Какой-то ублюдок пытался насильно тебя поцеловать
Аято уже давно уговаривал тебя закрыть твой маленький магазин, но ты настойчиво заявляла, что тебе нравится это дело. Мужчина искренне переживал за твою безопасность и просто хотел защитить от возможных казусов, чтобы это не повиляло на вашу репутацию. В конце концов он был настолько настойчив, что ты согласилась закрыть его, но только после свадьбы.
Аято поддержал твое решение, тем не менее убедил тебя в том, что каждый день по дороге в магазин и из него тебя будет сопровождать либо он, либо Тома. Хоть ситуация в Инадзуме и наладилась, но отголоски прошлого все еще наводили на него страх. У него не было никого дороже сестры, тебя и Томы.
И вот в один из вечеров, когда ты уже собиралась закрывать свой маленький магазин, в него вошел парень. Канэко был высок и худощав, его уверенная походка выдавала самодовольство. На нем была модная одежда, подчеркивающая его физическую форму, а волосы были аккуратно уложены. Его лицо сочетало в себе своеобразное сочетание привлекательности и нахальства — яркие зеленые глаза, что смотрели на всех с пренебрежением, а ухмылка на губах казалась вечной провокацией. Он двигался так, словно был уверен, что мир принадлежит ему, и все вокруг должны следовать его желаниям.
– Добрый вечер! Чем могу вам помочь? – спросила ты, вежливо улыбаясь ему. Это было не больше, чем просто формальность. Впрочем, ты старалась сохранять доброжелательность ко всем, кто входит в твой магазин.
Подойдя ближе к прилавку, он протянул тебе небольшую коробочку с кулоном со словами:
– Я попросил сделать его для тебя. Алый кварц… Растет в такой же мерзлоте, что и твое сердце.
– Благодарю вас, но я не могу его принять. Если вы не хотите ничего купить, будьте добры и выйдите, потому что я уже закрываю магазин. – произнесла ты, закрывая прилавок.
Канэко лишь недовольно приподнял бровь, будто, не замечая твоей просьбы и начал заговаривать с тобой о товарах, однако его тон был слишком легкомысленным, а слова — двусмысленными. Ты старалась игнорировать его неуместный флирт и оставаться вежливой, однако, чем дольше он разговаривал, тем больше у тебя возникало ощущение того, насколько он тебе неприятен.
Не дождавшись от тебя той реакции, которую он ожидал, парень вдруг начал подходить к тебе вплотную. Канэко медленно, но уверенно шагал к тебе, однако ты чувствовала скрытую агрессию. Чем ближе он подходил, тем больше ощущалось нарастающее напряжение в воздухе. Взгляд его был полон решимости, и ты невольно замерла под его пристальным вниманием. Тебе ничего не оставалось делать, как спиной отходить от него, до тех пор, пока твоя спина не уперлась в стену. И тут ты почувствовала, как паника накатывает на тебя.
Он наклонился ближе, и его лицо было всего в нескольких дюймах от твоего, а дыхание было горячим и ощутимым. Ты могла уловить едва уловимый запах его парфюма, смешанный с ароматом свежего пота.
Его тело прижалось к твоему, создавая ощущение безвыходности и беспомощности. Каждый мускул в его теле был напряжён, будто он готовился к действию, что создавало атмосферу подавляющей власти. Ты могла видеть, как его губы изогнулись в ухмылке, но в глазах не было ни капли веселья — лишь тёмная угроза. Его рука сильной хваткой зажала твое запястье, не оставляя даже пространства для манёвра. Ты почувствовала, как давление его руки стало почти болезненным, и твое дыхание сбилось.
– Ты действительно думаешь, что он женится на тебе после того, как я тебя опозорю?
Твой глаза расширились от шока, однако прежде чем ты успела что-либо ответить его губы неожиданно и грубо налетели на твои, и ты ощутила, как твой мир рушится. Вся та порядочность в людях в которой ты убеждала Аято; все те, слова, что ты говорила ему о том, что сама справишься с любой проблемой; все это оказалось ложью?
Канэко же явно не собирался останавливаться, даже когда ты попыталась вырваться, отталкиваясь от него всеми силами, но он лишь усилил свою хватку. Казалось, ему нравится эта игра в «кошки-мышки».
