ЧЕТВЕРГ ВТОРОЙ СЕДМИЦЫ ВЕЛИКОГО ПОСТА

О ПЕЧАЛИ

Не давай печали сердцу своему, ибо сего мира печаль смерть соделывает... (2Кор. 7,10) (Прп. Ефрем Сирин).

От печали рождаются брюзгливость, малодушие, раздражительность, отчаяние (Прп. Иоанн Кассиан Римлянин).

Сатана злоумышленно старается опечалить многих, чтобы взять и через отчаяние ввергнуть их в геенну (Прп. Ефрем Сирин).

Душа, объятая печалью, не может ничего здравого ни говорить, ни слушать (Свт. Иоанн Златоуст).

Почему печаль мирская производит смерть? Потому что чрезмерная печаль обыкновенно доводит или до сомнения, или до пагубного богохульства (Свт. Иоанн Златоуст).

Погрешают те, которые почитают добродетелью чрезмерную печаль, бывшую у них после учинения греха, не разумея, что это происходит у них от гордости и самомнения, утверждающихся на том, что они слишком много надеются на самих себя и на свои силы. Ибо думая о себе, что они нечто не малое, они взяли на себя многое, надеясь сами справиться с тем. Видя же теперь из опыта своего падения, что в них нет никакой силы, они изумляются как встречающие нечто неожиданное, мятутся и малодушествуют, ибо видят падшим и простертым на земле тот самый истукан — себя самих, на который возлагали все свои чаяния и надежды. Но этого не бывает со смиренным, который на единого Бога уповает, ничего решительно доброго не чая от себя самого (при обилии трудов). Почему и когда впадает в какое бы ни было прегрешение, хотя чувствует тяготу этого и печалится, однако же не мятется и не колеблется недоумениями, ибо знает, что это случилось с ним от его собственного бессилия, опыт которого в падении для него не неожиданная новость (Невидимая брань).

Всякая печаль, которая по-видимому не заключает в себе ничего запрещенного, однако же не способствует благочестию, есть житейская (а значит гибельная) (Свт. Василий Великий).

Кроме той печали, которая происходит от спасительного покаяния, или от ревности к совершенству, или от желания будущих благ, — всякая печаль, как мирская и причиняющая смерть, должна быть отвергаема, все равно как дух блуда или сребролюбия, или гнева, должна быть изгоняема из наших сердец (Прп. Иоанн Кассиан Римлянин).

Потому что печаль снедает сердце человека, впадшего в нее (Прп. Ефрем Сирин).

Бодрствуй против духа печали, ибо он многие распростирает сети, дабы уловить тебя (Прп. авва Исайа).

Эту гибельную страсть — печаль, мы можем изгнать из себя, если ум наш, постоянно занятый духовным размышлением, будем ободрять будущею надеждою и созерцанием обещанного блаженства. Ибо этим способом все роды печалей, которые происходят или от предшествующего гнева, или от понесения убытка, или от причинения обиды, или от неразумного смущения духа, и приводят нас к смертному отчаянию, мы можем победить, когда, постоянно ободривая себя созерцанием будущих вечных предметов, пребывая непоколебимыми, не будем падать духом при настоящих несчастных приключениях, а при счастливых обстоятельствах не станем возноситься, но будем смотреть на то и на другое как тленное и скоропреходящее (Прп. Иоанн Кассиан Римлянин).

С заботливостью нам надобно врачевать эту болезнь (печаль), если желаем законно подвизаться на духовном поприще. Ибо как моль одежде, червь дереву, так и печаль вредит сердцу человека (Прп. Иоанн Кассиан Римлянин).

Искушение несносной печали и великого уныния можешь уничтожить обильными слезами, благами, надеждами и любовью к Сладчайшему Спасителю Христу (Прп. Нил Синайский).

