Дизайнер, который сделал почти все модные сайты

Сооснователь студии Charmer Александр Гладких — о редизайне «Ленты.ру», «Медузы», «Ведомостей», «Новой газеты» и других СМИ

Оператор аттракционов

ТО, ЧТО Я ЗАНИМАЮСЬ ДИЗАЙНОМ, — ЭТО ПРОСТО СТЕЧЕНИЕ ОБСТОЯТЕЛЬСТВ. Когда мне было 17 лет, я работал оператором аттракционов на ВДНХ. Там есть такие шатры, где надо мячиками выбить фигурки, и ты за это получаешь плюшевого медведя. Это было начало 2000-х — потерянное время для ребят, которые хотели как-то заработать.

По идее, я должен был стать менеджером информационных технологий, учился в московском филиале Ленинградского государственного областного университета. Нам должны были преподавать менеджмент и языки, а преподавали метафизику и бальную культуру. Я быстро понял, что посещать занятия бессмысленно. На первом курсе я познакомился с парнем из рекламного агентства. Он позвал меня работать HTML-кодером, притом что я не знал кодинга, но знал Photoshop.

Где-то за полторы недели я научился верстать, а проработав там полтора года, дошел до дизайнера. Так как там в основном делались сайты, на сайтах я и стал учиться. Сайты были ужасные — лютая коммерция, но мне нравилось этим заниматься. Хотя больше тянуло к графическому дизайну: я делал обложки для компакт-дисков и постеры, а на сайтах зарабатывал.

Потом меня уволили оттуда по сокращению, и я стал единственным веб-дизайнером одного туристического бренда. Эта работа растянулась на два года. Я ничего не делал особо, потому что мне было неинтересно, просто зарабатывал на этом деньги. Это была стагнация. Потом прошел пару незначительных студий, где уже понял, что веб-дизайн начинает мне нравиться.

С 2007-го по 2010 год я поработал в разных хороших студиях, последняя была топовая — Brand Studio, где мы рисовали промосайты Lexus новых моделей. Но нигде не получал полного удовольствия: где-то правила странные, где-то тебя ограничивают. Я перешел на фриланс, а бывшие работодатели начали подбрасывать мне проекты. Так я просуществовал полгода, но за это время понял, что не могу организовать свою жизнь нормально, был какой-то день сурка.

Эффект Британки

Я пошел на курс визуальной коммуникации в Британке. Мне это не дало практически ничего, за исключением хороших связей. Там я познакомился с несколькими ребятами, которые сейчас очень хорошие дизайнеры, и с несколькими преподавателями. Например, с Ирой Волошиной, которая была арт-директором «Афиши», и благодаря ей мы получили несколько хороших проектов.

Но с точки зрения образования была проблема — в одну и ту же группу набирали людей с разным уровнем. Были люди, которые в этой профессии по пять лет, и были люди, которые пришли туда первый раз. Как правило, те, кто раньше делал что-то профессионально, очень слабо там развивались. Я доучился до конца, но у меня была куча пропусков, и диплом я не получил, просто забил.

Мне нравится короткая система интенсивов, которые были в Британке. Люди, которые ничего не знают, за две недели получают основные знания по дисциплинам, которые есть в дизайне. И это позволяет им чуть-чуть это переварить, понять, что им интересно, и выбрать какое-то направление. Если идти изначально на длительное образование, не до конца понимая, чем ты хочешь заниматься, то можно потратить кучу времени и денег, но в итоге понять, что душа к этому не лежит.

Мне кажется, что дизайн — история про самообразование. Я с трудом себе представляю полноценный курс, который мог бы рассказать про то, как делать, например, дизайн мобильных приложений. Это очень динамичная и молодая сфера, и гуру в ней у нас нет. Чтобы получить такие знания, совсем не обязательно куда-то идти учиться, достаточно интернетом нормально пользоваться.

В Британке я познакомился с Настей (Анастасия Сокирко, сооснователь Charmer. — Прим. ред.), которая занималась в основном айдентикой. А она работала вместе с программистом Андреем (Андрей Старков, сооснователь Charmer. — Прим. ред.) в компании, которая к моменту, когда я перешел на фриланс, закрылась. Мы как-то втроем встретились и подумали, что один может сделать айдентику, другой — сайт нарисовать, третий — спрограммить. Почему бы вместе это не делать?

