Георг Гросс
«Мы издевались над всем, для нас не было ничего святого, мы просто плевали на все, и это было дада. Не мистицизм, не коммунизм, не анархизм. Все эти направления имели свои программы. Мы же были полными, абсолютными нигилистами, нашим символом было Ничто, вакуум, дыра»
Начинает он с симпатичных зарисовок грязи мифологичного Берлина 20-ых.
Первое издания работ Гроца называлось «С нами бог», за что его вполне можно вписать в Русские!
Как и товарищ по Новой вещественности Отто Дикс, Гросс пошел воевать добровольцем, но удачно подвернувшийся гайморит не дал ему вволю занюхать пороха. Однако, комиссанувшись еще до фронта, он все же успел охуеть со всей силы и изобразить ужасы войны.
Через несколько лет был призван снова, но опять комиссован сразу в дурку с сильнейшим нервным срывом.
Все переплетено, а потому Гросс автор иллюстраций к уже упомянутой книге о Швейке.
Дада — значит антибуржуа и в послевоенное время Гроц увлекается критикой капитализма настолько, что вступает в ряды коммунистов и едет в СССР снимать трэвел вложик. Знакомства с партийными хватает, чтобы по возвращению выписаться из левых. О Ленине он отзывался, как о крайне жухлом персонаже, который путал слова.
Как деловитый китаец, или русский инфоцыган, он решил американизировать имя и стал George Grosz.
Когда Гитлер становится канцлером, он даже бежит в Америку, но романтическая немецкая душа оказывается чужда тамошнему рационализму.
За автоматизм бытия Георг шарил.
На полотне одно из альтерэго художника, ведь Гросс баловался виртуальными личностями еще до существования русского рэпа.
Этот же персонаж после самоубийства из любви к проститутке, таков путь дадаиста.
С товарищами по дадаизму он устраивает бодрые перфомансы, меняя шекели обывал на их же оскорбление. Но разочаровывается в Дада и меняет масть на «Новую вещественность».
К концу творческой жизни блудный сын Дада возвращается к нетрезвому отцу и практикует коллаж.
На этом воссоединении его путь заканчивается.
Нарезочки для самых любопытных:
В эссе Вместо биографии Гросс не забывает накинуть в кабинку коллегам.
В СССР к Гроссу отнеслись тепло (а он к ним не слишком), правда арестовали по подозрению в шпионаже.
Гросс недолюбливал авангард за бессилие и интеграцию в конъюнктуру.