И тут, неожиданно он остановился, довольно оглядывая твое растерянное лицо. В этот момент ты осознала, что это, возможно был твой единственный шанс позвать кого-нибудь на помощь. Однако, Канэко словно ожидал этого, потому что как только ты вознамерилась закричать, его рука крепко зажала тебе рот, не давая произнести ни звука, а сам он начал целовать твою шею, оставляя на коже ярко-красные отметины.
В тебе закипела ярость, и тобою снова была предпринята попытка вырваться, но его руки были слишком сильными. В этот момент, когда ты выглядела абсолютно беспомощной, глаза наполнились слезами. В твоей голове никак не укладывалось, что такая ситуация могла случиться с тобой. С тобой! Ощущение безнадежности охватило тебя, и ты вспомнила слова Аято: «К чему тебе эта работа? Я не хочу подвергать твою жизнь опасности». В твоей душе поселилось чувство вины за свою глупость и безрассудность.
Ты дернулась, изо всех сил стараясь освободиться. Ноги дрожали, а сердце колотилось и в этот момент стеклянная ваза, стоящая на полке рядом с вами, из-за твоих движений не устояла, с грохотом разбилась на мелкие куски. Звук разнесся по пустому магазину.
Аято в этот вечер пораньше освободился и пришел к твоему магазину. Он не стал входить, думая о том, что может отвлечь тебя от посетителей, а потому решил подождать снаружи. К тому же, взглянув на карманные часы, мужчина понял, что ждать тебя совсем не долго. Услышав шум, Аято вбежал в твой магазин и остановился в шоке от увиденного. Ты, с заплаканными глазами, смотрящая на него со смесью надежды и сожаления и какой-то мужчина, что зажимал тебя в углу.
В этот момент сердце твоего возлюбленного на мгновение остановилось, а в груди вспыхнуло пламя ярости. Каждая клетка его тела пронзалась тяжелым чувством неверия и предательства. Глаза сузились, а челюсть сжалась от гнева; он ощущал, как напряжение нарастает, сжимая его грудь.
Первая реакция — желание немедленно вмешаться, встать между вами и остановить это. Аято сощурился на сцену насилия, чувствуя, как обида и разочарование превращаются в непередаваемую злость. Он крепко сжал кулаки и был готов броситься в бой, несмотря на то, что это может повредить его репутации. Мысли о том, как этот парень посмел прикоснуться к тебе, заполнили его разум, и на секунду вытолкнули прочь все логические соображения.
Однако, внезапно он осознал, что его положение не позволяет предпринимать подобные действия — общественность вокруг, риск навлечь еще большую агрессию, которая могла бы повредить в первую очередь тебе. Эта мысль пронзила его, как нож, и Аято почувствовал, что его держат внутренние демоны, несмотря на пылающий гнев.
– Убери от нее свои грязные руки! – прорычал твой жених. Он знал, что сейчас не время действовать на эмоциях. Это момент, когда надо сохранять хладнокровие, чтобы быть готовым действовать в нужный момент. А пока его сердце разбивалось от горечи, гнева и чистой, бездонной боли.
– Конечно, комиссар! Простите мне мою оплошность. – произнес Канэко наконец отпустив тебя, и нахально улыбнулся главе Камисато. Парень довольной походкой направился в сторону выхода, пока голубые глаза твоего возлюбленного внимательно следили за каждым его шагом.
Аято, увидев, как твой обидчик ушел, сначала ощутил облегчение. Однако радость быстро сменилась на тревогу, когда он заметил тебя, сидящую у стены. Твое лицо было залито слезами, а глаза наполнены страхом и непониманием того, что только что произошло. Сердце его сжалось от горя и отчаяния.
Он бросился к тебе, гнев и беспокойство смешались в его груди. Когда Аято опустился на колени перед тобой, его голос стал мягким и полным заботы, он пытался утешить тебя, обнимая и поглаживая твою спину. Его собственные эмоции были на пределе: от злости на того, кто посмел навредить тебе, до страха за твое психологическое состояние.
Он чувствовал, как адреналин ещё бурлит в его венах, но этот момент был уже не о нем, а о тебе. Твой возлюбленный хотел, чтобы ты знала, что ты в безопасности, что всё будет хорошо, хотя в его душе бушевал шторм. Мужчина пытался найти слова, чтобы успокоить тебя, но все, что он мог сделать, это быть рядом, предлагая тебе свою опору и поддержку.