Первые заказы

Изначально Charmer был содружеством фрилансеров.

А потом постепенно все стало обрастать совместными проектами и бюджетами.

Почему занялись веб-дизайном? Мы просто ничего другого не умели. На графическом дизайне в принципе заработать очень сложно, а у айдентики своя специфика, и это больше агентская история с большой конкуренцией. А агентством мы не хотели становиться.

Поначалу мы делали только всякую мелочь. Первый большой заказ — это как раз история про связи. Ира Волошина позвонила мне и сказала: «Саш, не хочешь сделать два спецпроекта для „Ленты“?» Я говорю: «Конечно, хочу. Я же ее читаю». Мы хорошо сдружились с ребятами из «Ленты»: у нас было общее видение того, как должны быть устроены медиа. Месяца через три начали делать сайт, на это ушло около года. На какое-то время я даже ушел работать туда на полставки, чтобы больше времени уделять проекту.

На тот момент был Look At Me, который выглядел очень современно, а все остальное, что было связано с медиа в интернете, как было в олдскульном виде, так и оставалось. Ребята из «Ленты» поняли, что пора меняться и менять подачу информации. У них сформировалось понимание того, как и что они хотят переделать. Получился некий симбиоз между старой «Лентой» и блочным дизайном, который на тот момент был актуален.

До самого момента смены редакции в «Ленте» я присутствовал там на правах арт-директора. Когда вся эта история случилась, как и все сотрудники, сразу написал заявление о том, что не буду работать с новой редакцией. Через некоторое время, когда появилась «Медуза», Галя пришла к нам. На тот момент у нас было взаимопонимание, поэтому она особо не колебалась.

С «Медузой» мы не работаем почти полтора года. Там есть свой арт-директор, свой отдел дизайна, потому что, во-первых, мы достаточно дорогие ребята, а во-вторых, это удаленная коммуникация, которая не всегда понятна: иногда по скайпу и с помощью переписки сложно донести то, что ты хочешь. Мы плавно доделали свои дела и передали права на управление дизайном человеку, который там работает.

Выбор заказчиков

Я берусь за те проекты, где есть контент, который мне нравится, либо он в моем понимании нейтральный. От пары-тройки заказов на своей памяти я отказался. Ну, например, от «Спутника и Погрома». Еще к нам не приходят ребята со странным контентом: когда ты работаешь с медиа, которые пишут о политике, то у тебя создается определенная репутация. И когда ты работаешь с оппозиционными медиа, к тебе вряд ли придет «Лайф.ру», или «Известия», или еще кто-то. Они понимают априори, что ты не будешь с ними работать. Если бы «Лайф» обратился, то я бы отказался. Но нас три человека, и мы решаем сообща.

Часто приходят именно с таким запросом: «Мы хотим как „Медуза“, только немного по-другому». Начинаешь узнавать, а зачем это. Это очень важно понять. К нам приходили несколько человек, которые хотели делать медиа, и после разговора они уходили и ничего не делали. «А я хочу медиа, не знаю, зачем это и про что это, но мне просто хочется», — говорят некоторые. Мы стараемся таких ребят сливать, потому что это очень мутный процесс. Есть те, кто приходит и говорит: «У нас контент примерно такого же формата, как у „Медузы“ или как у „Афиши“. Сделайте нам что-нибудь такое». Дальше мы начинаем обсуждать вещи, связанные с выводом информации, присылаем референсы, потом додумываем это все. И иногда получается неплохо. Очень важен предварительный этап, когда ты точно понимаешь, какая аудитория у издания, какое количество контента они выдают в день, как они себя позиционируют. Когда ты четко знаешь, как устроены процессы внутри редакции и для кого это делается, можно говорить конкретно про дизайн.

Бывает, что разработка занимает год. Последний наш проект — сайт «Новой газеты» — мы делали 14 месяцев. И до сих пор мы какие-то форматы дорисовываем, это бесконечная история. Сначала мы рисуем визуальную концепцию, в медиа это, как правило, две страницы — базовая страница материала и главная. После того как мы это нарисовали и утвердили, начинаем рисовать остальные форматы. Потом это верстается и программируется.

Мы никогда не пытались пиариться через какие-нибудь рейтинги, хождение по выставкам и прочее. Как правило, заказы приходит сами. Не всегда по сарафанному радио, иногда через копирайт, который висит на некоторых изданиях. И нас это вполне устраивает.

