Жизнь в подарок
На следующий день ты проснулась раньше обычного, хотя тело всё ещё просило сна. Солнечные лучи скользнули сквозь полупрозрачные шторы, ложась на кровать мягкими золотистыми пятнами. Ты почувствовала лёгкое движение возле ноги и замерла. Что-то маленькое и тёплое сопело, а затем тонкий протяжный «мяу» Снежка нарушил тишину комнаты.
Котёнок потянулся и уселся рядом, глядя на тебя с неподдельным вниманием. Его шерстка светилась в лучах утреннего солнца, казалась почти серебристой. Стоило тебе пошевелиться, он тут же заурчал и ткнулся мордочкой в твою ладонь.
Ты осторожно погладила его, чувствуя, как сердце наполняется странным теплом. Однако Снежок, похоже, был полон решимости, ведь он не просто пришёл за лаской. Маленький комок поднялся на лапки, прошёлся по одеялу, а затем спрыгнув, оказался на полу. Он замяукал снова, громче и требовательнее, и посмотрел на тебя снизу вверх.
Ты растерянно моргнула. В этот момент дверь мягко открылась, и на пороге появился Авантюрин. Он был уже полностью собранным: идеально выглаженный костюм, волосы аккуратно уложены. Его взгляд тут же скользнул по тебе, а затем остановился на котёнке. Уголки губ дрогнули, словно он едва сдерживал улыбку.
— Доброе утро, — тихо произнес он, чтобы не напугать тебя. — Кажется, кто-то очень настойчиво требует внимания.
Ты опустила взгляд на Снежка, который всё так же смотрел на тебя и настойчиво мяукал, порой виляя хвостиком.
— Я… Не знаю, что ему нужно, — призналась ты, и в голосе прозвучала настоящая растерянность.
Авантюрин шагнул ближе, но не стал забирать у тебя инициативу. Он присел на корточки рядом с котёнком, протянул руку и слегка погладил пушистую спинку. Снежок замурлыкал громче, но через мгновение снова замяукал и посмотрел прямо на тебя.
— Думаю, он голоден, — спокойно произнёс мужчина. — Может, мы попробуем вместе?
Он поднялся и протянул тебе ладонь. Это приглашение было не приказом, а лишь тонким жестом поддержки, молчаливое предложение идти рядом. Ты колебалась, но всё же положила свою руку в его, позволяя ему помочь тебе встать с кровати.
Коридор встретил прохладой и запахом травяного чая с мятой, который доносился с кухни. Снежок семенил вокруг твоих ног, то и дело норовя запутаться в подоле твоей одежды. Ты шла осторожно, словно боялась ненароком задеть его, и каждый раз сердце вздрагивало от мысли, что можешь причинить ему боль.
— Осторожнее, — заметил Авантюрин с лёгкой улыбкой. — Он всегда будет вертеться под ногами, привыкай.
Ты ничего не ответила, только кивнула, чувствуя, как котёнок снова и снова толкается носиком в твою щиколотку.
Кухня была просторной, наполненной мягким утренним светом. На столе уже стояла чашка, приготовленная для хозяина дома. Снежок моментально занял «позицию» у одного из шкафов и, будто по привычке, начал царапать лапками дверцу, жалобно и громко «ругаясь».
Ты остановилась, растерянно глядя то на котёнка, то на Авантюрина.
— Он… Он чего-то хочет, — тихо пробормотала ты, словно сама себе.
— Верно, — отозвался он, усаживаясь на край стола и наблюдая за тобой. — Вопрос в том: что ты собираешься с этим делать?
Ты почувствовала, как сердце ускорило ритм. Обычно кто-то другой всегда решал, что делать в таких ситуациях. Ты привыкла быть исполнителем, а не тем, кто принимает решение, а теперь этот маленький пушистый комок будто возложил на тебя ответственность.
Ты присела на корточки и осторожно погладила Снежка, думая, что это его успокоит. Однако котёнок, вместо того чтобы смириться, встал на задние лапки, передними упираясь в дверцу шкафа, и замяукал ещё громче, вытягиваясь вверх.
Ты растерянно отпрянула и посмотрела на Авантюрина.
— Я… Не понимаю, — пробормотала ты.
Он чуть наклонил голову, уголки губ изогнулись в лёгкой улыбке.
— Подумай, — спокойно произнёс он. — Он показывает тебе, чего хочет.