Твой возлюбленный крепко обнял тебя, позволяя выплеснуть на него все эмоции, пока внутри него зарождалось желание защитить тебя от всего мира; желание сделать так, чтобы такие моменты больше никогда не повторялись. Аято знал, что больше не поддастся твоим уговорам и не отпустит в этот чертов магазин.
Ты чувствовала, как твое сердце всё ещё колотится после пережитого шока, но, когда ты оказалась в объятиях твоего возлюбленного, мир вокруг начал постепенно успокаиваться. Его крепкие руки обняли тебя и накрыли своей теплотой, словно создавая защитный кокон, в котором появилась возможность наконец расслабиться.
Ты прижалась к его груди, ощущая ритм его сердца, который успокаивал тебя. Его нежная ласка, когда он гладил тебя по спине, наполняла чувством безопасности и защищённости. Внутреннее напряжение начало отступать, а в голове прояснялось. С каждым его мягким словом и тёплым прикосновением ты чувствовала, как страх уходит, уступая место умиротворению.
Аято шептал тебе успокаивающие слова, его голос был тихим и полным заботы. Ты закрыла глаза, позволяя себе на мгновение отключиться от реальности и сосредоточиться только на его присутствии. Запах его кожи, знакомый и любимый, действовал на тебя, как бальзам, успокаивая твое взвинченное сознание.
Постепенно слезы и тревога, что мучили тебя, начали стихать и ты смогла понемногу расслабиться в объятиях своего возлюбленного.
Аято помог тебе привести себя в порядок, и вы вместе пошли домой, не проронив ни слова по пути. И вот, уже рядом с воротами имения Камисато, он остановился и посмотрел тебе в глаза.
– Ты его знаешь? – вдруг спросил твой возлюбленный, нежно гладя тебя по спине.
– Да… Это Канэко, – ответила ты, снова всхлипывая. – Но я правда ему отказала. Я никогда не показывала ему, что он мне интересен. – Начала оправдываться ты, но вдруг Аято взял тебя за руку.
– Я знаю, дорогая. Я верю тебе. – Произнес мужчина, нежно целуя твою руку.
И вот, когда вы вошли в дом, Аято попросил свою сестру позаботиться о тебе, пока он решит кое-какие неотложные дела. Вызвав в свой кабинет Тому, он приказал как можно быстрее доставить к нему Канэко, предварительно разузнав о том, какие слухи он мог бы распустить.
Аяка же, увидев твое состояние сначала попыталась отвлечь тебя от гнетущих мыслей, но очень быстро поняла, что не сможет этого сделать. Она прекрасно понимала, как тебе тяжело в этот момент, и потому просто молча сидела рядом с тобой, таким образом выражая тебе свою поддержку. Чай, который заварила для тебя девушка уже давно остыл, но ты даже не притронулась к нему.
– Аяка… Я пойду спать. – Вдруг произнесла ты, поднимаясь и выходя из комнаты. На что девушка только кивнула, но все равно проводила тебя до вашей с Аято спальни. Аяка переживала за тебя и надеялась на то, что тебе в голову не придет идея что-нибудь сделать с собой.
И вот, как только ты осталась одна, тогда все же решилась посмотреть на себя в зеркало. В момент, когда твой взгляд скользнул по багровым пятнам на шее, сердце замерло, а волна отвращения накрыла с головой. Ты почувствовала, как холодок пробежал по спине, и внутри тебя разразился ураган эмоций: гнев, оскорбление и глубокая печаль смешались воедино. Особенно неприятно было осознавать, что эти отметины были оставлены человеком, который тебе противен, и этот факт добавлял еще больше горечи к состоянию.
Твое дыхание сбилось, а в груди зашевелилась тревога. Ты стиснула губы и, сев напротив зеркала, не задумываясь, стала тереть кожу на шее, словно пытаясь стереть не только следы, но и неприятные воспоминания об этом моменте. Каждым движением рук ты пыталась отгородиться от этой ситуации, надеясь, что хоть так смогла бы избавиться от внутреннего дискомфорта.
Слёзы снова начали наворачиваться на глаза, но ты не позволяла себе заплакать — вместо этого тебе хотелось закричать, выпустить наружу весь накопившийся гнев.