Медиа — это все одна тусовка, и она достаточно злобная и завистливая по отношению друг к другу. Получается так, что, когда какое-то одно издание кардинально обновляется, остальные косо смотрят. Им нравится вроде, и они начинают думать: «Черт, они же сейчас у нас аудиторию уведут». Потому что контент у всех плюс-минус похожий. И они находят где-то деньги на то, чтобы сделать себе такую же штуку. Но я не уверен, что это каким-то образом влияет на посещаемость. У «Новой газеты» был ужасный сайт, очень старый. Но ее все равно читали и репостили. Посмотрим, что будет месяца через три.

Об эффективности можно говорить применительно не к дизайну, а к перезапуску. Есть издание, у которого есть такие типы материалов, как новости, статьи и фотогалерея. Это базовые форматы, но сейчас их начинают уделывать по посещаемости всякого рода тесты, объяснительная журналистика и так далее. За счет внедрения новых форматов появляется определенный скачок посещаемости.

Сложно сказать, что сама по себе визуальная составляющая фундаментально влияет на увеличение пользователей. Да ни хрена. Потому что если контент дерьмо, то, как бы ты его ни запаковывал, его никто читать не будет. Если контент хороший, его будут читать, даже давясь и плюя на то, что это синим по зеленому написано.

Нас это все утомило очень сильно. Мы не хотели под этим подписываться и быть дизайнерами оппозиционных медиа. Так просто получилось, что больше ничего к тебе не приходит. За последние два года мы начали больше работать с культурой, к нам приходят музеи типа «Гаража», выставки, биеннале, благотворительность. Это тоже нам интересно: это смесь медиа, сервиса и корпоративного сайта. Это даже делать приятнее. Медиа в любом случае несет в себе какую-то пристрастную точку зрения, особенно когда мы говорим про околополитические издания. Иногда ты понимаешь, что тебе все равно это неприятно делать. Такое было несколько раз.

С культурой работать куда интереснее. Это более нейтральная вещь. Здесь гораздо больше пользы, это каким-то образом развивает людей, а не просто засирает им мозги кучей информации, которая ничего, кроме стресса, им не дает.

У большинства проектов, связанных с культурой, другие типы контента, которые ты не сможешь оформлять или упаковывать так же. Там есть большая сервисная составляющая — календари, например (чего нет в медиа). При этом медиа должны работать очень быстро, поэтому ты экономишь на графике и на шрифтах, например. А на сайте музея можно разойтись.

Ключевые проекты

Мы не лепим все сайты по одному шаблону, но есть определенные тренды, которые заказчики сами просят использовать. Та же «Картина дня» — она у массы сайтов устроена приблизительно одинаково, и ты ничего с этим не сделаешь. Ты должен это нарисовать, потому что это читают. Единственная задача — по-другому это исполнить, но инструментарий тоже не очень богатый. Поэтому ты стараешься сделать что-то посложнее или поинтереснее, но в итоге это не кардинально отличается. Хотя я не могу сказать, что мы являемся заложниками какого-то шаблона, но иногда решения дублируются.

Из всех проектов в портфолио ключевые — это сайты «Гаража», «Ведомостей», «Медузы» и «Новой газеты».

На сайте «Гаража» я себе просто мозг сломал. Там я много экспериментировал с дизайнерскими и инженерными нюансами. Не могу сказать, что все хорошо вышло, но мы постоянно меняем что-то.

«Ведомостями» я очень поверхностно занимался. Рисовал это наш бывший дизайнер Гриша Кравченко, который сейчас там работает арт-директором. Это был самый сложный с точки зрения наполнения контентом сайт. Два года назад мы еще с таким не сталкивались — это был челлендж: много контента, который надо упаковывать. А «Медуза» старой версии — это конструктор, который надо было делать хорошо, просто и понятно. Нужны были большие умственные терзания, чтобы это выглядело просто с их специфической структурой.

У «Гаража» тоже очень сложная структура, и на каждое придуманное правило дизайна сайта находится какое-то исключение, которое все тебе портит. Сложность измеряется во временных рамках, отсюда и ценообразование. Мы просчитываем, сколько времени займет разработка. Если в среднем дизайн занимает два с половиной месяца, то на больших сложных проектах на это уходит до пяти месяцев и растягивается на семь. Но ни разу еще стоимость сайта не превышала 6 миллионов рублей. Кризис я, конечно, ощущаю. Бюджеты клиентов, может, и не сократились, но наши личные расходы увеличились значительно.