Ты снова посмотрела на котёнка. Он не просто шумел, а явно намекал, что за этой дверцей находится что-то важное для него. Еда? Ты сглотнула и медленно поднялась, открыв шкаф. На нижней полке стояла небольшая миска и маленький пакет сухого корма.
Ты взяла мисочку и поставила её на стол, затем с сомнением посмотрела на пакет.
— Я… Я сама? — неуверенно выдохнула ты.
— Конечно, сама, — кивнул Авантюрин. — Он ведь твой друг.
Ты осторожно открыла пакет и высыпала в мисочку немного корма. Снежок тут же запрыгал на месте и принялся тереться о твои ноги. Ты поставила её на пол, и котёнок, не раздумывая, уткнулся в миску, шумно захрустев.
Ты смотрела на него с удивлением и чем-то ещё: чувство было непривычным, но оно тёплом разливалось в груди. Снежок ел, потому что ты ему это дала. Он был доволен, потому что именно ты сделала для него что-то важное.
Авантюрин молчал, не вмешиваясь. Лишь сидел рядом и наблюдал, как твои пальцы чуть дрожат, как ты прижимаешь ладони к груди, будто пытаясь удержать это новое, непривычное ощущение.
— Видишь? — наконец произнёс он. — Он доверяет тебе.
Ты опустилась на колени рядом с котёнком и осторожно коснулась его спины. Он даже не отвлёкся от еды, только замурлыкал громче, словно говоря: «Спасибо». Ты в ответ лишь слабо улыбнулась.
— Смогла, — подтвердил Авантюрин, и в его голосе звучала тихая, искренняя гордость.
Тебя охватила лёгкая дрожь, но на этот раз она была иной: не страх, а скорее волнение. Ты впервые за долгое время почувствовала, что можешь быть полезной, что можешь что-то решать сама. Пусть это всего лишь завтрак для котёнка, но для тебя это стало первым настоящим, важным шагом.
Снежок, насытившись, облизал мордочку и снова прижался к твоей ладони. Ты подхватила его на руки, прижав к груди и он свернулся клубочком. Мягкое мурлыканье вибрировало прямо возле твоего сердца, и ты вдруг почувствовала, что не одна.
Авантюрин поднялся и тихо сказал:
Ты подняла глаза и встретилась с его взглядом. Там не было ни тени сомнения, только уверенность и спокойствие и в этот момент ты впервые поверила: может быть, действительно получится.
Ты постепенно начинала привыкать к присутствию Снежка. Первые часы он робко изучал пространство, то и дело выглядывал из-под кровати или кресла, словно проверял, безопасно ли здесь. Но уже на следующее утро уверенно бегал по комнате, цепляясь коготками за твой подол и требуя внимания.
Сначала это казалось тебе чем-то невероятным: маленькое живое существо, которому нужен ты. Ни для того, чтобы подчиняться или угождать, ни как игрушка или объект для насмешек, а просто как человек, рядом с которым тепло и спокойно. Каждый раз, когда он терся носом о твою ладонь, внутри поднималось странное неуверенное, но светлое чувство. Однако вместе с этим появлялась и растерянность. Ты никогда прежде не заботилась о ком-то столь маленьком и зависимом, и потому первое же его жалобное «мяу» воспринималось тобой как сигнал бедствия.
На следующий день всё началось ещё утром. Ты проснулась от ощущения холодного, мокрого носа, что тыкался тебе в щёку и, открыв глаза, увидела Снежка. Его крохотные глаза смотрели прямо в твои, и сердце у тебя болезненно сжалось.
— Ты голодный? — спросила ты вслух, хотя понимала, что ответа не будет.
Котёнок тут же громко мяукнул, и в твоих мыслях это прозвучало как подтверждение, и ты, не задумываясь, пошла на кухню. На полке стоял пакет корма, который оставила Клер. Ты насыпала горсть в маленькую миску, поставила на пол, и малыш сразу же вцепился в еду, жуя с жадностью. Ты смотрела на него с лёгкой тревогой: а вдруг мало? Вдруг он останется голодным? Подождав, пока котенок доест, ты насыпала ещё немного.
Однако стоило миске опустеть, как раздалось новое «мяу». Котёнок сел рядом и жалобно посмотрел на тебя. Ты вздрогнула и снова насыпала корма. Так повторилось пять раз подряд.