Внезапно в комнату вошел Аято и заметив твои действия подошел ближе и уселся напротив тебя, напрочь отгораживая от твоего отражения. Ему стало очень тревожно, и он нежно взял твои руки в свои, останавливая их, казалось, безумные движения.
— Дыши, — сказал он мягко, его голос был полон нежности и заботы. — Всё в порядке, я рядом. — Он смотрел твои в глаза, чтобы отвлечь твое внимание от того, что произошло, стараясь показать, что ты в безопасности.
Остановится у тебя получилось не сразу, но его крепкие руки удерживали тебя от вреда самой себе. Твой возлюбленный медленно обнял тебя, притянув к себе, чтобы ты почувствовала тепло его тела. Он прижал тебя к себе, своей грудью закрывая от всего мира.
– Я… Не хотела… Аято! Я не смогла… его остановить. Я пыталась…– чуть ли не кричала ты, захлебываясь слезами.
Аято испытывал глубокую ярость, наблюдая за твоими страданиями. Он не мог смириться с тем, что кто-то осмелился причинить боль той, кого он так любит.
Агрессия стремилась вырваться наружу, и ему сложно было контролировать её. Мысли о мести и о том, как он мог бы защитить тебя, заполнили его голову. Мужчина представлял, как становится стеной между тобой и тем, кто совершил этот поступок, готовый встать на защиту твоего достоинства и спокойствия. Каждое воспоминание о твоих слезах разжигало огонь внутри него, закладывая основу для вполне оправданного гнева.
Однако, как бы сильны ни были эти чувства, они постепенно переплетались с заботой и бесконечной печалью. Он видел, как твое лицо исказилось от страха и боли, и это пробивало его до глубины души. В его сердце закипала нежность, и твой возлюбленный чувствовал, что твои страдания становятся его собственными. Ему было тяжело видеть тебя расстроенной, и он понимал, что именно сейчас тебе как никогда нужна его поддержка.
— Я здесь, и всё будет хорошо. Ты не одна. — Произнес он, проводя рукой по твоим волосам, создавая атмосферу спокойствия. – Никто не сможет навредить тебе. — Его голос звучал как успокаивающая мелодия, и ты начала ощущать, как твой страх уходит.
Он бережно поглаживал твою спину, позволяя тебе успокоиться и глубоко вдохнуть, словно настойчиво напоминал: с тобой всё нормально, и эти неприятные воспоминания не определяют тебя. Ты начала дышать медленно и равномерно, впитывая эту защищённость и нежность. Постепенно твое напряжение начало ослабевать, и ты почувствовала, как слёзы отошли на второй план, уступая место чувству заботы и любви.
— Я люблю тебя, — шептал он тебе на ушко. — И никто никогда не сможет этого изменить. Знай, что ты сильнее, чем ты думаешь.
Ты прижалась к нему ещё крепче, осознавая, что в его объятиях твои страхи и переживания начинают таять, уступая место спокойствию и надежде на лучшее.
Аято усадил тебя на кровать и смахнул пальцами остатки слез на твоих щеках, наполняя момент заботой и теплом. Ты подняла взгляд и встретила его глаза, в которых искала понимания и утешения.
Чтобы помочь тебе успокоиться, Аято налил воды и подал тебе, на что ты ответила благодарной улыбкой. Каждый глоток приносил облегчение, и тебе потихоньку становилось легче. Когда ты допила воду, то аккуратно поставила стакан на прикроватную тумбочку.
Аято встал и потянулся к свету, чтобы сделать комнату более уютной. Затем он вернулся к тебе, обнял тебя и тихо сказал:
— Давай, я помогу тебе устроиться. — Он нежно потянул тебя за собой, чтобы ты легла на подушки, а сам устроился рядом, однако очень быстро ты переместила свою голову ему на грудь.
Твой возлюбленный начал пальцами расчесывать твои волосы, создавая мягкие движения, которые способствовали расслаблению. Он знал, что в такие моменты важна близость, поэтому говорил с тобой шёпотом, рассказывая о том, как ты важна для него, о том, как он ценит тебя и что рядом с тобой всегда будет поддержка.
