну из серий образовательного сериала «Адам портит всё», который выходил, в том числе, и на русском. К сожалению, видела его всё-таки до прискорбия небольшая аудитория.

Все эти мифы заставляют видеть Античность каким-то царством крови и страданий, тогда как в действительности, с известными оговорками, это был мир, донельзя похожий на наш — глобализированное общество с единым культурным пространством, тесно сплетённое в клубок экономических связей. Уже упоминавшийся мной Брайан Уорд-Перкинс полагает, что только сейчас мы дошли до уровня глобализации Древнего Рима; другие, чьё мнение мне приходилось встречать, считали, что, собственно, потому-то только сейчас и стало понятно, что гладиаторы отнюдь не сражались насмерть — ведь массовый спорт, как в древности, появился у нас совсем недавно, Олимпийские игры, например, возродились лишь сто лет назад. Мы действительно во многом лишь догнали культурный уровень древних. И вместо того, чтобы демонизировать их, следует у них и дальше учиться.

Ещё очень раздражает миф о том, что греки и римляне были якобы донельзя сексуально развращены; в действительности у них как раз-таки к сексуальности было очень здравое отношение, тогда как Средние века стали царством неврозов, напичканными жизнеотрицающими табу. Кроме того, мнение о том, что древние пришли в упадок именно из-за того, что чрезмерно увлеклись гедонизмом, в корне неверно; всё было с точностью до наоборот, и вместе с христианской аскезой римляне получили и Тёмные века. В наши дни, кстати, тоже никакого особенного разврата не случилось, но произошло всего-навсего возвращение к норме, только и всего.

Ну и, конечно же, есть у определённого сорта «правых традиционалистов» склонность любых язычников видеть «упадочными анимистами», обожествляющими силы природы и оттого неспособными к подлинному познанию реальности, сиречь науке; к подобным размышлизмам они прибегают, чтобы доказать, что наука якобы появилась только в христианские времена; разумеется, это ерундистика, науку создали именно греки, а во второй раз научное познание и методология были просто переоткрыты.

Есть и много других мифов, но их придётся перечислять очень долго. Лучше вам заглянуть в нашу группу, где ознакомиться со статьёй «В поисках утерянного знания», где собраны все известные заблуждения; некоторые называли её «попыткой тотальной апологии».

Для многих жителей нашей страны не совсем понятно, с кем себя инфицировать, в мировом плане. А ведь, по сути, мы, такие же наследники античности, как и все европейцы. Почему же мы так стесняемся понимания того, что мы, все же, европейцы?

«Мы всё-таки Азия» — это идея сейчас скорее что-то вроде угрозы, чем способ самоидентификации, нечто вроде в духе «если ты, такой богатый и красивый, не будешь со мной на моих условиях, так и знай, я уйду от тебя к гопнику, и буду жить с ним на теплотрассе». К союзу, объединению с Азией РФ (и до того СССР) обращается тогда, когда чем-то обижена на Европу, хочет ей насолить, отомстить, показать зубы, характер. В действительности, конечно, никакого другого пути, кроме европейского, у России нет. Те, кто рассуждает об «азиатском пути», не понимают, о чём говорят. Что под этим подразумевается? Ведь ни одна из успешных азиатских стран не живёт по заветам своих предках, но всегда в значительной степени вестернизировалась. Азиатский способ жизни оказался нежизнеспособным, мёртворождённым, и он давно остался где-то позади.

Тут важно отметить, что под «европейским путём» нельзя понимать вариант, когда страна становится марионеточным придатком Европы, или становится каким-то бесправным членом Евросоюза; есть ведь те, кто именно так хотят, некоторые нацдемы, например, или многие лево-либералы. Речь идёт исключительно о способе мышления, к которому следует приобщаться… и который, кроме того, сейчас, как кажется, уже начинает терять и сама Европа, которая свернула куда-то не туда.

Тут-то нам и нужно обратиться к античным идеалам, где и следует черпать вдохновение для того, чтобы понять, какое общество следует строить, а на нынешних европейцев озираться уже не следует. А, быть может, и никогда не следовало. Мне кажется, во многом верным, мнение о том, что это совершенно европейский мир, который создал концерт держав, в которой далеко не последнюю скрипку играла Россия; с другой стороны, возможно, что новоевропейский мир, возникший после падения Рима, был всё-таки с самого начала тупиковой веткой развития, путём в никуда, и вся история Нового времени была прекрасной, но всё же агонией, а также попросту ошибкой. Я здесь хочу припомнить слова Плотина, который говорил, что этот мир лишь отражение идеального, и потому, хоть и является искажением, пародией, всё-таки, будучи копией идеала, не может быть уродливым, и по-своему прекрасен. И всё-таки это лишь подделка. Нам следует вернуться к самому началу и посмотреть, на чём основана классическая древность, после чего следовать в том же направлении, на этот раз, однако, попытавшись избежать её ошибок. Нынешний же мир постепенно заходит в тупик, и не одному Брайану Уорд-Перкинсу виднеются новые Тёмные века за горизонтом.

Современный мир, независимо от региона, ровняется на Америку и Европу, то есть на культуры, вышедшие из цивилизаций Рима и эллинизма. Можно ли сказать, что эллины, тем самым, вышли «победителями» в этой «культурной экспансии»?