К вечеру ты заметила, что живот у Снежка округлился и стал заметно выпирать, но он всё равно требовал добавки, и ты не находила в себе сил отказать.
На другой день всё повторилось. Теперь котёнок даже не ждал, пока миска опустеет полностью: он подходил к тебе, вставал на задние лапки и упирался передними в твои ноги или в край стола, тянулся и жалобно мяукал. Его тонкий голос звучал настойчиво, и ты, охваченная тревогой, спешила насыпать еду снова.
Ты не знала, сколько именно нужно давать, а сердце подсказывало только одно: «Он голоден, ему нужно помочь». Ты гладила его по мягкой шерсти, извинялась за задержку и вновь спешила наполнить миску.
Иногда тебе казалось, что он ест с необычной поспешностью, будто не столько из голода, сколько из желания убедить тебя в своей нужде. Однако мысль о том, что Снежок может хитрить, даже не приходила в голову.
На третий день всё стало ещё заметнее. Снежок буквально сопровождал тебя по дому, шаг в шаг, то и дело жалобно попискивал и вставал на задние лапки, словно показывал: «Ну же, смотри, я снова хочу есть».
Ты терялась, а в груди появлялось чувство вины, если ты не спешила к миске сразу. Поэтому ты каждый раз бросала всё и бежала за кормом.
К вечеру, когда ты уже в десятый раз за день насыпала еду, в кухню вошла Клер. Она остановилась в дверях, наблюдая за происходящим, и не удержалась от сдержанного смешка.
— Сударыня, — произнесла она мягко, но с оттенком иронии, — если так будет продолжаться, ваш Снежок скоро начнёт кататься по дому как круглый мячик.
Ты вздрогнула и растерянно посмотрела на неё.
— Но… Он же голодный… Он всё время просит…
Котёнок, словно подтверждая твои слова, тут же жалобно мяукнул и встал на задние лапки, упершись передними в край шкафа. Его круглые глаза сияли голодом, а хвост подрагивал в нетерпении.
Клер лишь покачала головой, наклонившись к котёнку и легко погладила его по спине.
— Ах, какой он умный, — сказала она с улыбкой. — Умный и хитрый. Он понял, что стоит только пискнуть, и вы сразу бежите кормить. Вот и пользуется этим.
Ты растерянно прижала ладонь к губам.
— Но… Он же… — слова застряли в горле.
Клер подняла взгляд на тебя, её глаза светились добротой.
— У животных аппетит порой больше, чем желудок. Они не всегда знают меру. А этот малыш быстро смекнул, что вы слишком добры к нему. Посмотрите, какой у него уже животик. — Она аккуратно взяла Снежка на руки и немного перевернула на бок. Мягкий округлый живот слегка выпирал, и даже сквозь шерсть было видно, что он плотно набит. Котёнок издал недовольное «мрр» и снова потянулся к тебе лапкой, будто жаловался на несправедливость.
— Видите? Хитрец. Уговаривает вас снова. Но ему пора отдыхать, а не есть десятый раз подряд.
Ты не знала, что сказать. В груди зародилось странное чувство: ни вины, ни страха, а скорее лёгкой растерянности. Ты впервые столкнулась с тем, что забота — это не только давать всё, что просят, но и уметь сказать «хватит».
— Я… Я не знала, — призналась ты тихо, глядя на котёнка.
— И не обязаны были знать, — мягко ответила Клер. — Вы только учитесь. Но ничего страшного. Главное, что теперь вы понимаете.
Она вернула Снежка на пол. Тот, недовольный отказом, ещё раз жалобно мяукнул, но потом, видя, что никто не поддался, улёгся рядом с твоими ногами и довольно замурлыкал.
Ты удивлённо посмотрела на него.
— Он не умирает с голоду, — улыбнулась Клер. — Просто хотел проверить, как много сможет получить.
Ты замолчала, но внутри вдруг появилось странное облегчение. Будто кто-то снял тяжёлый груз. Всё это время ты боялась, что малейшая твоя ошибка причинит котёнку вред, но оказалось, что иногда он может и сам переигрывать тебя. И это открытие было новым шагом.
Вечером, когда ты сидела на кровати, Снежок устроился рядом и сладко спал, подрагивая во сне усиками. Ты осторожно провела пальцами по его шерсти и поймала себя на том, что улыбаешься, но не той робкой, натянутой улыбкой, а настоящей.