Ты постепенно успокаивалась, слушая его успокаивающий голос и чувствуя его близость. Когда твои глаза начали медленно закрываться, он поцеловал тебя в лоб, тихо прошептав:
— Спи спокойно, любимая. Завтра будет новый день, и у нас всё получится. Я всегда рядом с тобой. – С этими словами он продолжал обнимать тебя, пока твое тело окончательно не погрузилась в сон, наполняясь ощущением безопасности и любви.
Проснувшись наутро, ты не нашла своего возлюбленного рядом с собой. Вдруг раздался стук в дверь и послышался голос Томы:
Тебя постоянно умиляли повадки Томы. Тебе всегда было непонятно, как он так точно каждый раз подгадывает время. Быстро накинув на себя юкату, ты произнесла:
Однако, первым ты увидела не его, а Таромару, что запрыгнул на постель и принялся облизывать твои руки. Ты рассмеялась и обняла его.
– Доброе утро, госпожа! Прошу меня простить, но он очень хотел вас увидеть! – произнес Тома, занося в комнату завтрак.
– Тома, перестань называть меня госпожой. Я ведь даже еще не жена Аято.
– Ой, да бросьте, госпожа! Кому нужны эти формальности?
– Вероятно тебе? – спросила ты его, улыбнувшись, и с благодарностью приняв поднос с милыми онигири.
Тома глубоко выдохнул и рассмеялся.
Внезапно в комнату вошла Аяка. Улыбнувшись тебе, она подошла к тебе и обняла.
– Может сходим сегодня на горячие источники? – предложила девушка. Она не стала упоминать о событиях прошедшего дня, чтобы снова не расстроить тебя.
– Да, конечно. Только… Кто-нибудь может сказать мне, куда делся Аято?
– Его срочно вызвали по работе, – ответил Тома, а затем быстро скрылся из вашего поля зрения.
Ты на мгновение задумалась о том, не наделал бы твой жених каких-нибудь глупостей, но успокоила себя тем, что он всегда знает, что делает.
И действительно, Аято всегда продумывал все на несколько шагов вперед. Пока ты еще спала, к нему пришел Тома и сообщил о том, что Канэко нашли и доставили в назначенное место. Кивнув ему с благодарностью, мужчина отдал распоряжение не трогать пленника до того момента, пока он не отдаст приказ.
Рано утром твой возлюбленный ушел, чтобы уладить кое-какие дела, но ближе к вечеру пришел к тому месту, где теперь находился твой обидчик.
В мрачном подвале царила гнетущая атмосфера. Помещение было освещено лишь одним мерцающим фонариком, который бросал длинные тени на грубые стены. В центре комнаты стоял массивный стол, застеленный черным бархатным покрывалом. За ним, раскинувшись на стуле, сидел Аято, его уверенность и власть чувствовались даже в тишине. Он был известен своим хладнокровием, и сегодня не собирался уходить от своих принципов.
Перед ним, связанный и совершенно беспомощный, сидел человек с мешком на голове - Канэко. Тот человек, что причинил тебе боль. Тот, кто оскорбил тебя, попытался опорочить твое имя, и теперь он расплачивался за это.
Несмотря на темноту и подавленность, в атмосфере было что-то острое, напряженное, как натянутая струна. Аято медленно встал, подойдя ближе к своему пленнику. Он обошёл стол, останавливаясь напротив, его шаги эхом раздавались в этом укромном месте. Словно хищник, высматривающий свою жертву, он ждал, наслаждаясь моментом и зная, что теперь именно он управляет игрой.
— Ты даже не представляешь, насколько я зол, — произнёс Аято, его голос был ровным, но в нём прозвучала угроза. Канэко зашевелился, чувствуя, как страх заполняет его сердце. Он понимал, что сейчас его жизнь висит на волоске, и ни одно из его прежних хитросплетений не поможет ему спасти жизнь.
— Ты знаешь, кто я? — спросил Аято, наклонившись ближе, так что его лицо оказалось в свете тусклой лампы. — Я тот, кто бережёт тех, кого люблю. Я тот, кто станет на защиту, когда кто-то причиняет им боль. И сейчас я пришёл за тобой.
Так как пленник не отвечал, мужчина схватил его за плечо, сильно сжимая. Он знал, что это лишь начало. Аято наклонился ещё ближе и произнёс:
— Тебе стоит задуматься над тем, что ты сделал. Как ты мог подумать, что можешь так обращаться с ней и уйти безнаказанным?
