Почему Евгений Кулаков не может вылечить сына с аутизмом

В статье я хочу разобрать кейс сына Евгения Кулакова – звезды сериалов «Физрук» и «След». Информацию для разбора я взяла из интервью, которое Кулаков дал Комсомольской правде в 2022 году.

Издательство пишет, что до восьми лет родители не понимали, что происходит с ребенком, то есть не видели аутичных черт в поведении Ильи (так зовут сына актера) и совершили такую же ошибку, как и Константин Меладзе в отношении сына Валериана. Мой разбор их кейса можно почитать здесь.

Вот, что говорит сам актер:

Когда Илюша родился в 2004 году, ничего в России для детей с таким диагнозом не было! Никаких специальных программ, фондов, школ. Мы не могли ходить в садик, потому что к этому не была готова система образования. Не могли пойти в первый класс. Поначалу мы пробовали ходить с Илюшей в коррекционную школу, как было предписано программами. Ничего из этого не вышло.

Из-за неосведомленности аутизм в сознании большинства – это просто болезнь. Но на самом деле под аутизмом должна пониматься целая группа множества расстройств психического развития. Да, все они схожи трудностями в налаживании социальных контактов с окружающими, вплоть до неумения смотреть в глаза. Но все расстройства аутистического спектра (РАС) очень разные и дополнительно могут сопровождаться еще другими сложностями (например, проблем с агрессией, нарушением сна или питания и т.д.). То есть аутизм – это не одна болезнь, которую можно просто вылечить волшебной таблеткой, выписанной неврологом или психиатром. Из-за того, что РАС у всех проявляются индивидуально, врачам зачастую сложно подобрать подходящий препарат, и получается то, что получается:

Ошибочно назначенные психотерапевтом нейролептики затруднили раннее развитие Ильи - в пять лет ему поставили неверный диагноз «психоз». От таблеток общительный мальчик почти перестал разговаривать.

Как раз в интервью, которое я разбирала, бывшая жена Константина Меладзе рассказывала, как после препаратов ее сын с РАС просто стал никаким: ребенок вообще перестал на что-либо реагировать, а слюни просто начали неконтролируемо течь...

Врач выписал неподходящий препарат, да. Но я хочу акцентировать внимание на том, что дети - это ответственность родителей, и не нужно перекладывать ее на врачей. Если вы видите, что от препаратов ребенку хуже, надо престать их давать и обратиться к психиатру, чтобы он скорректировал лечение. Также надо использовать альтернативные методы лечения. Все зависит от родителей.

Конечно, врачи не хотят вам навредить, и я не хочу однозначно вам говорить: «Не пейте медикаменты!» Некоторым детям без них просто не обойтись. Но! В большинстве случаев медикаментозное лечение просто не нужно и поведение ребенка прекрасно корректируется педагогическими методами. Неврологи и психиатры выписывает детям таблетки, потому что это их работа – врачи лечат болезни медикаментами. Но аутизм – это не болезнь, которую можно вылечить таблеткой, потратившись один раз на ее покупку. Аутизм – это группа психических расстройств, из-за которых детям сложно общаться с окружающими. Здесь нужно комплексно работать над коррекцией поведения и учить ребенка строить общение с окружающими. Для этого надо подключать не врачей, а педагогов: aba-терапевта (он научит ребенка спокойно на все реагировать и справляться с разными заданиями, бытовыми в том числе), логопеда (он научит ребенка выражаться словами), томатис-терапевта (если это будет специалист минимум 3 уровня, то он при помощи специальной музыкальной программы научит ребенка правильно воспринимать входящую информацию, благодаря чему малышу станет легко учиться у других специалистов и вообще коммуницировать с людьми).

Коррекционные педагоги получают специальное образование в ВУЗах, чтобы потом учить особенных детей общаться с окружающим миром. Доносить свои мысли словами ребенка с РАС научит не гора таблеток (напоминаю, что психотропные препараты оказывают огромную нагрузку на организм, а печень у вашего ребенка только одна), а грамотный педагог.

Актер в ужасе говорит:

Больше собственной смерти я не хочу той судьбы, которая ждет моего сына после того, как у него не станет родителей. Его могут отправить в психоневрологический интернат, а это страшнее концлагеря.

Когда я училась в университете, проходила практику как раз в тех самых интернатах, которых боится Евгений. Я изнутри знаю, как обстоят дела в психоневрологических интернатах и хочу опровергнуть мнение, что это ужас.

Во-первых, интернаты бывают разные. Что вообще такое интернат? Это образовательное учреждение, которое предназначено либо для детей-сирот, либо для тех детей, которым обучение в этом самом интернате облегчит жизнь: например, для слабовидящих, слабослышащих и глухих детей. И в том числе это школы для детей с умственной отсталостью (так называемые школы 8-ого вида). В этих школах весь учебный процесс выстроен так, чтобы дети адаптировались к жизни в обществе и даже получили профессию! Они занимаются в обычных классах за партами как все и, насколько это возможно, учатся читать, писать, считать, шить, готовить. Обучают там детей педагоги-дефектологи, кем я, кстати, и являюсь по образованию.

Во-вторых, не нужно бояться того, что интернат – это закрытое учреждение. Сегодня есть большое количество закрытых школ, на территорию которых нельзя попасть просто так. Это сделано только для того, чтобы обезопасить детей. Поэтому закрытых интернатов абсолютно не стоит бояться.

В такие интернаты, к сожалению, очень сложно отдать ребенка. Да, сегодня даже обычные школы стараются адаптировать для особенных детей, но все же, образовательный процесс для детей с ОВЗ лучше всего выстроен именно в коррекционных школах.

Я считаю, Кулаков говорит о том, что раньше было мало известно об аутизме, и в таком негативном ключе высказывается об интернатах из-за недостатка знаний в этой сфере и личных страхов. Поэтому я вновь призываю родителей подробно изучать все касающиеся детей вопросы, пробовать все возможные альтернативные методы лечения и коррекции, и вообще не забывать, что ответственность детей лежит только на нас, родителях.