Ты понимала: забота — это не только следовать каждому «мяу». Это уметь видеть настоящую потребность за маленькой хитростью.
И в этом было что-то важное. Как будто через котёнка ты училась распознавать то, что происходит и внутри тебя самой: где настоящий голод, а где страх; где настоящая боль, а где привычка подчиняться.
Снежок помогал тебе шаг за шагом. Внезапно Снежок проснулся и вновь решил нагло воспользоваться твоей мягкостью, уже в который раз за день жалобно мяукал, изо всех сил изображая полуголодную смерть. Его тонкий голос разносился по комнате так настойчиво, что в груди всё ещё отзывалось тревогой. Ты машинально пошла на кухню и потянулась к пакету с кормом, хотя Клер буквально час назад твёрдо сказала: «Хватит, сударыня. Он сытый».
Однако котёнок, словно предчувствуя твою нерешительность, снова встал на задние лапки, упёрся передними в край шкафа. Он выглядел таким маленьким, уязвимым, что внутри тебя всё снова дрогнуло.
Ты уже открыла рот, чтобы извиниться перед ним, как будто перед человеком, когда за спиной раздался знакомый голос:
— Надеюсь, ты не думаешь в десятый раз поддаться этому артисту?
Ты вздрогнула и резко обернулась. В дверях стоял Авантюрин. Его фигура, в привычном безупречном костюме, казалась особенно контрастной на фоне твоей растерянности и маленького лохматого лгунишки у ног.
Котёнок, словно узнав в нём «угрозу своим планам», тут же жалобно пискнул и метнулся к тебе, обхватив лапками твою ногу. Снежок выгнул спинку и посмотрел на Авантюрина так, будто именно он виноват в том, что ужин задерживается.
Ты почувствовала, как лицо заливается краской.
— Он… Он просит, — пробормотала ты тихо, виновато.
Авантюрин пересёк комнату и присел на корточки рядом. Его глаза сверкнули чем-то мягким, смешанным с насмешкой. Он вытянул руку, легко коснулся кончиком пальца лба Снежка.
— Просит, говоришь? — медленно протянул он. — Я вижу, он вовсе не голодает. — И, повернув твою ладонь к себе, аккуратно положил её на кругленький живот котёнка. — Чувствуешь?
Ты осторожно прижала пальцы. Животик под мягкой шерстью был тугим, как маленький мячик. Ты смутилась ещё больше.
— Я… Не знала… Думала, что ему мало…
Снежок, будто понимая, что разоблачён, издал жалобное «мяу» и снова уткнулся носом в твою ладонь, словно умоляя не сдавать его. Авантюрин тихо рассмеялся, и звук его смеха разлился по комнате неожиданным теплом.
— Этот маленький мошенник тебя использует, — произнёс он с явным удовольствием, глядя на тебя.
— Я не хотела… Я думала, что должна… — однако слова снова застряли где-то в горле.
Авантюрин мягко коснулся твоего плеча, заставив поднять глаза. В его взгляде не было ни укора, ни раздражения, наоборот, там светилось терпение и даже некая гордость.
— Ты учишься, — произнёс он. — И это нормально. Забота не в том, чтобы без конца сыпать корм, а в том, чтобы понимать настоящие нужды. Иногда забота значит сказать «нет».
Ты замерла. Эти слова прозвучали неожиданно, глубже, чем о простом уроке общения с котёнком. Они словно коснулись чего-то внутри тебя, где давно копилась боль.
Однако прежде чем ты успела утонуть в своих мыслях, Снежок снова подал голос. Теперь он сделал ещё хитрее: прыгнул на твои колени и уставился прямо в глаза, протяжно мяукнув, словно обвиняя в предательстве. Ты невольно дрогнула, сердце кольнуло. Авантюрин не удержался и издал тихий смешка.
— Посмотри на него. Он уже пытается манипулировать тобой при мне. Хитрец.
Ты почти с испугом посмотрела на него.
— Ты ему нравишься, — спокойно ответил он. — Потому что с тобой легко. Ты мягкая. Но мягкость не значит слабость. — Он взял котёнка на руки, аккуратно поднял, и тот протестующе замахал лапками. — Ему нужен не только тот, кто даст корм, но и тот, кто покажет меру.