Сквозь мешок Канэко не мог видеть, но он чувствовал, как глубоко в его сердце вспыхивает страх. Каждый его вздох давался с трудом, а ощущение влаги подвала усилило его ощущение безысходности.
Аято, отступив на шаг, разорвал тишину, привычно пройдя вдоль стен. Теперь ему было важно не только выразить свои эмоции, но и продемонстрировать эту власть, которую он готов был использовать во имя своей любви. Он знал, что за любыми действиями следует последствия, и он был готов применить свои методы, чтобы защитить тебя.
— Ты пожалеешь о своих поступках, — произнёс он, его голос всё ещё звучал ровно, но в нём сквозила решимость.
– Нет, пожалуйста! Пожалейте моих детей! – взмолился Канэко.
– Нет у тебя детей, – с усмешкой ответил ему Аято, подходя ближе и снимая с головы мешок.
– Но может будут? – неуверенно протянул пленник после небольшой паузы. Сердце его стучало, будто барабан, а тревога заполнила всё его существо. Он не знал, что именно ждет его, но ощущал, что каждую секунду его жизнь висит на волоске.
В глазах Аято читалось безумное хладнокровие и уверенность, которые ужасали пленника. Мужчина, сдерживая холодную улыбку, взял кунай, его лезвие блеснуло в свете, и Канэко почувствовал, как страх проникает в каждую клеточку его тела.
— Ты не понимаешь, с кем связался, — произнёс Аято, поворачивая нож в руках. Он подошёл вплотную, и пленник, судорожно вдыхая, ощутил, как внутри него поднимается паника.
Скользнув взглядом по лицу пленника, Аято вдруг быстро вонзил кунай в стул между его ног, лезвие с глухим стуком уткнулось в дерево, едва не коснувшись тела Канэко. Вздох пленника обернулся шоком и ужасом, когда он осознал, как близко он подошёл к своей гибели. Его колени дрожали, каждое движение ощущалось как поражение — он не мог сдвинуться с места.
— Знаешь, ты действительно недооценивал, насколько больно я могу сделать тебе, — прошептал мужчина, его голос был тихим, но в нём слышалось предвкушение. Канэко мог почувствовать, как холодный страх пробежал по его спине. Он дрожал от осознания того, что каждая его попытка оправдаться или объяснить свои действия будет напрасной.
— Ты пытался опорочить её, — продолжал Аято, наклоняясь ближе, так что пленник уловил его дыхание, пропитанное уверенной властью и презрением. — Но ты не знаешь, на что я готов пойти за свою невесту. Ты не знаешь, с кем имеешь дело. Молись на ее прощение.
Каждое слово отчасти было пронизано угрозой, и пленник, сжимающий кулаки, не мог сдержать растущего страха. В его голове проносились мысли о возможных последствиях, о том, как одна ошибка могла обернуться концом его жизни. Он понимал, что, находясь здесь, он стал не более чем пешкой в игре, где выигрывает лишь один.
Мужчина медленно отстранился, оставив кунай в стуле, а пленник не отрывал от него взгляда, его сердце колотилось, и он осознавал, что каждый миг может стать решающим.
Канэко почувствовал, как паника накатывает на него с новой силой, когда дверь за Аято закрылась с глухим стуком. Остался только он — один, в тёмном, незнакомом пространстве, где каждый звук отзывался в его душе как эхо.
Секунды тянулись как часы, и пленник ощутил, как его сердце начинает бешено колотиться в груди. Он был один, найдя себя в этом мрачном подвале, полном воспоминаний о прошедшем унижении, о том, как он пытался поставить под сомнение достоинство невесты главы клана Камисато. В голове крутились мысли о неминуемой расплате, и страх одолел его, заставляя ощущать немую тяжесть.
Канэко дернул руку, пытаясь разорвать верёвки, но лишь ощутил, как они сильнее сжались. Чувство одиночества стало нестерпимым, и пленник, подавленный паникой, начал осмысливать последствия своих действий. Он вдруг понял, насколько это было глупо и самонадеянно: пытаться запятнать репутацию женщины, которую никто не смел бы обидеть. Его дыхание участилось, он чувствовал, как его охватывает холодный страх, а сердце колотится, словно в пытке.