Можно сказать, что греческая культура настолько сильна, что прорастёт в любом месте, вынудит каждого завоевателя принимать её. Именно поэтому Рим эллинизировался, Европа романизировалась, а мир европеизировался. Однако есть и другое объяснение, вариант антропного принципа — что иначе и быть не могло, и эллинское мышление единственное жизнеспособное, всё прочее же — варварство и азиатщина, обречённая в долгосрочной перспективе на поражение. То есть греки не просто победители, но и единственно возможные победители.

В отечественной истории долгое время особое внимание уделялось не достоверности материала (сейчас это так же актуально, в связи с мифологизацией тем войны и советского прошлого), вы тоже об этом часто пишите, приводя в пример Асмуса. Получается, что со школы и студенчества нам, до сих пор, прививают неправильное восприятие эллинистичесокого, да и вообще, прошлого?

Во времена заката Российской Империи в академической среде были замечательные заповедники гиперкритицизма, то есть очень тщательного рассмотрения источника на предмет достоверности. В частности, этим отличался мой любимый Роберт Виппер, профессор Императорского Московского университета.

К сожалению, в советские времена достоверности материала внимание перестали уделять вообще; не знаю, стоит ли обобщать, но я заметил, что социалисты вообще всех сортов недолюбливают критику источников вообще и гиперкритицизм в частности: это присуще не только советским, но и, например, именитому Бертрану Расселу, которому за недостаток скептицизма к источником даже запретили продолжать его знаменитые лекции по философии. Иначе говоря, он верил всему подряд, ну и в СССР тоже любили доверять даже самому последнему из первоисточников, хотя вообще-то у учёных принято разграничивать достоверность того или иного материала — например, Фукидиду мы очень верим, Диодору и так, и сяк, Диогену Лаэртскому не верим вообще. Упомянутый вами Асмус тоже гиперкритицизмом не страдал, да иначе в советские времена и быть не могло.

К счастью, сейчас всё это возрождается, например, есть великолепное исследование раннепифагорейской общины отечественным историком Леонидом Яковлевичем Жмудем, который очень придирчиво подошёл к сведениям о Пифагоре, обнаружив, что вокруг его персоны вьётся множество мифов сугубо позднего происхождения.

Если бы вас попросили в двух словах охарактеризовать политические воззрения, характер и философию титанов античности, как бы вы это сделали?

Ну, что вы, сокращать такие вещи никак нельзя. Вот уж где слов жалеть не надо.

Существовала ли вражда между античными философами? Правда ли, что труды Демокрита приказал скупить и сжечь сам Платон?

Опять-таки, тут проблема в том, что мы точно не знаем, ибо очень уж многие сведения черпаем из крайне ненадёжных источников, в первую очередь всё того же печально известного Диогена Лаэртского. Упомянутый вами факт тоже сообщает как раз он. В действительности у нас нет никаких данных о том, что греки прибегали к сжиганию книг, все сведения об этом очень поздние, например, римские. Римляне действительно баловались с цензурой, и полагали, что греки были ничем не лучше, однако это попросту не так, никаких иных свидетельств, кроме одного заявления Цицерона, о сжигании книг в Афинах, нам вовсе не известны. Греки ценили свободу слова так, как, быть может, не делал никто и никогда боле.

О вражде говорить трудно, но соперничество между ними было безо всякого сомнения. Греки вообще любили соревноваться (агон), это было для развития их цивилизации важным мотиваторов. Демокрита Платон, вероятно, не любил, как и прочих софистов, но во многом из-за того, что не так уж и далеко от них стояло его собственное учение. По этой же причине Демокрита ненавидел Эпикур — учение которого, собственно, отличалось от демокритовского лишь одним небольшим исправлением.

Какие самые удивительные достижения в области науки, политики, литературы античности вы бы выделили?

Вся литература древних — это одно большое достижение; она невероятно сложна в плане применяемых тропов: до уровня Гомера и в наши искушённые дни немногие изощрённые метамодернисты сумели подняться; нынче многие приёмы Гомера назвали бы новомодными, поскольку их только недавно переоткрыли. Кроме того, в ней действительно уже отвечено на все вопросы. Например, недавно я видел дискуссию между верующим и атеистом, и первый задавал поднадоевшее «Но ведь боги были в культуре каждого народа, как вы это объясните», на это собеседник силился ответить что-то оригинальное, хотя если бы он почитал Лукреция, то знал бы, что им именно на подобное заявление уже сказано всё, что нужно.

В политике грекам принадлежит создание, опять-таки, всего, чего только можно, от конституции до права на вооружённый мятеж. Проще сказать, что здесь создали уже после них. Хотя нет, несильно проще — придётся долго искать.

Что же до науки, то тут говорить можно бесконечно долго, после чего понадобится ещё несколько бесконечностей, чтобы закончить первую главу о греческих достижениях в области. Что же, в первую очередь греки науку, собственно, создали, до них была одна лишь прикладная, а вовсе не упорядоченно-умозрительная деятельность. Расскажу, помимо этого, только о том, что поразило лично меня — наличие у них кораблей с поперечным колесом, как у первых параходов, шланги-разбрызгивателям для вымывания горных пород, высокоразвитая военно-полевая медицина, наконец, аналоговый компьютер — знаменитый антикитерский механизм.