Авантюрин передал Снежка обратно тебе. Тот устроился клубком у тебя на руках, всё ещё обиженно подрагивая хвостиком, но постепенно смиряясь. Ты погладила его по спинке, чувствуя, как он урчит.
— А если он всё равно будет просить? — тихо спросила ты.
— Тогда улыбайся и не ведись, — мягко усмехнулся Авантюрин. — Поверь, через пару дней он поймёт, что ты не бездонная миска, и начнёт уважать тебя больше.
Ты опустила взгляд на пушистого хитреца, который теперь, будто понимая, что спектакль провалился, закрыл глаза и притворился спящим.
В груди стало немного легче и ты осторожно улыбнулась. Авантюрин, заметив твою улыбку, чуть склонил голову набок и сказал:
Он встал, поправил манжет рукава и, направляясь к выходу, добавил, не оборачиваясь:
— А я всё же рад, что у тебя появился такой маленький манипулятор. С ним ты быстрее научишься держать границы.
Ты осталась сидеть с котёнком на руках, а в голове ещё долго звучали его слова.
Следующее утро началось на удивление тихо. Снежок свернулся клубком у твоих ног, мурлыкая во сне, а ты лежала, прислушиваясь к его размеренному дыханию и пытаясь уловить то, от чего в груди становилось чуть спокойнее. Авантюрин сидел рядом в кресле с книгой, время от времени бросая на тебя короткие взгляды, но не прерывал поток твоих мыслей.
Внезапно раздался стук в дверь, и твоё сердце мгновенно подпрыгнуло. Снежок вздрогнул и вскинул голову, настороженно фыркнув. Авантюрин спокойно закрыл книгу, положил её на подлокотник и встал.
— Это доктор, — произнёс он мягко, почти как предупреждение.
Ты сжалась, словно от холода. В памяти всплыли тени: руки, которые что-то кололи, голоса, что-то приказывающие. Ледяная волна страха пробежала по спине, и ты на секунду вцепилась в одеяло, как в спасательный круг.
— Я здесь, — тихо произнёс Авантюрин, повернувшись к тебе. — Никто не причинит тебе вреда.
Дверь открылась, и в комнату вошёл доктор Моро. Как всегда, в аккуратном тёмном костюме, с неизменно спокойным взглядом. В руках у него была кожаная сумка, от которой веяло запахом лекарств и стерильной чистоты. Он слегка кивнул в знак приветствия.
— Доброе утро, — спокойно произнёс доктор Моро. — Как мы себя чувствуем сегодня?
Ты замерла. Слова звучали будто издалека. Обычно на такие вопросы ты пряталась за молчанием, позволяла Авантюрину отвечать за тебя. Однако сейчас внутри что-то дрогнуло: вдруг, впервые за долгое время, тебе захотелось сказать самой.
Губы пересохли. Ты посмотрела на Авантюрина, но его выражение лица оставалось спокойным. Он не торопил, не подталкивал, позволял тебе решить самой.
Ты втянула воздух, сжала пальцы в одеяле и прошептала:
Голос дрогнул, но слова прозвучали. Доктор чуть приподнял брови, но его взгляд смягчился.
— Спокойно, — повторил он, словно подтверждая, что понял. — Это хорошо.
Ты кивнула, быстро опустив глаза вниз. Сердце колотилось так сильно, что казалось, его могут слышать все присутствующие.
— Кошмары? — коротко спросил он, не желая пока перегружать твою психику.
Ты снова посмотрела на Авантюрина. Он сидел рядом, чуть наклонившись вперёд, словно готовый в случае чего поддержать тебя. Ты вцепилась в одеяло сильнее, глядя на Авантюрина, будто ища разрешения. Он лишь едва заметно кивнул.
— Были, — коротко выдохнула ты, почти беззвучно.
Доктор кивнул. Достал блокнот, сделал пометку.
Ты сглотнула ком, образовавшийся в горле.
— М… Меньше, — робко сказала ты, будто боялась, что каждое слово может оказаться неправильным.
Моро снова отметил. Его голос оставался ровным, без осуждения.
Ты задумалась. Образы ночи вспыхнули в голове: котёнок, тёплое мурлыканье, немного света сквозь ставни. Ты тихо, словно украдкой, произнесла:
— Лучше… Когда… Он рядом, — ты кивнула на Авантюрина.
Доктор поднял взгляд на него, потом снова на тебя. В его глазах промелькнуло лёгкое одобрение.