Если к нам придет еще одно оппозиционное медиа, возьмемся, конечно. Ну а что делать?

Команда

Когда мы сделали «Ленту.ру», нас было четверо. Тогда на нас обрушилась куча заказов, и мы очень многие отсеяли, старались брать только самое интересное. У нас очень часто возникали ситуации, когда мы жили на работе: могли что-нибудь хапнуть, что на самом деле не вывозим.

В итоге нам пришлось несколько раз расширяться, и сейчас в Charmer семь человек. Настя и я — два рисующих арт-директора. Есть два дизайнера, Андрей — технический директор, программист и менеджер. Мы не хотим особо расти. Нам интересно делать мало проектов, но долго и круто, нежели создавать конвейер. Обычно параллельно я рисую один-два сайта, а остальные студийные проекты просто курирую. Раньше получалось больше, но сейчас эффективность такого марафона понизилась: постарел.

Бывают периоды, когда нет заказов. На моей памяти такое было раза три. Это было связано с тем, что мы набирали себе работ на три месяца вперед, а других сливали. А потом, когда все доделывали, оказывалось, что с новыми мы не успели договориться. Ну ладно, месяц посидим, может, кто-нибудь придет. Я не могу сказать, что мы профессиональные бизнесмены. Нам интересно заниматься своим делом, а бизнес-составляющую пытаемся развивать, но у нас не стоит задачи заработать все деньги мира или стать супербогатыми чуваками.

Работы конкурентов

Не всем интересно заниматься дизайном медиа. И нам-то далеко не всегда интересно, просто получилось так, что мы одними из первых начали, еще и с крупными проектами. Медиа — это еще и неприбыльная история. У них могут быть большие бюджеты, но это длительные сроки. Так как медиа сейчас не очень богатые, то, в принципе, это не приносит большого дохода. Можно сделать три промосайта и заработать такие же деньги, а времени это займет в три раза меньше. Поэтому не все в это лезут. Еще это определенные навыки, которые нужно получить.

Но есть пара ребят, которые как фрилансеры делают очень хорошие вещи. Сейчас запустился Republic, до этого Slon был — это делал Вова Черносвитов. Мы с ним тоже учились вместе.

Есть еще несколько человек, они либо фрилансят, либо работают в штате какого-то издания. Например, что кривить душой, «Лайф.ру» выглядит круто, и они его сделали своими силами. То же самое с The Moscow Times — выглядит довольно интересно. Есть несколько компаний, например Notamedia, которые специализируются на медийных продуктах, и мы частенько с ними баттлимся на уровне тендеров. Была хорошая студия Monographic — раньше они работали с «Дождем», но потом в сервисы, по-моему, ушли. Sulliwan еще.

Очень многие хорошие специалисты уже давно сидят в Сан-Франциско, здесь остается не очень много ребят, которые хорошо рисуют. И есть три-четыре компании, которые хорошо упакованы, — Rambler, Yandex, Mail.ru и несколько издательских домов.

Будущее

Я подумываю о том, чтобы уехать. Открыть еще один офис и поработать с европейцами или американцами. Если ты в течение пяти лет, сидя в одном и том же офисе, делаешь одно и то же, это превращается в день сурка, а надо каким-то образом развиваться. У нас в стране развиваться сложно, поэтому почему бы не делать это еще и за ее пределами... Это не значит, что ты перестанешь развивать визуальную культуру в стране, это легко можно делать удаленно, да и процесс очень длительный. И свои корни ты никуда не денешь: ты не можешь сказать, что теперь я марокканец и продвигаю марокканский дизайн. Задача какая была, такая и остается.

Скоро запустится новый сайт TimeOut с нашим дизайном. Остальное пока в секрете. Сейчас мы пытаемся выйти на европейских заказчиков. Это может быть музей или онлайн-газета. Нам интересно, наверное, все, кроме промо. Это не наша специфика, и нам не хочется помогать продавать продукты, в которых мы не уверены. Планируем сначала поработать тут с заграницей и посмотрим, как пойдет. Если это потребует нашего переезда, то почему бы и нет.