С каждой минутой страх углублялся, и Канэко не мог избавиться от мысли о том, что эта комната никогда его не отпустит. У него не было ни сил, ни надежды, и с каждым стоном в его душе росло лишь осознание собственных ошибок. Он закрыл глаза, пытаясь представить, как всё могло бы быть иначе, но реальность только становилась более угнетающей.
Не важно, как пленник себя успокаивал, внутри него разгорался огонь вины и страха, обжигая каждую мысль. Он был один, оставленный на произвол судьбы, и вся его жизнь висела на волоске. Не смея поднять голову, он тихо шептал прощения, осознавая, что может быть слишком поздно для искупления.
И вот, поздним вечером, когда звёзды едва пробивались сквозь облака, Аято вошел в спальню, где ты, полная любопытства, ждала его возвращения. Заметив, что его глаза светятся какой-то особой решимостью, твое сердце предвестило что-то важное. Он подошёл к тебе близко, обнял и, глядя тебе в глаза, произнёс:
— Сегодня ты увидишь того, кто причинил тебе боль. Я хочу, чтобы ты сама выбрала его участь.
Твое сердце забилось чаще, смешанные чувства переполняли тебя — от страха до необходимости узнать правду. Ты кивнула, и вы вышли на улицу, где Аято повел тебя в какое-то незнакомое место. По пути ни одно слово не было произнесено, и напряжение между вами нарастало, как грозовые облака над горизонтом.
Когда вы прибыли в подвал, ты почувствовала, как трепет охватывает твое тело. Мужчина открыл массивную дверь, и вы вошли в полутёмное помещение. Холодный воздух мгновенно обнял вас, а шум от закрывающейся двери приглушил ваши шаги. Внезапно ты ощутила себя совсем неуютно, словно оказалась в плену его мрачных тайн. Однако осознание того, что тобой была принята эта участь добровольно несколько успокоила тебя.
Оглядевшись вокруг, твои глаза постепенно адаптировались к тусклому свету. И вот, в самом центре комнаты, на стуле, привязанного и совершенно беспомощного, ты увидела Канэко. Он выглядел жалко и испуганно.
Аято подошёл к пленнику, уверенно и с достоинством, его фигура олицетворяла власть и контроль. Ты медленно проследовала за ним, и когда между вами возникла пауза, ты почувствовала, как твое сердце забилось быстрее, в ожидании, когда тебе будет предоставлен момент.
— Это он, — произнёс Аято, обернувшись к тебе. Его голос был холодным и решительным, словно лёд. — Теперь тебе выбирать. Что мне с ним сделать?
Внутри тебя все застыло, в непонимании, как на это реагировать. Ты смотрела на пленника, и его глаза встретились с твоими. В этот момент мир вокруг словно замер, и в его взгляде можно было увидеть твои собственные страхи и переживания.
— Я знал, что ты должна это увидеть, — продолжал Аято, его голос звучал уверенно. — Ты не должна жить в неведении. Теперь ты знаешь, с кем мы имеем дело, и это не просто случайность. Он должен ответить за свои действия.
Ты сглотнула, ощущая, как по спине ползет страх. Тебе было страшно и одновременно освобождающе видеть правду лицом к лицу. Ты понимала, что это не просто месть — это было восстановление справедливости. В тебе зажглась искра решимости. Этот момент стал переломным не только для тебя, но и для мужчины, который посмел причинить тебе боль.
– Он сделал мне больно! Накажи его. – произнесла ты, разворачиваясь к ним спиной в попытке как можно быстрее уйти из этого места. Однако тебя остановил крик Канэко:
– Нет! Госпожа, простите меня! Простите! Я больше никогда не совершу подобного! Пожалуйста! Простите! – кричал пленник, упав вместе со стулом. Казалось, он не чувствовал ничего, кроме страха.
И тут твое сердце сжалось. Да, в некоторых моментах ты была очень жестока, но сейчас что-то екнуло в груди. Тебе стало жаль его. Однако в твоей голове возник вопрос: «Если отпустить его сейчас, что будет? А если он пожалуется на Аято?» Нет, ты никак не могла этого допустить. Уж что-что, а ставить под угрозу Аято ты никак не хотела, а потому просто закрыла ладонями уши и вышла.