Печаль, пока скопляется внутри, помрачает наш ум, а когда разрешится словами молитвы и соединенными с нею слезами и выйдет изнутри вон, то оставляет в душе великую ясность, т.к. в душу молящегося входит как некоторый луч — помощь Божия (Свт. Иоанн Златоуст).

Для того печаль, чтобы мы пользовались ею к уничижению наших грехов, а не для того, чтобы скорбели о потере имущества, о смерти или о чем–либо другом тому подобном (Свт. Иоанн Златоуст).

Но даже спасительная печаль о грехах от неумеренности становится гибельною. Диавол смутил Иуду, омрачил чрезмерностью печали, гнал, преследовал, пока не довел до петли, пока не вывел из настоящей жизни и не лишил намерения покаяться (Свт. Иоанн Златоуст).

Душу, погруженную в печаль, ничто не может так возвеселить, как памятование о Боге ... (Прп. Исидор Пелусиот).

Псалмопение же, милосердие и нестяжание — суть убийцы печали (Прп. Иоанн Лествичник).

Постараемся же иметь попечение о своей душе и никакая нечаянность не в состоянии будет опечалить нас (Свт. Иоанн Златоуст).

Если же один более радуется, а другой более скорбит, то происходит это от самого человека, который скорбит по малодушию, а не от природы вещей. Если же хотим всегда радоваться, то много имеем к этому случаев. Если утвердимся в добродетели, то ничто уже не будет нас печалить: добрые надежды внушает добродетель тем, кто приобрел ее, делает их угодными Богу и почтенными пред людьми и дает им неизреченную отраду (Свт. Иоанн Златоуст).

Если при всяком печальном обстоятельстве окажемся мужественными и благородными, то, без сомнения, сподобимся наград, уготованных победоносным мученикам (Прп. Нил Синайский).

ОБ УНЫНИИ

У злобы всегда одно и то же ухищрение — ввергать нас в уныние во время скорби, чтобы лишить упования на Господа (Прп. Макарий Египетский).

Но не предавайся унынию ни в каком труде, чтобы враг не усилил в тебе своих враждебных действий (Прп. авва Исайа).

Блаженный Давид хорошо выразил вред этой болезни в одном стихе, говоря: Воздрема душа моя от уныния (Пс.118,28). Хорошо он сказал, что не тело, а душа собственно воздремала. Ибо, истинно, душа дремлет в рассуждении созерцания добродетелей и рассмотрения духовных чувств, когда будет уязвлена стрелою страсти уныния (Прп. Иоанн Кассиан Римлянин).

Кого ни начнет она одолевать с какой–либо стороны, заставит его пребывать ленивым, беспечным, без всякого успеха духовного; сделает потом непостоянным во всем, праздношатающимся, нерадивым ко всякому делу (Прп. Иоанн Кассиан Римлянин).

От уныния рождается праздность, сонливость, безвременность, беспокойство, бродяжничество, непостоянство ума и тела, говорливость и любопытство (Прп. Иоанн Кассиан Римлянин).

Предающийся унынию далек от терпения, как больной от здоровья (Прп. Ефрем Сирин).

Как воры при наступлении ночи, погасив огонь, очень легко могут похитить имущество и умертвить владельцев его, так и диавол, вместо ночи и мрака наведши уныние, старается похитить все охраняющие мысли, чтобы на душу, лишенную их и беспомощную, нанести бесчисленные раны (Свт. Иоанн Златоуст).

Чрезмерное уныние вреднее всякого демонского действия, потому что и демоны, если в ком властвуют, то властвуют через уныние, а если уничтожишь уныние, то и от демонов не потерпишь никакого вреда (Свт. Иоанн Златоуст).

Уныние есть тяжкое мучение душ, некоторая неизреченная мука и наказание, горшее всякого наказания и мучения (Свт. Иоанн Златоуст).

Уныние и непрестанные беспокойства могут сокрушить силу души и довести до крайнего изнеможения (Свт. Иоанн Златоуст).