— Хорошо, — произнёс он. — Это значит, что вы начинаете находить точки опоры.
Ты почувствовала, как щёки заливает румянец. «Вы» — обращение было странным, почти непривычным, как будто он говорил с тобой как с личностью. Ты давно забыла, как это звучит.
Снежок, словно почувствовав напряжение, спрыгнул с кровати и подошёл к доктору, мяукнув. Тот слегка улыбнулся и присел на кровать, протянув руку.
— Снежок, — прошептала ты, осторожно кивнув.
Доктор взглянул на тебя с лёгкой улыбкой.
Ты вновь бросила взгляд на Авантюрина, будто проверяя его реакцию. Он одобрительно кивнул, и ты почувствовала, как плечи чуть-чуть расслабляются.
— Аппетит? — вернулся к вопросам Моро.
Ты задумалась, нахмурив брови.
Ты опустила взгляд. Снежок потерся о твою руку, и это помогло набраться смелости.
— Прекрасно, — отметил доктор.
Он записывал, задавал короткие вопросы, а ты отвечала так же коротко: «Да», «Нет», «Чуть-чуть», «Было». Каждый раз глаза сами искали подтверждения в лице Авантюрина, и каждый раз он давал тебе его кивком или мягкой улыбкой. И всё же это было иначе, чем прежде: ты говорила… Сама. Когда доктор закончил записи, он аккуратно закрыл блокнот.
— Прогресс есть, — сказал он. — Небольшой, но устойчивый. Самое главное — вы начинаете общаться. Это хороший знак.
Твои пальцы дрожали, ты всё ещё чувствовала себя маленькой и неуверенной, но внутри было странное чувство: ты справилась. Пусть не идеально, но делала это.
Доктор собрал вещи и, прежде чем уйти, посмотрел прямо на тебя.
— Продолжайте. Шаг за шагом. Не спешите. И помните: вы уже начали возвращать себе голос.
С этими словами он вышел, а комната вновь погрузилась в тишину. Ты ещё долго сидела, сжимая одеяло, не веря, что всё это только что произошло. В груди теплилось новое, крошечное, но твёрдое чувство: ты сделала первый шаг.
Авантюрин молчал, лишь смотрел на тебя, а потом тихо произнёс:
Снежок замурлыкал, потерся о твою ладонь, и в этот момент ты впервые позволила себе поверить, что, может быть, действительно всё получится.
Ты сидела на краю кровати, слегка сжимая плед, и смотрела в окно. Свет тихо пробивался сквозь занавески, играя на полу узорами. Снаружи ветер шевелил листья. Сердце билось чуть быстрее обычного, но не от страха, а от чего-то нового, от слабой надежды.
— Сегодня хорошая погода, — услышала ты тихий голос Авантюрина. Он стоял у двери, слегка наклонившись, чтобы не напугать. — Может, выйдем на улицу? На небольшую прогулку.
Ты сжала плед ещё крепче. Идея выйти на улицу, на солнечный свет, свежий воздух за пределами особняка… Тебе казалось это невозможным, ведь раньше любой шаг вне знакомых стен казался опасным. Теперь это предлагал он.
Ты опустила взгляд на руки. Они дрожали чуть меньше, чем обычно, но всё ещё ощущалась слабость.
— Я… Я не знаю… — пробормотала ты почти шепотом, и тут же посмотрела на него, словно спрашивая разрешения.
— Ничего страшного, — мягко произнёс он. — Если захочешь, мы просто выйдем на небольшую поляну у особняка. Там никого не будет. Просто воздух и свет. Я буду рядом.
Ты медленно и робко кивнула, но он не спешил, не торопил. Мужчина просто ждал, спокойно, позволяя тебе принимать решение.
Ты поднялась с кровати, ощущая каждый шаг как маленькую победу. Сердце колотилось, но уже не так, как раньше: не от ужаса, а от неизвестности, которую ты постепенно принимала. Авантюрин стоял рядом, держа дверь открытой, его присутствие было тихой опорой, не сковывающей, не требующей, а просто находящейся рядом, чтобы поддержать.
Солнце ярко светило, когда вы вышли на дорожку, ведущую в парк. Лёгкий ветер дул с поляны, играя с твоими волосами. Запахи… Они были новые, свежие и немного пугали, но в этом пугливом волнении было что-то живое.