Твой возлюбленный же, увидев твои душевные терзания вышел вслед за тобой. Обняв тебя со спины, он спросил:
– Я не знаю, Аято… Я была так зла на него, что думала о том, что смогу даже убить его… Но теперь, когда увидела его настолько убогим. Мне стало жаль его… – начала ты. – И теперь… Я не знаю, как поступить. Я не хочу ставить тебя под угрозу. Поэтому я ушла. Я не хочу принимать такое решение… – честно призналась ты ему, повернувшись и обняв своего возлюбленного. Его сердцебиение действовало на тебя успокаивающе.
И в этот момент он поцеловал тебя в лоб и произнес:
– Не переживай. Я решу эту проблему.
Аято закрыл дверь и проводил тебя домой. Взяв с собой Тому, он снова вернулся в подвал. Канэко вздрогнул, когда твой жених возвратился к нему, чтобы оповестить о своем решении.
– Ты пытался опорочить мою невесту, — начал Аято, его слова звучали как приговор. – Однако, она не желает брать грех на душу, несмотря на то что ты собирался разрушить её жизнь.
Лицо пленника побледнело, он со страхом посмотрел на твоего возлюбленного.
– Так что будет со мной? — тихо спросил он, пытаясь скрыть дрожь в голосе.
Аято сделал шаг вперёд, поднимая стул с Канэко.
– Я не убью тебя, – произнёс Аято, на что пленник с благодарностью улыбнулся. – Однако ты не будешь свободным. Ты будешь работать в Сюмацубан. Будешь заниматься всей грязной работой. Подчищать за собаками, разумеется, если они тебя не съедят. У тебя не будет шанса вернуться к своей прежней жизни. Все твое существование теперь связано с моими требованиями, – закончил твой возлюбленный. В его голосе звучал холодный расчет, словно он предлагал жертве нечто великое. Улыбка тут же сползла с лица Канэко.
Парень аж задохнулся от безысходности.
– Работа? Это что, наказание? — его голос захрипел от ужаса.
– Но помни, ты не будешь просто работником. Ты будешь моим активом, предназначенным для выполнения задач, которые я тебе дам. А для тебя не будет иного выхода. Ты останешься в этом новом "доме" до конца своих дней, — произнес Аято с ухмылкой, будто радуясь внушаемому страху.
Парень замолчал, осознавая, что его жизнь уже закончена; он пойман в эту ловушку, и нет пути назад.
– Отведешь его на работу. Но перед этим, – произнес Аято, протягивая Томе кунай. –– Убедись, что он больше никогда и ни с кем не сможет заговорить.
Тома молча кивнул, понимая, что от него хотят. Мужчина же, удовлетворённый своим решением исчез в коридоре.
Когда Аято вернулся домой, то нашел тебя, сидящую на кровати и терпеливо ожидающую его.
Как только дверь распахнулась и в комнату вошел твой возлюбленный, ты заметила усталость на его лице, а в глазах — тень недавнего волнения. Тебе было видно, что несмотря на уверенность в своих действиях, отвратительная тяжесть все же нависла над ним.
Ты встала и быстро подбежала к нему и, заметив его измученное выражение, настороженно спросила:
Он понимал, что раны, которые наносят подобные столкновения, не всегда видны. Твой возлюбленный выдавил из себя слабую улыбку, хотя внутри всё ещё бурлил адреналин.
– Теперь всё позади. Я здесь, — тихо ответил Аято, пытаясь успокоить и себя, и тебя.
Подойдя ближе, он опустился на кровать вместе с тобой и, не раздумывая, уложил голову тебе на грудь. Ты обняла его, и твое сердце начало биться в такт с его тяжёлым дыханием. В этот момент все опасности и напряжение ушли, и твой возлюбленный ощутил тепло твоего тела, словно это окутывало его полным покоем.
– Мне нужно немного времени, — прошептал Аято, закрывая глаза и позволяя сладким волнам усталости накрыть себя. Твоя ладонь нежно гладила его волосы, в то время пока ты сама смотрела на него с любовью и пониманием и твое сердце наполнилось состраданием к его переживаниям.
Время текло медленно, и он, погружаясь в сон, почувствовал, как вся тяжесть ушла, уступив место умиротворению. Этот момент слияния двух душ в близости и покое становится для вас обоих самым важным.
Где-то в глубине его сознания ещё слышалось эхо недавних событий, но они теперь растворились в уютной тишине, когда он, наконец, смог позволить себе расслабиться рядом с той, кого любит больше всего на свете.