Уныние тягостнее всех бедствий ... оно — вершина и глава несчастий (Свт. Иоанн Златоуст).

Уныние происходит иногда от наслаждения, а иногда оттого, что страха Божия нет в человеке (Прп. Иоанн Лествичник).

Узнал я, что бес уныния предшествует бесу блуда и уготовляет ему путь, чтобы, крепко расслабив и погрузив в сон тело, дать возможность бесу блуда производить как наяву осквернения (Прп. Иоанн Лествичник).

Уныние рождается от парения ума, а парение ума от праздности, суетных чтений и бесед, или от пресыщения чрева (Прп. Исаак Сирин).

Уныние часто бывает одною из отраслей, одним из первых исчадий многословия (Прп. Иоанн Лествичник).

Всевозможно убегай уныния, ибо оно истребляет весь плод (христианина) (Прп. авва Исайа).

Истинный подвижник Христов, который хочет законно подвизаться подвигом для совершенства, должен спешить выгнать из тайников своей души также и эту болезнь — уныние, и против злейшего духа уныния подвизаться с обеих сторон так, чтобы сокрушенному стрелою сна, не пасть (Прп. Иоанн Кассиан Римлянин).

Памятование о смерти и наказаниях есть меч против беса уныния (Прп. Ефрем Сирин).

К истреблению уныния служит молитва и непрестанное размышление о Боге, размышление же охраняется воздержанием, а воздержание охраняется телесным трудом (Прп. Ефрем Сирин).

Чтобы не унывать нам ни в каких тяжких обстоятельствах, будем усердно внимать повествованиям Писания (Свт. Иоанн Златоуст).

Кто питается благими надеждами, того ничто не может повергнуть в уныние (Свт. Иоанн Златоуст).

Уныние есть расслабление души и изнеможение ума, пренебрежение христианского подвига, ненависть к обету, ублажитель мирских, оболгатель Бога, будто Он немилосерд и нечеловеколюбив; в псалмопении оно слабо, в молитве — немощно, в телесном же служении крепко, как железо, в рукоделии — безленостно, в послушании — лицемерно ... Ставшим на молитву сей лукавый дух напоминает о нужных делах и употребляет всякое ухищрение, чтобы только отвлечь нас от собеседования с Господом, как оборотью, каким–либо благовидным предлогом (Прп. Иоанн Лествичник).

Каждая из прочих страстей упраздняется одною какою–нибудь противною ей добродетелью. Уныние же для христианина есть всепоражающая смерть. ... Во время уныния обнаруживаются подвижники и ничто столько венцов не доставляет христианину, как уныние (при борьбе с ним) (Прп. Иоанн Лествичник).

Скажи нам, о ты, нерадивый расслабленный, кто есть злеродивший тебя и какие твои исчадия? Кто суть воюющие против тебя? И кто убийца твой? И отвечает уныние: “В истинных послушниках я не имею, где главу подклонить ... Родительницы у меня многие: иногда бесчувствие души, иногда забвение небесных благ, а иногда и чрезмерность трудов. Исчадия мои, со мною пребывающие: перемены местопребывания, пренебрежение повелений духовного отца, непамятование о Последнем Суде, а иногда и оставление христианских обетов. А противники мои, которые связывают меня ныне, суть псалмопение с рукоделием. Враг мой есть помышление о смерти; умерщвляет же меня молитва с твердою надеждою сподобиться вечных благ” (Прп. Иоанн Лествичник).

Свяжем же теперь и сего мучителя памятью о наших согрешениях, станем бить его рукоделием, повлечем его размышлением о будущих благах и умертвим его мечом молитвы в надежде на Господа (Прп. Иоанн Лествичник).

Никогда не будем унывать в скорбях и, увлекаясь своими помыслами, не будем предаваться отчаянию, но, имея большое терпение, будем питаться надеждою, зная благое о нас промышление Господа (Свт. Иоанн Златоуст).