— Посмотри вокруг, — произнёс он, и ты медленно подняла глаза. Трава была ещё влажная от утренней росы, листья блестели, где-то птицы щебетали высоко. Свет казался тёплым и мягким. Ты чувствовала, как внутри что-то шевелится, как будто маленький росток, который раньше был спрятан под слоем страха, начинает пробиваться к свету.
Ты сделала первый шаг на траву. Она была прохладной, мягкой, а капли росы словно возвращали тебя к жизни своей прохладой. Ты резко отдернула ногу, но он лишь улыбнулся и тихо сказал:
— Всё хорошо. Просто идем вперед.
Ты кивнула, сделав ещё один шаг и ещё. Движения давались с усилием, но с каждым шагом напряжение уходило.
— Давай просто пройдёмся до конца поляны, — предложил он. — Там можно сесть на траву, послушать птиц. Ничего не надо делать.
Ты согласилась, и он шёл рядом, оставляя пространство, но готовый поддержать в любой момент. Когда вы достигли середины поляны, Авантюрин опустился на колени и жестом показал тебе место рядом, постелив для тебя свой пиджак. Ты осторожно села. Солнце согревало плечи, лёгкий ветер шевелил волосы, а мир вокруг казался удивительно тихим.
— Смотри, — произнёс он, указывая на дерево с гнездом. — Птицы. Они не торопятся. Так же, как и ты.
Ты наблюдала за птицами: маленькие создания бегали по веткам, чирикали. И где-то внутри возникло странное чувство: спокойствие. Оно было хрупким, едва уловимым, но настоящим.
— Я… Я могу… — начала было ты, но голос сорвался. Он лишь мягко кивнул, явно поощряя. — Я могу сидеть здесь… Просто сидеть…
— Да, — произнёс он. — Просто сидеть. Всё правильно.
Ты прислонилась спиной к его плечу. Он не заставлял тебя быть ближе, но позволял искать тепло, если нужно. Ты закрыла глаза, и впервые за долгое время дыхание стало ровнее. Сердце всё ещё стучало, но не бешено, а как будто напоминая, что ты жива.
— Ты молодец, — тихо произнёс он. — Всё хорошо.
Ты почувствовала слабую улыбку, как лёгкое касание солнца на коже. Всё было новым, странным и немного страшным, но уже не невыносимым. Ты могла быть здесь, ты могла дышать.
После нескольких минут тишины он предложил:
— Может, пройдём чуть дальше? Там есть маленький пруд. Можно посмотреть на воду.
Ты медленно поднялась и сделала шаг вперед. Когда вы подошли к пруду, вода отражала свет так, что казалось, будто мир стал мягче и ярче.
— Смотри, — произнёс он, — отражение не такое страшное, как кажется.
Ты посмотрела на своё отражение в воде и впервые оно не пугало. Оно было тихим, живым. Ты сделала медленный вдох, ощущая, как напряжение постепенно спадает.
— Можно… Я коснусь воды? — тихо спросила ты.
Ты опустила пальцы в прохладную воду и где-то в этот момент внутри что-то щёлкнуло. Ты почувствовала, что можешь быть частью мира. Не полностью, не сразу, но можешь.
— Хорошо, — сказала ты. Голос был слабым, но твоим. — Я… Могу.
— Да, можешь. Ты уже делаешь это. — улыбнулся он.
Вы сели на траву у пруда. Он говорил тихо, описывал маленькие детали вокруг: деревья, насекомых, лёгкий шум ветра. Ты слушала, смотрела, делала осторожные вдохи.
Прошло несколько минут, и ты поняла, что больше не дрожишь. Тело ещё помнило страх, но разум начал принимать новое: здесь безопасно. Здесь можно дышать. Здесь можно быть собой.
— Можем вернуться, — произнес он. — Но если хочешь, можем ещё немного пройтись.
Ты посмотрела на него и кивнула. Первый раз уверенно за долгое время. Путь обратно казался короче. Свет был тёплым, ветер мягким, а каждое движение теперь приносило не страх, а чувство того, что мир вокруг не враг.
Когда вы вернулись к особняку, Авантюрин предложил:
— Можно зайти внутрь, выпить чаю. Ты хочешь?
Ты с улыбкой кивнула, осознав, что впервые захотела чего-то сама, а не по чужому указу или просьбе.