Таверна Н И Ч Е Г О в глубине ада.

Что есть ад? Место в посмертии, которое заключает в себе существ, незаслуживающих чего-то большего, чем бесконечное наказание за их грехи. А таверна? Ну, есть брать в целом – место, где можно выпить, перекусить, и задешево отдохнуть. А что значит таверна в более широком понятии? Здание, где легко зачать и забрать жизнь, завести и разорвать общение, найти и потерять работу – сосредоточие жизни простых и не очень людей.

Но что эти два места объединяет? Во-первых, то, как они густо набиты - да, учитывая тот факт, что и ад, и таверна не существуют в единственном числе, ведь у каждого пантеона, храма, или даже самого человека представление о аде свое, а количество таверн попросту не высчитываемо.

Во-вторых – связь концептуальная. Да, таковая есть. Как уже сказано выше – ад нереален. Насколько плохим и хорошим ты не был при жизни – после смерти ты все равно будешь перерожден. Но все же – он приходит если не к каждому, то к большинству. Любое существо будет страдать, и рано или поздно в их жизни будет пик страданий – и что это, если не их собственный ад?

И именно в этот момент величайшего страдания на их глаза может попасться одна таверна, стоящая казалось бы в неподходящем месте, и имеющая довольно необычное название – «Н И Ч Е Г О».

Если увидевший вывеску решит зайти, то не увидит чего-то выбивающего из ряда вон. Пару столов с приставленными стульями да скамейками, лестница в углу, ведущая на второй этаж, где снимают свои комнаты заблудшие души, да барная стойка, а за ней дверь на кухню и бармен – улыбчивый мужчина неизменного, слегка потрепанного вида и нечитаемого возраста между двадцатью и сорока. Только он, пожалуй, слегка и выделяется, да то, что кроме него, других живых существ здесь не виднеется нет. Хотя, конечно, звук, что доносится с кухни весьма находчиво указывает, что там тоже кто-то есть.

Но и это быстро перестанет терзать разум зашедшего, ведь как только бармен увидит гостя, он улыбнется еще шире и дружелюбнее – хотя, казалось бы, куда – и подзовет жестом руки. Зашедший наверняка повинуется – а как иначе, зря что ли зашел? - подойдет, аккуратно присядет, попросит налить и перекусить, и станет ждать заказа. И тут-то всё и начнется.

Пока еда готовится, бармен не теряя времени начинает расспрашивать своего посетителя о его жизни, подводя постепенно к вопросам насущным – что его гложет, и что в жизни мешает. И тут неважно, как человек себя ведет в обычных условиях – всё расскажет, и даже не заметит этого.

В ответ бармен внимательно выслушает и поддержит, а когда рассказ прервется, сразу же подаст ему его заказ, ведь негоже заставлять посетителя ждать. И наблюдая, как он ест лучшую стряпню за всю его жизнь, бармен начинает говорить.

Слова его строго индивидуальны. Иногда в них облачен аккуратный и тактичный совет, бывает - информация, которой не хватало для того, чтобы решиться, и совсем уж изредка – наставление, очень прямолинейное и точное. Но объединяет их две вещи – эффективность и сложность, ведь использовать в свою пользу услышанные слова очень сложно, но всегда того стоит.

И вот, почти сдавшийся человек понимает – не всё потеряно, он ещё может что-то сделать, подняться из недр ада куда-то выше, где явно будет лучше. Потеря близких, завал на работе, грозящий увольнением и смертью от голода, потеря ориентиров, или вещи даже хуже – всё это преодолимо благодаря метко брошенному слову бармена. И доедая поданное блюдо, да вставая на негнущихся ногах, посетитель искренне благодарит его спасителя – а тот не изменяя своей улыбке, уверяет, что ему было несложно поддержать человека в сложный момент, и дает на прощание подарок. Он тоже индивидуален. Это может быть тряпичным медвежонком для дочки, прохудившейся книгой по математике для сына, сапфиром для жены или костью для собаки, или чем-то ещё – главное, что подарок должен быть подарен ещё один раз.

И как только предмет будет получен, бармен тут же выйдет из-за стойки, и проводит своего единственного посетителя. Как только тот выйдет наружу, он пожелает ему удачи, и закроет за ним дверь. А человек, словно во сне, пройдет ещё пару шагов, и лишь затем обернется, и не увидит таверну вновь. Там будет заброшенное здание, просто стена, или даже голое поле – и никакого намека на заведение, подарившее ему надежду. И только подарок в руках да добрые слова напоминают что все это было взаправду.

А бармен и его таверна (как бы странно эти два слова не звучали стоя рядом) находятся уже в другом месте. Он готовит новые слова, что помогут, и подарок, что напомнит ему, что он не один, а на кухне нечто, отдаленно похожее осьминога одевшего поварской колпак, готовит ещё один шедевр, внешне выглядящий как простое блюдо.

И вот, двери открываются, внутрь заходит человек, не совсем понимающий, что он здесь забыл, и видит пару столов да стульев, лестницу ведущую наверх, дверь за барной стойкой, ведущую на кухню и бармена с вечной улыбкой, что словно ждал его.

Эта таверна продолжает работать уже очень долго, а открылась и того раньше. Многие люди побывали внутри этих стен. Большая часть из них действительно справились со своим персональным адом, и продолжили жить, став сильнее, и не забывая о месте, что подтолкнуло их к этому. Но к сожалению, справились далеко не все. О таких бармен может лишь грустно вздохнуть, перестав на секунду улыбаться, ведь шанс он им дал, а второй получить они уже не смогут. Все, что ему остается – подняться на второй этаж, найти незанятую комнату, да повесить на ее дверь табличку с инициалами, и следующими словами:

«Лишь стремящиеся могут сделать хоть что-то в преддверии ада. Ты - стремился, и твои старания забыты не будут. Здесь тебе всегда рады».